ВАЛЕНТИНА ОТБЛАГОДАРИЛА 87-ЛЕТНЕГО МУЖА, РОДИВ ЕМУ СЫНА

Далекое село Качкаровка прогремело на всю Украину. Местный житель Георгий Лахновский стал отцом в 87 лет. Его супруга, 36-летняя Валентина, родила крепыша весом 3 килограмма 200 грамм. Кроме этого малыша, у деда Георгия уже есть 4 детей, 6 внуков и 5 правнуков. Самому старшему сыну -- 64 года. Думаете, такая слава привела в восторг односельчан Георгия Иосифовича? Как бы не так!

"НУ И ПУСТЬ 50 ЛЕТ РАЗНИЦЫ!"

То, что мало кто считает подвигом поступок деда, мы почувствовали, как только погрузились в Херсоне в автобус, следующий на Качкаровку. "Тоже мне сенсацию нашли!" -- недовольно протянула сидящая рядом женщина, узнав о цели нашего визита. "Лучше бы написали о том, что у нас воды нет. Пенсионеры тягают ведра из мутной реки", -- подхватила другая пассажирка. Чтобы не разжигать скандал, мы пообещали, что напишем и об этом. Барышни приумолкли, однако все два с половиной часа пути бросали недовольные взгляды на коробку с тортом, перевязанную синей ленточкой, -- наш подарок герою будущего материала.

"Опять о Лахновском?!" -- недовольно выдохнули бабульки, как только мы ступили на порог сельсовета. "Вот родите в восемьдесят семь, тогда и о вас напишут!" -- выручила нас руководитель одного из отделов Алла Зубенко, пригласив в свой кабинет.

Времени у нас было всего ничего -- полтора часа. Общественный транспорт заезжает в село только два раза -- из Херсона, и обратно -- в областной центр. Спасибо Алле Зубенко -- согласилась провести нас к дому Лахновских.

На улице моросил противный дождь, но мы, не раскрывая зонтов (экономили каждую секунду!), побежали по осенней улице. Перескакивая через лужи, умудрялись еще расспрашивать Аллу Николаевну. "Как в каждой семье, и в этой не бывает без ссор, -- откровенно призналась наша провожатая. -- Вот, знаю, позавчера они что-то не поделили. Но на следующий день уже под ручку по рынку ходили". Алла Николаевна в курсе всех событий, происходящих в семье Лахновских. И не потому, что жутко любопытная, тут другое -- слишком добрая. Ее Лахновские считают чуть ли не своей родственницей. Пожалуй, работники сельсовета -- единственные в селе люди, которые не осуждают "выходку" деда Георгия.

"Судьба Валентины, его нынешней супруги, сложилась не очень удачно, -- вводит нас в курс дела Алла Зубенко. -- Когда-то она работала в колхозе дояркой, была замужем, родила дочку. Когда коров перевели в другое село, в поисках работы "ходила по людям". Одним хату побелит, другим -- огород вскопает. Платят за такую работу обычно 5 гривен в день. Муж ее умер очень рано. Помощи было ждать неоткуда -- выросла-то в детдоме. Стала Валентина все чаще заглядывать в рюмку. К деду Жоре тоже ходила в надежде заработать не на хлеб, а на сто граммов".

Дед же оказался крепким орешком -- платил не деньгами, а продуктами. Сам-то он человек непьющий. Приходила работница выпившей -- выгонял со двора. На какие хитрости только не шел, чтобы перевоспитать Валентину! Поначалу на заработки она приходила с мужем, а когда того не стало, зачастила сама. Валентина не стала возражать, когда поняла, что Георгий Иосифович за ней всерьез ухаживает. "Ну и пусть 50 лет разницы! -- решила для себя. -- Зато заботливей мужчины не найти". Дед Георгий, как человек честный, собрался было жениться и отправился за советом в сельсовет. "Я сама отговаривала его, -- рассказывала журналистам председатель Тамара Мельник. -- Знаю, что взрослые дети в таких случаях бывают против. Один сын Лахновского живет в России, двое других и дочка -- в Херсоне, но в селе появляются редко. Давайте, предложила, дождемся приезда родных, тогда и решим. Жених с невестой не возражали. Кто же мог подумать, что они решат обзаводиться детьми?!"

После рождения сына дед Георгий снова нарядился и потопал в сельсовет -- регистрировать Толика. Там опять поднялся переполох! Решили просить совета у областного руководства. Дескать, возраст папы невиданный, живет с женой в гражданском браке, но ребенка признает и клянется, что супругу обожает. Начальство ответило, что перечить воле родителя "не имеют права". Так в селе появился еще один Лахновский, которого нам предстояло увидеть.

"Я ПОЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ НА МНОГО ЛЕТ МОЛОЖЕ!"

В дом нас впустила Валентина. Аккуратно, хоть и очень скромно одетая, женщина выглядит чуть старше своих лет. Пригласила нас в комнату, откуда донеслось нежное: "Мой маленький хлопчик!" В крохотной теплой детской дед Георгий ворковал над сыном -- переворачивал с бочка на бочок, совал в ручку игрушку. Наконец, умостив у себя на коленях, гордо произнес: "Посиди с папкой, сынок!" Стоит заметить, что четырехмесячный Толик ни разу не пискнул у батяни на руках.

-- Когда Валя забеременела, мы начали думать, как же поступить? -- вспоминает Георгий Иосифович. -- Помню, сказал тогда: "Я раньше уйду. А ты останешься не одна. Будет тебе помощь". И запретил Вале делать аборт, как советовали ей некоторые подруги. Много разговоров в селе было о нас. Но, как только затрепетали во дворе детские пеленки, сплетни немного поутихли. Теперь этот ребенок -- самая большая наша радость! Я почувствовал себя на много лет моложе!

-- Когда вам позвонили из роддома и сказали, что родился мальчик, что почувствовали?

-- Все мужчины хотят сыновей. Разве не так? Вот вы замужем?

-- Да. Но воспитываю дочку.

-- А муж не говорил вам, что лучше бы появился мальчик?

Не услышав утвердительного ответа, дед Жора на время потерял к нам интерес и опять занялся своим малышом. Видимо решил, что нам его счастья в полной мере не оценить.

-- Ваша 15-летняя дочь Таня рада, что заимела братика? -- спрашиваем у Валентины.

-- Очень. Прибегает к нам от бабушки каждый вечер. Жить у родителей моего первого мужа Таня решила самостоятельно -- за стариками нужен уход.

-- А дети Георгия Иосифовича?

-- Чего скрывать, сначала отнеслись к нам агрессивно. Стали даже придираться ко мне. Не верили, что ребенок от Георгия. Затем приехали все вместе и убедились, что Толик -- копия их отец. Как-то сразу успокоились. С тех пор кто-то из детей раз в месяц обязательно наведывается из Херсона. Только старший сын бывает редко -- живет на Кавказе.

-- Еще одного малыша не собираетесь заводить? (Местные жители нашептали нам, что Валя не раз "жаловалась": "Георгий покоя по ночам не дает!")

-- Это от Вали зависит, -- опять вступает в разговор дед Георгий. -- К тому же, честно вам скажу, тяжело с маленьким. Бывает, кричит так, что ничем нельзя успокоить. Тогда я начинаю тихонько петь песни. Слов Толик, конечно, не понимает, но затихает.

-- Колыбельные поете те же, что и старшим детям?

-- Я не помню, как росли мои старшенькие. Уходил очень рано на работу в колхоз, возвращался поздно. Выходных не было, из отпуска вызывали постоянно. Жена была все время с детьми. Прожили мы с ней, кстати, счастливо более сорока лет. Хотя тяжелая, конечно, жизнь у нас всех тогда была.

ДЕКРЕТНЫХ ВАЛЕНТИНА НЕ ВИДЕЛА НИ РАЗУ

По правде говоря, не шибко легко живется деду Георгию и сейчас. В селе нам рассказывали, что Лахновский в молодости был крепким хозяином -- обрабатывал 20 соток огорода, имел подсобное хозяйство. Держал пасеку. Говорит, что раньше -- это был неплохой заработок -- полсела лакомились его медом. Однако пчел нужно было вывозить каждую весну в поле, где сеют подсолнечник и гречку. У деда Георгия, разменявшего девятый десяток лет, на это уже не стало сил. Теперь девять ульев стоят в огороде, а пчелы дают меда столько, что хватает только на семейные нужды. С урожаем картошки тоже в этом году не сложилось. "Все плоды, как на подбор, величиной с грецкие орехи", -- смеется дел Георгий. Даже огурцы и помидоры приходилось покупать. И все эти расходы легли на одну пенсию главы семейства. Декретных Валентина не получала еще ни разу. Тем не менее, только на молоко Толику уходит в месяц чуть ли не 50 гривен.

-- Может, односельчане чем-то вам помогают?

-- Неприветливый тут народ, -- уклончиво отвечает дед Георгий.

-- Может, вам просто завидуют?

-- Ребенок-то у меня появился только в этом году. А недружелюбных односельчан я наблюдаю с 1964 года, когда поселился в селе.

-- Есть немало добрых людей в селе, -- смягчает мужа Валентина. -- Нам очень соседка помогает. Если куда надо уйти -- всегда посидит с Толиком.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Распрощаться с хозяевами гостеприимного дома было нелегко. Нам даже пришлось догонять автобус на Херсон. Только сели -- опять расспросы местных жителей. И пренебрежение в глазах. "Вы же уже знаете, какой была Валя! -- негодует женщина в шляпе. -- О другом надо писать!" И снова стали сыпать сельскими проблемами: работы нет (когда закрылся колхоз -- 800 человек отправились на биржу), люди умирают (в этом году не стало 52 человек, а родились всего 11), сельчане бегут из села (многие мужчины нашли работу аж на Севере и не бывают дома по полгода). Мы тактично промолчали, выслушав исповедь женщины. Безусловно, эти проблемы существенные. И очень болезненны.

Другая наша спутница продолжила, как бы оправдываясь: "В селе не одна она такая! Много молодых женщин спилось". И махнула рукой. Вот в этом безнадежном жесте выразилось все отношения сельчан друг к другу. Опустился человек, значит, его проблемы. Мол, выживай сам, как можешь. Но нашелся в селе один мужчина, которому стало не безразлично, что рядом пропадает женщина. Он спас ее, а она щедро отблагодарила. Сыном.

-- Я жалею только об одном, -- сказал на прощание нам Георгий Иосифович. -- Не увижу, как Толик вырастет.

Проронив это, старик Лахновкий расплакался и, махнув нам рукой, поспешил в дом.