"ПРОФЕССИЮ ВСЕГДА ДЕЛАЕТ КОМПАНИЯ"

Анатолия Матешко не назовешь известнейшим актером кино, но по его героям ("Весь мир в глазах твоих", "Быстрее собственной тени", "Если можешь, прости", "Петля Ориона"), можно писать образ интеллигентного молодого человека 70--80-х. Сегодня режиссер Матешко, которого после "Дня рождения Буржуя" называют одним из родоначальников сериального кинопроизводства в Украине, активно работает и в Москве. 29 сентября Анатолий встретил свой первый жизненный полтинник.

Позвонила ему в Москву с вопросом, когда ждать его в Киеве, но оказалось, что Матешко -- в Твери на съемках нового фильма, и пока в его планах только проекты в Златоглавой. Здесь же живут четырехлетний сын Коля и жена Настя, получающая на сценарном ВГИКа второе образование. И я поняла, что надо ехать к именинику в Москву.

-- Анатолий, это как бы ваше временное пристанице?

-- Надеюсь, да.

-- А профессия актера была выбрана из-за сестры, известной актрисы Ольги Матешко?

-- Это, безусловно, ее влияние. Оля с самого детства, где бы ни появлялась, всегда организовывала сценические площадки и была одержима театром. Я, конечно, на это все смотрел исподтишка и несерьезно. Но когда она поступила во ВГИК, я, шестиклассник, ездил к ней в Москву. И у меня появились первые сомнения. А при слове "Москва" или когда я видел театральные афиши, что-то уже начинало щемить. Я не верил в свои силы -- наверное, все-таки я не актер, поскольку в театральный поступил только со второго раза и с трудом входил в профессию, так как мне всегда казалось, что люди занимаются каким-то несерьезным делом. Наблюдал себя и думал: "Куда я пошел, чем занимаюсь?" Вообще дурацкая профессия: собираются взрослые люди по 18--20 лет, начинают строить из себя каких-то идиотов, животных, разыгрывать неправдоподобные истории. А у нас был очень серьезный курс (Гриша Гладий, Саша Кочнев) и тогда мы учились в Лавре, где была всем известная историческая библиотека. Нам давали какие-то запрещенные в то время книги. Ребята "подсели" на философию, и у нас было принято об этом говорить. Пошла такая андеграундная студийность, даже играли запрещенные спектакли -- такая насыщенная жизнь, хорошая компания. Ведь профессию всегда делает компания. Кто бы ни был педагог, и какие бы хорошие книги ты не читал, важно в чем ты варишься. И постепенно мне стало интересно, потому что в то время существовало как бы две жизни: это студия Довженко и совершенно другая, новая история.

-- Но все равно вы стали "штатным" актером студии Довженко?

-- Я снимался везде по Союзу, но все равно было неинтересно -- это не моя стихия. Кто-то хочет представлять, а мне интересней наблюдать и конструировать. Потом, тогда еще в неразвалившемся Союзе, появилась возможность поехать на замечательные курсы -- Высшие режиссерские в Москве, где преподавали самые лучшие в то время кинематографисты. Кроме наших мэтров читали лекции и все лучшие из приезжающих зарубежных режиссеров: Кшиштоф Занусси, Милош Форман. Вот он нам говорил: "Ребята, смотрите плохие фильмы, чтобы знать, как не надо снимать. А как надо -- вам сердце подскажет". И с тех пор я не жалею, когда посмотрю плохой фильм.

-- Ваша самая первая актерская работа -- в легендарном "В бой идут одни "старики" Леонида Быкова?

-- Я был тогда на первом курсе института, и там начинал играть роль "Смуглянки", но потом так сложились обстоятельства, что сыграл незначительную роль. Быкову дали телеграмму с другого фильма, что у них срываются сроки и им нужен Матешко. А у Леонида Федоровича были свои проблемы, и он заменил меня. Конечно, успех этого фильма, понимание того, что он прошел мимо, было болезненным для юноши, но потом, со временем, я понял, что, возможно, это было благо. Потому что, если бы я, как планировалось, сыграл одну из центральных ролей, мне очень сильно снесло бы голову. Все-таки у меня этот путь получился длиннее.

-- А какую роль считаете самой удачной?

-- Знаете, я может быть и ушел из этого, что не было значительных ролей, хотя у меня даже были какие-то призы. А выделил бы фильм "Строгая мужская жизнь" на "Ленфильме". Режиссер Анатолий Михайлович Гранник, хороший, средней руки режиссер, известный "Максимом Перепелицей", мне очень много дал, и в режиссуре тоже.

-- А делать свои первые фильмы была возможность?

-- Конечно. Я сейчас вспоминаю, прямо плакать хочется. На курсах, делая курсовую театральную работу, мы приглашали актеров и платили им по тем веременам большие деньги -- сто рублей. И не из собственного кармана, а из заложенных в смету. И к нам с удовольствием шли очень хорошие актеры. Моя курсовая работа стоила пять тысяч рублей. Я привез тогда на студию Довженко эти деньги и очень хорошо себя чувствовал. А на диплом -- "Черная яма" -- выделили 40 тысяч. На Всесоюзном кинофестивале в Баку картина получила первый приз среди короткометражек. А потом были "Зеленый огонь козы", "Ха-би-ассы" -- такой смешной фильм делали с Аркадием Высоцким.

-- Думаю, также и Владимир Машков когда-нибудь вспомнит, что в этих фильмах его открыл Матешко?

-- А он и так шутит. Как-то мы с ним встретились, и он говорит: "Ну, а тебе Корикова платит за то, что ты ее открыл? --"Нет", -- "Зря, зря". Елена Корикова в "Ха-би-ассах" сыграла свою первую роль. Ну, а потом была "Женщина для всех", и на этом можно все свернуть.

-- Такие периоды остановки в профессии очень ломают человека. Вот чем вы тогда, в 90-е годы, занимались и как выходили из этого?

-- По-разному. Все непросто, и в той жизни много чего осталось. И первая семья там. Потому все пришлось начинать заново. Спасала моя профессия, потому что даже в той ситуации снимал какие-то заказные фильмы, рекламу. Я все время кормился профессией и никуда не уходил: ни торговать, ни покупать. Я не боялся никакой работы -- брал камеру, оператора и мы, например, ездили по Донбассу, снимали какие-то заказные фильмы, которые оплачивались зачастую очень хорошо. Сейчас у нас это уже не считается зазорным, а в то время как бы считалось. Думаю, если относиться к этому как к зарабатыванию, то быстро устаешь, а если находишь интерес, то все может стать полезным для твоей профессии.

"АВТОРСКОЕ КИНО -- СОМНИТЕЛЬНОЕ ЗАНЯТИЕ"

-- Прорыв, какой-то новый этап в вашей жизни у вас начался с "Буржуя"?

-- Да, это конечно, нужно отдать должное господину Роднянскому, который пригласил нас на первый телесериальный проект. Когда мы пришли на киностудию Довженко, пытаясь что-то сделать -- там была просто мертвая зона: зима, ничего не работает и страшно идти коридорами студии. Приехал Валерий Николаев, мы шли вечером по студии, и он спрашивает: "Тебе не страшно?" -- "Что ты имеешь в виду?", -- "Ну, 15 серий". -- "А я думал, ты про пустоту этих коридоров..."

-- А как тогда с актерами получилось: на главные роли Москва предложила, а второстепенные брали в Киеве. Вы были согласны на такой расклад?

-- Так во всем мире делают -- ставка на актера. А все, начиная с "Буржуя", это как бы коммерческая телепродукция, и в ее основе -- просчет. И важно вначале понимать, в какую игру ты играешь. Я не самовыражался здесь.

-- Да, это явно не авторское кино.

-- Ну, авторское кино для меня -- сомнительное занятие. Кто-то снимает авторское кино, совершенно скучное, и такое самовыражение никому не нужно. Вот на Западе кино тот же Гринуэй -- это все расчет: талантливо, эпатажно и очень профессионально. А наше авторское кино просто непрофессионально. Хотят сказать одно, а зрители понимают совершенно другое. Мы должны понимать, что такое коммерческий заказ, знать правила игры. И меня сегодня очень увлекает вопрос, как сделать профессиональную, зрелищную, интересную работу, чтобы она имела большую аудиторию. Нам очень не хватает этого сейчас и, в частности, в Украине.

-- Во время съемок нового сериала "Любительница частного сыска Даша Васильева" вам приходилось сталкиваться с автором Донцовой?

-- Приходилось. В самом начале мы с ней переговорили, и она произвела на меня совершенно неизгладимое впечатление тем, что сказала: "Вот, пожалуйста, книги, и делайте с ними все что хотите. Я вам доверяю". Она ни разу не была на съемках, хотя интересовалась -- смотрела какие-то фрагменты, ей было интересно, кто играет какие роли. Она мне рассказала, что как только запустился этот проект, ей позвонил ее приятель Акунин и сказал: "Если хочешь иметь более или менее нормальное кино, не суйся туда. Этим занимаются профессионалы". Он имел в виду свой горький опыт. Потому что существует одна истина: литература и кино --. это разные вещи. Если начинаешь снимать так, как написано -- ничего не получится. Например, у Донцовой очень много собачек, но описанная у нее порода не соответствует тому, что нам нужно в кадре. Поэтому взяли другую породу, а потом пошла своего рода цепная реакция. Не знаю, что получилось из "Даши Васильевой", во всяком случае, мы хотели немножко расширить сериальные жанры.
-- У вас в этом фильме много актрис: Удовиченко, Сотникова, Ульянова…Как вы справлялись с этой женской "мафией"?

-- Я сам удивляюсь, что с этим справился. Своему второму режиссеру я всегда в начале рабочего дня говорил: "Юра, следующую картину мы снимем только про военных: окопы и максимум одна санитарка, которую все будут любить". Конечно, дамский коллектив -- это особенно сложно, у всех свои причуды, огромное противостояние: кто лучше -- кто хуже, у всех рабочая правая сторона. Нет, чтобы у одной была правая сторона, а у другой -- левая. Потом костюмы и все остальное. Вообще, работа режиссера -- это масса маленьких хитростей: немножко воспитания, немножко психотерапии и еще что-то кроме того, что развести мизансцены, поставить задачу и все организовать. Я взрываюсь редко, но иногда это даже нужно тем же актерам. На них нормально поорешь, крепко поругаешься и услышишь: "Спасибо, мы все поняли". И уж если кого-то хвалить, то нужно только на ушко, чтобы другая не слышала. Так отведешь в сторону и скажешь, что она сегодня самая талантливая и самая красивая.

-- Большая часть "Даши" снята в Париже. За границей, а в Париже особенно, непросто снимать?

-- У нас все было организовано французской стороной, которая нас принимала. Мы были на выборе натуры, стояло оцепление -- все по-взрослому. У нас в группе был француз Пьер -- большой поклонник русского кино. В его собственном кинотеатре "Космос" крутили русские и даже параджановские картины. Он у меня замечательно сыграл ювелира в эпизоде, и когда я спросил: "Не впервые, наверное?" он ответил: "В первый раз!" А ему уже под 80.

-- Так он дебютировал у вас?

-- Да, и выставил мне бутылку пива. А еще в Париже мы снимали особняк, или шато, как они называют. Недавно, "щелкая" телеканалы, я случайно увидел фильм 70-х, в котором играл Луи де Фюнес. Там был тот же особняк. Приятно.

"ЗДЕСЬ РАБОТЫ НА ВСЕХ ХВАТАЕТ"

-- Когда ваша сестра Ольга Матешко уехала в Америку и там осела как раз в сложный для киношников период, у вас не было желания тоже уехать и зацепиться за что-то?

-- Нет, никогда не было. Я, честно говоря, и в Москве-то себя не очень уютно чувствую, хотя здесь учился и друзей, наверное, побольше, чем в Киеве. Там, к сожалению, работать сложнее, а жить мне очень нравится. И Ольга тоже уехала не потому, что хотела. Поехала с группой, их там бросили, и она осталась. Сейчас она приезжает каждый год, практически каждый день созваниваемся, потому что оттуда звонки стоят просто копейки.

-- А что вы сейчас снимаете?

-- Сейчас образовалось небольшое "окно", и я согласился на приключенческий восьмисерийный телефильм "Правило №2". Это как раз то, о чем я мечтал -- "мужской" фильм со всего лишь двумя женскими ролями.

-- А как относятся к вам, режиссеру из Украины, московские коллеги?

-- Здесь работы на всех хватает. Меня, наоборот, спрашивают: "Вот кто бы мог из режиссеров это снять?" Кого-то я рекомендую. Стараюсь по возможности вызывать сюда и украинских актеров, которые мне нравятся.

-- А это правда, что с нынешней женой Настей вас "познакомил" украинский фильм "Елисейские поля", кстати, частично снимавшийся тоже в Париже?

-- Да, она говорит, что влюбилась, увидев меня в этом фильме. А после него произошло знакомство -- и по сегодняшний день.

-- Философский вопрос. Какое у вас сегодня состояние души?

-- Мне не нравятся какие-то круглые даты и не хочется никаких юбилеев. Замечательно, что последние пять-семь лет свои дни рождения я встречаю на съемочной площадке.

P.S. Совершенно очевидно, что код его успешности состоит из высокого профессионализма и человеческой комфортности. И несмотря на то что лучшие годы его поколения попали на пресловутую "эпоху перемен", Анатолий Матешко -- удивительно самодостаточный человек, умеющий расставлять жизненные акценты и ценить то, что сегодня имеет. А это уже категория мудрости.