ЕКАТЕРИНА АМОСОВА:

6 декабря выдающемуся кардиохирургу Николаю Михайловичу АМОСОВУ исполнилось бы 90 лет. Накануне мы встретились с одним из лучших творений Николая Михайловича -- его дочерью Екатериной. В субботу в память об отце она презентовала полное собрание его сочинений, среди которых -- ценнейшие "ППГ-- 22-66", "Голоса времен", "Мысли и сердце", "Алгоритмы разума", "Раздумья о здоровье", "Разум. Человек. Общество. Будущее", "Мое мировоззрение"...

Екатерина Николаевна -- невероятно занятой человек. Казалось бы, встреча была назначена на конец рабочего дня, но в списке на тот день я была далеко не последней, в ее кабинет кардиологической клиники в бывшей Октябрьской больнице все время кто-то стучался, а телефон вообще пришлось отключить. Она, по-отцовски скромная, о себе говорить не стала -- только о папе, о выдающемся украинском кардиохирурге, ученом, основоположнике биологической, медицинской и психологической кибернетики в Украине, Герое Соцтруда, писателе и мыслителе. Екатерина Николаевна начала беседу, преодолевая слезы, ведь рана от потери еще свежа -- только год нет с нами Николая Михайловича.

И ВСЕ-ТАКИ БОЛЬНОМУ СЕРДЦУ НАДО ТРЕНИРОВАТЬСЯ

-- Екатерина Николаевна, уход вашего отца подтолкнул ученых к возобновлению научных споров об эксперименте борьбы со старостью, который Николай Михайлович проводил на себе и который он счел не вполне удавшимся. Что скажете об этом вы -- врач и дочь?

-- Когда папа сказал, что проводит эксперимент на себе, это прозвучало шокирующе, особенно для больных людей. Хотя, на самом деле, идея базируется на известных механизмах физиологии: с возрастом белков и других веществ в организме разрушается больше, чем образовывается. Бороться с этим можно только тренировками: во время физической нагрузки активизируются обменные процессы и увеличивается синтез белков. Папа подошел к своему эксперименту с научной точки зрения, и в стране он был пионером. Лишь спустя года три я стала находить за рубежом работы о физических нагрузках для людей с тяжелой сердечной недостаточностью. Оказалось, действительно, дозированные тренировки улучшают качество жизни больных. Я хотела организовать их для пациентов моей клиники, но из-за большой загруженности пока не получается. Эту идею я не оставила.

-- Почему же Николай Михайлович разочаровался в результатах?

-- Он понял, что не учел количества нагрузок. Ведь папа не оставлял гантели даже после того, как перенес инфаркт миокарда в январе прошлого года. И, как я поняла позже, у него случился второй инфаркт, в котором он не признался. Как бы ни спорили мои коллеги, считаю, что физические упражнения продлили ему жизнь, по крайней мере до операции на сердце в 1998 году. И я разделяю мнение отца, что у нас в медицине очень много ненужной перестраховки, не базирующейся на какой-либо научной основе.

-- Вы были лечащим врачом Николая Михайловича, неужели не могли ограничить количество его занятий?

-- Я призывала его не давать себе чрезмерных нагрузок, когда у него была выраженная сердечная недостаточность. Но он меня не очень-то слушал. Да и что могла ему сказать? Он был для меня огромным авторитетом. Мама протестовала больше, но папа, как у нас это называлось, "накрывал конфоркой". Если он не видел в возражениях убеждающих аргументов, долго не выслушивал.

"ПАПА СОГЛАСИЛСЯ, ЧТО ТЕЛЕВИЗОР В ПОДАРОК -- ЭТО ВОЗМОЖНО"

-- А вам удалось хоть раз переубедить его в чем-то?

-- Случалось, конечно. Это было лет десять назад. Мы тогда жили с родителями. Так вот: мой состоятельный пациент, разбогатевший в период инфляции, подарил мне на день рождения видеодвойку -- телевизор с видеомагнитофоном. Такой аппаратуры он закупил целый железнодорожный состав. Для папы это было совершенно неприемлемо -- всем известно его отношение к подаркам от пациентов!.. Он начал меня порицать, дескать, аморально, да еще так дорого! А время тогда было жуткое -- отрезные купоны, в магазинах пусто, а тут -- такой презент. Но я его убедила: надо подарки оценивать не в абсолютных цифрах, а в относительных, что для такого бизнесмена эта видеодвойка все равно, что коллега-врач подарил бы мне шоколадку. И папа согласился! Стал смотреть этот телевизор, кстати, первый импортный в нашем доме.

-- Екатерина Николаевна, ваш отец был известнейшим человеком: делал чудо-операции, разрабатывал новые методы, создал аппарат искусственного кровообращения, был учителем ставших сегодня известными кардиохирургов. Вы избрали ту же профессию. Ваша фамилия помогала идти по жизни или наоборот -- мешала?

-- Конечно, давала очень много плюсов. Но я их честно отрабатывала: все время чувствовала ответственность, даже боялась, что кто-то скажет обо мне, что я человек с дрянцой, специалист неважный, только пользуюсь именем... Но не подумайте, что мною двигал страх: если бы жила за рубежом, где моя фамилия не звучала бы совсем, то работала бы точно также.

-- В книге ваш отец признается во врачебных ошибках. Он рассказывал дома о своих переживаниях?

-- У отца было редкое отношение к людям, поэтому все несчастья с больными носили у него очень эмоциональный характер. Кардиохирургия -- одна из самых драматичных отраслей медицины. Поймите, хирург имеет право не брать на стол очень тяжелого пациента, ведь человек худо-бедно, больше или меньше еще протянет. Но если на операции или после происходит что-то страшное... Не дай Бог пережить те ощущения!

ДЕПУТАТСКИЙ МАНДАТ СЛУЖИЛ ЗАЩИТОЙ

-- Николай Михайлович говорил, что отдыхал с вами всего один раз...

-- Да, мы ездили тогда на Кавказ. В ботаническом саду купили маленький кактус, такой -- трехгранный. Сейчас он вымахал в колоссальный колючий куст и занимает все окно. Он совершенно страшного вида, но я его берегу, как память о том единственном отдыхе с папой.

Несмотря на занятость, отец не жалел времени, чтобы меня образовывать. Даже когда он отправлялся на сессии Верховного Совета в Москву, то брал меня с собой, и мы каждый вечер ходили на спектакли. А ведь тогда московские театры были абсолютно недоступными, для депутатов же -- билеты свободно. Мы пересмотрели половину репертуара театра на Таганке, когда он гремел своей крамолой. Бывали в театрах Вахтангова и Моссовета. Я "отравлена" теми хорошими сценами -- это были лучшие постановки, которые мне довелось видеть.

-- Ваш отец вспоминал, что многим людям помогал, будучи депутатом, особенно в квартирном вопросе...

-- ...А о сессиях отзывался всегда, как о невероятно нудном процессе. Но понимал, что депутатский мандат, в определенной степени, -- социальная защита. Это было крайне важно. В папиных дневниках есть запись начала 70-х, что его выдвигают в Академию наук, но высока вероятность провала. Следующая запись: "Выбрали! Это заслуга Евгения Патона". И пишет, что доволен -- это защищает и раскрывает профессиональные возможности.

-- Чего он боялся?

-- Потерять возможность заниматься любимым делом. Но я не хотела бы говорить, что он очень боялся. Опасался, ведь в то время сажали за политические анекдоты, а он выступал с публичными лекциями, в которых была крамола на власть. Эти лекции, кстати, и сделали его известным кардиохирургом. Он гремел по всей Украине! Николай Амосов выступал не потому, что было не с кем поговорить. Его жизненное кредо было -- приносить пользу людям. Как хирург он понимал -- даже нелицеприятную правду нужно говорить, только так можно "вылечить" общество.

Депутатский значок давал возможность свободно пересекать границу, ввозить книги. У нас тогда образовалась колоссальная библиотека: романы, детективы на английском языке, даже диссидентские издания! Я выросла на тех книгах, а сейчас мне трудно -- читать нечего, вакуум. Отец уже давно отмечал, что нет не только новой информации, но и хорошей художественной литературы.

"ДЛЯ МЕНЯ ОН ВЫРВАЛ СТРАНИЧКУ ИЗ ЭНЦИКЛОПЕДИИ"

-- Мои, очень скудные, познания в живописи -- от заграничных командировок отца, -- продолжает Екатерина Николаевна. -- Он обязательно гулял пешком по городу, бывал во всех музеях. Кстати, папа никогда не читал книг по искусствоведению -- сам все анализировал. Домой привозил альбомы из галерей, обязательно усаживал меня и просвещал: рассказывал, что для какого художника характерно, учил различать импрессионистов, которым очень симпатизировал. Например, объяснял, что есть два Моне -- один рисовал Собор парижской Богоматери в разное время суток, другой -- балерин, что Гоген изображал все в ярких тропических красках. Не любил пышные зады на полотнах Ренуара...

-- Вам хотелось пройтись по "тропам" отца?

-- Был такой случай. Несколько лет назад я собралась в Париж. Перед отъездом зашла к нему за советом, что лучше посетить, имея в запасе один день. И он, при своем чрезвычайно бережном отношении к книгам, взял и вырвал из Большой советской энциклопедии страницу со схемой плана города, отметил все места, которые произвели на него впечатление... Листок тот до сих пор лежит в моих бумагах.

ЧИТАТЕЛЯ ЖДЕТ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РОМАН ХИРУРГА

-- Как обычно праздновал свой день рождения Николай Михайлович?

-- На работе. Даже последние десять лет, уже не будучи директором, он ехал в клинику общаться с коллегами. Всегда возвращался радостным, возбужденным. Лишь в последний раз не смог приехать... Но все равно хотел добраться туда хоть как-нибудь, обдумывал варианты.

В субботу, когда папе исполнилось бы 90 лет, чтобы увековечить память о нем, мы презентовали три тома его сочинений. Четвертый будет издан в начале следующего года. Ему было бы очень приятно... Огромное спасибо Александру Самсоненко, благодаря которому сочинения появились на свет. Кроме известных читателю книг, там будут новые страницы его дневников, а также доработанная незадолго до кончины книга "Мое мировоззрение". Сто экземпляров были напечатаны, благодаря его верной и искренней помощнице Вере Бигдан, которая вела его страничку в Интернете, приносила корреспонденцию, готовила к публикации его рукописи.

-- Будут ли новые сенсации "от Амосова"?

-- Выйдет вторая книга "Записки из будущего", которую в свое время не пропустила цензура. В ней речь идет о нашей стране в 2021 году после 50 лет анабиоза главного героя Прохорова. Когда папа ее писал, идея социализма была незыблема, поэтому у нас там социализм. Конечно, улучшенный техническим прогрессом, в чем-то наивный с современной точки зрения. Отец планировал книгу не столько для того, чтобы выразиться художественно. Он хотел в художественную оболочку обернуть научные идеи об оптимальном обществе, о личности. Там есть интересные моменты жизни научной среды. Эти мысли отражены и в его дневниках, которые мы нашли в домашнем архиве вместе с печатным текстом. Книга была написана еще в 1969 году, а увидит свет только сейчас.

...На субботней презентации в зале медицинской библиотеки собрались друзья и единомышленники Николая Михайловича. Было сказано много теплых слов. Кто-то отметил, что сам Амосов мечтал к своему 90-летию обобщить собственные труды и исследования в области социологии. Его последователям это удалось.