"Я НЕ ПРОТИВ СЕКСУАЛЬНОЙ ЖИЗНИ КАЖДОГО, ЕСТЬ ТОЛЬКО ДВА "ТАБУ"

Да, таки неисчерпаем и всегда актуален гоголевский "Ревизор"! В этом очередной раз убеждаешься, посмотрев новую его версию -- спектакль Национального театра им. Франко поставил заслуженный деятель искусств Украины ИГОРЬ АФАНАСЬЕВ, живущий уже около десяти лет в Америке. "Ревизор" -- одна из его работ в рамках театрального проекта "Три по 50" (два других -- "Варшавская мелодия-2", "Школа донжуанов"), своеобразный подарок к собственному юбилею, отпразднованному на родной земле.

После спектакля сразу же захотелось разразиться аналитической статьей, так любимой театроведами, но потом решила получить ответы на все свои вопросы непосредственно от самого постановщика. С Игорем Яковлевичем говорили долго, интересно и обо всем. Пока предлагаю наш диалог непосредственно о его "Ревизоре".

-- Давайте с конца. Вы через неделю снова уезжаете к себе -- в Америку. Какая работа там вас ждет?

-- Буду готовить показ этих спектаклей. "Школа донжуанов" с 1 февраля уже гастролирует в Америке. "Ревизор" планируется на ноябрь следующего года. Это очень сложный эксперимент: я заставляю русско-еврейскую диаспору слушать спектакль на украинском языке.

-- Знаете, странные ощущения: больше всего я боялась украинского языка в русской пьесе. И именно эта часть больше всего понравилась. А потом, давно не слышала на сцене нашего театра такого четко выговариваемого текста. Признайтесь, пришлось этим заниматься?

-- Нет. Во-первых, здесь актеры очень точно знают, что они делают. А когда они знают, то замечательно говорят. И во-вторых, раскрою один секрет. Я весь спектакль сознательно развернул лицом к публике, практически нет текстов, сказанных в сторону. Это не бытовой театр, а шоу, почти цирковое представление. И уж если совсем откровенно, я вам открою еще один секрет. Если вы поговорите с актерами, то узнаете: я абсолютно не деспот, хотя деспотичен в решениях. Я им ставлю определенный коридор, а дальше говорю: "Делайте!". И более того, у меня две исполнительницы на одну роль дочки в "Ревизоре", и они привыкли, что режиссер требует одинаковый рисунок, а я говорю: "Нет, мне не важен этот рисунок. Делайте так, как вам хочется". Это, может быть, несколько непривычный подход.

-- В спектакле также использованы приемы других театров, в частности, восточного...

-- Я занимался всевозможными театрами и особенно люблю японский, китайский. И здесь есть некие вещи, которые заложены совсем из другой ментальности и хорошо срабатывают. Моя дочка приехала на спектакль и сказала: "Папа, если ты думаешь, что поставил бы такой спектакль, не прожив десять лет в Америке, то ты глубоко заблуждаешься. Поверь мне, твои подходы, приемы, поведение артистов во многом уже американские".

-- Это действительно чувствуется, потому что все в динамике. Но мне показалось, что все равно спектакль немного затянут.

-- "Ревизор"-- огромная пьеса, и понять, что нужно и что не нужно в процессе репетиций, не сможет даже сам Господь Бог. Поэтому первый акт на первом прогоне длился 2 часа 18 минут. Сегодня он длится полтора часа, и можете себе представить, сколько нужно было "вырезать"? И это не законченный процесс. Весной приеду вводить на роль Городничего Богдана Ступку, и мы еще подсократим.

-- Самое необычное в вашем "Ревизоре" -- решение образа Хлестакова и "голубой" темы, которую он несет. Девятнадцатилетний сын моей подруги после спектакля сказал, что его просто "стошнило".

-- Замечательно, это и есть сверхзадача этого спектакля. Я не против личной сексуальной жизни каждого человека, есть только два табу: дети и животные, которые безответные. Но на сегодняшний день весь мир живет под пресом людей, которые прежде считали себя как бы меньшинством. Однако у них сейчас все права большинства. Они прессуют всех: шоу-бизнесом, модой, давят на психологию подрастающего поколения. Особенно это заметно в Америке. Здесь меньше, но зато тут так быстро схватывают все плохое. Поэтому и пусть стошнит от них всю молодежь, которая придет смотреть "Ревизор"! Пусть поймут, что это не совсем то, к чему их тянут многие спектакли, вся эта камарилья. Пусть поймут, что должны быть простые ценности в понимании мужчины и женщины. Если они этого не поймут, то мы вымрем, как мамонты, и будем клонироваться.

-- Игорь Яковлевич, а как возникла идея ввести в действие па-де-де из "Лебединого озера"?

-- Очень просто, это история Петра Ильича Чайковского и его слуги, трагическая история великого художника. А Осип откуда возник? Это Модест -- брат композитора, который всю жизнь оказывал давление на него. И когда тот, бедный, ломанулся к женщине, он его просто задавил. Мы здесь тоже сыграли: ревизор в какой-то момент потянулся к дочке Городничего, но приходит Осип и говорит: "Лошади поданы!". И как Хлестаков кричит... Это история из русской культуры, это соответствует Гоголю, он сам всю жизнь прожил во внутренних метаниях и страхе, не понимая, к чему он стремится, опасаясь своих желаний. Мы не делаем Хлестакова гомосексуалистом, мы играем ребенка -- задержавшегося, избалованного, капризного. Его исполнитель Остап Ступка безумно талантливый человек, с настоящим мужским темпераментом. Ему было очень сложно перестраиваться и понимать свой персонаж. Я впервые его большим актером увидел в "Маме". Когда сказал Богдану Сильвестровичу, что Остап будет играть Хлестакова, он, уже зная, какого героя я хочу сделать, мне не поверил и спросил: "Как? Что ты в нем увидел?".

-- А как Лесь Заднипровский согласился сыграть такого Осипа?

-- Это целая история. Вообще, убедить такого ловеласа, такого мужика сыграть подобную роль... Когда я ему рассказал, он просто расхохотался: "Ты с ума сошел!". Но я так часто поступаю -- беру людей на сопротивление, и это часто работает. У Леся есть одно качество: он ироничен по своей природе и с большим чувством юмора, а мне и нужен был именно такой актер, который может несколько отстраненно отнестись к своему персонажу и немножечно поиронизировать.

-- Теперь следующее наблюдение-замечание. В вашем спектакле так откровенно подается реклама, называются конкретные торговые марки. У нас я такого еще не видела.

-- А этого вообще и в мире не было. Для того, чтобы сместить время, я перенес место действия в массажный салон и в мир, заполненный рекламой. Нужно было откровенно, как в цирке, предложить трюк. Сегодняшний мир -- мир рекламы: ревизор и авиакомпания, Осип говорит по мобильнику. Это то зеркало, в которое мы смотримся. А как иначе сказать фразу: "Над кем смеетесь?"