"ТЕ РЕЛИКТОВЫЕ ШАРОВАРЫ ДО СИХ ПОР ВИСЯТ У МЕНЯ ДОМА В ШКАФУ"

Это сейчас у каждого артиста есть стилист, парикмахер и модельер, которые "сочиняют" все — от прически до походки, но тогда это была просто художественная самодеятельность, которая стала профессией, потому что понравилась людям

Полузабытым кумирам конца восьмидесятых—начала девяностых и основной "пище" советских кассетников, группе "Фристайл", исполнилось пятнадцать лет. В ознаменовании этого события коллектив вновь объединился с ушедшим двенадцать лет назад певцом Вадимом Казаченко (героем-любовником в шароварах, исполнителем "Больно мне, больно") и гастролирует по городам и весям с программой "Все хиты, все звезды". Перед выступлением в киевском клубе "Ра", уже надев белую рубаху, Казаченко пообщался с корреспондентом "Сегодня".

— Не собираетесь ли вы опять выступать в своих легендарных шароварах и перчатках?

— Может быть, получится что-то новое, но те реликтовые штаны до сих пор висят у меня дома в шкафу, я их сохранил. Остались и сапоги, и перчатки — все в домашнем музее. Нужно еще дожить до того времени, когда это станет "приколом", шуткой. А тогда это все не придумывалось специально. Это сейчас у каждого артиста есть стилист, парикмахер и модельер, которые "сочиняют" все — от прически до походки, но тогда это была просто художественная самодеятельность, которая стала профессией, потому что понравилась людям.

— Кстати о профессиях — в последнее время вы ничем, помимо музыки, не занимались?

— Нет. Я был занят только концертной деятельностью, которая, собственно, никогда и не прекращалась. Сейчас, с группой "Фристайл" мы даем концерты каждую неделю — хотя раньше делали это каждый день. Сейчас, впрочем, тоже иногда до пятнадцати в месяц получается.

— Где гастролируете?

— В основном, в России. В прошлогоднем туре мы объехали шестнадцать городов — от Пензы до Тюмени на автобусе.

— Как складываются отношения с семьей в таком случае?

— У нас всех по-разному складывается в этом смысле судьба — я уже давно разведен. Моей дочке девятнадцать лет, она уже десять лет живет в Германии. Сейчас заканчивает гимназию, потом будет поступать в университет. Три раза в году она приезжает на каникулы, и тогда я всегда делаю паузу в своей концертной деятельности. Сейчас мы видимся даже чаще, чем когда она жила в Полтаве — ведь и мы традиционно раз в году ездим с концертами в Германию на две-три недели.

— Сейчас вы живете в Москве?

— Да, я — в Москве, а остальные ребята из группы — в Полтаве. Это создает, конечно, некоторые организационные сложности. Хотя, с другой стороны, в Полтаве очень удобная и профессиональная студия, и я специально приезжаю туда на запись. Там меньше шума и гама, больше времени посвящаешь работе.

— Последнее время о вас совсем ничего не было слышно.

— Когда у меня наконец появилась возможность не работать 360 дней в году, не идти опять в "Песню года" или еще куда-то — я сделал это с удовольствием. В 1996 году мне очень сильно захотелось отдохнуть. К тому же это было связано со здоровьем — весной того года ко мне "нагрянул" гепатит, как раз когда начиналась компания "Голосуй или проиграешь". За два дня до начала тура я прилег — вернее, решил, что пора сделать перерыв, а для начала пойти и вылечиться. Две недели я лечился в Москве, потом был курс восстановления... Врачи сказали, что я практически прожил с гепатитом год — они были сильно удивлены, что я не "свалился" раньше. Все-таки спорт, девять лет занятий плаванием позволили организму как-то с этим справиться. Но тогда я потерял 12—15 килограммов веса, не хотелось ни есть, ни пить, и никто не понимал причину, да и я сам не понимал. Думал, наверное, просто что-то изменилось в организме, жизни или психике. А потом оказалось, что просто нужно было пройти курс лечения.

— Вспомните какую-нибудь душераздирающую историю, связанную с поклонниками на пике вашей популярности.

— Как ни странно, ничего такого бешеного не происходило — хотя некоторые артисты сами стараются провоцировать такие вещи. Мы этим никогда не занимались, но и не отгораживались от поклонников милицейскими кордонами — у нас всегда можно было взять автограф, пообщаться с нами. Да, однажды на концерте в Куйбышеве один разгоряченный дяденька "спикировал" с балкона прямо на сцену. Но поскольку, как мы все знаем, пьяному море по колено, то он совершенно благополучно приземлился на ноги, отряхнулся и вернулся к себе на балкон — танцевать дальше.

— А ночные звонки, признания в любви, угрозы суицида?

— Я понимаю, что это скучно для корреспондента, но никаких суицидов. Я никогда не был обделен вниманием, но это нормальное человеческое внимание, меня никто не хотел разорвать на части или задушить. Бывали, конечно, всякие недоразумения — иногда люди звонят, говорят, мы виделись с вами в таком-то году, разговаривали в гостинице, и теперь вы мне должны — "это судьба, приезжайте". Есть несколько таких "странно звонящих" девушек.