"БАСКОВ ЗАПИСЫВАЛ МОЮ ПЕСНЮ С ОГНЕТУШИТЕЛЕМ В РУКАХ"

Я удивился: "Это что новая методика?". "Это, чтобы не петь фальшиво" — пояснил Басков

Некоторые молодые только начав работу, уже считают, что композитор им обязан, мол мы — твои клиенты: равняйсь, смирно!

София Ротару недавно презентовала свой новый альбом "Небо — это я". В нем народная артистка, имеющая опыт и чутье на авторов, сделала ставку на молодых. В альбоме все песни, за исключением одной, написаны тандемом киевлян — композитором Русланом Квинтой и поэтом Виталием Куровским. Руслану немного за тридцать. Сегодня он считается одним из топовых авторов. Его песни — в репертуаре Ирины Билык, Евгении Власовой, Галлины, Ассии Ахат, Алины Гросу, Анюты Славской. К числу поющих песни от Квинты недавно добавились Николай Басков и Андрей Данилко. Король ремейков Филипп Киркоров, прознав о киевском хитмейкере, позвонил Руслану и попросил освежить репертуар его композициями.

— На "Новой волне" в Юрмале Данилко похвастался Киркорову новой песней, которую написал я. Филипп попросил сделать что-нибудь и для него. Еще мне предложили поработать над песнями для телефильма "Три мушкетера". Данилко вдохновил, дескать у тебя все получится. Когда люди тебе доверяют, это подстегивает. Вообще мне интересно поработать с артистами-мужчинами, до сих пор мои песни пели одни только дамы.

—А "Нечаянный сон" Баскова?

—Точно. С Басковым меня познакомила Ротару. Я записывал их дуэтную песню "Цветет малина". Тогда же на глаза попался "мужской" текст Куровского. Возникла идея положить его на музыку. Я только напел композицию, аккомпанируя на рояле, а Коля сразу заявил, что это его песня. Заплатил мне авторские, но записался лишь спустя четыре месяца. Приехал слегка простуженным, пришлось несколько раз посылать гонца за лекарствами. Я даже немножко волновался, что плохо запишется. Но нет, хорошо получилось. Он меня тогда очень удивил — горло болит, а он все время кусочки льда сосет. Оказывается, при больном горле таким образом улучшается работа связок.

Но самое прикольное не это. Представляете, Коля записывался, держа в руках… огнетушитель. Я удивился: "Это что новая методика?". "Это, чтобы не петь фальшиво" — пояснил Басков. Певцы-оперники имеют свойство "завышать" звуки, а огнетушитель тянет вниз и психологически помогает избежать этого.

— А что там за история была с Моисеевым?

— Я предложил ему свою песню "Голубь". Он пригласил меня к себе домой, врубил на всю мою песню и стал внимательно слушать. Там есть такие строки: "Голубь мой серебряный — теплая капля инея, лишь для чужих потерянный, в небе — синее синего…". Услышав их, Боря сказал, что у него сейчас другой имидж и он такое петь не будет. И предложил показать ее Леонтьеву

— После того как твои песни запели вон какие звездищи, не жаль растрачивать силы на молодых артистов?

— Если работа мне покажется интересной, почему бы нет. Константин Меладзе — человек, с которым я всегда советуюсь в первую очередь, давно говорит, что мне нужно заниматься собственным проектом или писать только для артистов из "высшей лиги". Потому что это люди с харизмой, наполняющие собой песню. А многие малоизвестные артисты просто губят потенциальный хит. Суперпопулярную сейчас песню "Белый танец" композитор Олег Макаревич, с которым я когда-то работал на студии "Пионер", сначала показал певице Лие. Та стала крутить носом: то не так и это не так, то слова поменяйте, то перепишите текст. А Ротару только услышала композицию, сразу сказала: "Это моя песня!". В ее исполнении она действительно зазвучала. Я отдал Лие одну из своих лучших песен "Вьюга ли мела". И что? Она ничего не изменила в жизни артистки. Многие начинающие сразу начинают просчитывать: "Это формат? Ее возьмут на радио?". О каком творчестве в таком случае может идти речь?

— А как пересеклись твоя и Софии Михайловны дорожки?

— Сначала на студии "Нова" я познакомился с ее сыном Русланом. Он приходил к Жану Болотову, который делал аранжировки для песен его мамы. Разговорившись как-то, я наиграл ему на рояле песню "Забыть". Он попросил сделать демо-запись и передал ее маме, а через какое-то время перезвонил и сказал, что Софии Михайловне композиция понравилась, и она ее берет в работу. Вот так и началось наше сотрудничество. Не мог даже представить, что буду работать с такой звездой! Тогда она для меня казалась недосягаемой. Знаешь, ей песни присылают ящиками, она даже не успевает все переслушать.

— Следующей вашей совместной работой стала песня "Чекай"?

— Она очень тронула Софию Михайловну, "попала" в ее настроение. Тогда тяжело заболел ее муж. Ротару очень тонко чувствует песню, поэтому она у нее сразу получилась, она — как крик души.

— Ротару дает тебе понять, что она — звезда, а ты — всего лишь автор?

— Чего нет — того нет. Скорее наоборот. Когда она приезжает в студию — у нас праздник! Привозит с собой чай, кофе, конфеты, всякие вскусности в судочках, в общем, создает домашнюю обстановку. Мне больше всего нравятся ее сырники. Пустяки, кажется. Но в этих пустяках — ее отношение к авторам! Кстати, ей очень не по душе мое увлечение парашютным спортом.

— Зато благодаря ему появилась песня "Небо — это я"?

— Я ее сочинил в полете. Руслану, первому критику Софии Михайловны, она не понравилась. Но я все же убедил его показать ее маме. Мне кажется, что она имиджевая и соответствует ее новому образу.

— Ее легко уговорить на какое-то новшество?

— У нас сейчас в работе экспериментальная песня "Моцарт". Это совершенно неожиданная работа для Ротару. Когда мы показали ее Баскову, он просто обалдел. Композиция получилась очень стильная, с непростым текстом. Когда его читаешь, кажется — полный бред. Но, положенные на музыку, стихи выглядят очень гармонично. Это даже не песня, а целое "полотно": там звучит и "Реквием" Моцарта, и струнный оркестр, и хор.

— С кем вообще проще работать: с именитыми или малоизвестными артистами?

— Есть кардинальное различие. Некоторые молодые, только начав работу, уже считают, что композитор им обязан, мол, мы — твои клиенты: равняйсь, смирно! Потом начинается: а давай слово поменяем, а давай куплет выбросим. Кое-как споют, а под конец можешь и такое услышать: "Ничего, потом подчистишь автотюном". После таких заявлений я обычно с артистами больше не работаю, не хочу, чтобы мной пользовались. как вещью. Мы с Виталиком как-то написали песню для одной украинской певицы. Она ее записала и надолго пропала. Поскольку мы не оформляли на песню никаких документов по авторским правам, я ее отдал другой артистке. Песня сразу попала в "десятку".

— Почему бы тебе самому не петь свои песни, ты ведь пробовал себя как эстрадный артист.Твой клип "Біле сонце" крутят до сих пор?

— На эстраду я не собираюсь возвращаться. Мне это не интересно. На сцене нужно жить, за нее нужно бороться. Да и по правде говоря, мне доставляет большее удовольствие, когда я слышу свои песни в исполнении других артистов. В образе певца я чувствовал себя не в своей тарелке. Меня раздражало, что во время похода в соседний гастроном в шортах и тапочках на меня тыкали пальцем. В бытность артистом ехал как-то в метро с кучей памперсов, а какой-то мужик прицепился и кричит: "Я вас знаю! Вы — Руслан Квинта!". Мне стало неловко, я говорю: "Вы ошиблись". А он орет: "Нет! Я узнал вас по сережке в ухе! "Біле сонце"! Кролики! Я вас знаю!". Мужик меня так достал, что пришлось выйти из метро.

— Твоя жена тоже имеет отношение к музыке?

— Она — музыкант, с "красным" дипломом закончила университет "имени Поплавского" и сейчас поет в хоре имени Веревки. Кстати, это она посоветовала предложить песню "Любовь. Яд" Ире Билык, сказала, что она стопроцентно Билычкина. Я два года проработал у Иры на студии, пару раз предлагал ей свои песни, но ни одна из них ее не "зацепила". А тут только услышала демо-запись песни — схватила меня за руку: "Все. Быстренько ее делаем!". Правда, пыталась поменять пару слов: вместо "Любовь. Яд" просила сделать "Любовь — я", но Виталик уперся и сказал: "Нет. Яд и все!".

— Твою песню "Одна калина" в исполнении Ротару многие называют новым украинским гимном?

— И коллеги говорят, что после этой песни я могу больше ничего не писать, но я считаю, что моя лучшая песня еще впереди.