ПАРАЛЛЕЛЬНАЯ ВОЙНА

Историки утверждают, что около миллиона бывших наших соотечественников по царской России и Советскому Союзу участвовали во Второй мировой войне на стороне немцев. Их навеки заклеймили словами "изменники Родины" и "предатели". Но мало кто задумывался – а почему так много у нас “предателей”? И было ли подобное хоть в одной войне, которые знает история? Почему уже в первый год войны немцы взяли у нас пять миллионов пленных? Почему целые казачьи полки переходили на сторону немцев? Почему была создана Русская освободительная армия генерала Власова?

Сотни тысяч наших соотечественников, которые воевали на стороне немцев, искренне верили, что освобождают свою страну от сталинского режима. Это была как бы параллельная война, никак не связанная с интересами немцев. Драматичная история Русского корпуса, действовавшего вначале на Балканах, а затем и против Красной Армии, хорошо подтверждает это.

Как возник и формировался этот корпус? После окончания гражданской войны за границей оказалось несколько миллионов наших соотечественников, в том числе десятки тысяч белогвардейцев. Образовались своеобразные центры русской эмиграции, одним из которых была Югославия. Печальные результаты германо-югославской войны в апреле 1941 года породили в этой стране мощную волну партизанского движения. Однако оно не было однородным и делилось на приверженцев коммунизма и т.н. “четников” – сторонников восстановления Королевства Югославии.

Вскоре от рук сербских коммунистов погибло около трехсот русских белоэмигрантов, в т.ч. женщин и детей. Дошло до того, что проживающие в Шабаце казаки после убийства коммунистами пяти русских семей сами взялись за оружие и, сформировав две воинские сотни, отбивались вместе с немецкими частями от наступавших и окруживших город партизан-коммунистов.

В такой обстановке возглавляющий Бюро по защите интересов русской эмиграции в Сербии генерал М.Ф. Скородумов обратился к немецкому командованию с просьбой о формировании русской вооруженной силы. Немцы дали разрешение на формирование Отдельного русского корпуса и приняли условия Скородумова, которые гласили:

1. Лишь командир корпуса подчиняется немецкому командованию, все же чины корпуса подчиняются только командиру корпуса и русским начальникам, им назначенным.

2. Корпус не может дробиться на части, а всегда будет действовать как одно целое, то есть ни одна часть корпуса не может быть придана немецким частям.

3. Русский корпус может быть только в русской форме, но ни в коем случае не в сербской и не в немецкой. Для распознавания чинов на воротниках мундиров должны быть особые знаки. На шлемах же должны быть ополченческие кресты белого цвета.

4. Никто из чинов корпуса не приносит никакой присяги, кроме командира корпуса.

5. Когда корпус закончит формирование и коммунистическое движение в Сербии будет подавлено, немецкое командование обязуется перебросить корпус на Восточный фронт.

6. Русский корпус не может быть использован ни против какого-либо государства, ни против сербских националистов Дражи Михайловича, ни против других политических сил. Отдельный Русский корпус может быть использован только против коммунистов.

Была ли тайной для русской эмиграции истинная цель похода Гитлера на Восток? Для многих -- да. Они действительно полагали, что Гитлер идет освобождать Россию от большевиков. Для тех же, кто понимал истинное положение вещей, Гитлер представлялся гораздо менее опасным явлением, чем коммунистический режим. Расчет основывался на том, что Гитлер все равно не сможет физически завоевать всю территорию России, но свергнет власть Сталина, и тогда появится возможность сформировать вновь русскую государственность и русскую армию.

12 сентября 1941 года генерал Скородумов отдает приказ о формировании Отдельного русского корпуса, который заканчивался словами: “С Божьей помощью, при общем единодушии и выполнив наш долг в отношении приютившей нас страны, я приведу вас в Россию”. Однако далеко не всем в немецком политическом руководстве понравились последние слова приказа. Скородумов был отстранен от командования и арестован. Корпус принял под свое командование начальник штаба генерал Штейфон. В аресте генерала Скородумова сказались все внутренние противоречия немцев и борьба военной партии с партией национал-социалистов.

Но еще до ареста генерала Скородумова его призыв нашел горячий отклик в среде русской эмиграции. Со всех концов Европы устремились добровольцы. Шли люди всех возрастов и профессий. Многие бросали хорошую работу и устойчивое положение и спешили взяться за оружие. Наряду с сыновьями эмигрантов в строй становились их 60--70-летние отцы – полковники и генералы Русской императорской армии. Причем, многие полковники соглашались на должности фельдфебелей (старшин) подразделений.

Были даже курьезные случаи, когда сербские коммунисты тоже приходили в корпус. Каково же было их удивление, когда они узнавали, что это русский белогвардейский корпус, а не советский из Москвы, который они с нетерпением ждали! А какой волнующей была встреча прибывшего в корпус императорского конвоя, сохранившегося полностью как отдельная часть! Новенькое гвардейское обмундирование, на правом фланге три Георгиевских штандарта и хор трубачей. Казалось, что былое величие армии и России возрождается вновь… Жены и матери снаряжали на войну своих мужей, сыновей. Редкая семья русских эмигрантов не дала в корпус хотя бы одного мужчину. В корпус шли все, кто еще в состоянии был носить оружие.

Основу всех добровольцев составляли чины Русского общевоинского союза, который располагал тогда обширной сетью военно-учебных заведений и обеспечивал квалифицированные кадры для возрожденной Русской армии. Подразделения корпуса быстро становились боеспособными ротами и батальонами.

Боевая деятельность корпуса была весьма напряженной и разнообразной – от охранения важных промышленных пунктов, железных дорог и государственной границы Сербии, до выполнения боевых задач, возлагаемых на горных стрелков, освобождения и защиты населенных пунктов от партизан-коммунистов. Первоначальный состав определялся в три полка, затем добавились еще два, которые уже были более молодые по возрасту бойцов. В эти полки вливались и бывшие пленные красноармейцы, а также русские жители Румынии.

Доблесть, мужество и высочайшие боевые качества корпуса признавали все. В его боевой деятельности не было “спадов” и “подъемов” в зависимости от складывающейся обстановки. С начала формирования и до конца он представлял грозную боевую силу, которую можно было уничтожить, но не победить. Партизаны постоянно несли тяжелые потери и терпели поражения в схватках с бойцами корпуса. С конца сентября 1944 года части корпуса прикрывали отход Греческого германского корпуса, находясь постоянно в тяжелых арьергардных боях. Здесь начались бои и с регулярными частями Красной Армии.

К примеру, в бою у села Якубовац подразделениям корпуса пришлось столкнуться с 169-м гвардейским полком Красной Армии. Численный перевес был на стороне красных. Командовавший бойцами корпуса генерал Петровский отдал приказ на атаку, и мощный огонь из ручного автоматического оружия обрушился на красноармейцев. В рядах 169-го полка полное замешательство, а тут еще грянуло мощное русское “Ура!”...

Поле боя, вопреки численным раскладам столкнувшихся сторон, остается за горсткой бойцов корпуса. После тяжелейших переходов с боями по 60--100 км в сутки корпус к середине апреля 1945 года сосредоточился в Загребе – столице Хорватии. Новый командующий корпусом полковник А.И. Рогожин, сменивший на этом посту умершего от паралича сердца генерала Б.А. Штейфона, категорически потребовал от германского командования немедленной эвакуации корпуса в Австрию. Мотивировка была очевидной – в случае пленения остатков корпуса советскими войсками бойцов ожидали издевательства и мученическая смерть.

12 мая 1945 года части корпуса прошли мост через Драву около селения Ферлах и были переданы под защиту англичан, сдав им свое оружие и снаряжение. 30 октября 1945 года началась перевозка частей корпуса английскими машинами в предназначенный ему для расквартирования лагерь Келлерберг. 1 ноября 1945 г. полковник Рогожин отдал последний прощальный приказ по корпусу. Этим приказом заканчивалось существование последней Белой русской вооруженной силы, и был основан “Союз бывших чинов русского корпуса”, который существует и по сегодняшний день.

Лагерь к прибытию корпуса был совершенно не оборудован – грязь и холодные бараки. Однако, как и когда-то в Галлиполи, военнослужащие сразу приступили к благоустройству. Были назначены коменданты и старшие бараков, начались общелагерные работы. По всему лагерю проложили тротуары-дорожки, очищенные от грязи, в специально отведенных бараках оборудовали церковь и госпиталь. Артисты, музыканты и художники занялись организацией театра. Появилась гимназия, детский сад, начальная школа, клуб.

Через каких-то полгода лагерь невозможно было узнать, – это был благоустроенный русский населенный пункт, где на возведенной при входе красивой арке сделали надпись: “Белый Русский Лагерь”. После того как был сменен главный недоброжелатель -- английский начальник лагеря майор Донгер на майора Томпсона, жизнь стала намного легче. С первых дней Томпсон увидел, что бойцы корпуса не наемные солдаты, а идейные борцы, мечтавшие освободить свою родину от коммунистов. Под влиянием его докладов английскому командованию и, главное, неустанных трудов по превращению лагеря в образцовый культурный центр, который не шел в сравнение ни с одним другим лагерем для военнопленных, отношение англичан менялось к лучшему.

Во время многочисленных визитов высокопоставленные англичане повсюду видели образцовый порядок и большую культурную работу русских. Здесь побывали и английский министр, и представители американского и французского командования, и бесконечное множество разных чинов оккупационных войск.

Время шло, и неоднократно приходилось выдерживать натиск советских властей, которые не упускали из поля зрения лагерь Келлерберг и требовали выдачи корпусников. Неизвестно, сколько бы еще продлилось “Келлербергское сидение”, если бы не помощь Толстовского фонда. Благодаря долгим и упорным хлопотам графини А.Л. Толстой, ее помощницы Т.А. Шауфус и самого полковника Рогожина, корпусники не только не были выданы советским властям, но и получили все права “перемещенных лиц – Ди-Пи”, включая право на переселение в США и другие страны.

Первый транспорт с корпусниками прибыл в Нью-Йорк в октябре 1951 года, а 10 января 1952 года сошел с транспорта и полковник Рогожин с семьей. "Келлербергское сидение" закончилось, и с тех пор только кладбище в этом городе с корпусными значками на могилах и русскими надписями напоминало посетителям о живших когда-то в Келлерберге русскоязычных воинах. Всего за годы войны через корпус прошло 17090 человек, основная масса которых была чинами Русского общевоинского союза. Более 70% из указанного количества были убиты, ранены и пропали без вести. В момент сдачи англичанам в корпусе оставалось всего 2000 человек, а вместе с семьями – до 3800 человек.

Созданием Русского корпуса на Балканах белая эмиграция доказала свою непримиримость к большевикам и готовность умереть за свои идеалы. Вторая мировая война явилась для этих людей невольным продолжением гражданской войны. Их наивные надежды на то, что Красная Армия повернет штыки против Сталина и его режима, не оправдались. И это было их величайшей трагедией.