В ОБЩЕЖИТИЯХ ВЕРХОВНОЙ РАДЫ ПОДНЯЛИ ЦЕНЫ ЗА ПРОЖИВАНИЕ

Общежития Верховной Рады, расположенные на столичных улицах Обсерваторной, 11/1, и Коцюбинского, 3, без преувеличения можно назвать "невезучими". Буквально полгода прошло с тех пор, как из них пытались выдворить домашних животных ("Сегодня" об этом писала), но все обошлось. А недавно администрация жилконторы расклеила объявления о повышении платы за "койкоместо" (взрослым —50 грн., детям — 25 грн.) без указания на то причин.

Всяческие попытки обитателей общежитий выяснить, какие документы фиксируют распоряжение о вздорожании, ни к чему не привели. Комендант вторила о задолженностях проживающих и ремонте, проведенном в санузле на втором этаже. А на коллективные жалобы, направленные начальнику управления жилыми домами ВР Василию Братице, руководителю аппаратом ВР Валентину Зайчуку, председателю ВР Владимиру Литвину, а также в Генеральную прокуратуру ответы не пришли. Как рассказали люди, эти обращения "аукнулись" иным: всех подписавшихся (и не только) начальство начало вызывать к себе "на ковер", посему многие из них, напуганные увольнением, написали отказ от жалоб.

— Я проживаю здесь 19 лет, столько же работаю в управлении жилыми домами Верховной Рады, — вздыхает Валентина, мать двоих детей, с общежития на ул. Коцюбинского, 3. — Месяц назад мне пришла квитанция за проживание на 150 грн. (ранее плата составляла 52 грн. 32 коп. за троих человек — муж в комнате не прописан). Причем произошло это через два дня после появления объявления о подорожании. Люди-то и подняли этот вопрос в первую очередь из-за того, что загодя не были предупреждены. Ведь у большинства зарплаты не превышают 300 с копейками гривен. Получается, только за комнату надо отдать половину. А жить-то за что?

— Увидев квитанции с такими суммами (их, между прочим, было две — за июль и август), мы бросились оформлять субсидию, — включился в разговор проходящий мимо мужчина. — Так вот ее рассчитали из той суммы, которую платили за "квадраты" раньше. То есть, оплачивая жилье по-новому, мы получаем субсидию, начисленную по-старому.

Взглянула на пришедшую Валентине квитанцию, где значилось: "Койкоместо — 50 грн. Проживает 4 человека. Сумма к уплате — 150 грн.". А раньше в этой бумаге расписывалось, сколько денег идет на квартплату, сколько — на горячую-холодную воду, электроэнергию, радиоточку и т. п. Да и о каких "койкоместах" может идти речь, если в комнатах годами проживают полноценные семьи? Более того, ни для кого не секрет, что по 150 грн. в месяц киевляне выкладывают за 2-комнатные квартиры с благами цивилизации, а не за маленькие комнатушки да пользование запущенными общими санузлами и кухнями с наполовину неработающими плитами.

В момент написания статьи стало известно, что 3-х женщин из общежития на Коцюбинского, 3, работающих там же уборщицами, решено перевести на работу в другие районы. По словам этих жительниц, комендант позволила им лишь взглянуть на приказ, ни словом не обмолвившись об основаниях таких пертурбаций.

— 9 лет убирала на этом участке, — плача, говорит Валентина. — Никто не жаловался на мою работу. К тому же, как объяснил мне юрист, о переводе нас должны были предупредить заранее. И еще. Сделать ксерокопию распоряжения комендант не разрешила, дескать, все вопросы — к начальнику. Хотя мы не раз пытались с ним встретиться: для нас его никогда нет.

Словом, документ о переводе люди не подписали, то есть, не согласились на перевод, будучи уверенными, что действия начальства управления — вопиющее нарушение их прав. Причем жильцы ведомственного здания не сомневаются: перевод на другое место работы напрямую связан с обращениями относительно повышения платы за комнату. Говорят, перевод коснется всех "жалобщиков" (а это — около 50-ти человек) — дескать, так их решили наказать, чтобы "не выступали". Но народ уступать не собирается, грозясь подать иск в суд.


ПОЗИЦИЯ НАЧАЛЬСТВА
Василий Братица, начальник управления жилыми домами Верховной Рады:
— С 1992 года цена на проживание в общежитиях нашего ведомства практически не поднималась, составляя 27 гривен за "койкоместо". Еще в позапрошлом году встал вопрос о том, что здание по Коцюбинского, 3, требует капремонта. Для чего нужны деньги. Однако это обитателей не касается — мы находили средства и делали работу. Но на протяжении 1999—2004 годов подорожало отопление, вода. В связи с чем было решено минимально повысить плату за проживание, ведь у нас только по отоплению большая задолженность. А что остается? Если не оплатим, энергетики оставят здания без тепла. Что касается перевода уборщиц, то трудовое законодательство предусматривает перемещение работника с одного места в другое, причем без его согласия. Почему одна уборщица должна ездить в другой район, а другая — работать, выйдя из своего жилища? Подготовлено распоряжение о перемещении, и люди с ним ознакомлены. Другое дело, что они не хотят его выполнять. Если же руководство, по мнению работника, нарушает закон, подчиненный обязан сначала выполнить распоряжение, а уже потом обжаловать его в суде.