НАРОДОВОЛЬЦЕМ И ЦАРЕУБИЙЦЕЙ КИБАЛЬЧИЧ СТАЛ... ОТ НЕСЧАСТНОЙ ЛЮБВИ

В октябре исполняется 150 лет со дня рождения Николая Кибальчича. Какие только ярлыки ни крепили к его имени: цареубийца, "адский техник", герой-революционер. И сейчас, признавая все научные достижения Кибальчича, его называют чуть ли не первым в мире террористом. Кем же на самом деле был этот человек?

В поисках ответа мы отправились на родину Николая -- в пгт. Короп Черниговской области. Именно здесь получил приход его отец -- священник Иван Иосифович. Службы проходили в Успенской церкви, которая действует до сих пор. Первым делом Иван Кибальчич купил участок земли и построил дом, от которого осталась только третья часть, где теперь разместился "музей террориста". Так его окрестили не местные жители, для которых имя Кибальчича не больше чем названия улицы и парка с монументом. Память о Кибальчиче-человеке живет благодаря паломничеству многочисленных туристов, в том числе зарубежных. А званием "террориста" выдающийся ученый "обязан" неспокойной обстановке в современном мире, где взрывы, несущие смерть, уже стали привычным явлением.

ВО ВСЕМ ВИНОВАТ ДЕДУШКА?

Родные с детства называли его "Николаем-пиротехником". Частенько в кругу многочисленной семьи он устраивал невиданные в то время фейерверки. Кто знает, может, детское развлечение никогда бы не переросло в опасное занятие, если бы обстоятельства сложились иначе...

Коля был шестым ребенком в семье. Вскоре после его рождения мать заболела туберкулезом легких и, боясь заразить детей, изолировала себя от них. С шести лет мальчика воспитывал дед Максим Иваницкий, которого называли чудаком, потому что все делал не так, как следовало церковному псаломщику и сельскому учителю. Он слыл непримиримым бунтарем и искателем справедливости. Впоследствии родные укоряли, что именно он испортил чувствительную душу Николая.

И вскоре десятилетнему мальчику представился случай доказать, что он настоящий внук своего деда. Увидев однажды, как большой гимназист измывается над маленьким еврейским мальчиком, Коля бросился на его защиту. Сбил обидчика с ног, расквасив ему нос. К несчастью, поверженный гимназист оказался племянником какого-то большого чиновника. Тот потребовал от директора Новгород-Сиверской гимназии исключения Кибальчича. Несмотря на симпатию, которую весь педколлектив питал к Николаю, ему пришлось забрать документы и по настоянию отца поступить в Новгород-Сиверское духовное училище.

Но ему не суждено было стать священником. Когда был слушателем уже Черниговской духовной семинарии, обострились отношения с отцом на почве дискуссий о вере в Бога. Николай бросил семинарию и поступил в шестой класс той же Новгород-Сиверской гимназии. По воспоминаниям однокашников, молодой Кибальчич выделялся среди гимназистов талантом в изучении точных наук, особенно химии. Он был единственным претендентом на золотую медаль, но... вновь помешал дедовский характер. Незадолго до выпускных экзаменов увидел, как полицейский избивает селянина. Первый горький опыт не помешал ему подскочить к полицейскому и влепить пощечину. Вокруг собралась толпа, под шумок селянин убежал, а Коля первый раз попал в участок. Публичное оскорбление представителя власти грозило парню ссылкой в Сибирь. Но за него вступился весь педколлектив. Отделался несколькими днями в карцере и серебряной медалью вместо золотой.

НЕСЧАСТНАЯ ЛЮБОВЬ

Дальше был Петербургский институт инженеров путей сообщения, который он бросил в пользу медико-хирургической академии. Но и врачом ему не суждено было стать. Именно в это время в империи начинает развиваться народническое движение, к которому примкнул и Кибальчич. За хранение запрещенной литературы и пропаганду его арестовали. Почти три года провел в тюрьмах Петербурга и Киева. Здесь нужно сделать небольшое отступление: странно как-то, с чего вдруг молодой человек, которому прочили большое научное будущее, с головой окунулся в революционную деятельность? Сегодня никто с уверенностью не может сказать, что было основной причиной. Но есть одна деталь, которая, по мнению экскурсовода коропского "Музея Николая Кибальчича" Елены Москотиной, может объяснить если не все, то очень многое.

Официальная история упускает из виду личную жизнь Кибальчича. А ведь и у него была зазноба -- Катя Зинькова, дочь крестного отца Николая. Нужно заметить, что в то время кровное родство не было преградой для брака, а вот духовное -- да. Тем не менее, видя сильное восторженное чувство, которое испытывали молодые люди друг к другу, родители обоих были готовы скрыть факт кумовства. Но нашелся один родственник -- поп Олтаржевский, который недолюбливал Колю. Парень вторгся со своей революционной пропагандой на его территорию. Вместо того, чтобы ходить в церковь на проповеди, молодежь слушала "нечестивые" речи Кибальчича. На этой почве и возник конфликт. И при случае "иуда в рясе", как Николай прозвал попа, отомстил.

Влюбленные были ошарашены. Что стало с девушкой -- неизвестно. А вот Николай вернулся в Петербург и спрятал свое горе в народническом движении. Последующее заточение в одиночной камере изменило Кибальчича до неузнаваемости. По воспоминаниям его друзей, они знали двух Кибальчичей: до тюрьмы и после. Из жизнерадостного, открытого человека, которого интересовало все на свете, он превратился в замкнутую, отрешенную от всего мира маску. Эта маска оживала только когда речь заходила о научных исследованиях. Но и они почему-то не умаляли депрессивных настроев ученого. Частенько своим товарищам, как бы между прочим, он говорил примерно следующее: "Стать бы возле бочки с порохом и поднести к ней зажженную спичку..."

КРОВАВОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

Таким был руководитель "адских лабораторий" террористической организации "Народная воля", которая готовила покушение на царя Александра II. Его гибели предшествовали шесть неудачных покушений. Кибальчич поставил перед собой цель изобрести взрывчатку нового образца, которая бы: а) срабатывала безотказно, б) для нее не нужно было делать специальные подкопы и в) была небольшой по размеру. Ученому удалось довести содержание нитроглицерина в динамите практически до 70 % (в нобелевском динамите -- 25% ). К слову, изобретения из Николая так и сыпались. Среди прочего он разработал рецепт быстро сохнущей типографской краски. И когда один из пропагандистских листков попал в полицию, эксперты сделали вывод, что его напечатали за границей.

При попытке № 7 использовалась 25-сантиметровая бомба точечного действия, которая легко умещалась под мышкой -- прообраз современной гранаты. Радиус взрыва был небольшой: несмотря на свои "адские" идеи, Кибальчич стремился, чтобы от них пострадало как можно меньше людей. К слову, впоследствии он говорил на суде: "Ту изобретательность, которую я проявил по отношению к метательным снарядам, я, конечно, употребил бы на изучение кустарного производства, на улучшение способа обработки земли, на улучшение сельскохозяйственных орудий..."

В ночь на воскресенье, 1 марта 1881 года, было изготовлено четыре гранаты для "отряда бомбометальщиков". Утром, когда царская карета проезжала по набережной Екатерининского канала, раздался взрыв. Первую бомбу кинул Рысаков, но она лишь разрушила карету, император не пострадал. Вторую бомбу между собой и Александром II бросил Гриневицкий. Оба были смертельно ранены. (Нужно заметить, что существует несколько версий развития событий "кровавым воскресеньем". Но не будем вдаваться в подробности, равно как и выяснять причины убийства царя, и роль, которую сыграли в заговоре молодые народовольцы. Это уже другая история.) Дело сделано.

Рысаков, не успев скрыться с места теракта, попал в руки полиции. Не выдержав пыток и "купившись" на обещания сохранить ему жизнь, выдает соучастников. Кибальчича арестовали позже всех, 17 марта. Сначала его заточили в одиночной камере Петербургского градоначальства, а через три дня перевели в "одиночку" при третьем отделении Департамента полиции.

СМЕРТЬ -- НИЧТО, НАУКА -- ВСЕ!

Адвокат Кибальчича, присяжный поверенный Герард был поражен, когда, придя в камеру, увидел, что его подзащитный озабочен не поиском способов защиты, а проектом какого-то "воздухоплавательного снаряда". Кибальчич нацарапал его прямо на стене обломком пуговицы. Это был, ни много ни мало, проект космического аппарата. Получив в свое распоряжение бумагу и чернила, Николай делает расчеты и передает их начальству. В сопроводительном письме пишет: "Если моя идея будет признана исполнимой, то я буду счастлив тем, что окажу громадную услугу Родине и человечеству. Я спокойно тогда встречу смерть, зная, что моя идея не погибнет вместе со мной, а будет существовать среди человечества, для которого я готов был пожертвовать своей жизнью".

Но властям было не выгодно оглашать эти документы, потому что заграницу могла всколыхнуть весть о казни в Росси выдающегося ученого. Чертежи и расчеты были схоронены на полках архива Департамента полиции. И только в 1918 году их обнародовали, напечатав в журнале "Былое". (Позднее профессор Рынин, устранив ряд неточностей, создал проект аппарата Кибальчича. Его миниатюрная копия представлена в музее.)

... В ходе судебного разбирательства эксперты, приводя в бешенство председателя, восхищаются метательными снарядами Кибальчича и сожалеют, что таких нет на вооружении русской армии. Вообще весь процесс больше походил не на судебное разбирательство, а на лекцию. Среди военных нашлись и такие, которые рекомендовали Александру III оставить Кибальчича в живых. Мол, засадите его крепко-накрепко до конца его дней, но предоставьте возможность работать над своими изобретениями...

Именно процесс, кстати, показывает, что в Кибальчиче больше всего не от техника и не от идеолога революционного движения, а от большого ученого. Постепенно настроения интеллигенции, присутствующей на заседании, меняются. Симпатию к народовольцам начал испытывать даже личный художник императорской семьи Маховский. Но все же 3 апреля 1881 на эшафот на Семеновском плацу в Петербурге взошли пятеро: Николай Кибальчич, Андрей Желябов, Тимофей Михайлов, Софья Перовская и Николай Рысаков, которого, вопреки обещаниям, тоже приговорили к смерти. Все были очень молоды, чтобы умереть. Самому старшему -- Желябову -- на тот момент было всего 32. Кибальчичу, невзирая на внутреннюю и внешнюю "взрослость", не исполнилось и 28...

Их похоронили на Преображенском кладбище -- зарыли в земле, не оставив никаких опознавательных знаков. Полиция взяла со смотрителя кладбища подписку о неразглашении места захоронения. А когда прошли годы, смотритель был слишком стар, чтобы вспомнить, где покоятся тела народовольцев.

РАСПЛАТА

После смерти Кибальчича его родных ожидали годы унижений. Полиция рекомендовала сменить фамилию, но те отказались. Многие уехали на свою историческую родину -- в Сербию. Экскурсовод Елена Москотина вспомнила рассказы своей бабушки, которая в детстве училась вместе с племянником Кибальчича. Это был скованный, очень неуверенный в себе мальчик, над которым постоянно издевались одноклассники. И все из-за того, что "его дядька убил царя".

По приказу Александра III в центре Коропа горожане построили Феодосиевскую церковь, в которой должны были замаливать грехи Кибальчича. Ныне в ней разместился историко-археологический музей. Также городку было запрещено расширяться (до убийства царя существовал проект его застройки).

Сегодня в Коропе не осталось ни одного Кибальчича. В 80-е годы музей вел переписку с двоюродным племянником Кибальчича -- Феодосием Кибальчичем, который жил в Калуге. В доме-музее сохранились лишь стол, зеркало, семейные фото да еще кое-какие мелочи, уместившиеся в одной комнатке. Вторая комната посвящена советской и украинской космонавтике. Идея космического корабля с реактивным двигателем была предложена Кибальчичем за 22 года до публикации Циолковским первой работы "Исследование мировых пространств реактивными снарядами" и за 80 лет до первого полета человека в космос. Именем Николая Кибальчича назван кратер на Луне.