ВРАЧ УБИЛ СЕМЬЮ И СЕБЯ, ПРЕБЫВАЯ В ЗДРАВОМ УМЕ

Окровавленных маму с дочкой обнаружили рядышком на кровати. Но капельку крови эксперты нашли и на коврике у входной двери. Похоже, отсюда все началось...

Весь этот ужас человек сотворил, пребывая в здравом уме, трезвой уме и отдавая отчет своим действиям.

Об этой трагедии наша газета в свое время писала, что называется, по горячим следам. Напомним: преуспевающий врач-киевлянин убил жену и дочь, погубил часть домашних животных, а сам покончил с собой, взорвавшись с машиной в гараже. Тогда же мы сообщали, что прокуратура возбудила уголовное дело, рассматриваются все версии. Сейчас следствие завершено, но судить некого. Ни на одной из более чем 300 страниц уголовного дела нет ответа на вопрос: почему это произошло? Ничего не прояснила и комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, сделавшая заключение, что весь этот ужас человек сотворил, пребывая в здравом уме, трезвом уме и отдавая отчет своим действиям. Единственные свидетели — два волнистых попугайчика, которые никогда не заговорят...

КОШМАР И НИЧЕГО БОЛЬШЕ

Днем, в половине третьего 1 февраля в гараже N 131 одного из автокооперативов на улице Танковой прогремел взрыв. На место прибыли пожарные, скорая помощь, но спасательные мероприятия уже ничего не могли изменить: хозяин стоявшего в гараже Пежо, 43-летний врач-стоматолог, сгорел вместе с машиной. Эпицентр взрыва был в салоне автомобиля, который облили бензином. 10-литровая канистра валялась неподалеку от обугленного остова машины. Все указывало на суицид.

Но еще более страшная картина открылась, когда представители милиции и прокуратуры вошли в квартиру самоубийцы. В четырехкомнатных, добротно отделанных апартаментах лежали убитыми его жена и дочь. Женщина скончалась от двух нацеленных в сердце ударов ножом. У 5-летней малышки были те же смертельные ранения, а еще голова, разбитая молотком. В рот ребенку, видимо, чтобы заглушить крики, убийца воткнул черную тряпку. Но и это было не все. В ванне, заполненной водой почти до краев, стояла клетка с утопленным хомячком. Еще в доме были две клетки с попугайчиками. В одной птицы тоже были мертвы, в другой — живы. Безумную картину дополняли надписи на стенах, сделанные синим и красным маркерами: "Час настав", "Любов — брехня серед людей", "Батько + дочка =?", "Мати + син=?", "Машинам — ні"... Под надписями стояла обведена кружком "А" — первая буква имени хозяина квартиры. На одной из стен была нарисована косая решетка, перечеркнутая прямым крестом. Психологи не дали трактования этому странному символу. Религиевед, к которому частным образом обратились за консультацией, посчитал, что это надо понимать так: человек предпочел смерть тюрьме.

— Версия о том, что стоматолог сам расправился со своими родными, возникла изначально. В то же время очень тщательно была проверена и версия, что все убийства совершили чужие люди, инсценировав третье преступление как самоубийство. Тем более, что на последнем предположении настаивала мать Анатолия, — рассказывает старший следователь Шевченковской прокуратуры Виктор Шулежко. — Она до сих пор не верит, что все это сделал ее сын, и ее чувства несложно понять. Но никаких следов пребывания посторонних в квартире не было обнаружено, замок не поврежден. Охранник автокооператива видел, как Анатолий заезжал на территорию. В салоне машины кроме него никого не было. Подъехав к гаражу на Пежо, который Анатолий обычно ставил у дома, хозяин вывел оттуда БМВ, загнал Пежо, а перед тем, как войти внутрь, поставил БМВ так, чтобы машина фактически подпирала ворота бокса. Потом их вырвало взрывом, и вторая иномарка тоже была частично повреждена. Все деньги, которые в то время были в семье — а это около пяти тысяч долларов — лежали в кармане самоубийцы. Купюры, конечно же, обгорели, но не настолько, чтобы их нельзя было различить. Эта находка наводит на догадку, что первой мыслью Анатолия было бегство, но он был человеком образованным и не мог не понимать, что рано или поздно его найдут.

СОР ИЗ ИЗБЫ НЕ ВЫНОСИЛИ

С точки зрения тех, кто постоянно вынужден терпеть лишения, в семье Глинчуков (все имена и фамилии изменены из этических соображений) было все хорошо и даже более, чтобы жить да радоваться. Просторная квартира, о которой большинство не смеет и мечтать, хорошая мебель, два автомобиля. Больше того, Анатолию наконец-то удалось достичь цели, к которой он упорно шел долгие годы — вот-вот он собирался открыть свой частный стоматологический кабинет. Помещение, находящееся на первом этаже того же дома, где обитали они с Ольгой и дочкой Кариной, было отремонтировано, оборудовано современной техникой и для работы, как говорят, уже набирался персонал. Финансовых проблем в семье якобы тоже не было, хотя это понятие относительное. Никогда не бывает так, чтобы хватило на все.

Соседи по дому отзываются об Анатолии как об очень замкнутом, нелюдимом и даже неприветливом человеке. Одна женщина с обидой вспоминает, как грубо он ее оскорбил. Когда в квартире Глинчуков делался ремонт, рабочие затаскивали материалы и сломали грузовой лифт. Поломку устранили, однако соседка, видать, тоже обладающая не самым мягким характером, не упустила возможности поддеть Анатолия при встрече. Сказать, что он вспылил, это мало сказать. Даже выйдя на улицу, мужчина продолжал осыпать женщину бранью. Так, будто выплескивал из себя что-то, копившееся и копившееся внутри. Об Ольге ничего не говорят — говорить нечего: ни с кем в доме не общалась, на людях не улыбалась, а чтобы к ней подружки ходили, тоже никто не видел. Еще вспоминают, что супруги были скуповаты. Когда в доме собирали средства на консьержа, они отказались внести свою долю, заявив, что денег у них нет.

В Киев Глинчуки приехали из Львова пять лет тому назад вслед за матерью Анатолия, которая открыла здесь частную практику, занимаясь мануальной терапией. Возможно, под ее влиянием Анатолий в юности и выбрал врачебную стезю. Мать была для него не только самым близким человеком, но и непререкаемым авторитетом, который граничил с авторитаризмом. Сильная и волевая женщина, по слухам, относилась к невестке без большой любви, но внешне все выглядело пристойно. Если в доме и возникали скандалы, то на люди их не выносили.

У Анатолия это был второй брак. Пытаясь найти ключ к февральской трагедии, следствие опросило всех, кто так или иначе был знаком с ее жертвами. Но сведения, которые могла дать об Анатолии первая жена, учившаяся вместе с ним во Львовском мединституте (теперь медуниверситет), оказались крайне скудны.

— Детей в браке не было, — рассказывает Ирина. — Мы часто ссорились, и я была инициатором развода. Но Анатолий меня никогда не бил и проблем сексуального характера не испытывал. Он был веселый, имел много друзей.

Товарищи тоже не могут вспомнить что-нибудь, что приближало бы к разгадке преступления. Нормальный, общительный парень... Характеристика, совершенно не похожая на ту, которую Анатолию давали в Киеве. Впрочем, здесь у него товарищей и не было. "Тут могут быть только коллеги и знакомые, — говорил родным Анатолий. — Друзья остались там, где учился". С медуниверситетом у него действительно был связан весь львовский период жизни. С Ольгой ведь он тоже познакомился здесь.

ОСЛЕПЛЯЕТ И ОТБИРАЕТ УМ

Они поженились в 1997 году, когда Анатолий работал в клинической ординатуре, а Ольга, которая была младше его на десять лет, училась. Реализовать себя в качестве врача ей так и не пришлось — в 1998 году родилась Каринка и молодая женщина окунулась в материнские заботы. В том же году семья переехала в Киев, оторвавшись от всего привычного и родного. Одержимый идеей открыть свой кабинет, Анатолий пропадал на заработках в Польше, где его оценили как стоматолога и платили вполне прилично. Финансово помогала семье и его мать. Отец (супруги были в разводе) оставался во Львове, где занимал престижный пост, но детей без внимания тоже не оставлял.

Так или иначе, но кризис отношений должен крыться в киевском периоде, о котором никто ничего не может... или не хочет рассказывать. На похоронах Андрея были двое его знакомых, но следствию известны только их имена. Мужчина и женщина как пришли, так и ушли. Мать Анатолия могла бы подсказать, где их искать, но не подсказала. Вероятно, имела на то причины.

Мама Ольги, хоть и была убита страшным известием, тоже ничего не могла прояснить.

— Отношения у них с Андреем были хорошие, стабильные. Анатолий был вежлив, очень любил свою дочку, — говорила она следователю, утверждая, что после брака кроме мужа у Ольги никого никогда не было.

И все же то, что произошло, очень похоже на патологическую ревность, которая ослепляет и отбирает ум. Не далее, как в начале июня киевский бизнесмен в состоянии аффекта застрелил жену и покончил с собой потому, что уличил супругу в неверности. Был ли у Андрея повод для подозрений, неизвестно. Может быть, и не было. Но постоянная необходимость добывать не просто деньги, а большие деньги на семью, на ремонт квартиры, на строительство кабинета, вымотали его нервную систему настолько, что и без причин дошло до чудовищного срыва.

Когда в гараже грохнул взрыв, один из автовладельцев рассказал, что наглядно знает погибшего. Живя в доме напротив, он в декабре видел этого мужчину стоящим о оконной раме застекленного балкона. Все выглядело так, будто человек вот-вот бросится вниз, но за спиной появилась жена и втащила его в квартиру.

НЕЛЬЗЯ ПОНЯТЬ

31 января вечером Андрей разговаривал по телефону с матерью. Все было нормально — никаких поводов для тревоги. 1 февраля, в воскресенье, семья собиралась на Троещинский рынок. По ориентировочным подсчетам, трагедия разразилась около одиннадцати утра. Когда Олю и Карину нашли убитыми, они были одеты по-домашнему, то есть, еще не собрались выходить из дома. Окровавленных маму с дочкой обнаружили рядышком на кровати. Но капельку крови эксперты нашли и на коврике у входной двери. Похоже, отсюда все началось, кто-то куда-то порывался идти или бежать.

После убийств у Андрея еще было время, чтобы сделать странные надписи, в которой он зашифровал свою тайну, и придумать, как распорядиться своей судьбой. Вопреки всем экспертизам, обычный человек не в состоянии представить, что это могло происходило в здравом уме.

— В моей практике было много таких ситуаций, когда эксперты делали заключение о вменяемости человека в то время, как его поступки и действия никоим образом не подпадали под понятие психической нормы, — заключает следователь Шулежко.