"НА ДАМБУ НЕ ЛЕЗЬ, КАЗАКИ МОГУТ ПОРУБАТЬ", --

События в Керченском проливе, где Россия строит дамбу к острову Коса Тузла, приковали к себе внимание и украинских, и российских, и зарубежных СМИ. К процессу выяснения отношений между двумя странами подключились представители многих видов деятельности: дипломаты, политики, картографы, журналисты, промышленники. экологи... Поначалу переговоры между двумя сторонами велись посредством экранов телевизоров и страниц газет. Нынче же топ-менеджеры государств -- сначала премьеры Украины и России, а потом и главы министерств иностранных дел -- сели за стол переговоров. Им предстоит решить, как быть дальше. Мы же попытаемся, отстранившись от юридических и картографических тонкостей, передать "картинку" с границы.

Коль скоро наши пограничники решили пригласить на остров Тузла российских журналистов, почему бы и нам, украинцам, не отправиться на сопредельную территорию. Для того, чтобы попасть на российскую дамбу, до которой от нашего острова Тузла осталось всего ничего -- несколько сотен метров -- нужно сделать крюк.

Вместе с коллегой из крымской телекомпании на машине отправляемся в керченский порт. Проходим украинский таможенный и пограничный контроль. Дожидаемся парома. Около двадцати минут занимает пересечение четырехкилометрового пролива. На той стороне -- российский порт "Кавказ". Здесь около двух часов уходит на прохождение российских пограничных и таможенных постов с обязательным страхованием и заполнением деклараций. На всякий случай декларируем все, что может доставить какие-то неприятности: от видеокамеры до диктофона и мобильного телефона.

Наконец пограничные формальности позади. Но, оказывается, это еще далеко не все препятствия, которые нужно преодолеть. Буквально в километре от порта "Кавказ" вглубь Таманского полуострова -- пост ГИБДД (Госинспекция по безопасности дорожного движения). Здесь словоохотливый прапорщик, кстати, выходец из Украины, проверив наши документы, начинает интересоваться политической обстановкой.

-- Что у вас там происходит? По телевизору сказали, что в Керчь приехали сотни руховцев и мутят воду -- мол, надо начинать войну! Правда?

Понимая, что для прапорщика все, кто не коммунисты, те руховцы, объясняем, что в Керчь приехали несколько членов правой организации. Без оружия. Да и отправили их уже давно назад в Киев. Стараемся избежать политических дискуссий с любопытствующим прапорщиком, поскольку времени до темноты остается в обрез, а нам еще ехать 80 километров. Однако минут десять-пятнадцать все же приходится общаться на тему украинско-российской дружбы и "украинского национализма". Наконец документы перекочевывают к нам в руки. Можем ехать.

Тамань. Небольшой районный центр на пути к дамбе. После общения с несколькими местными жителями создается впечатление, что мы удалились от зоны конфликта как минимум на пару тысяч километров. Здесь мало кого волнует тузлинская проблема: строят -- так пусть себе строят... Надо признать, что в защиту украинских интересов тут, конечно же, не высказывается никто. Впрочем, и российская позиция воспринимается едва ли не равнодушно.

По приближении к месту строительства все чаще встречаются КамАЗы, груженые камнем. Лучшего указателя направления нашего пути не найти.

Уже возле самой дамбы догоняем "Волгу" с российскими номерами. Пристраиваемся за ней, рассчитывая, что в машине какое-то строительное начальство, у которого можно попытаться испросить разрешения на посещение объекта. Однако неуверенность водителя при выборе дороги убеждает в обратном...

Вместе подъезжаем к лагерю строителей, состоящему из нескольких бытовок и огромного количества разнообразной техники. Паркуемся здесь же. Попытка выбраться из машины сопровождается мыслями приблизительно следующего содержания: эх, где мои славные сапоги! Ноги едва ли не по щиколотку вгрузают в глинистую почву. Тем временем из машины выбирается женщина. Ее сопровождает молодой парень:

-- Экскаваторщик Павел не здесь? Пол Краснодарского края уже объездили, не можем найти! Две недели назад пропал -- и ни слуху, ни духу.

Кто-то из рабочих отвечает, что Пашка вон трудится. В командировке он.

-- А почему же не сообщили?

-- Не знаем. Телефон есть. Все, кому надо, сообщили...

Как происходило воссоединение семьи, разлученной стройкой, мы уже не видели -- в поле зрения появилось лицо, похожее на начальственное. "Лицо" сходу отвергает какой-либо контакт с украинскими журналистами:

-- Задолбали вы уже, пишете и показываете что попало! И вы, и наши журналисты! Не буду ничего говорить!

Тем не менее поостыв немного, хоть и не называя своего имени и должности, человек посвящает нас в некоторые детали строительства: проектная высота 2 метра над водой, пока насыпано -- около полутора; ширина -- 20, но будет еще укрепляться отбойниками, которые увеличат ее еще на 20 метров. Выказывает уверенность, что дамба будет досыпана обязательно. На просьбу разрешить побывать на ней получаем ответ:

-- Не хрен там делать! Да и не проедете на своей машине! И казаки могут порубать...

В этот момент подъезжает джип. Парень, выбравшийся из него, тут явно не впервые, хоть и не похож на строителя. Скорее не вопросом, а утверждением он ставит в известность бригадиров, что ему нужно попасть на дамбу. Знакомимся. Оказывается -- съемочная группа из южного бюро ОРТ. Берут меня в свой джип, на котором, несмотря на размытую дорогу, доезжаем почти до края дамбы. Дальше -- пешком.

Пока они занимаются своим делом, я рассматриваю и фотографирую берег Тузлы и пограничные сооружения. Вместе рассматриваем украинский земснаряд, который роет дно. Именно он -- основа их сегодняшнего сюжета. А уже завтра в ответ на "сообщения российских СМИ" украинская сторона будет объяснять, что земснаряд работает не с целью навредить дамбе, а на благо украинского острова, берега которого стало размывать.

Уже возвращаясь на материк, приходится объяснятся с кубанскими казаками, которые установили на дамбе свой пост и неотлучно здесь дежурят. До рубки, благо, не доходит...

Путь назад занимает немного больше времени, чем на дамбу. Уже темно. Да и российские пограничники в порту "Кавказ", узнав, что мы украинские журналисты, снимавшие дамбу, устраивают хорошую проверку наших личностей. Но после долгих согласований все же позволяют нам вернуться на Родину. Опять паром. И украинский город Керчь, который стал таким родным и близким.