ВЕЛИКИЙ ЮВЕЛИР РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ НЕ СМОГ ПОКОРИТЬ КИЕВ

Он нарядил публику в драгоценный "коктейль" из алмазов и сибирских самоцветов. Он догадался "впаять" бриллианты в... кусок карельской березы. Он разгадал секрет средневековых эмалей, превращающих тривиальную блестящую безделицу в произведение искусства, мерцающее сотнями(!) оттенков (а ведь сейчас ювелиры умеют "намешивать" всего 60). Он был гениальным менеджером, обладателем превосходного "нюха", гурманом драгоценных изысков, -- эдакий ювелирный сомелье. Питерцы называли его невским левшой, императрица позволяла лично приносить ей подарки, а царь не решался даже поинтересоваться, что же этот придворный поднесет высочайшему семейству Российской империи на Пасху.

ОТ СКИФОВ ДО БОЛЬШЕВИКОВ

Будущий повелитель бриллиантов принадлежал к роду французов-гугенотов, умотавших подальше от немилосердного к иноверцам Людовика XIV. Дедушка Карла был столяром, а вот папа избрал более романтичную профессию -- ювелира. Добравшись до Питера, он открыл свое дело. Его целью было не покорение сердец миллионов, а нормальный заработок, достаточный чтобы жена не ворчала. Предшественница всемирно известной фирмы -- скромная мастерская -- производила далекие от эксклюзива браслеты, брошки и медальоны.

Спустя 20 с лишним лет ювелирную "эстафету" подхватил подросший старший сын Густава -- Карл. Но фирма особо не "высовывалась" из рядов себе подобных, пока в семейный бизнес не пришел младший брат Карла Агафон Фаберже. Многие подозревают, что именно младшенькому принадлежат все прогрессивные идеи, создавшие имидж фирмы и прославившие ее на весь мир. С его появлением возникли нарядные яйца, драгоценные полезные мелочи типа рамок для фотографий, зонтичных набалдашников, портсигаров, а также легендарные цветы и фигурки животных -- "русские нецке". В честь младшего брата Карл и его супруга Августа, дочка придворного мебельщика, назвали сына, одного из четверых своих наследников. Все они, повзрослев, пришли трудиться в отцовскую фирму.

Император заметил Фаберже на выставке, услыхав, что одна из ювелирных фирм выставила неимоверной красоты вещицы -- копии скифских драгоценностей. Их изящность и безукоризненность заставила царя-батюшку навсегда влюбиться в Мастера.

Насколько ослепительной была биография Дома Фаберже при императоре, настолько трагичной она оказалась после 1917 года. Для разбушевавшихся в России революционеров Карл был одиозной личностью, потакавшей прихотям международных "сливок". Таких они не жаловали. Фаберже вынужден тайно уехать из страны -- без детей и состояния. Сокровищами, которые семейство пыталось спрятать, поживилась новая власть, хотя до сих пор ходят слухи, будто не все тайники были обнаружены и где-нибудь в стене старинного особняка Питера или Москвы непременно вмурованы невероятные клады.

Сын Карла, Агафон, пытался приспособиться к обстоятельствам, не успев вовремя, в отличие от своих братьев, покинуть ставшую чужой страну. Он отправил в Финляндию жену и детей, а сам угодил "для профилактики" в концлагерь, где его трижды водили на расстрел, да так и не порешили. Через год 44-летний былой моложавый красавец вышел на свободу седым стариком. Когда-то его роскошную дачу под Питером называли "малым Эрмитажем" -- теперь же он стал бомжем. Агафона приютила бывшая бонна его сыновей Мария. Вскоре ему пришлось стать оценщиком драгоценных трофеев большевиков -- "брюлики" приносили ведрами, наковыряв из баснословно дорогих непродаваемых колье и диадем. От неимоверного блеска бедняга чуть не ослеп. Камни отправлялись либо на продажу за границу, либо в Гохран. Лишь в 1927 году Агафону Карловичу удалось таки сказать России "адью" -- он ушел с Машей и их сыном Олегом в Финляндию по льду Финского залива, с трудом оторвавшись от слежки. Карла Фаберже уже не было. Он умер в Швейцарии за 7 лет до этого.

ТОНКАЯ ШУТКА: "Я принес тебе яйцо Фаберже!" "Хорошо, что не Пикассо..."

ЗАКУЛИСНАЯ АЛХИМИЯ

Профессия ювелира традиционно считается мужской. Говорят, однажды к Фаберже пришла барышня и попросила написать ей перечень ювелирных инструментов, которые потребуются, чтобы научиться делать украшения. Мастер передал ей длинный список -- последним номером стоял ремень.

Не факт, что воздействие именно этого "атрибута" извлекло наружу необычайную выдумку и тонкий вкус мастеров Фаберже, но то, что придумывалось в стенах этой фирмы было авангардом и невидалью в ювелирном мире.

К примеру, Фаберже обрамлял серебром обожженный кирпич или гальку. Научился придавать золоту оттенок любого цвета -- красный, оранжевый, белый, зеленый, серый. Он сочетал благородные и "плебейские" металлы, к примеру, платину и нержавейку. По количеству и разнообразию камней, "принимавших участие" в создании ювелирных изделий, Фаберже превзошел ювелиров всех времен. Он поражал не только виртуозностью мастерства, но и чудесами механики -- "живые" фигурки, поезда, птицы. К примеру, на "дрессировку" золотого павлина ушло три года, но пернатый красавец таки "научился" кивать и крутить хвостом. Обсуждение будущих шедевров проходило в личном кабинете Карла Густавовича. Он собирал специалистов, в спорах с коими тщательно подбирались материалы, цвета эмалей, температура обжига и прочие тонкости.

Карл обзывал Картье и Тиффани торгашами. В одном интервью он хмыкнул: "Если хотите купить дорогие камни, идите к "Тиффани", "Бушерон", "Картье". Это торговцы, а не ювелиры-художники. Меня мало интересует вещь, если ее цена заключается только в том, что насажено много бриллиантов или жемчугов. Я ценю совершенство ручной работы".

ПРАВИЛО ФАБЕРЖЕ: "Всякий предмет, будь его стоимость не выше рубля, выполняется с должной прочностью и тщательностью".

Как вспоминает главный мастер фирмы Франц Бирбаум, когда Фаберже лично принимал какой-нибудь заказ, он всегда торопился, и вскоре напрочь забывал подробности. Тогда среди служащих отыскивал того, кто был ближе к нему при разговоре с заказчиком. Потому работники шутили, что отвечает не тот, кто принимает заказ, а тот, кто рядом стоит. В громадном количестве мерцающих произведений трудно было определить, кем из художников исполнен проект. Когда Фаберже попадалась неудачная вещь, он вызывал Франца Петровича, и всласть издевался над неизвестным автором. Но главный мастер своему боссу спуску не давал -- если наверняка знал, что критикуемая вещица -- плод фантазии не кого иного как Карла Густавовича, то Бирбаум тут же отыскивал рисунок с подписью метра и совал ему под нос. Тогда Фаберже, виновато улыбаясь, оправдывался, мол, "некому меня ругать, приходится самому этим заниматься".

Как-то у Карла взбунтовалась группа рабочих, мол, сколько можно ишачить на хозяина -- он отпустил их "в свободное плавание". Причем снабдил инструментами, материалами и заказами. Через год бунтовщики обанкротились. У них не было настоящего лидера.

ДРАГОЦЕННЫЕ ЯЙЦА ПОЯВИЛИСЬ ИЗ-ЗА ТЕРАКТА

Причиной появления ювелирных шедевров стало убийство Александра II. Императрица Мария Федоровна после ужасной смерти тестя была сама не своя. Александр III пытался ее отвлечь от мрачных мыслей, и заказал у Фаберже подарок для жены к Пасхе. Вот тогда-то и родилось первое пасхальное яйцо с желтком и маленьким золотым пушистым цыпленком внутри. В этой крохотной курочке хранились кольцо и корона. Восторг и умиление императрицы были безграничны. Так началась "яичная" традиция. Фаберже сделал 54 "колобка"-подарка, всегда балуя ими высочайшее семейство к Пасхе. Однажды, Николай II пробовал уточнять детали заказа. Карл Фаберже выслушал его вежливо, но остался невозмутим: "Не беспокойтесь, Ваше Величество будет довольно". Больше величество с расспросами не совалось.

ЦАРСКИЙ ПРОРОК

Императорская семья относилась к яйцам Фаберже как к оберегам. Мистика кроется во многих его работах. Говорят, в одном из яиц императрица усмотрела знак, что у нее таки родится долгожданный наследник, -- и года не прошло со дня подарка, как Александра Федоровна уже нянчила Алексея.

В Яйце "Память Азова" мистики усматривают пророчество, что путешествие должно стать опасным, но благополучным. Фаберже сделал свой "Азов" из гелиотропа с кроваво-красными прожилками. Зато модель корабля покоилась на чистейшей воды аквамарине. Императрица получила его, когда морской вояж ее сына Николая Александровича (будущего императора Николая II) по Востоку был в разгаре -- ничто не предвещало трагедии, еще никто не знал, что в Японии на цесаревича совершат покушение и от смерти спасет лишь чудо.

"Стальное" яйцо -- последнее из завершенных, сделано в 1916 году -- в середине первой мировой. Оно укреплено на четырех артиллерийских снарядах, -- и в самом деле, война продлилась именно четыре года.

А уж о пасхальном яйце, посвященном царевичу, которое так и не было закончено, и говорить не приходится. Оно задумывалось из синего стекла, с херувимчиками и бриллиантовым созвездием Льва, под которым родился наследник престола. Завершить его не дала напряженная политическая ситуация: не успели сделать пьедестал и инкрустировать созвездие... Мистики тут же назвали это "знамением", ведь "звезда" Алексея Николаевича, действительно, так и не зажглась.

МАГАЗИНЧИК НА КРЕЩАТИКЕ

Невероятно лестно сознавать, что среди пяти городов, вписанных в герб Дома Фаберже, красуются аж два "украинца" -- Одесса и Киев. Кроме нас под двуглавым орлом вычеканены Петербург, Москва и Лондон. Но до конца раскрыть тайну, насколько большую роль играла наша столица в жизни главного ювелира царской России, пока не возможно.

По словам занимавшейся исследованием киевской "биографии" Фаберже, заведующей сектора археологии национального заказника "Софии Киевской" Жанны Гайковны Арустамьян, ответы, скорее всего, скрыты под землей -- в подвале нашего областного архива среди 6-метровых стопок "истории". Эти пожелтевшие "хранители прошлого" называются емким словом – "неподъемные". Смогут ли их разгрести когда-нибудь -- большой вопрос. Так что тема эта остается туманной и загадочной.

Ни в Интернете, ни среди историков почти ничего не известно о киевском периоде Фаберже. Удалось выяснить, что небольшой магазин прославленной фирмы, в который изделия привозили из Питера и Москвы, располагался на Крещатике. Скорее всего, в нем была мастерская с десятком ювелиров, выполнявших ремонт проданных вещиц и частные заказы местных буржуа по образцам "от Фаберже", но о настоящем заводе речи не идет. "Для полноценного производства нужны большие площади, не в крохотном же подвале устанавливать плавильные печи и электрические станки, -- размышляет Жанна Гайковна. -- А хоть каких-нибудь свидетельств существования в Киеве такого, пусть даже мини-заводика, принадлежащего Фаберже, я не нашла".

Может, со временем Карл Густавович и открыл бы у нас солидное предприятие, да только "проба на зуб" Киева не увенчалась успехом, -- народ практически не покупал его дорогих изысков. У здешних людей вкусы были специфическими, да и кошельки на порядок "стройнее" питерско-московских. Не могли украинцы позволить себе регулярно тратить баснословные суммы. К тому же, рядом в магазинчиках продавались симпатичные “гарнитуры” по более гуманной цене -- от Маршака или от Чернявского. Так что "взять" нашу публику Карлу Густавовичу не удалось. Через пару лет после открытия Фаберже "захлопнул" киевскую лавку и переключился на сбыт своих детищ в бойкой портовой Одессе. Там мастеров было больше -- человек 25. Но и это не идет ни в какое сравнение с Питером и Москвой, где колдовали над златом более 500 ювелиров. Однако, несмотря на кратковременное "знакомство" с Карлом, наш город навсегда остался в гербе Дома Фаберже.

НА ЛЮСТРЕ ФАБЕРЖЕ РАСКАЧИВАЛСЯ КОТ БЕГЕМОТ

"Булгаковская квартира" из "Мастера и Маргариты", где поселились "дьявольские" персонажи романа, вплела в свою пеструю родословную не только всем известную московскую квартиру N50 в доме N10 по Большой Садовой улице и в этом же здании квартиру N34 (в них Булгаков жил со своей первой женой). Деталями интерьера с литературным жилищем поделились и апартаменты респектабельного дома N13 по Пречистенке, где до "визита" большевиков обитал Александр, сын Карла Фаберже, хозяйничавший в московском отделении фирмы до "свидания" с большевиками.

Этот дом был поистине роскошен -- огромные квартиры в семь комнат с высокими лепными потолками, дубовым паркетом и парадной мраморной лестницей. Жить в нем могли позволить себе только очень состоятельные люди. После 1917-го Фаберже пришлось бежать из России, бросив в доме имущество. Долго ходили слухи о тайниках, якобы оставленных в стенах пречистенской квартиры. В конце 70-х годов дом поставили на капремонт, и тогда в одной из стен действительно обнаружили тайник с серебром.

После революции жильцов дома "уплотнили", устроив огромные коммуналки по одной комнате на семью. В бывшие владения Фаберже вселились молодые художники, среди которых были друзья Михаила Булгакова. Он стал частенько сюда наведываться, восхищаясь высокими потолками с лепниной и шикарной огромной люстрой на цепи -- именно на ней будет раскачиваться неуязвимый котик Бегемот. Кстати, квартирка "навеяла" Булгакову не только обстановку, но и ювелиршу Анну Францевну Фужере. А мраморную лестницу и просторный вестибюль Михаил Афанасьевич использует для "калабуховского дома", где жил профессор Преображенский.

ФАЛЬШБЕРЖЕ

Каждая вторая "самоделка", сварганенная в мире, норовит соблазнить толстосумов именно клеймом Фаберже. Подделывать стиль принялись еще при жизни мастера, но то, что творится сегодня -- просто беспредел. Правда, за последние десятилетия поменялись направления "потоков фальшбержатины". Если раньше мы заваливали Запад липой, то сегодня Малая Арнаутская переехала в Бруклин и оттуда шлет фальшивые "весточки" на Родину.

Своими руками Карл Фаберже не создал практически ни одного украшения. Он выдавал идеи и умел вовремя сказать "да" тому или иному предложению подчиненных, рисовал эскизы, и, будучи в душе перфекционистом, часто заставлял мастеров переделывать "с нуля" не вдохновившие его творения. Некоторые называли Карла нещадным эксплуататором, присвоившим себе чужую славу, закабалившим великих мастеров, достойных мировой славы, но так и не получивших ее. И все же, именно Карл Фаберже превратил скромную отцовскую мастерскую в самое крупное ювелирное предприятие Российской империи и одно из самых больших на планете. Именно он собрал под крышей своей империи сотни талантливых новаторов и асов своего дела, получив от вечности собственное время -- блестящую эру Фаберже.