Я ПОЙМАЛ ЗОЛОТУЮ РЫБКУ, А РУСАЛКУ -- УПУСТИЛ

Бьюсь об заклад, в такую командировку вам ездить не доводилось. Представьте себе, руководство редакции отправило оперативную бригаду (журналист, фотокорреспондент и водитель)... на рыбалку. Повод достойный: завтра -- День рыбака, профессиональный праздник для 30 с лишним тысяч человек, работающих в отечественном рыбном хозяйстве. Но в этот день поднимут чарку "за большую и маленькую рыбку" не только профессионалы, но и миллионы рыбаков-любителей, не мыслящих своей жизни без азартного, часто безрезультатного, но такого упоительного бдения с удочкой в руках. Всех -- с праздником!

НАЛИВАЮТ, ОТПУСКАЮТ...

Опозориться, "спіймавши облизня", оч-чень не хотелось. Выручил Валерий Верес, председатель правления "Иванковрыбсельхоза": "Приезжайте, без улова не останетесь". Сотня километров от столицы до села Сукачи показалась тысячей, так не терпелось закинуть "пруты". На пороге конторы нас уже встречал радушный хозяин. "Я на этом предприятии 25 лет отработал, последние 10 -- руководителем, -- начинает рассказ Валерий Васильевич. -- Во времена СССР выращивали по 1000 тонн товарной рыбы в год, сейчас -- 250 т, плюс 50 -- рыбопосадочного материала: молодь ценных пород. Дело в том, что после Чернобыля две трети нашего хозяйства оказались в зоне отчуждения. Нынче у нас 30 прудов, 970 гектаров водного зеркала. Воду в "ставки" закачиваем электронасосами из реки Тетерев: дорого, но другого выхода нет. Две трети продукции отправляем на Киев, остальное -- на Коростень, Овруч..."

Интересуемся, какие же "хвосты" выращивает хозяйство. И услышав о карпе, толстолобике, белом амуре и вездесущем карасе, для регулирования поголовья коего в водоемы запускают хищников ("на то и щука, чтобы карась не дремал"), начинаем украдкой поглядывать на часы: как бы вечерний клев не пропустить. Заметив это, деликатный Валерий Васильевич предлагает вывезти нас "на место". По дороге водитель Алексей, рыбак знаменитый, озабоченно спрашивает: "Мужики, избави Бог, никто с собой рыбы на перекус не взял? Примета такая: захватишь хоть банку килек -- клева не жди". "Кто же в Тулу со своим самоваром ездит?" -- самоуверенно отвечаем мы. А вот без водки на серьезной рыбалке не обойтись. Не в смысле "удочки не брать, из автобуса не выходить": перед самой готовностью в уху надо влить граммов 50, тогда она получается на диво духовитой и вкусной. Остаток "горілки", сами понимаете, приходится допить -- не везти же назад початую бутылку...

Становимся на дамбе, разделяющей два нагульных пруда (в них рыба дорастает до товарной кондиции), и с поспешностью, не характерной для мэтров крючка и поплавка, разматываем снасти. "А ты червей взял?" "Ё..." -- реагирует на, казалось бы, риторический вопрос Леша. "Эх ты, рыбак Терентий", -- трагически вздыхаю я и принимаюсь перекапывать откосы дамбы. И как тут не вспомнить прокурора из "Особенностей национальной рыбалки": "Кузьмич, тут червей нет!" "Копай-копай, там их много..." Взрыхлив пару соток, я нашел единственного дождевого червяка, зато толстого и упругого. По-братски "дерибаним" бедягу и через пять секунд уже прикипаем взглядом к поплавкам.

Красотища кругом: подпаленные закатом облака похожи на взбитые сливки, ветерок на цыпочках бродит среди камышей, где-то надсадно кричит выпь, в кустах возятся ондатры. А воздух... Но -- нет в жизни счастья: рыба гуляет вовсю, серебряными клинками вскидывается над гладью пруда -- видать, вечернюю зарядку делает, -- а нашу наживку напрочь игнорирует. "Хороша уха из петуха", -- пессимистически начинаю размышлять о прихваченных куриных окорочках, но тут поплавок резко, по косой, уходит под воду. Подсекаю -- а на крючке трепыхается карасик: маленький, с пол-ладони, но все же -- первая добыча. "С почином, Миша!" -- обнадеженно гудят ребята. Адреналин в крови -- литрами. Но торжество преждевременно: уже темнеет, уставший зрачок с трудом различает застывший столбик поплавка, а у нас -- ни хвоста ни чешуи. Наконец еще одна поклевка, наглее первой, а карасик -- даже меньше предшественника. От отчаяния прибегаю к способу, описанному в анекдоте (помните -- "наливают, отпускают..."): смазываю карапузу губы водкой и украдкой, чтобы ребята не заметили моего "преступления", отпускаю восвояси. Да еще и напутствую: "Может, ты -- Золотая рыбка, тогда выполни единственное желание, пришли хоть пару приличных экземпляров. А если не Золотая -- позови родственников, какие постарше да покрупнее". И что бы вы думали? В следующие четверть часа Юра и Леша вытаскивают по одному карпу: наша честь спасена, не говоря уже об ухе.

А ЕЩЕ ГОВОРЯТ, РЫБАЛКА НЕРВЫ УСПОКАИВАЕТ!

"Юшка" получилась такой наваристой, что ложка стояла. Ее аппетитный аромат развязывает языки, хлопцы наперебой травят байки о своих трофеях -- щуках размером с бревно и лещах с совковую лопату. Мне особо похвалиться нечем, разве что исцарапаными руками -- в прошлые выходные искал раков по норам, и весьма небезуспешно. Поэтому завороженно слежу, как подмигивают звездам угольки нашего костра. Недаром говорят, что можно бесконечно смотреть на три явления: бегущую воду, огонь костра и человека, делающего твою работу. Уже за полночь, пора по "койкам", сиречь -- по спальным мешкам, ведь подъем -- в полпятого, к утреннему клеву. Все-таки есть в жизни счастье: вот оно, под брезентовым скатом палатки, который лично мне милее высоких потолков комфортабельных квартир.

...Сырой рассветный морок забирается под воротник, комары с воем пикирующих бомбардировщиков набрасываются на "завтрак из трех блюд", но нам на все это наплевать: пошла "тяга", клюет карп. На желтую мастырку, на белую -- ему без разницы. Берет деликатно, мягко утапливая поплавок или ведя его в сторону. Тут уж не зевай, подсекай и натяжение не ослабляй, иначе сойдет "водяной поросенок". Но и резко не рви -- снасть потеряешь. Карп -- рыба мощная, не случайно в Японии его считают символом упорства и силы, а на День мальчиков (есть у них такой национальный праздник) дарят будущим мужчинам бумажных карпов.

Но я тут с вами заговорился, а у меня опять клюет. Уже привычно подсекаю, но куда там! Карбоновое удилище со стоном изгибается чуть не пополам, леска поет ноту "си" и неумолимо уходит в глубину. "Только бы выдержала", -- стучит в виске единственная мысль. Вибрирующее удилище начинает распрямляться: вытащу, ей-ей, вытащу этого "крокодила". На мгновение у поверхности появляется спина чудовища, но вот -- удар исполинским хвостом, и поводок, предсмертно тенькнув, лопается. Дрожащими руками пытаюсь закурить, а хлопцы потешаются: "Миша, это же русалка была, а ты ее упустил". "Ну, если русалка -- пусть живет, какой с нее прок? На эту тему и анекдот есть: ловят два джентльмена рыбу в Темзе. Тут у одного такая поклевка, как у меня, вытаскивает -- русалка. Он ее давай обнимать да к сердцу прижимать. Вертел, вертел, а потом и выбросил обратно в реку. Товарищ ему: "Бат вай (но почему)?" А тот в ответ: "Бат хау (но как)?"

Но природа за меня насмешникам отомстила. Не прошло и получаса, как у Юры -- аналогичный случай. Только ему рыбина даже кончик удилища сломала. Настал его черед сокрушаться: "А еще говорят, рыбалка нервы успокаивает! Какой там -- меня аж трясет всего..." Вот уж воистину, самая крупная рыба -- та, что сорвалась. Позже Верес, услышав наши рассказки, не удивился. Оказывается, в этом пруду есть и маточное поголовье карпов, иные экземпляры на полпуда тянут. Этих нашей снастью не взять, да и не нужно: пусть нерестятся, дают жизнь новым поколениям таких красавцев, которых мы увезли в столицу в качестве богатых трофеев.

P. S. Выражаем благодарность Ассоциации предприятий рыбной отрасли Украины за помощь в организации поездки и подготовки статьи.