СТУПКИНЫ ПРИБАУТКИ

Теплая погода минувших выходных, усыпанные осенними листьями скверы и улицы Киева настраивали на лирический лад, и на лицах прохожих, собиравшихся в субботу у входа во Дворец "Украина", читалось умиление.

Нынешнее открытие 34-го кинофестиваля "Молодость" ничем не нарушило душевного равновесия: не было ни давок на входе, ни очередей. Под хруст бутербродов с салями в фойе, а позже и в зрительном зале гости обменивались лучезарными улыбками, с ангельской терпимостью выпроваживали севших не на те места, и, вопреки обыкновению, даже не шуршали конфетными обертками в зале.

После серо-осеннего киевского неба всем хотелось яркого зрелища, юмора, тепла и мажорного настроения. И это на несколько часов примирило сидящих в партере безвкусно накрашенных теток и студентов, пришедших туда же со своими спутницами, но "на свободные места" — в надежде на пищу для ума.

Роковую ошибку совершили те, кто спешил занять места в зале "согласно купленным билетам" — пришлось едва ли не в течение часа скрипеть зубами, "наслаждаясь" на редкость однообразным рекламным роликом кинофеста, который повторяли ежесекундно на мониторах справа и слева от сцены.

Но это можно было простить организаторам уже в следующую секунду после выхода на сцену ведущего "Молодости" — Богдана Ступки, источавшего благодушие и хорошее настроение. Ступку и его юморные выходки встретили "бурными аплодисментами", а он легко и раскованно шутил на сцене, и высокий накрахмаленный воротничок с торжественной бабочкой совсем не наступали на горло песне.

Присутствовал на сцене и переводчик, старательно потевший в попытках говорить с американским акцентом и при этом более-менее точно переводить ступкины прибаутки. Не знаю, сколько было в зале англоговорящих, но одну посольскую машину с флажком мы потом таки рассмотрели.

Потом погас свет, и на большом экране зала высветились название фильма, которым открывали нынешний фестиваль: "Свои", российского режиссера Дмитрия Месхиева. Новый фильм, посвященный первым месяцам Великой отечественной войны, сразу впечатляет актерским составом: Богдан Ступка, Константин Хабенский, Сергей Гармаш, Федор Бондарчук, Анна Михалкова.

Первые кадры заставили внутренне напрячься публику постарше, а сцена, в которой немецкий танк давит в кровавый блин гусеницами голову упавшего красноармейца заставила испуганно взвизгнуть сидевшую впереди женщину. Супруг долго успокаивал ее, но, видно, настроение было испорчено, и пара в негодовании удалилась.

В течение минут пяти немцы на экране истребляли из танковых пушек и пулеметов беспорядочно метавшихся по улицам захолустного городка офицеров и рядовых советской части, явно попавшей в окружение и остановившейся на привал.

Этот фрагмент напоминал заставку к кровожадной компьютерной игре — чрезвычайно динамично чередуются кадры, камера выхватывает из самой гущи ужаса самое нечеловеческое, а вся дальнейшая игра, пардон, фильм, в общем-то, немного о другом, да и темпоритм картины значительно снижен.

Странным показалось решение организаторов открывать, в общем, мирный осенний кинофестиваль именно этим фильмом. Этого не поняла и часть зрителей, спешивших оказаться на улице. Все, кто переварил натурализм первых кадров, мог впоследствии с полным правом сказать, что получил истинное удовольствие от просмотра "Своих", а встреча в фильме с Гармашем, Хабенским, Ступкой, Бондарчуком приятно волновала новизной и количеством ощущений, хотя сами актеры, наверное, не назвали бы эти роли знаковыми. Кто удивил, так это Хабенский, на протяжении всего фильма остававшийся беглым из плена политруком, всю дорогу кашлявшим и кутавшимся в полушубок. Наверное, его привлекла возможность поработать с Месхиевым и приглашенными для съемок в фильме коллегами. Роль-то, в общем, досталась ему второстепенная, неглубокая и без какого-либо развития персонажа.

Что касается самого фильма: странным выглядит какое-то настойчивое, в последние годы, возвращение к теме единства братских славянских народов в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, практикуемое в кинематографе соседнего с нами государства. Судя по всему, часть средств на производство — тоже не частные. Возникает резонный вопрос — почему именно тема войны используется для напоминания о единстве? Были и другие, не менее эффектные страницы совместной истории, но о них почему-то не вспоминают.

После показа продолжилась торжественная часть, из которой запомнилось вручение приза фестиваля "Скифский олень" сухонькому мужчинке, который впоследствии оказался французским режиссером, автором фильма "Ватель" Роландом Жоффе.

"Вау, он из Франции приехал!" — зачарованно прошептала сидевшая рядом со мной девица с ужасающего размера ногтями, выкрашенными черным лаком с блестками.

"А еще мы дарим вот такую икону", — сказали организаторы, с трудом удерживая на весу деревянную доску с изображением Богоматери.

"Вау, икона!" — снова не удержалась обладательница ногтей, осекшись под моим испепеляющим взглядом. Больше слова "вау" она не произносила, но впоследствии старалась как можно громче хлопать мне прямо в ухо.

А один из украинских продюсеров фестиваля под занавес долго и витиевато говорил штампами из репертуара чиновников. Но его не дослушали.