"НЕ ПРИВЕДИ ГОСПОДЬ, ЧТОБЫ ВДРУГ СЛУЧИЛАСЬ БОЛЬШАЯ ЛЮБОВЬ..."

Мне кажется, уже очень многие люди пришли к выводу, что цель жизни заключается в самой жизни. Я тоже придерживаюсь этого мнения.

"Олегу Митяеву ни в чем не приходится прикладывать практически никаких усилий, не приходится ломать свою конституцию, и уж если случается напрягать себя, то именно настолько, насколько Олег Митяев себе позволит. Если надо сделать очень многое, то он может этого не делать, а просто пойти в баню", — так, полушутя, полувсерьез говорит о себе известный бард, чья песня "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались" стала классикой. Для музыканта, например, стоит дилемма: выпускать новый альбом или нет. В принципе, его можно и не выпускать, а просто петь эти песни в кругу друзей, так как все хлопоты, связанные с выпуском альбома мне мешают. Это суета. Вместо всего этого нужно ходить в баню или на рыбалку. Но я уже не свободен, потому что друзья и слушатели ждут альбомы".

"ПРО ВОРОВ У МЕНЯ ПЕСЕН НЕТ"

— А если потрясение в любви?

— Как-то я встретил одного очень известного человека, легенду нашего рока, и спрашиваю его: "Как ты так похудел? Что за диета?" А он отвечает: "Диеты никакой не надо. Достаточно сильно влюбиться или заболеть, что, в сущности, одно и то же". Хотя, может, это уже возрастное, но иногда думаешь: не приведи Господь, чтобы вдруг случилась большая любовь. Потому что уже слишком много обязательств в этой жизни: жена, дети, гуляние с собакой. Мне кажется, что семейная любовь имеет свои прелести, и сила ее не в потрясении, а в стабильности, которая в определенном возрасте радует гораздо больше. После дорог и разлук ты возвращаешься домой — и все в порядке, дети здоровы. Ведь, как сказал Визбор: "И самые главные беды — так это болезнь медвежат".

— Часто судьба играет с вами?

— Я закончил монтажный техникум, Институт физкультуры, ГИТИС и никогда не предполагал, что все это мне не пригодится. Собирался быть монтажником, очень любил песню "Не кочегары мы, не плотники ...", старательно изучал, где "ноль", а где "фаза". Но мои преподаватели вовлекли меня в художественную самодеятельность. 15 лет — возраст, когда человек невероятно открыт, и его можно сделать уголовником или окунуть в нормальную жизнь. Так вот я втянулся, и от пребывания на сцене получал кайф. Попал на фестиваль авторской песни. Природа, костры, умные глаза, хорошие песни — просто коммунизм какой-то! На следующий год снова приехал — с первой в своей жизни песней, и в ней есть строчки "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались".

— Вам доводилось выступать в местах заключения. Какие впечатления?

— С одной стороны, зачем я буду петь песни этим сволочам и душегубам, а с другой стороны, думаю, что, может быть, песни помогут им стать лучше. В такой внутренней борьбе я провел несколько первых своих концертов на зоне, хотя про воров у меня песен нет.

"ЛИРИКУ ВСЕГДА ХОРОШО"

— Лирику нужно быть прагматичным?

— Лирик — это большое счастье, лирику всегда хорошо. Но многие лирики сейчас наверняка стали прагматиками. Прагматичные лирики заработают денег, построят себе дома, купят машины и снова запоют, никуда они от этого не денутся. Или, наоборот, они не заработают денег, не построят дома, а будут работать грузчиками и, перетаскивая ящики погожим осенним деньком, все равно будут замирать, увидев в междуящичном пространстве заходящее солнце.

— Олег, что может вызвать в вас невероятный восторг?

— И литература, и кино, и повседневная жизнь, — правда, гораздо реже. В литературе и в кино все-таки немножко подвирают, чтобы ситуация была идеальной.

— А Вам ближе реализм жизни или подвирание?

— Меня всегда привлекает художественность. Когда в детстве я читал в телевизионной программе "Худ. фильм", на душе сразу становилось тепло. "Док. фильм" — было нехорошо. Но однажды посмотрел фильм "У озера", в кадре появился Шукшин, и я подумал, почему это вдруг пошло документальное кино. Появление Шукшина меня раздражало, это ассоциировалось с "док. фильмом". Шукшин ведь часто использовал в кино документальные кадры пьяных гулянок. Лишь потом я понял, насколько здорово надо играть, чтобы все выглядело "без игры".

О ДЕТСТВЕ

"У меня корни в Курской губернии. Там похоронен мой дедушка Степан, бабушка, тамошние старики рассказывали мне, как они жили. Воспитание в нашем доме было очень строгое. С одной стороны, особой культуры не было, не слушал я Чайковского целыми днями, но с другой стороны, за курение или мат можно было получить крепкого ремня. А уж чтобы своровать — даже в мыслях не было. Конечно, мне хотелось бы, чтоб родители у меня были профессорами, чтобы с детства я читал очень много умных книжек. Тогда жизнь, может быть, сложилась бы по-другому, но она сложилась так, как сложилась. Это в свою очередь объяснение и тому, что я пока в тюрьму не попал, и тому, что я до сих пор не знаю нотной грамоты".