ОН БЫЛ ТАЛАНТЛИВ ВО ВСЕМ

Музыканты порой с горечью говорят: мол, как хорошо художникам или скульпторам! Они могут бесконечно совершенствовать свою работу и потом предъявить ее ценителям: любуйтесь. А ты репетируешь-репетируешь, а результат может быть совершенно непредсказуемым. Более того, если выступление никто не записал, оно так и канет в Лету.

Нынешние артисты могут, потрудившись, оставить наследие, которое не стыдно предъявить потомкам: видео- и аудиозаписи, сохраняющие творческие откровения мастеров. А что осталось от кумиров прошлых лет? Старенькие зашумленные пластинки, черно-белые кадры из немногочисленных телепередач и радиофонограммы, записанные на пленке, которая, увы, от времени рассыпается в руках.

Говоря о тех артистах, которые во времена "развитого социализма" не просто волновали умы, а скрашивали миллионам советских людей бедную на впечатления и не только на впечатления жизнь, невозможно не вспомнить певца Юрия Гуляева и его солнечный талант. Бывало, в коммунальных квартирах соседи собирались в комнате счастливого обладателя телевизора с маленьким экраном и огромной линзой. Он назывался КВН ("купил, включил -- не работает", как шутили в народе). Все ждали появления на голубом экране своих любимцев. Что касается Юрия Гуляева -- его можно было увидеть и в транслируемых по телевидению правительственных концертах, и в видовых фильмах, где он пел украинские песни на фоне хлебных колосьев, а еще -- в костюмированным фильмах-концертах, где он со свойственным ему артистизмом исполнял оперные арии. Он гастролировал по всему СССР, имел огромный успех за границей. Газета "Монрель стар" от 9 октября 1971 года писала: "Бас Киевской оперы Юрий Гуляев ростом в шесть футов, который напоминал игрока бейсбольной команды, исполнив две русские песни "Из-за острова на стрежень" и "Вдоль по Питерской", фактически остановил концерт. Зал устроил ему овацию стоя, до тех пор, пока певец не исполнил на "бис" арию Фигаро".

Он пользовался всенародной любовью. А многие ли сейчас помнят этого невероятно талантливого, всегда доброжелательного певца, который казался абсолютно благополучным? Своими воспоминаниями делится с "Сегодня" лучший друг Юрия Гуляева, дирижер, народный артист Украины Вадим Гнедаш.

-- Познакомились мы в Донецке. Он после окончания Свердловской консерватории и года работы в местной опере приехал в столицу шахтерского края работать в оперном театре. А я после окончания Киевской консерватории год проработал в Киеве, а потом поехал в Донецк главным дирижером филармонического оркестра. Жили мы в одном доме для работников культуры на бульваре Пушкина. Это был 1956-й год. И до самой его смерти мы дружили и сотрудничали.

"БЕРИ БАЯН, ИДИ СЮДА!"

-- Кто из вас первым переехал в Киев?

-- Может, он на несколько месяцев раньше меня переехал. Дело было в 1960 году. Мы оба принимали участие в декаде украинского искусства в Москве. И после удачного выступления оба получили звания заслуженных артистов Украины, хотя были, можно сказать, еще мальчишками. В результате меня пригласили в симфонический оркестр Украинского телевидения и радио. А Гуляева тогдашний директор Киевской оперы, зять Хрущева, Виктор Петрович Гонтарь, пригласил в оперу. Не будучи музыкантом, Гонтарь обладал нюхом на таланты. Он собрал в Киевской опере лучшие в Украине голоса, в неоперившемся еще птенце он мог увидеть прекрасного лебедя -- и ни разу не ошибся. Все его "выкормыши" стали впоследствии знаменитыми артистами.

-- Об одаренности Гуляева ходили легенды.

-- Да. Это был уникально одаренный человек, Музыкант с большой буквы. Он прекрасно владел фортепиано, баяном, сам научился играть на гитаре. Сам себе аккомпанировал. У него был прекрасный слух и чудесная память. Я могу вспомнить такой случай. Это было на декаде украинского искусства в Москве в 1960 году, после которой мы оба и переехали в Киев. Хрущев после концерта пригласил всю нашу делегацию на банкет на Воробьевых горах. Поскольку гостей было очень много, все перебрались в большой зал. Его пререгораживал стол с закусками, за которым стояли артисты и гости. А по другую сторону были расставлены столы, за которыми пиршествовало Политбюро во главе с Хрущевым. Там присутствовали Ворошилов, Буденный, Брежнев. Они зазывали к себе артистов, чтоб те в микрофон пели. Но фортепиано в этом зале не было. Сначала Коля Ворвулев спел песню без аккомпанемента, потом еще кто-то... и тут мы поняли, что хозяева не очень довольны... Я слышу разговор. Иван Семенович Козловский говорит: "Я позвоню знакомому баянисту, чтоб он выручил". Приехал баянист через 15 минут и спрашивает: "А где ноты?" Оказалось, он по слуху не может играть. Тогда был такой секретарь ЦК Украины Скаба, который знал Юру. Он сказал: "Иди сюда и бери баян". И вот Юра, солист оперы, берет баян и без нот, по слуху (он у него был отменный) сначала аккомпанирует себе, а потом всем украинским артистам. Так до конца вечера и не снимал с плеч баян. Маршал Ворошилов, который прекрасно знал русские романсы, все время его контролировал: "Почему опять куплет пропустил?.."

-- Юрий Гуляев был первым исполнителем множества песен, которые потом стали популярными. Например, "Києве мій" Игоря Шамо и Дмитрия Луценко.

-- Я был причастен к первому исполнению этой песни. Это было в Октябрьском дворце. Записывали тогда все "с ходу". Наш коллектив -- симфонический оркестр Украинского радио и телевидения -- был самым мобильным в Киеве. Принесут, бывало, песню -- и сегодня же ее нужно записать и выдать в эфир. Вспоминаю случай. На Крещатике, 26, была студия звукозаписи. Писали мы как-то одну из лучших песен Игоря Шамо "Камень солнца". Юра на запись опоздал. Зашел в студию непосредственно перед началом работы: "Что мы сегодня записываем? Где ноты? Посмотрел глазами несколько минут: "Давайте попробуем". И первый же дубль пошел в фонд радио. Разве можно сейчас представить подобную ситуацию?

-- Гуляев действительно пользовался всенародной любовью или это уже легенда?

-- Безусловно, для миллионов людей он был кумиром. И это началось еще в Донецке. По популярности его можно сравнить разве что с Магомаевым. У них был, как говорят сейчас, самый высокий рейтинг. Только эти два певца могли приехать в любой крупный город Союза, дать во дворце спорта на десять тысяч зрителей пятнадцать концертов и каждый день делать огромные сборы. Если в концерте планировалось пятнадцать-двадцать номеров, то исполнял Юрий всегда не меньше тридцати -- публика вызывала на бис, не хотела отпускать.

"ПЕРЕЕЗД В МОСКВУ СТАЛ ТРАГЕДИЕЙ НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ПОКЛОННИКОВ, НО И ДЛЯ АРТИСТА"

-- Гуляев открывал вам свою душу, рассказывал о том, что его тревожило?

-- Мы всю жизнь прошли рука об руку, делили и радость, и горе. В Киеве общались каждый день. Он с болью рассказывал, какую пережил психологическую травму в молодости. Его путь в искусство был нелегким. Он закончил десятилетку в Тюмени (где родился). После этого поступил в Свердловский медицинский институт. Участвовал в художественной самодеятельности. И, конечно, ему посоветовали учиться пению. Он, проучившись год, бросил институт и поступил в Свердловскую консерваторию. И вот тут начались неприятности. Поскольку он обладал голосом огромного диапазона -- свободно брал теноровое "до", его стали учить как тенора. Но связки Юрия, по своей природе баритоновые, не выдерживали высокой тесситуры и уставали. И в результате он по специальности получал преимущественно тройки, изредка четверку. Юра вспоминал: "Всех соучеников на академконцертах после выступления поздравляют, цветы дарят. А на меня посмотрят -- и глаза отводят. Не с чем поздравлять". От депрессии его спасла профессор Фрида Образцовская. Она перед началом пятого курса подошла к студенту-неудачнику и сказала: "Я не знаю, сможешь ли ты окончить консерваторию. Давай я попробую учить тебя как баритона". За один год она его подготовила так, что после выпуска Юру взяли в Свердловскую оперу.

-- В 1975 году Гуляев переехал в Москву. Как сложилась там его судьба, скучал ли он по Украине?

-- Безусловно, скучал. Ведь здесь он стал народным артистом Украины, здесь он оставил друзей. Решение переехать в Москву далось ему нелегко. Он советовался со мной, долго сомневался. Но Большой театр -- это, конечно, Большой театр. И от такого предложения было трудно отказаться. Тем более, что еще живя в Украине, он все-равно по полгода проводил в Москве. За ним был закреплен номер -- трехкомнатный люкс в гостинице "Москва". Его постоянно записывали на Всесоюзном радио и телевидении. Когда он стал москвичом, Гуляеву создали прекрасные условия: дали семикомнатную квартиру, которая раньше принадлежала какому-то маршалу, сразу присудили Государственную премию. И тем не менее, я бы сказал, что переезд в Москву стал трагедией не только для поклонников Гуляева, но и для самого певца.

-- Немудрено, ведь в Киевской опере он был среди первых! А в Большом театре Гуляеву, как и другим артистам, приходилось в очереди стоять, ожидая возможности показаться перед публикой. Некоторым по нескольку лет не удавалось выйти на сцену...

-- Это естественно: в штате Большого театра тогда насчитывалось более трех тысяч артистов. Но не только в этом дело. Начались интриги: там люди уже обосновались, ногами открывали двери в высокие кабинеты, а тут приехал провинциал -- так тогда про украинцев говорили. А Гуляев терпеть не мог интриг, он в них никогда не участвовал, поэтому страдал.

-- А что стало причиной его ранней смерти?

-- Не все знают, что еще в Киеве он заболел астмой в очень тяжелой форме и все время жил на лекарствах. Юра долго лечился, но болезнь его доконала.

-- А с семьей покойного друга вы поддерживаете отношения?

-- Да, с женой, Ларисой, мы виделись на Международном конкурсе имени Гуляева, организованном на родине Юры, в Тюмени. Там улицу и филармонию назвали его именем. Лариса была талантливым журналистом. Работала в газете "Вечерний Киев". Потом защитила диссертацию и работала преподавателем в Институте физкультуры. В Москве была доцентом Высшей партийной школы. Их сын рос очень талантливым ребенком: закончил в Москве десятилетку с золотой медалью, блестяще учился в университете. Но он, к сожалению, инвалид с детства.

"ОН СОБРАЛ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ ПО ВИНТИКУ"

-- В чем, на ваш взгляд, уникальность Юрия Гуляева?

-- Он был талантлив во всем. Что бы не делал -- у него все получалось. Не будучи профессиональным композитором (все времени не было окончить композиторский факультет), он написал около полусотни собственных песен, многие из которых стали популярными.

Юра и в технике очень хорошо разбирался. Мы все бедные были в молодости -- так он сам автоспуск к фотоаппарату сделал. Сам по винтику собрал проигрыватель для грампластинок и тумбочку под него смастерил. Потом он мне все это подарил и я пользовался этим проигрывателем, пока из Донецка не уехал. Машина -- это была его страсть. У него была страсть к скорости. Помню, в конце пятидесятых он два года работал без отпуска, в поездке с концертной бригадой по таежным местам заработал денег и купил мотоцикл. Мы гоняли на нем вместе. Потом Юра продал его и купил "Москвич", а затем "Волгу". Он сам все машины разбирал и ремонтировал. Он делал своими руками все, что бы ни захотел.

-- Болел ли он "звездной" болезнью?

-- Никогда. Хотя, казалось бы, при его популярности мог бы стать заносчивым. Юра был исключительно совестливым и деликатным. Он чуть ли не единственный поддержал директора оперы Гонтаря после того, как Хрущева сняли, а на зятя набросились, как шакалы -- все, кого он в Киев пригласил, кому дал хорошие ставки, квартиры. У Юры потом были большие неприятности...

Еще, помню, была история, когда Владимира Колесника -- директора Киевского оперного театра (это уже после Гонтаря), главного хормейстера оперы, уволили с работы и предложили на выбор два места: Черкасский народный хор и вокальную кафедру в консерватории. Гуляев доказывал чиновникам, что это огромная ошибка увольнять такого профессионала. А когда тот со всей семьей не вернулся из загранпоездки (это был первый несанкционированный выезд за рубеж целой семьи), Гуляева на обкоме партии прорабатывали. Мол, зачем он, как профорг, подписал Колеснику характеристику на выезд? Тогда Юра закричал: "Это вы все виноваты, он из-за вас уехал!" Министр культуры Ельченко аж подскочил. Юре потом "вкатали" строгий выговор по партийной линии.

-- Что вы считаете его самым большим достижением как певца?

-- Невзирая на то, что популярным он стал в первую очередь, как исполнитель песен, несмотря на то, что он всю жизнь проработал в опере, наивысшее его достижение -- это камерные концерты. Я считаю, что оперный жанр по сравнению с камерным намного примитивней. А когда певец выходит один на один с публикой -- без партнеров по сцене, без поддержки оркестра и поет романсы, и за три минуты открывает перед тобой целый мир образов -- это высшее мастерство. В этом мало кто может сравниться с Гуляевым!