КАК НАШ КОРРЕСПОНДЕНТ ХОТЕЛА РОДИТЬ ВМЕСТО РОЖЕНИЦЫ,

Гравврача столичного роддома N 2 Анатолия Матвиенко долго упрашивать не пришлось. "Хотите с нами подежурить? -- переспросил он по телефону. -- Ничего не имею против!". Уже на следующее утро мы стояли на пороге родильного заведения. "Слышала, как говорят, что лучше один раз родить, чем каждое утро бриться", -- подмигнул мне фотокор. -- Сегодня проверим". Уже в девять утра, нарядившись в белые халаты и шапочки, с бахилами подмышкой мы важно шагаем по больничному коридору в сторону родильного блока.

Наш куратор, заведующая родильным залом Оксана Мельник, на ходу организовывает мини-экскурсию: ординаторская, предродовые палаты, смотровая и, наконец, родзал. В последнем пока пусто.

В РОДЗАЛ НА "МЕРСЕДЕСЕ"

В одной из предродовых палат -- две будущие мамы. Одна лежит под капельницей, из которой капает в нее окситоцин, препарат стимулирующий родовую деятельность. "Делай что хочешь -- ходи, лежи, но только не садись -- нельзя!" -- тем временем консультирует вторую врач. "Как себя чувствуете?" -- задаю совершенно глупый вопрос. Но уж очень хочется тоже поучаствовать в процессе. "Как беременные", -- улыбаясь, отвечают девчонки. "Можно будет вас сфотографировать?" -- уточняет фотокор. "Только, когда мы будем красивыми", -- следует ответ.

Ольга Петровна подает мне стетоскоп, которым прослушивают серцебиение плода, и кивает. Мол, раз пришла работать, не отлынивай. Сажусь на кровать, дрожащими руками прикладываю трубочку к животу роженицы. Оттуда слышится ритмичное тук-тук. Я говорю об этом врачу, она согласно кивает. Потом быстро пробегает пальцами по животу женщины. "Зачем это?" -- спрашиваю акушерку. "Ловит схватку, -- отвечают мне, -- то есть караулит ее, вызывает. Это помогает".

"Значит, мне тоже так делали, -- думаю я. -- Просто не помню". Оказывается, я ничего не помню, кроме боли, освобождения от нее, лица родившейся дочки и того, что у акушерки были очень сильные руки. Она меня, пожалуй, тоже не вспомнит.

-- Она просто не в состоянии все держать в памяти, -- подтверждает мои догадки акушерка Тамара Гончаренко. -- Я, к примеру, работаю уже более тридцати лет. Разве всех мамочек упомнишь. Первые свои роды? Вот это точно не забывается! Было это в Радомышле Житомирской области. Акушерка поручила мне, молоденькой практикантке, самой принять ребенка. Как я тогда напереживалась! А наплакалась! Зато мальчик появился на свет богатырь -- 4 килограмма. Сережей назвали. Со своим так называемым крестником и его мамой иногда вижусь. В этой семье со временем появились еще 11 детей. Видимо, маме первый раз понравилось рожать.

Тем временем из палаты слышатся слабые стоны. "Уже пора?" -- нервно спрашивает наш фотокор. Честно говоря, его состояние внушает опасение. Акушерка Валентина Моисеева в ответ пожимает плечами: "Рановато". "Дыши, девочка, дыши, -- слышатся указания акушерки. -- Продыхай".

Время тянется очень медленно. Со временем -- крики и стоны усиливаются. "Уже?" -- наш фотокор с жалостью смотрит в сторону предродовых палат. "Да не волнуйтесь вы так! -- успокаивает врач Юлия Слезенок. -- Это физиологический процесс. Мало, кто из женщин не страдает во время родов. Правда, была у меня одна такая, которая чуть все не проспала. У нее уже схватки в потуги переходят, но говорит, что ничего не беспокоит. Когда я крикнула: "Да ты уже рожаешь, барышня!", она даже не поверила. Но такое бывает редко".

"Ну сделайте же что-нибудь!" -- истошный крик хорошо слышится даже из-за закрытой двери. Врач направляется в палату, мы -- за ней. Поднимает с живота "крикуньи" ночную рубашку и быстро пробегает пальцами вокруг пупка. Неожиданно произносит стартовую фразу: "Ну что, пойдем порожаем?" Измученная женщина с надеждой переспрашивает: "Пора?" -- "Еще несколько схваток продышишь, и все, -- обнадеживает врач. -- Как мы с тобой -- пойдем или поедем?"

-- На чем поедем? -- интересуется женщина.

-- "Мерседес" не обещаю, но каталку пригоним... Или все-таки пойдем?

-- А как лучше?

-- Лучше идти. Пока дойдешь, голова малыша опустится еще ниже. Пойдем? Ну, молодец... Нет, нет, сейчас не тужься...

ЕСТЬ КОНТАКТ!

Из коридора доносится веселое: "Готовность номер один!" Родильный блок вмиг превращается в оживший муравейник. Роженицу осторожно переводят в родзал. Все залетают туда же, а меня на входе... тормозят. Черт! Забыла "обуться" в бахилы! Через считанные секунды и меня пропускают в святая святых.

Роженицу помещают на кровати с ручками, которую называют "рахмановская" -- по имени изобретателя. Врач и акушерка не замолкают ни на минуту:

-- Тужься, тужься! Нет, не сейчас! На схватке тужься! Ты меня слышишь? Отдыхай, сейчас отдыхай, потом полную грудь воздуха -- и не выдыхай, тужься! Подними голову!

Ирина, так зовут будущую маму, кричит и выпускает драгоценный воздух, который надо держать в себе. Тогда врач начинает задавать ей совершенно не имеющие отношения к делу вопросы, что-то вроде "Любите ли вы театр или больше копченую колбасу?". Мне тут же объясняют, что это такой метод, прием. Надо установить с роженицей связь. Потом, манипулируя этим, как рычагом, вытащить ее из боли.

Есть контакт! Дело пошло. Появляется головка, лохматенькая, с черными волосиками. А на следующей потуге плечико… Девочка! Акушерка держит на руках маленький комочек. Перерезают пуповину. Слышится крик. Девочку выкладывают на мамин живот. Когда забирают обратно, она хватает девочку за ножку и нежно целует. Я не чувствую ничего, кроме радости, что вот, родился такой маленький человечек. Этой радостью обдает всех -- Иру, акушерку, доктора. Правда, последние привыкли к этой радости, а мы с роженицей -- нет. Потому обе плачем. У меня ощущение такое, будто родила сама.

Иру неожиданно начинает трясти от холода. Ее окутывают одеялом. Мне сразу вспомнилось, как тоже после того, как все кончилось, ходили ходуном ноги, коленки дрожали...

-- Почему после родов так холодно и так дрожат ноги? -- спрашиваю у врача.

-- Потому что очень сильное напряжение мышц. И после они не могут расслабиться сразу, и женщина не может согреться. Это нормально, -- объясняют мне. -- Скоро пройдет.

РОДЫ ПОД КРОВАТЬЮ

Далее все закрутилось с бешенной скоростью. Одна кричала: "Помогите!" Другая: "Господи, за что?" Третья: "Не могу, я не могу больше!" Вторые роды не заставили себя ждать. Опять девочка! Врач уходит слушать очередной живот на третьей кровати. Мне сначала казалось, среди этого крика, стона, визга, рева, нужно немедленно сойти с ума. Через несколько часов я перестала их слышать. "Следующие роды не скоро, -- информирует нас дежурный врач. -- Очень большой плод. Скорее всего, будет мальчик (Акушер напоминает мне в этот момент заядлого грибника, радующегося найденному красавцу. В ту ночь таких красавцев и красавиц было девять!)

Пользуясь паузой мы отправляемся с Оксаной Мельник путешествовать по роддому. Практически чудом, в перерыве между операциями, вылавливаем в коридоре главврача Анатолия Матвиенко. "Родов за несколько десятилей работы принял много, -- неохотно рассказывает Анатолий Степанович. -- Когда говорят: "Как ты столько успел?" Отвечаю: "Это не я, а женщины. Второе поколение мамочек у меня уже рожает. Крушат ли роженицы нам мебель, когда испытывают схватки? Интересный вопрос! Был случай. Захожу в предродовую, стоны раздаются почему-то из-под кровати. "Деточка, -- говорю. -- Рожают не так. Вылезайте". Спрашиваете, не против ли я поздравительных надписей, которые пишут папы на асфальте? Пусть пишут. Лишь бы не бегали с пистолетами по родильному отделению. Такое бывало. Успокаивать возбужденных пап приходилось своими силами.

-- Часто роженицы отказываются от детей? -- спрашиваем уже у Оксаны Мельник.

-- Бывает, -- говорит Оксана Васильевна и тут же ведет нас в обсервацию, где ждут своей участи дети-отказники. В день нашего приезда таких детей, к счастью не было.

-- В год у нас бывает около 30 отказников, -- рассказывает заведующая обсервационным детским отделением Галина Кошевая. -- В основном, это необеспеченные, одинокие женщины. Нередко родительницы сбегают, "накатав" отказную на обертке от печенья. Бывает такие мамы уже имеют дома детей, но еще одного родившегося не забирают. Отговорить от опрометчивого шага удается единицы. Да и нужно ли отговаривать? Где гарантии, что мать не будет потом издеваться над нежеланным дитям.

Там же рассказали мне историю. Шел межгородской автобус, пассажирке в туалет приспичило. Побежала в лесочек. Вдруг смотрит -- на дереве девочка висит лет пяти! Теплая еще. Она ее с петли сняла, вся в шоке к автобусу бежит, где малышку откачали. Едут дальше. Тут две женщины на обочине голосуют. Автобус останавливается, они заходят, девочка их увидела и кричит: "Мамочка, ты же говорила, что больно не будет!" Представляете, что нужно было ребенку сказать? Наверное, обещала, что как на качели покачается! Вот такие бывают мамы. Я молчу, потому что не могу говорить. Да и сказать мне нечего.