К ВЗРЫВАМ В СТОЛИЦЕ ПРИЧАСТНЫ НЕ ДИЛЕТАНТЫ

Два практически синхронно прозвучавших на рынке "Троещина" взрыва тоже заставляют о многом задуматься. Это характерный почерк профессионала, не любителя.

Розыскник, следователь, оперуполномоченный в данной ситуации не авторитет. Пусть до приезда взрывотехников обеспечивают безопасность окружающих.

Взрывы на Троещинском рынке, а затем и в подъезде дома номер 20-в по проспекту Радянской Украины, где покушались на замдиректора рынка Сергея Алисименко, заставили нас найти человека, который бы взглянул на эти события с точки зрения профессионала. Владимир К-в (по его просьбе ограничимся неполными данными) стоял у истоков создания в Украине взрывотехнической службы, лично принимал участие в раскрытии преступлений, связанных с применением взрывных устройств, многократно выезжал в различные регионы как опытный эксперт.

ЧУВСТВУЕТСЯ ОПРЕДЕЛЕННАЯ ПОДГОТОВКА...

— Что бы мэтр-взрывотехник сказал по поводу событий 20 августа и 3 сентября в Киеве?

— Информация о них довольно противоречива, поэтому суждения могут быть в некотором смысле субъективны. Насторожило то, что события взаимосвязаны, как бы их ни трактовали и какие бы политические версии ни высказывали... Два практически синхронно прозвучавших на рынке "Троещина" взрыва тоже заставляют о многом задуматься. Это характерный почерк профессионала, не любителя. Говорить, что такое совершили люди, ранее не сталкивавшиеся с подобным, по-моему, опрометчиво. Даже Интернет, при всей его открытости, прозрачности, не информирует в полной мере о технологии и тактике приведения в действие взрывных устройств. Там могут быть размещены отдельные элементы ВУ, способы сборки, начинка из болтов, гаек, гвоздей... А вот тактический ход, как применить такое устройство... Не уверен. Возможно, конечно, люди интуитивно пришли к этому. Но интуиция на уровне подсознания, как правило, закрепляется практикой. Поэтому либо кто-то подсказал исполнителям, как это надо делать, либо причастные к взрывам и на Троещине, и на Виноградаре уже имели дело с подобными устройствами. Определенная подготовка чувствуется.

— После 20 августа сотрудники милиции демонстрировали журналистам вещдок — прикрепленный к одному из взрывных устройств и работающий на прием мобильный телефон. Сквозь полиэтилен было видно, что аппарат не очень поврежден. Мог ли он не разрушиться после приведения устройства в действие?

— Технические устройства и какие-то иные приспособления, которые монтируются в непосредственной близости к ВУ, обычно от взрывной волны разрушаются. Исключение бывает лишь когда взрывная волна направлена в противоположную сторону, но все равно на каких-то частях обязательно остаются следы, повреждения.

— А вообще изготовить взрывное устройство — сложная задача?

— Да я бы не сказал. Большого ума здесь не нужно. Тем более, средства массовой информации, тот же Интернет наводнены такими подробностями, от которых даже у людей бывалых волосы дыбом.

— Получается, любой разбирающийся в технике человек способен изготовить из подручных средств какую-то адскую машинку?

— Мне кажется, давно назрела необходимость изменить тактику контроля за объектами массового пребывания людей именно с точки зрения безопасности. Нужно предусматривать более эффективные методы проверок мест, которые вызывают подозрения. "Сегодня" писала о необходимости устанавливать прозрачные емкости для мусора, отходов, и это верно. Надо обращать особое внимание и на пустоты, где злоумышленники могли бы что-то спрятать, заложить. Как правило, срабатывает то, что не видно. С учетом мировой практики, в условиях большого города, это довольно проблематично. Но люди, которые занимаются такими вопросами профессионально, знают, что и как делать, снижая степень риска к минимуму.

ПОСТОВОЙ МИЛИЦИОНЕР — НЕ ВЗРЫВОТЕХНИК

—Сейчас, насколько известно, сотрудники спецслужб умышленно подбрасывают разного рода коробочки, свертки, пакеты с проводками, дабы проверить, во-первых, как с ними поведут себя прохожие, пассажиры в общественном транспорте, а во-вторых, проследить за реакцией сотрудников правоохранительных органов — какими будут их действия. Это нормальная практика спецслужб?

— Первое правило, скажем, персонала аэропорта, метрополитена, другого режимного объекта: заметив любую подозрительную вещь — не трогать, не вскрывать, не перемещать ее... Внутри могут быть скрытые элементы, способные привести к взрыву... У взрывотехника есть понятие — время "Ч". Если он даже случайно зацепил такой неопознанный предмет, — немедленно уйдет в укрытие и покинет его только через 15 минут. Не произошло в течение четверти часа ничего — можно продолжать работу.

— Почему-то существует расхожее мнение, что к такому предмету может иметь беспрепятственный доступ любой сотрудник милиции.

— Со взрывными устройствами либо предметами, которые могут таковыми оказаться, вправе иметь дело лишь те, кто наделен специальным разрешением. Поэтому когда на вызов из любого учреждения, офиса, фирмы, где выявлено нечто подозрительное, приезжает милицейский наряд, необходимо сразу поинтересоваться, есть ли у него такой документ, прошли ли эти люди соответствующую подготовку. Нет разрешения — такие стражи порядка столь же опасны, как и любой другой гражданин. И без рук, без ног тогда окажется не только милиционер, но, не ровен час, другие. Розыскник, следователь, оперуполномоченный в данной ситуации не авторитет. Пусть до приезда взрывотехников обеспечивают безопасность окружающих.

— Любопытно. А вот говорят, при угрозе взрыва Ф-1 нужно покинуть пределы опасной зоны в радиусе 100 метров.

— Ерунда. Осколки такой гранаты разлетаются на 200 метров. И при этом надо прятаться за какую-нибудь серьезную преграду, чтобы не стать пострадавшим... Был случай. У одной женщины в коридоре стояла коробка от телевизора, и туда заложили взрывное устройство. Приехали, смотрим — какой-то сержант милиции что-то выковыривает ножницами, а рядом, на улице, буквально под балконом, курят жильцы-соседи. Спрашиваем: что вы здесь делаете? Да ждем, отвечают, там же наше добро. А если бы взорвалось? Да стены бы повылетали и без потерпевших, а то и погибших бы не обошлось. Что нужно было сделать? Отвести людей на безопасное расстояние... Взрывотехническая служба все эти вещи знает и учитывает. Можете поверить на слово. Ее профессионализм беспокойства не вызывает. Беспокойство вызывает поведение отдельных граждан, детей. Кто-то полез туда, куда не надо. Кто-то решил посмотреть, что лежит в коробке, вроде бы оставленной кем-то по забывчивости...

— Нельзя этого делать?

— Ни в коем случае. Я бы попросил вас так и написать, обращаясь к читателям "Сегодня": люди, не теряйте бдительности и учите этому других. На Западе, кстати, не считается зазорным ошибиться, перестраховавшись, подняв тревогу. Пусть она окажется ложной, зато это не приведет к каким-то тяжким последствиям. Думаю, такую же внимательность, разумную бдительность нужно воспитывать у детей. Они часто становятся жертвами чьего-то злого умысла.

— Что подсказывает ваш личный опыт: угроза терактов или, скажем мягче, проявлений злостного хулиганства с применением взрывных устройств в обозримом будущем будет возрастать?

— Тенденции в этом плане развиваются по законам синусоиды: рост, снижение, снова рост... На текущий момент предвидеть не возьмется никто. Факторов множество. Если на одну чашу весов, образно говоря, положить обстановку агрессии, агрессивности, то нет компенсирующего ее противовеса. У людей ответа на многие вопросы, поэтому трудно сохранять и душевное, и психическое равновесие... Напряженность в обществе, на мой взгляд, будет сохраняться до конца этого года, возможно, сохранится в следующем. Потом наступит некоторая стабилизация. Конечно, если не возникнет каких-либо факторов, сыграющих роль детонатора. Психика у людей разная, и живем мы не в вакууме, не в изоляции. Страна стремится быть активным игроком на мировой арене, принимает участие в различных акциях, включая миротворческие операции. Вы понимаете, это и Ирак, и Косово, другие "горячие точки"...

ОРУДИЕ УБИЙСТВА — БЕЛЬЕВАЯ ПРИЩЕПКА

— Какие наиболее яркие, острые эпизоды, свидетельствующие об изощренности, дьявольской фантазии злоумышленников, приходят вам на память в контексте нашей беседы?

— Эпизодов было много. А самых острых, пожалуй, два. Однажды был подорван легковой автомобиль человека, у которого возникли проблемы с партнером по торговому бизнесу. Подъезжая к его дому, он посигналил, и машина взлетела на воздух. Водителя буквально разорвало на куски... Как оказалось, мощное самодельное взрывное устройство находилось сзади, на полу между сиденьями, а привел его в действие замыкатель в виде обычной деревянной прищепки, куда был вставлен пластилин. Все это хозяйство располагалось по центру сиденья, в ложбинке, которой сидящий за рулем человек касается лопатками. Август, жара, температура высокая, сиденье греется... И вот когда водитель нажал на сигнал, упершись в спинку, пластилин к тому времени расплавился, контакты замкнулись, и... труп.

—Как же удалось расшифровать механизм?

—Эксперты восстановили картину по крупицам. Немало усилий потребовалось, но важен результат.

—А второй случай?

—Хозяин кафе обнаружил под своим автомобилем маленькую мигающую лампочку. Вызвали специалистов, и выяснилось, что это — часть хитроумного взрывного устройства. В тротиловую шашку была вставлена лампочка со срезанным колпачком, волосок которой соединялся с элементом питания. Расчет строился на то, что перегоревший волосок подожжет находившийся в гнезде порох и взорвет тротил. Этого не произошло: шашка от волоска не срабатывает, необходимо детонатор... Все вздохнули с облегчением, в первую очередь, конечно, тот, на кого готовилось покушение... А через три месяца он был взорван в своем автомобиле на том же месте, только уже с детонатором. Вот такой эпизод. Не искушай, как говорится, судьбу.

—И меняй охрану.

—Да, проверяй и меняй охрану.

—Интересно вам было раскрывать такие преступления?

—В общем-то, интересно. С профессиональной точки зрения. С человеческой — вряд ли. Все-таки это жесткая работа. Но она давала главное — приобретался опыт. Он пригодился мне и моим коллегам. И этот опыт научил тому, о чем не напишет ни один учебник: обостренному чувству опасности. Очень хорошее качество. Полезное.