КОГДА "ОБОРОТНЕЙ" ЖДЕТ СУД И ОТ ЧЕГО УМЕР ГОНЧАРОВ?

Две недели назад, 6 октября, исполнился год с тех пор, как членам печально знаменитой банды "оборотней" объявлено об окончании предварительного следствия. Напомним, что "оборотнями" уже привычно называют в СМИ и народе банду бывших и действующих (на момент задержания) сотрудников милиции и их подельников. Их обвиняют в чудовищных злодеяниях: похищали и убивали людей ради выкупа. Официально считается, что на счету банды 11 загубленных жизней, хотя есть подозрение, что это — не окончательная цифра. Основателем и руководителем "оборотней" следствие полагает экс-подполковника милиции, бывшего сотрудника УБОП Игоря Гончарова, умершего в больнице под стражей при обстоятельствах, которые до сих пор выясняются (об этом ниже). Гончаров известен также тем, что в своих предсмертных записках назвал одного из членов своей банды, Юрия Нестерова, причастным к похищению журналиста Георгия Гонгадзе.

ЗА ГОД ПРОЧИТАЛ... 7 ТОМОВ ИЗ 76

Эти версии мы неоднократно рассматривали на страницах газеты, потому сейчас поговорим о другом аспекте дела "оборотней". А именно: имеет ли оно в ближайшее время перспективу попасть в суд? Оказывается, есть проблема. Суть ее в том, что некоторые обвиняемые и их защитники крайне медленно знакомятся с материалами дела. Раньше на таких "черепах" у следствия была законная управа. Ст. 218 Уголовно-процессуального кодекса (УПК), регламентирующая упомянутое ознакомление, в случае, если обвиняемый и защита явно старались затянуть дело, давала возможность следователю установить конкретный срок для ознакомления. Но в апреле 2003 года Верховная Рада приняла поправки к УПК и оставила в ст. 218 только положение, что обвиняемого и защитника нельзя ограничивать во времени, нужном для ознакомления с материалами дела. Возможность следствия повлиять на это была ликвидирована. То есть, теоретически, листать тома собственного дела обвиняемым разрешили до бесконечности, хоть пожизненно. А без завершения ознакомления дело в суд передавать нельзя.

В деле "оборотней" — 76 томов. Понятно, за месяц не изучишь. Но когда прошел почти год, выяснилось, что, например, обвиняемый Василий Гайдай ознакомился аж с... 8 томами, Олег Свердлов — с 7-ю... В то же время некоторые другие закончили или почти закончили ознакомление. Почему так, понять, в принципе, не трудно. Те, кому "светит" относительно легкое наказание (например, в убийствах участия не принимали и рассчитывают на несколько лет отсидки), готовы поскорее идти в суд, получать свои трояк-пятерик, быстрее отсидеть и выйти. Да и условия в колонии для обычных зэков полегче, чем в СИЗО. Другое дело те, кто предчувствует пожизненное заключение за "дела скорбные". Им торопиться некуда, и жизнь в Лукьяновском СИЗО, по сравнению с условиями "крытой" в Виннице или Житомире, может показаться приемлемой. А может, рассчитывают на некий сюрприз от судьбы, мало ли — терять все равно нечего...

СУД РЕШИЛ — ЗАКОНЧИТЬ 1 ДЕКАБРЯ!

Видимо, у следствия по делу "оборотней" от этой "тяганины" лопнуло терпение. Мы можем о том судить по любопытному документу, попавшему в редакцию через адвоката. Это — постановление Апелляционного суда Киева от 27 августа с. г. Речь идет о семерых обвиняемых, содержащихся по этому делу под стражей. Это содержание под стражей требует очередного продления, решил суд, обозрев те самые 76 томов. Кроме того, опираясь на предоставленные следствием данные о скорости ознакомления некоторых обвиняемых с материалами, суд установил — имеют место явные проволочки, затягивание ознакомления. Судья пишет: "Считаю возможным определить срок, на протяжении которого ознакомление с материалами дела должно быть закончено".

Тут следует привести пояснение юриста-эксперта, к которому обратилась "Сегодня" по поводу законности такого решения, вроде бы противоречащего ст. 218 УПК. Дело в том, что существует также постановление Пленума Верховного Суда Украины N4 от 25.04.03 г. (с изменениями от 11.06.04 г.), которое гласит: в случае затягивания ознакомления судья (не следователь!) может определить срок, на протяжении которого работа обвиняемого и защиты над материалами должна быть закончена. При этом судья должен объяснить обвиняемому и защитнику, что ежели они и дальше будут волокитить (т. е. после назначенного срока), то уже следователь вправе мотивированным постановлением признать, что они, дескать, не желают (отказываются) знакомиться с делом. После чего передать материалы прокурору, а тот — в суд по существу дела.

Так вот, по делу "оборотней" Апелляционный суд Киева постановил — закончить ознакомление обвиняемых и защиты с материалами уголовного дела до 1 декабря 2004 года.

ВАРИАНТЫ РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ

Но, говорит наш эксперт, и это еще не точка. Он попробовал спрогнозировать развитие событий. Скорее всего, до декабря часть обвиняемых до конца с делом ознакомиться не успеет. Следователь признает: "Отказываются!" и через прокурора отправит дело в суд. Во всяком случае, попробует. Прокурор же то ли подпишет, то ли нет. Например, скажет, что ст. 218 никто не отменял, а постановление Пленума ВС носит рекомендательный характер. Решение Апелляционного суда тоже можно толковать по-разному. Велено закончить к 1 декабря! А если нет? Механизма санкций, кроме уже упомянутого постановления следователя, не предусмотрено. Круг замкнулся.

Но, допустим, прокурор "пропустил". Дальше на таком же распутье окажется суд в ходе своего распорядительного заседания: принимать дело к слушанию или нет. Если сочтут достойным большего внимания постановления своих коллег из ВС и Апелляционного суда, примут. Если решат, что "перевешивает" ст. 218 УПК (а это — закон), вернут дело на дополнительное расследование. И тогда следователь через какое-то время снова должен будет объявить обвиняемым об окончании следствия и... предложить им знакомиться с материалами дела. С самого начала!

С просьбой прокомментировать создавшееся положение мы обратились к тому самому следователю, который ведет дело "оборотней" и на представление которого отреагировал упомянутым выше решением Апелляционный суд Киева — к Олегу Гарнику. Кстати, не раз возникавшие слухи о его якобы отстранении от этого дела, как выяснилось, не соответствуют действительности. Но это и все, что удалось узнать. Олег Андреевич наотрез отказался не только комментировать ситуацию с "оборотнями", но и вообще общаться с журналистами. "Вот будет дело в суде, тогда и узнаете все подробности, если, конечно, слушание будет открытым", — заявил он. Жаль...

Понятно, что данная коллизия распространяется не только на дело "оборотней", но и на многие десятки, может, сотни других дел по всей Украине. Ситуация непростая. С одной стороны, законодатель, вроде бы, сделал доброе дело, позаботившись о дополнительных правах для обвиняемых. С другой, мы все хотим, чтобы настоящие злодеи не уходили от ответа, а признать обвиняемых преступниками и назначить наказание может только суд. Куда они не попадут, пока не познакомятся с материалами... Может, Верховной Раде, принимая законы, надо немножко дальше заглядывать вперед?

В СМЕРТИ ГОНЧАРОВА ПОДОЗРЕВАЕТСЯ СОТРУДНИК СИЗО

Теперь поговорим подробнее о гибели главного "оборотня" ( по версии следствия) Игоря Гончарова. Как известно, еще в июне Генпрокуратура возбудила уголовное дело по факту превышения должностными лицами столичного следственного изолятора (СИЗО) N13 служебных полномочий, что могло стать причиной смерти Гончарова. Дело было возбуждено по ч. 2 ст.365 и ч. 2 ст. 121 Уголовного кодекса. Как заявил глава пресс-службы Генпрокуратуры Сергей Руденко, согласно заключению судмедэкспертизы, смерть Гончарова наступила в результате нанесения ему спинальной травмы в тот период, когда он находился под арестом в Лукьяновском СИЗО.

В конце сентября Руденко рассказал журналистам, что в ходе расследования упомянутого дела Генпрокуратурой арестован один из сотрудников СИЗО. Ему инкриминируют нанесение Гончарову телесных повреждений, которые могли спровоцировать смерть последнего, и уже предъявили соответствующее обвинение. Какие-либо иные подробности не сообщались. Хотя общественный интерес к этому делу велик, ибо "в народе" ходит версия, будто Гончарова просто убрали, чтобы не болтал лишнего о деле Гонгадзе, о котором он якобы что-то знал. Подозрения усиливаются, если вспомнить, с какой поспешностью тело Гончарова кремировали — через трое суток после неоднозначной смерти. Более того, как стало известно "Сегодня", кремация чуть не свершилась и в более короткий срок, уже были заготовлены соответствующие документы, которые почему-то в темпе по просьбе родственников умершего подписал прокурор одного из районов Киева. Едва успела вмешаться Генпрокуратура и тогда провели хотя бы некоторые экспертизы (для других требовался куда более значительный срок, чем трое суток)...

Чтобы как-то утолить общественный интерес, "Сегодня" провела собственное журналистское расследование инцидента в СИЗО, в рамках, разумеется, соблюдения тайны следствия. Вот что удалось узнать. По одной из версий, инцидент в СИЗО незадолго да смерти Гончарова действительно был. Якобы в камере, где он сидел с другими арестантами, сотрудники изолятора проводили то ли плановый, то ли чрезвычайный обыск, именуемый зэками "шмоном". И Гончаров якобы оказал неповиновение, причем есть версия, будто сделал он это умышленно, желая, чтобы ему нанесли легкие телесные повреждения. А потом, дескать, можно будет говорить о беспределе, о тяжких увечьях и даже попробовать "актироваться", то есть уйти от следственных действий ввиду болезненного состояния. Так пытаются делать многие арестанты и осуждать людей, томящихся в темницах, стремящихся на свободу, грешно... Причем реальный шанс на это у Гончарова был. По нашему законодательству, находиться под стражей в ходе следствия более 18 месяцев человек не может. Если этот срок наступает, а следствие (ввиду невозможности проводить следственные действия, например, по болезни) не закончено, надо выпускать...

"КЛЮЧ" К ГИБЕЛИ — КЛЮЧ ОТ КАМЕРЫ?

Говорят, сотрудники СИЗО вывели Гончарова в коридор ( чтобы отсечь от остальных арестантов, в камерах "разборки" не проводятся — опасно) и там якобы "вразумили". Можно ли это считать легитимным пресечением "бунта" или чем то большим, уже незаконным, — это решать следствию. И тогда, в ходе "беседы", якобы зацепили позвоночник подследственного большим ключом, которым отворяются служебные помещения (скажем, камеры). Вот и спинальная травма... Оказала ли она влияние на смерть Гончарова? Судя по нынешним действиям Генпрокуратуры, там подозревают, что да.

Впрочем, как удалось узнать "Сегодня", в свое время, сразу после инцидента и жалоб Гончарова, эти события исследовались в ходе служебной проверки в самом СИЗО. И тогда начальник изолятора, как лицо, обладающее правом на дознание, сделал вывод, что криминала тут нет, все в рамках закона. Этот вывод он представил надзирающему прокурору, тот его утвердил и отказал в возбуждении уголовного дела. Почему Генпрокуратура вернулась к инциденту, нам неизвестно. Возможно, вскрылись некие новые обстоятельства.

Пару слов о самом арестованном сотруднике СИЗО. Фамилию мы умышленно не называем, скажем лишь, что это офицер, служивший в отделе по охране и надзору в СИЗО. В его функции (как и еще 5—6 офицеров отдела) как раз входили организация и контроль за проведением режимных мероприятий (обыски, осмотры, прогулки и т. д.). Но непосредственно проводят эти мероприятия младшие инспектора службы надзора и режима (называть их контролерами или надзирателями формально неправильно), в звании от рядового до прапорщика. Потому в этом деле возможны еще аресты. Дело в производстве следователя по особо важным делам Генпрокуратуры (не того, который ведет дело "оборотней").

Какие можно сделать выводы? Если следствие докажет, что Гончаров погиб от спинальной травмы, отпадут разговоры о смертельных инъекциях и прочих кошмарах. Если нет — подозрения останутся. И тогда по-прежнему на дело "оборотней" будет проецироваться дело Гонгадзе...