БАМ: БУДЬ, АЛЛАХ, МИЛОСТИВЕЕ

Аббревиатура "БАМ" для многих из нас ассоциируется с грандиозной стройкой минувшего века, трансконтинентальной магистралью, которую сначала до войны, а затем в период развитого социализма героически прокладывали от Байкала до Амура. Сегодня на устах созвучное название, данное находящемуся за тысячи верст древнему иранскому городу. Это город Бам, где полторы недели назад, 26 декабря прошлого года, вздрогнула земля, заживо похоронив десятки тысяч местных жителей.

ЗЕМЛЯ СОДРОГНУЛАСЬ НА РАССВЕТЕ

Сейчас здесь силами бойцов Революционной гвардии и Иранского общества Красного Полумесяца ведутся беспрецедентные по масштабам дезинфекционные работы. Они продлятся до конца месяца. Тотальный карантин вызван тем, что спасательные операции еще в канун Нового года были фактически свернуты. За ненадобностью.

Человек может находиться под руинами в среднем до четырех суток. Отсутствие воздуха, обезвоживание организма, другие процессы не оставляют шансов на спасение. Хотя и в первые дни января в Баме находили живых людей, основные спасгруппы из Германии, Австрии, России, других стран покинули город еще 30 декабря.

-- Мы прилетели сюда одними из первых, утром на третий день после землетрясения, -- рассказывал "Сегодня" генерал Владимир Ващенко из МЧС, -- и сразу же, без раскачки, не теряя ни минуты, приступили к работе. Разрушения поистине катастрофические. Город находится в пустыне, построен в основном из глиняного кирпича (у нас его называют саманом), и дома фактически сложились. Под толстым слоем глины, песка и пыли было погребено огромное количество жертв. Точную цифру вряд ли кто-то в состоянии назвать даже теперь.

Земля содрогнулась на рассвете, когда в Иране был выходной и в жилищах оставались преимущественно женщины и дети -- мужчины отправились на утренний молебен. В одном квартале, поведали нам, с вечера готовились к свадьбе. Приготовления продолжались всю ночь. А когда в дом новобрачных стали подтягиваться гости, все в мгновение ока рухнуло. Обломками было заживо придавлено 70--80 человек. Спасти никого не удалось. Те, кто вернулся и увидел страшную, душу рвущую картину трагедии, молились Аллаху, чтобы... ничего не знать и тоже принять смерть.

Будь милостив, Аллах, хотя бы к тем, кто выжил.

РАЗГРУЗИТЬ САМОЛЕТ -- НЕ ПОЛЕ ПЕРЕЙТИ

Ил-76 "Украинской авиатранспортной компании", которым мы прилетели в Бам, доставил медоборудование, медикаменты, очень необходимые в разрушенном городе армейские палатки и теплые одеяла, технику для поддержания нормального жизнеобеспечения, воду, продукты питания, всего около 30 тонн. Часть груза поступила по линии МЧС, часть предоставило Минобороны Украины.

Частный Бамский аэропорт, до землетрясения выполнявший роль заурядной перевалбазы фруктов и овощей, сроду не видел столько транспортных самолетов одновременно. Ими была под завязку забита вся прилегающая к поврежденному толчками зданию территория. Пока одни "висели" в воздухе, ожидая разрешения на посадку, другие приземлялись и быстро становились под разгрузку, третьи энергично прогревали двигатели, чтобы уступить место только прибывшим и взмыть в небо за новой партией гуманитарного груза. Невообразимый рокот стоял как на космодроме, и казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки.

Перед нами с раскрытыми створками грузового люка замер другой "Ильюшин", чей командир сказал мне, что экипаж доставил гуманитарку из Германии, но крылатую машину с медикаментами разгружают до обидного медленно. Конечно, солдаты иранской армии, многие из которых были в защитных марлевых повязках на лицах, бесконечно устали от многочасовой изнурительной работы и физически не выдерживали свалившихся на их плечи нагрузок, время от времени отправляясь просто полежать в раскинутых здесь же, на аэродроме выцветших палатках.

Наш "76-й" выгружали около четырех с половиной часов. Делалось это так: к хвосту подруливал здоровенный самосвал с высокими бортами, руководимая членами экипажа бригада иранцев извлекала из чрева транспортника различные ящики, контейнеры, короба и затаскивала их в кузов машины, которая тотчас покидала территорию в направлении разрушенного города, а ее сменяла другая.

После того, как из Бама в аэропорт прибыла команда наших спасателей, чей срок пребывания здесь заканчивался, дела пошли веселее -- ребята интенсифицировали процесс, личным примером показывая чудеса выдумки и расторопности.

ГЛИНА И КАМЕНЬ: ШАНС НИЧТОЖЕН

-- За три дня работы нам удалось отыскать среди руин 17 жертв, -- сказал мне командир Центрального военизированного аварийно-спасательного отряда Роман Ткачук. -- К сожалению, все они уже не подавали признаков жизни... Характер повреждений был таков, что не оставлял никаких шансов: глина пополам с камнем -- смерть. Долгое время находиться под этими развалинами невозможно. Но наши ребята старались до последнего, делали все, что могли, работали на износ. Чтобы никого не обидеть, не стану выделять кого-то -- претензий нет...

Первое "боевое" крещение Роман проходил в 1999-м, когда наш сводный отряд ликвидировал последствия землетрясения в Турции. Там все было по-иному -- "сложились" многоэтажные панельные дома, и под их руинами уцелевших людей все же находили, они не были крепко присыпаны... Здесь, в Баме, даже старая, насчитывающая несколько веков крепость не устояла, превратившись в глинобитные развалины.

Владимир Рыбалка работает в оперативно-спасательной службе Киева. За его плечами -- трудные командировки в Армению, Грузию, Грецию (под Салониками искал жертвы катастрофы украинского Як-42). Я спросил Владимира Алексеевича, что было самое сложное тут, в Баме:

-- Да, в общем-то все обычно, -- ответил седой спасатель. -- Нормальная работа. Жаль, среди спасенных нами не оказалось ни одного живого. И ни одного уцелевшего дома я не увидел...

И Ткачук, и Рыбалка отметили роль кинологов. С одной из них, командиром отделения Еленой Александровой и ее питомицей доберманшей Диной, удалось познакомиться ближе.

-- Если в Спитаке землетрясение было силой 8 баллов по шкале Рихтера и продолжительностью 4 секунды, то здесь, соответственно, 6 баллов и 20 секунд, что повлекло падение строений и возникновение плотной, до полутора метров, глино-каменной корки, затрудняющей выход запахов, -- говорит Лена. -- Это осложняло работу собак, и мы просили жителей хотя бы примерно показать нам контуры домов, под руинами которых могли находиться жертвы. Искали любую щель, обследовали каждый метр... Дине удалось отыскать по запаху места, откуда потом извлекли четыре тела, в том числе матери и ребенка...

НИ ЧУЖОГО ГОРЯ, НИ ЛИШНИХ РУК

Еще перед вылетом из Киева пришлось услышать голоса: мол, а зачем надо было ехать нашим спасателям, если по сути спасать было некого? И кому вообще нужны эти траты, расходы, перелеты, если самим порой элементарного не хватает?

-- Во-первых, не все можно и нужно измерять денежным эквивалентом, -- убежден генерал Ващенко. -- Украина отреагировала на большую беду дружественного нам иранского народа без промедления и доказала, что люди не брошены на произвол судьбы, больше того, и это во-вторых, им пришла конкретная поддержка. Имидж страны в глазах мировой общественности такие проявления братской помощи, живого человеческого участия, конечно, не умаляют, а наоборот, поднимают.

-- Наш благотворительный фонд "Журавка", занимающийся развитием талантливых и одаренных детей и молодежи, -- поддержала мысль его директор Майя Купцова, -- не только соболезнует пострадавшим при землетрясении в Баме, но и стремится внести посильную лепту в поддержку самых маленьких жителей провинции Керман. Что смогли -- собрали и привезли сюда медпрепараты, конфеты, передав их для ребятишек, которые будут лечиться в нашем мобильном госпитале.

Для Майи Федоровны это, кстати, не первая "горячая" командировка. Ранее ей приходилось бывать в Югославии, Афганистане, Ираке. Заместителя министра по вопросам чрезвычайных ситуаций Вячеслава Чучковского просила: будет еще рейс в Иран -- обязательно полетит, да еще и юных артистов прихватит. Что называется, мал золотник, да дорог.

А Лена Александрова насчет моего вопроса с подтекстом о целесообразности командировки в Бам среагировала кратко:

-- При ликвидации последствий столь разрушительных катастроф лишних рук не бывает по определению.

МЫ ЗНАЕМ, ГОРОД БУДЕТ?

Слева от здания аэропорта временно расположилась "вышка", как называют пилоты командно-диспетчерский пункт, откуда осуществляется управление воздушным движением. "Вышка" всего-то три вершка от горшка. Но высокое здание разрушено. Справа -- нечто из области замысловатой архитектурной казуистики: металлический каркас с клетушками зияющих пустот. Персонал пояснил: до 26 декабря (здесь вообще теперь говорят -- это было до, а это -- после, и каждому понятно, о чем речь) тут находился грузовой терминал. Собственно, он никуда не делся, однако от былого предназначения осталось лишь воспоминание. Впрочем, ряды красного кирпича, уже не саманного, а настоящего, промышленного изготовления, привезенного в рамках гуманитарной помощи, дают надежду, что и этот объект будет когда-нибудь восстановлен.

-- Помощь поступает со всего мира, -- говорил "Сегодня" Мохаммад Эбрахими, не знающий ни сна, ни отдыха сотрудник посольства Республики Иран в Украине. -- Мы всем очень благодарны. У нас, как и у вас, есть поговорка: друг познается в беде. Беда сплачивает, делает людей сильнее. Работы ведутся круглосуточно, задействуется тяжелая техника -- бульдозеры, экскаваторы. Да, погибших уже не вернуть. Но у тех, кому посчастливилось выжить или спастись, осталась большая психологическая травма, а у тысяч пострадавших еще и физическая боль -- раны, переломы, шок. Мы высоко оцениваем поддержку, которую оказала и продолжает оказывать нам Украина. Особенной похвалы заслуживают медики, оперативно доставившие сюда свой мобильный госпиталь МЧС...

Землетрясение парализовало город и горожан, выбив из привычного, размеренного русла. Тем, кого оно убило сразу, никто помочь уже не мог. Тем, кого "лишь" покалечило, оставалось уповать только на аллаха. Первые системы-капельницы врачи крепили прямо к уцелевшим столбам. Но прибыл отряд украинских спасателей, и в пятом секторе Бама, одном из самых пострадавших, был развернут мобгоспиталь, куда сразу начали обращаться местные жители.

Кто-то шел с рваной раной, кто-то с закрытой черепно-мозговой травмой, другими повреждениями. Наши врачи и медсестры не отказывали никому. Им не привыкать: почти три года назад, когда случилось ужасное землетрясение в Индии, они так же самоотверженно выполняли свой долг, помогая жертвам природной стихии -- оперировали, перевязывали, даже роды принимали. И в их честь смугловатых индусских младенцев называли славянскими именами.

-- Прогнозировать что-либо сложно, но первые дни работы госпиталя показали высокую эффективность его персонала, -- делился впечатлениями Владимир Ващенко. -- Только за первые полсуток сюда обратилось свыше сотни человек, из них 12 очень тяжелых, которые не в состоянии были передвигаться самостоятельно.

На вчерашний день, 4 января, число больных, воспользовавшихся услугами мобгоспа, перевалило за полтысячи. Были среди и две роженицы, сказал мне руководитель пресс-службы МЧС Украины Олег Венжник. Пусть растут здоровыми! Свои услуги предлагали нашим врачам и азербайджанские эскулапы, прибывшие, как говорится, налегке, с парой-тройкой саквояжей. Но пока надобности в этом нет, справляются сами.

ПО КИЕВСКОМУ ВРЕМЕНИ

Новогодние праздники наши земляки встречали хоть и вдали от родины, но -- с елочкой (точнее, небольшой сосенкой, привезенной из Киева) и с шампанским. Ничего, что вместо хрустальных бокалов присутствовали походные пластиковые стаканчики, а стол не ломился от роскошных яств и кулинарных изысков. Главное было в другом: люди желали друг другу и тем, кому очень пригодилась их помощь, простых и в то же время очень важных для каждого человека вещей -- мира, счастья, добра, здоровья, любви, понимания, тепла.

Особый знак: разница во времени тут, в Иране, составляет полтора часа, но наши стрелки не переводят и Новый год праздновали по-киевски, как и в Украине. Передаю то, что просили передать своим женам, мужьям, детям их близкие:

-- Не волнуйтесь за нас, все будет хорошо, вернемся через месяц, очень соскучились.

Возвращавшийся домой спасатель Андрей Дзиневский признался мне в частной беседе, что его Светлана, провожая мужа в дальнюю дорогу, не могла сдержать слез, так боялась. Андрей ничего не сообщил о дате приезда -- хотел, чтобы получился сюрприз, и, думаю, не ошибся:

-- Вот купил в память об Иране картину и шкатулку сувенирную, думаю, Света обрадуется... Если представится случай еще куда-нибудь полететь, то естественно, поеду. Поймите, это не денег ради и не для красного словца. У нас чуть ли не жребий бросали, кому в Баме оставаться. Просто наша работа стала самой жизнью, и мы без нее себя уже не представляем.

О ПРЕССЕ...

Не впервые делю трудные командировки вместе с журналистом телеканала "Интер" Анной Онищук. В этой поездке Ане удалось снять как минимум пять сюжетов. Рядом находился оператор Сергей Лукьянец. Что для него, впервые оказавшегося в столь неординарной ситуации, это задание?

-- Передвигаться по городу очень непросто, -- говорил мне под шум двигателей Сергей, -- все здания разрушены, вокруг море людей, тут и там спасатели, пробки, автомобили, завернутые в одеяла трупы погибших, нередко -- целыми семьями... Картины жесткие, порой даже жестокие. Смрад тлена... Но -- надо снимать. Потому что нужно показывать, как это было.

...И НЕ О ПОГОДЕ

Самой лестной оценки заслуживает, на мой взгляд, экипаж Евгения Кирикова. Это действительно опытные, умелые, хоть и сравнительно молодые летчики, чьи маршруты пролегли в самые разные города, страны и даже континенты. Попадали в различные ситуации, вплоть до экстремальных, критических (о подробностях из экономии места умолчим). Для нас так и осталось загадкой, как они умудряются налетывать сотни, тысячи часов, причем отнюдь не на новой технике.

Но, как часто бывает, не обошлось без досадного казуса. По пути домой самолет совершил посадку в аэропорту Исфахана. Сели для дозаправки в 18.35. Флайт-менеджер Владимир Дерманчук объявил, что процедура продлится недолго.

Спустя два часа мы поняли, что "недолго" -- понятие растяжимое. Г-н Дерманчук то и дело успокаивал: мол, не волнуйтесь, скоро полетим и говорил, что улаживает вопросы. Когда я попытался выяснить причину задержки, Дерманчук, предусмотрительно запасшись еще одной моей визиткой и попросив назад свою, заявил следующее: "Это Восток, тут свои законы". Странные особенности местных законов тоже остались для нас неведомы, так как Владимир категорически не рекомендовал вступать с представителями администрации аэропорта в дискуссии.

Вечер сменился ночью, и стало ясно, что никто никуда не летит, поскольку теперь нужно отдохнуть экипажу. Некоторые пилоты ночевали в отеле, причем, за свой счет, некоторые -- бесплатно, но в холодном самолете. Мы же вместе со спасателями, кинологами и пятью их собачками коротали время на скамейках как лица без определенного гражданства и места жительства в течение 14 (четырнадцати) часов.

...А слово Бам лично я бы расшифровал так, как вынесено в заголовке.