НЕТИПИЧНЫЙ, НЕПОДРАЖАЕМЫЙ, НЕСНОСНЫЙ

Сегодня 148-й день рождения Джорджа Бернарда Шоу -- ирландского драматурга, критика, прозаика, нобелевского лауреата. Причина его весьма долгого, 94-летнего (1856--1950), пребывания на этой Земле кроется, видимо, в контрастности его натуры. Хулиган и законопослушный буржуа, традиционалист и сторонник новых идей, социалист и защитник денег, нарушитель спокойствия и викторианский зануда. Все это -- в одном лице. А плюс на минус дает тот самый внутренний баланс, который необходим для поддержания себя в активном, "живом" состоянии.

И МАЛЕНЬКИЙ АКВАРИУМ НА КОЛЕСАХ

Шоу смеялся. Как принято у служителей пера, "чтобы не плакать". Он видел жизнь насквозь, а посему иронизировал, ёрничал, извергал фейерверки сарказма.

Тема своих собственных похорон обратилась у Бернарда Шоу в остроумный фарс. Ярый вегетарианец Шоу в своем завещании пояснил, как его следует провожать на тот свет. "Вместо траурного кортежа за моим катафалком помчатся быки, овцы, свиньи, стаи домашней птицы, а также маленький аквариум на колесах с золотыми рыбками". Как было сказано далее, вся эта живность должна надеть траурные повязки в честь человека, который погиб, но не стал есть таких же, как и он сам, живых существ. И как всегда скромно, Шоу добавил: "За исключением Ноева ковчега, это будет самое невероятное зрелище в своем роде".

С немалой долей цинизма относился Шоу и к воспетому поэтами чувству. Он считал, что "быть влюбленным, значит неподобающим образом переоценивать разницу между одной женщиной и другой".

ИЗ ЖИЗНИ ДРАМАТУРГА

• На приеме дочь хозяина играла на рояле. Хозяин спросил Бернарда Шоу, любит ли он музыку?
  "Да люблю, но пусть это не мешает вашей дочери музицировать", -- ответил Шоу.

• Однажды Шоу, достаточно сухопарый мужчина, встретил тучного знакомого. И тот съязвил:
  "Господин Шоу, глядя на вас, можно подумать, что в Англии голод". -- "А ваш вид наводит на мысль, что вы в этом виноваты", -- ответил драматург.

ЗЛЫЕ КРИТИКИ РАСТУТ ИЗ ЛЮБВИ К ОПЕРЕ

Бернард Шоу признавал, что в Англии и Ирландии социальные взлеты и падения не прекращаются никогда. Посему собственная история вряд ли казалась ему чем-то из ряда вон выходящим. Он был третьим ребенком в семье государственного служащего. Отец, незадачливый торговец зерном, спился. А мама, певица-любительница, воспитала будущего драматурга "в атмосфере свободомыслия и любви к итальянской опере. Именно поэтому своим отношением к традиционному укладу британской жизни я всегда напоминал миссионера, который, чтобы установить контакт с туземцами, пытается вникнуть в их предрассудки".

В 1873 году матушка, соблазненная учителем музыки и по совместительству другом семьи Джоном Ванделером Ли, укатила в Лондон. С ними поехали и две ее дочери. А вскоре их "настиг" и Бернард. По заказу "друга семьи" Шоу стал писать статьи на музыкальные темы. Из этих первых опытов и родился незаурядный, дерзкий критик Шоу. Впоследствии, благодаря своим рецензиям, полемическим статьям и эссе он снискал славу фаворита в этой, увы, не самой доброй сфере деятельности. Шоу писал для "Уорлд", "Пэлл-Мэлл газет", "Сэтердей ревью". Он всем своим примером опровергал расхожее мнение, мол, критик -- это несостоявшийся творец.

ИЗ ЖИЗНИ ДРАМАТУРГА

• Один воинствующий клерикал предостерегал Шоу, что его сочинения чреваты адом. Драматург отвечал: "Это меня не пугает. В раю чудесный климат, а в аду -- изысканное общество".

• Но самая известная шутка с участием Бернарда Шоу касается самой английской королевы. Вряд ли кто-то ее не слышал. И все же этот великолепный пассаж заслуживает повторения.

Итак. Английская королева спросила у Бернарда Шоу:

-- Вы как-то сказали, что все женщины продажны?

-- Да, -- скромно ответил Шоу.

-- И я тоже?

-- И вы, ваше величество.

-- Сколько же я стою?

-- Десять тысяч фунтов стерлингов.

-- Так мало?

-- Вот видите. Вы уже торгуетесь, -- съехидничал великий драматург.

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ИДОЛ ПОКОЛЕНИЯ "ПИ"

Кем еще мог стать этот язвительный хохмач, этот грустный скептик, как ни драматургом? Где еще можно жить так открыто и одновременно так завуалировано, как ни в сценических героях? Первая его пьеса -- "Дома вдовцов" -- была поставлена в 1892 году. Но наибольший успех Бернарду Шоу принесли пьесы "Человек и сверхчеловек", "Цезарь и Клеопатра", "Профессия миссис Уоррен", "Пигмалион", "Святая Жанна", "Идеальный муж", "Дом, где разбиваются сердца". В более чем пятидесяти произведениях для театра ничто не мешало Шоу изголяться над всем тем, что вызывало неприятие в безумной реальности.

Впрочем, весь ХХ век -- это "история всевозрастающего безумия" (по словам живого классика Джона Фаулза). Вы спрашиваете, почему же слишком разумный Шоу так ревностно отстаивал левые убеждения? Возможно, они были дороги ему, как мечты о совершенном городе -- утописту. Как нечто особенное, во что он сам для себя решил верить.

... Пожалуй, есть еще один секрет долгой жизни драматурга. Шоу был современен каждому историческому периоду -- на протяжении почти века. Если бы не досадное падение в саду и перелом бедра, если бы не проклятый "биологический" возраст, он был бы современен и нам.

ТАК ЖЕ, КАК ЕГО ВЕЧНЫЕ ТВОРЕНИЯ

А что касается его пожизненной привычки быть парадоксальным, то и в этом Шоу сегодня проявил бы себя с пользой для общества. Нынешние пиарщики и рекламисты приняли бы драматурга в свои ряды -- даже за один сценарий его собственных похорон, о чем говорилось выше. Молодежь наверняка избрала бы Шоу своим "гуру". Хотя бы за эти умозаключения: "Шедевры современной музыки гораздо важнее для образования подростков, чем шедевры античной литературы". Или же за эти: "Я также счел уместным предупредить молодых, что знать слишком много так же опасно, как знать слишком мало, что быть паинькой не менее отвратительно, чем быть дьяволом, и что нет ничего хуже, чем жить своим умом".

ИЗ ЖИЗНИ ДРАМАТУРГА

• Одна дама спросила Шоу, как надо писать, чтобы стать хорошим писателем? "Слева направо", -- пояснил литератор. Другая (а, возможно, та же) дама спросила у Шоу, почему Бог создал сперва мужчину, и уже потом -- женщину? "Потому что он не хотел, чтобы во время сотворения мужчины женщина помогала своими советами", -- таков был ответ.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Шоу сродни нашему Сковороде. И того, и другого мир ловил, "но не поймал". Драматург умудрился убежать от всепроникающего мира даже в день вручения ему Нобелевской премии по литературе (1926 г.). Шоу, враг всяческих премий, попросту не явился на церемонию. А на переданные ему деньги учредил фонд для переводчиков.

И пусть кто-то считает, что отношения Шоу с этим самым миром -- эпатаж чистой воды. Где поза, где самокритика, где истина, а где лукавство -- каждый решит для себя сам, вчитавшись во вступление к автобиографическим заметкам драматурга. "Джи-Би-Эс (Джордж Бернард Шоу. -- Авт.) -- существо уникальное, фантастическое, нетипичное, неподражаемое, несносное, в больших дозах невыносимое, абсолютно ни на кого не похожее, безнадежно неестественное и начисто лишенное истинной страсти. Ясно, что такое чудовище не может принести вред, даже если бы оно подавало дурной пример -- чего, впрочем, никогда не было", -- писал о себе родном "великий и ужасный".