ГЛАВНЫЙ ВЕТЕРИНАР УКРАИНЫ ЧУТЬ НЕ ЗАБОЛЕЛ... БЕШЕНСТВОМ

Представим, что однажды на всей Земле исчезла ветеринарная медицина. Чем это чревато для человечества? По мнению гостя "Сегодня", главного государственного инспектора ветеринарной медицины Украины -- председателя госдепартамента ветеринарной медицины Минагрополитики Петра Вербицкого, люди опустятся к первобытному состоянию -- если, конечно, не вымрут раньше.

-- Петр Иванович, не слишком ли сильно сказано: "вымрут"? Ну, перестанут ветврачи контролировать качество колбасы, мяса и молока: неужели пища сразу станет смертельно опасной?

-- Во всем мире у ветмедицины два направления: здоровье скота и безопасность продуктов животноводства. Существует более 200 заболеваний, общих для животных и человека. Эпизоотии могут вызвать грозные эпидемии. Вспомним хотя бы времена, когда от сибирской язвы вымирали целые города. Или свежий пример: в 2001 г. Англия понесла ущерб в $30 млрд. от коровьего бешенства, а заболевания людей не было, потому что действует ветеринарный контроль.

Украина состоит в Международном эпизоотическом бюро, которое существует с 1924 г., руководители ветслужб 162 стран ежегодно встречаются на генеральных сессиях. Все члены Бюро подчиняются Международному ветеринарному кодексу. Сейчас законодательство Украины в этой сфере мы приводим к мировым стандартам.

-- Какова государственная ветеринарная политика в Украине?

Во времена Союза мы руководствовались ведомственным "Ветеринарным уставом СССР", а в 1992 г. Украина приняла уже Закон "О ветеринарной медицине". Наши основные задачи -- охрана территории страны от занесения возбудителей опасных инфекционных заболеваний и охрана людей от них, диагностика, незаразная патология, контроль производства средств защиты животных, госветконтроль за производством и продажей продуктов питания. Сейчас создана четкая вертикаль нашей системы, что соответствует европейской практике.

-- Как контролируется качество мяса и молока, насколько мы можем быть уверены, что предлагаемое нам в магазине или на рынке не опасно для здоровья?

-- В новой редакции Закона "О ветмедицине" впервые разграничены понятия госветконтроля и госветнадзора. Контроль идет от начала и до конца производственного процесса. Пошел конвейер на мясокомбинате -- стоит человек и каждую тушу осматривает, это -- госконтроль. А госнадзор -- это когда инспектор ветмедицины периодически приезжает с проверкой на предприятие.

В советское время была служба ОПВК -- отдел производственного ветконтроля. Система работала четко. После распада СССР появилось много частных забойных и колбасных цехов, и сразу возникли проблемы. Представьте: врач говорит хозяину, что подозрительные туши надо утилизировать. Наиболее вероятный ответ при этом: ты уволен. Поэтому в 2001 г. мы с большим трудом зарегистрировали приказ о введениии госветконтроля на частных фирмах -- по образцу стран ЕС. Теперь на каждом из 1200 предприятий различных форм собственности работает государственный ветврач. Качество молока контролируют заводские лаборатории, мы только выдаем документы, что коровы, от которых оно надоено, здоровы.

-- Отчего же тогда возникла проблема с левомицетином, который зарубежная экспертиза обнаружила в нашем сухом молоке и запретила его импорт?

-- Проблема серьезная, ведь мы экспортировали более 40 тыс. т сухого молока в год, а это -- валютные поступления. Левомицетином запрещено лечить продуктивных животных и на Западе, и у нас. Раньше его давали только телятам и цыплятам. Поэтому попасть в молоко через коров этот препарат не мог. Стали разбираться, и оказалось, что левомицетин наловчились применять частники -- как консервант при заготовке молока, чтобы не скисало. Людей можно понять: одна-две коровы на подворье -- порой единственный источник их дохода. Сейчас контроль ужесточен как за рубежом, так и у нас, переработчикам рисковать с левомицетином нет смысла. Современный хроматомасспектрометр выявляет даже микроскопические примеси препарата. Обнаружив его в каком-то населенном пункте, заготовители просто откажутся закупать там молоко, и из-за одного человека пострадают все.

-- Вы сами где отовариваетесь -- в магазине или на рынке?

-- Молочные продукты покупаем в супермаркете. А я лично выбираю сало на Владимирском или Бессарабском рынке.

-- Вы доверяете только этим базарам?

-- Я доверяю любому столичному рынку, просто эти -- по пути на работу. Но замечу, что нам желательно вернуться к ситуации начала 90-х гг. В Киеве тогда было 5--6 рынков, теперь их 60. И так в каждом регионе. Нужно вернуть продукты в универсамы, супермаркеты и на нормальные рынки, где есть контроль.

-- И как же выбирает "украинский наркотик" главный ветеринар страны?

-- Это смотря кто какое сало любит. Я предпочитаю то, что "добывается" с узкой полоски вдоль живота. Оно с мясной прослойкой, мягче и ароматнее, чем со спины.

-- А чем рискуют люди, покупающие продукты "с асфальта"?

-- Это очень опасно. Эпизоотическая ситуация в стране непростая. Вся территория Украины -- стационарно неблагополучный очаг по сибирской язве. Ее возбудитель живет в почве сотни лет и может подниматься на поверхность с глубины 2--2,5 м. Дождь вымывает споры, животное съедает их вместе с травой и, если оно не привито или иммунитет не выработался, -- может возникнуть заболевание.

Поэтому на рынках проверяют каждую тушу. Прежде всего, органолептически. Например, свиньи болеют ангинозной формой сибирской язвы. Если увеличены заглоточные и подчелюстные лимфоузлы или есть кровоизлияния -- это первый сигнал. Второй -- селезенка. Ни один врач не примет тушу на экспертизу, если нет селезенки. При сибирской язве она бывает увеличена в 3--5 раз. Потом делают микроскопию мазка и, если опасения подтверждаются, тушу изымают и утилизируют.

-- Бывает ли, что хозяин мяса, которое забраковали в лаборатории, хватает тушу и -- ходу на стихийный рынок?

-- Нет, это очень просто пресекается. И в 90% случаев абсолютно мирно. К помощи милиции и прокуратуры прибегаем редко.

Не исчезла и проблема сальмонеллеза, могущего привести к летальному исходу. А при лептоспирозе печень и почки человека поражаются так, что восстановить их невозможно. Есть масса глистных заболеваний, к примеру, гельминты по нескольку метров длиной, которые высасывают из человека все соки. Трихинеллез, туберкулез, финноз... перечень можно продолжить. По статистике, за год только по финнозу в лабораториях санветэкспертизы Украины забраковано более тысячи свиных и говяжьих туш. К счастью, в Украине сегодня нет бруцеллеза, но иногда он регистрируется у диких парнокопытных.

-- Значит, употреблять в пищу дичь небезопасно?

-- Ее тоже надо подвергать санветэкспертизе. Приведу один случай. На Черкасщине "вполювали" дикого кабанчика, поделили мясо между несколькими семьями. Только кто-то один догадался привезти кабанину на анализ, и оказалось, что она сильно поражена трихинеллезом. Госпитализировали 16 человек.

-- Как с рыбой?

-- В последнее время мы обратили внимание на анизокидоз -- глистное заболевание сельдевых. Были факты, когда глисты находили в импортной селедке. Забракованная рыба пошла на изготовление белковой муки животным.

-- А что обнаружили в американских окорочках?

-- Такие токсиканты, как соли тяжелых металлов, не найдены. С антибиотиками вопрос остается открытым. Без них вырастить птицу невозможно, но терапевтическую дозу надо прекращать давать не менее чем за 15--20 дней до забоя. Однако доказано, что когда антибиотики дают в малых дозах, они действуют как стимулятор роста, увеличиваются и сроки хранения продукции. И неизвестно, за сколько дней перед убоем птица получала лекарства, ведь в организме они уже через несколько часов разлагаются на метаболиты. По нашим законам запрещено применять лекарства для увеличения продуктивности животных, по американским -- можно, одновременно контролируя их остаточное количество. Но если даже все в норме, последствия действия препарата на организм птицы остались. Когда в желудке курицы микрофлора постоянно подавлена лекарствами, угнетаются ферменты, которые размягчают белок и жир, мясо становится ненатуральным.

-- В ресторанах предлагают мясо экзотических животных -- кенгуру, змей, белой акулы. Эти деликатесы безопасны?

-- Сегодня законно завезти в Украину кенгуру или змею невозможно. У нас нет стандартов на такую продукцию. На переговорах в Женеве о вступлении в ВТО австралийцы спрашивали, почему мы не покупаем у них мясо кенгуру? Мы ответили, что сначала нужно разработать стандарт, и только после этого возможно заключение договора по ветеринарному сертификату. Это длительная процедура. А то, что предлагают в ресторанах -- контрабанда или подделка. Но по акуле есть стандарты еще со времен СССР.

-- А как насчет мяса страусов?

-- Для нас оно не такая уж экзотика. Страус не боится морозов, не болеет, неприхотлив к корму, качество мяса прекрасное. До 60% прибыли дает шкура, высоко котирующаяся у модников. Проблема одна: страусы часто заглатывают посторонние предметы, потом получают перитонит.

-- Говорят, в фаст-фуде перемалывают птиц вместе с костями и шкурой...

-- Мы запрещали этим структурам поставки полуфабрикатов из России, поскольку РФ ввозит сырье из европейских стран, кроме Англии и Ирландии -- неблагоприятных по энцефалопатии крупного рогатого скота. А Украина запретила ввоз говядины и из других стран Европы, где возможны такие заболевания, правда, превысив при этом международные нормы. Мы добились, чтобы мясо в фаст-фудах было только украинского или российского производства, на перспективу договорились полностью перейти на "вітчизняне". Курятину пока возят из Польши. Мы инспектировали это производство, нарушений законодательства Украины нет.

-- Участвует ли ветслужба в борьбе со стихийными рынками?

-- Да, но это большая социальная проблема и решать ее надо совместно с исполнительной властью. У нас есть подразделения ведомственной милиции -- 156 человек на всю Украину. Все -- врачи ветмедицины. Они же ведут борьбу и с контрабандой. За прошлый год ее изъято 4700 тонн. Но нельзя игнорировать и социальные проблемы -- безработицу и низкий уровень жизни, толкающие людей на стихийную торговлю.

-- В Японии, когда началась вспышка коровьего бешенства, девушка-врач, просмотревшая заразу, сделала харакири. Существует ли какая-то ответственность у украинских ветеринаров?

-- Да, в том числе и уголовная. Есть случаи, когда специалиста осуждали на много лет. К примеру, он вовремя не диагностировал туберкулез, заболевало стадо, тысячу и более голов вывозили на мясокомбинат. Если врач не проводил исследования и вовремя не вакцинировал животных, приговор был суровым. Но иногда сам врач заражается. Так, во время вспышки в СССР бруцеллеза, им переболел каждый третий ветеринар.

У меня самого был случай. В 1980-м работал главным врачом района. Приходит как-то сосед и жалуется: у бычка идет пена изо рта. Тогда по району "гулял" ящур, признаки были схожие. Приехал я вечером осмотреть "пациента". Было темно, явных симптомов разглядеть не удалось. В какой-то момент он фыркнул, и слюна попала мне прямо в глаз. Конечно, я умылся, но, приехав утром снова, даже не подходя к животному, увидел: бешенство. Причем в последней стадии. А возбудитель бешенства, чем ближе к голове попадает, тем быстрее и опаснее развивается болезнь... Быка утилизировали, а мне сделали 16 уколов в живот. От положенной в таких случаях госпитализации я "из патриотизма" отказался.

-- Можно сказать, вы прошли все ступеньки профессионального роста. Наверное, в вашей практике было много как сложных, так и забавных ситуаций?

-- Много, конечно. Ведь ветеринарный врач, как и "человеческий", не имеет права отказать в помощи. К примеру, когда идет массовый растел, каждую ночь жди стука в окно -- к очередной буренке.

В 18 лет, когда я учился в техникуме, попал на практику в один из районов Луганщины. Там одержал первую профессиональную победу. Привезли как-то на ферму еще горячую кашу для животных, один нетерпеливый поросенок вскочил в короб и получил сильнейший ожог. Никто не брался помочь хрюше. Я решил попробовать, сделал, как нас учили: ножницами обрезал мертвую кожу, промыл, нанес мазь. Недельки через две все было нормально.

-- Как вас потянуло на такую трудную работу?

-- Я вырос в большой семье, из 11-ти детей был четвертым. Чтобы прокормиться, мы держали много живности. Родители работали на ферме, отец числился на ней один, а дети после школы приходили помогать. Так что я был готов ко всему.