РАИСА КИРИЧЕНКО: "Я ПРОЩАЮ ВСЕХ, КТО УВЕЛИЧИВАЛ КОЛИЧЕСТВО РУБЦОВ НА МОЕМ СЕРДЦЕ"

Сегодня народная артистка Украины, лауреат Национальной премии имени Тараса Шевченко, полный кавалер ордена княгини Ольги Раиса Кириченко отмечает юбилей. В ее адрес уже наверняка поступают поздравления и к исходу этого дня Раиса Афанасьевна услышит множество самых теплых слов. Потому что она -- олицетворение красоты, душевности и мужественности украинской женщины, берегиня украинской песни.

"Я -- КАЗАЧКА И ПО РОЖДЕНИЮ, И ПО ДУХУ"

Она достойна самых лучших подарков, но накануне своего юбилея сама сделала подарок многочисленным поклонникам -- написала автобиографическую книгу "Я казачка твоя, Украина". Яркое, богато иллюстрированное издание выпустило издательство "Полтава". В его стенах и состоялась презентация.

Представляя книгу землякам-поклонникам и прессе, Раиса Афанасьевна рассказала, что не случайно дала ей такое название. Певица всю жизнь ощущала себя казачкой и по рождению, и по духу. Потому в разных обстоятельствах и при разных режимах пела песни на украинском языке.

В душе у артистки эта книга зрела давно. Но решиться изложить сокровенные мысли на бумаге помог бывший редактор журнала "Украина" Анатолий Михайленко. Мягко, но настойчиво убеждал, что это нужно сделать, и таки добился своего. Раиса Кириченко "созрела" и наговорила более десяти магнитофонных кассет. Книга получилась откровенной и теплой.

Певица не побоялась обнажить душу перед читателями. Не таясь рассказала о счастливых и тяжелых временах своей жизни: как доила коров в родном селе Корещина на Полтавщине, о своем становлении как певицы, как несколько раз едва не погибла во время гастролей, как находила и теряла друзей. И конечно же, о любви. И об энергетической связи с мамой, которую ощущает до сих пор. Не умолчала и о том страшном времени, когда из-за болезни ее жизнь висела, без преувеличения, на волоске. Тогда вся Украина молилась о здоровье любимой певицы. После всего пережитого в репертуаре Раисы Афанасьевны появилась песня "Спасибо всем, кто вымолил меня у Бога".

Представив первую книгу на суд читателей, Раиса Кириченко пообещала: "Если понравится, то напишу и вторую, и третью. Есть еще много мыслей и воспоминаний".
Впрочем, думается, что "Я казачка твоя, Украина" выдержит еще не одно переиздание. Ведь ее тираж всего 1500 экземпляров. Понимая, что столь малым тиражем поклонников всенародной любимицы не удовлетворить, предлагаем вашему вниманию несколько фрагментов из этой книги.

ПУТЬ К УСПЕХУ

"Иногда кажется, что пройденные мной жизненные дороги вижу со стороны, наблюдая за другой певицей. Эта певица к признанию идет ровно, последовательно, не было у нее ни неожиданных крутых взлетов, ни болезненных падений. Возможно, шла она даже слишком спокойно, без взрывов, зато -- уверенно, никогда не поворачивая назад и ни на шаг не сбиваясь с дороги. Наверное, пройти такую дорогу и есть большим творческим счастьем".

ПЕРВЫЕ ПЕСНИ

"Кроме куклы, отец привез с войны еще один трофей -- гармошку "Хофнер". Небольшая, аккуратная, с блестящими уголочками на мехах, с коричневыми перламутровыми клавишами, а уж какая голосистая и звонкая! Да еще и для меня легкая и удобная, словно для моих пальчиков. Залезу, бывало, с гармошкой на вишню, да как запою! Радио не было, о телевизоре и не слышали, где брались те песни, и сама не знаю. Придумывала по большей части. Или переделывала те, что слышала, когда играл патефон. У Руслановой я "позычила" популярную тогда песню "Валенки", она стала коронной в моих детских импровизированных концертах, которые устраивала дома".

ПЕРВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ

"До сих пор помню свою первую учительницу Галину Андреевну Бардакову. Худенькая красивая молодая женщина сидит и играет на гармошке, а я пою. Это наша репетиция: мы собирались ехать на школьную олимпиаду, а она должна была мне аккомпанировать.
Пришла домой с радостной вестью: буду петь на олимпиаде, нужно что-нибудь симпатичное обуть и одеть. А мама в слезы: "Во что же я тебя одену и обую? Мое все на тебя велико". Я вспомнила, что часто примеряла мамины туфли, а чтобы они не слетали с ног на первом шаге, привязывала их. Сказала: "Буду петь в ваших туфлях".

Мама улыбнулась сквозь слезы: "Если так хочешь, то как-нибудь выйдем из ситуации".
Отец пошел в ближайшее село Липово: может, что-то найдет в магазине. Нет. Я -- в плач: "Теперь никуда не возьмут! Я не буду петь!"

Всхлипывая от обиды и бессилия, уснула. А утром проснулась и -- о чудо! -- на стульчике возле меня стоят красные ботиночки. Их, оказывается, принесли Галина Андреевна".

САМАЯ ДОРОГАЯ ПЕСНЯ

"Как-то Дмитрий Емельянович Луценко привез в Черкассы новые стихи, в которых есть слова: "Черствий окраєць хліба з часником для мене найсолодшим був сніданком". И я снова вспомнила наше поле, как пахал отец, услышала пение жаворонка под высоким небом... Это была песня о моем отце. И обо всех, кто вернулся домой с фронта и лечил раны войны, сеял хлеб, собирал урожай. Ни одну песню я не исполняю только голосом. Но в эту вкладывала столько памяти, души, чувств, что мама иногда останавливала:

-- Раечка, ты немножко себя сдерживай...

Это практически единственный случай, когда я не слушаюсь маму:

-- Только так ее и нужно петь.

ЗАВИСТЬ

(После прослушивания в Черкасском хоре)

"Проходя, услышала вслед мужской голос, словно удар ножа:

-- Да она же безголосая! И зачем нам в хоре такое несчастье? Лучше бы ту ставку разделили на всех, а она пускай едет туда, откуда приехала.

Сказано это было мне в спину, чтобы слышала. У меня просто уши повяли, волосы на голове поднялись. Все... Ну и пусть...

Тот человек до сих пор работает в хоре, а когда я приезжаю в Черкассы, рассыпается в комплиментах и целует руку. Я его простила. Я всех простила, кто с умыслом или по простоте душевной увеличивал количество рубцов на моем сердце. Я всем все прощаю. Кто прощает, тот вольный. А для моей песни нужна воля".

"Я -- СЕЛЬСКАЯ ЖЕНЩИНА"

"В годы, когда жила (и живу) в Корещине, не отделяла себя от села и от людей, возможно, потому много пою про село и маму, про наших мам, про будни людей, их привычные радости и боли. На сцене представляю себя не известной певицей, а сельской девчонкой, которой переполненный зал самого престижного в стране дворца "Украина" стоя аплодирует много минут за то, что она не порвала пуповины, не отрубила корней, которые навсегда связали ее с родным селом".

ЛЮБОВЬ

"Николая видела редко, только на репетициях да гастролях. На выездах он жил вместе с другим баянистом или администратором. Тогда и отметила, какой он аккуратный -- постель, тумбочка всегда убраны, в комнате -- чисто. Это обратило на себя внимание. Ведь и я с детства, с того времени, когда мама научила убирать постель, подметать в доме, тоже любила во всем порядок. Но для девочки это привычно, а вот для мальчишки...

...Зимой поехали на гастроли в Западную Украину. В Житомире остановились на ночлег в небольшой гостинице на окраине. Холодно, аж зубы стучат. Все высыпали на улицу, чтобы размяться и согреться. Стали бросаться снежками. Девчата -- на хлопцев. Нас больше, наша берет. Не рассчитала, попала Николаю прямо в глаз. Он остановился, закрыл лицо руками. У меня сердце остановилось: что наделала? Может, поранила, а нам же выступать... Но тут сквозь пальцы выглянули его веселые глаза:

-- Это ты мне специально в глаз целилась, чтобы девчат не видел?.."

МАМА

"Я знаю, что всегда в зале в последнем ряду на каждом моем концерте сидит мама. Это ощущение не исчезает, хотя после ее смерти прошло уже несколько лет. Она входит в зал вместе со мной, только я тороплюсь на сцену, а она скромно и незаметно присаживается в последнем ряду, молча слушает, то улыбнется, когда пою что-то веселое, то заплачет сухими выплаканными глазами. Я никогда не могу поймать ее взгляд, потому что она -- где-то там, в конце зала, в потемках, но я знаю, что она обязательно там. Не успеваю увидеть ее и после концерта: пока меня благодарят за песни и дарят цветы, она тихонько и незаметно уходит..."

"ШПИОНКА" В ОБЛИКЕ ПЕВИЦЫ

"Первая зарубежная поездка состоялась в 1983 году в Америку. Трудно было и представить: никогда не бывала даже в странах бывшего соцлагеря, и вдруг -- США, страна, с которой Советский Союз постоянно конфликтовал.

Первое выступление -- в культовом сооружении, похожем на костел. И вот стою перед прокуренным, сизым от дыма залом. Шум такой, что подумала: не ошиблась ли адресом? Но вспомнив, как нам подкидывали и совали в руки антисоветские листовки, поняла: шум -- своеобразный протест против Советского Союза. Это было вскоре после того случая, когда советские самолеты сбили южнокорейский пассажирский самолет, приняв его за шпионский. Мы были первой делегацией, оказавшейся за океаном после того скандала...

Первой исполнила "Думу про землю" Владимира Верменича на стихи Николая Сома. Начинаю под этот шум полным голосом. А в помещении прекрасная акустика. Песня, казалась, разогнала облака дыма, и люди перестали ходить по залу, воцарилась тишина. Люди смотрели на меня так, будто я открыла для них песней великую истину, близкую всем. Взгляды пронизывали меня настолько, что было даже страшно. Промелькнула мысль: "А что, если выстрелит в меня кто-нибудь..."

Закончила петь. Стояла тишина. Она одновременно была похожа и на ту, что настает после бури, и на ту, что воцаряется перед грозой. И вдруг -- взрыв аплодисментов. Хлопнули стулья, но уже не разобщенно, как раньше, а дружно, словно выстрел: зал разом встал, как один человек, взорвался аплодисментами.

Нас провожали аплодисментами, улыбками и одобрительными выкриками. Когда выходили из зала, один старичок остановил меня: "Пани Раиса, оставайтесь у нас, я найду вам прекрасную партию". Только со временем я поняла, что не политическую партию он мне обещал, а мужа. "Вы станете у нас богиней", -- говорил, провожая к автобусу. А вечером по телевидению показали репортаж о пребывании нашей делегации в США. Вот показывают члена нашей делегации -- сталевара, а переводчик переводит нам рассказ диктора: "Этот сталевар приехал в США, чтобы выведать новые марки американской стали..."

А вот и мое лицо, а дальше в полный рост -- симпатичная женщина в красивом украинском наряде. Защемило сердце: а что обо мне скажут? И слышу: "А это -- специальная шпионка из ведомства Андропова, ее к нам специально подослали с песнями, чтобы американские мужчины заслушивались и теряли бдительность от ее красоты. А она тем временем выведает тайны для своего патрона". Я не могла понять: серьезно это или неудачная шутка? Смех наш был нервным..."

"СПАСИБО ВСЕМ, КТО ВЫМОЛИЛ МЕНЯ У БОГА"

"Спасибо, мои дорогие люди, за вашу щедрую и неизменную любовь ко мне. Я тоже уважаю вас, люблю свой украинский народ, для которого живу и пою, и считаю большим счастьем, что могу это делать на нашей прекрасной родной земле".