СЕСТРА ВЛАДИМИРА ИВАСЮКА ДО СИХ ПОР НЕ ВЕРИТ В САМОУБИЙСТВО БРАТА

Во дворе обычного дома на тихой львовской улочке — цветы в палисадниках. Самые яркие чорнобривцы и астры — под окном кухни квартиры, где вместе с мужем живет сестра Владимира Ивасюка, Галина. Опровергая слухи о своем негативном отношении к журналистам, Галина Михайловна на удивление легко согласилась побеседовать. И с первой минуты встречи показалось, что мы были знакомы всегда. Пока хозяйка готовила кофе по своему рецепту, я рассматривала недавно изданные альбомы ее мужа, известного фотографа-публициста Любомира Крысы, а обаятельный спаниель Рэй наблюдал за каждым моим движением.

Прошло уже 25 лет с тех пор, как погиб замечательный композитор Владимир Ивасюк. Нет уже на свете родителей — Софии и Михаила Ивасюков. Об их сыне написано много. Намного меньше известно о матери и отце, об атмосфере в семье. Хотелось узнать об этом вовсе не для того, чтобы "посмаковать" какие-то подробности, а чтобы понять, как рождается гений.

Михаил Григорьевич Ивасюк был репрессирован. В 1939 году он поступил в Черновицкий университет, а через несколько месяцев был отчислен за неуплату. Чтобы избежать службы в румынской армии, решился нелегально перейти румыно-советскую границу. Михаил надеялся продолжить обучение в университете, а его упекли в Станиславскую тюрьму. Затем были аналогичные учреждения во Львове, Одессе, Харькове, Москве, а потом Михаил Ивасюк попал на Север — в республику Коми. Однажды зимой заключенных гнали через реку Печору, и вдруг под весом сотен людей неокрепший лед проломился. Десятки несчастных утонули, а Михаилу Ивасюку посчастливилось спастись...

"ПО НОЧАМ ОТЦУ СНИЛИСЬ ЛАГЕРЯ"

"Наш отец отсидел в лагерях на Печоре 7 лет, это было страшно, — рассказывает Галина Михайловна. — Но это были своего рода университеты. Там отец познакомился с удивительными людьми, знаменитыми академиками Зильбергом и Шульдером, которые сидели по "делу врачей". Отец заболел, его устроили в больницу, а потом он работал санитаром, медбратом. Александр Моисеевич Шульдер (ученик академика Павлова был в то время главным невропатологом и психотерапевтом лагерей Севера. — Авт.) спас отцу жизнь. Когда-то, в лет 13, я впервые услышала от мамы: "Отец ночью очень тяжело спал — ему все снятся лагеря…"

Вернувшись после освобождения на родную Буковину, Михаил Ивасюк восстановился в университете, который закончил за два с половиной года, учительствовал. В 1947 году он встретил свою единственную любовь, Софию. Она была в то время инспектором районо в Кицмане. А в 1949-м у них родился первенец.

"Через два месяца после рождения Володи мама должна была выходить на работу, — рассказывает Галина Михайловна. — Тогда отцу посоветовали взять няней Магдалену Колотилюк. Миля рассказывала нам народные буковинские сказки (или придумывала свои), пела песни, баловала нас. Отец как-то попытался просватать ее за учителя из соседнего села, так она решила, что ее хотят выгнать из дому. Миля прожила в нашем доме 45 лет. Мы считали ее своей второй матерью (говорят, не та мать, что родила, а та , что вырастила). Однажды я спросила Магдалену, почему она не вышла замуж. "А зачем? У меня же трое вас было!" — ответила она. Мы выхаживали ее после инфаркта и инсульта. Умерла Миля в возрасте 74 лет, похоронили ее по буковинскому обряду в родном селе...".

"Отец — поэт, писатель, знал шесть языков, у него были энциклопедические знания, — вспоминает Галина Ивасюк. — А для нас, детей, это была ежедневная наука, которая преподносилась между прочим, когда мы собирали грибы в лесу или цветы в поле. Чтобы дать нам музыкальное образование, отец обошел около ста дворов и собрал подписи родителей, которые хотели, чтобы в Кицмане открыли музыкальную школу. А потом они приносили хворост и дрова, чтобы отапливать хату, в которой мы занимались... В юности мы всегда читали книги по его совету, а когда подросли — прессу. Утром на столе всегда лежала газета с обведенной красным карандашом статьей. Это означало, что мы должны были ее прочесть. А если не успевали, за ужином нам об этом рассказывали. Мы все были киноманами, смотрели все, что показывали в наших кинотеатрах — это были традиционные походы в кино два раза в неделю".

Родители-педагоги создали идеальные условия, чтобы дети смогли проявить все свои таланты. Но требования к ним были, пожалуй, на порядок выше, чем к их одноклассникам. "Родители умели убедить нас, умели и укорить за какие-то проступки, — продолжает свой рассказ Галина Михайловна. — Между прочим, играя, отец мог так красиво похвалить! Мы научились и шить, и вышивать, и вязать. В то время в селе было трудно найти нотную бумагу. Для того, чтобы мы занимались, отец разлинеивал бумагу сам и переписывал ноты (при этом на зная музыкальной грамоты). Эти рукописные ноты хранятся в Черновицком музее. А чтобы нам было легче запоминать музыку, он каждую ноту писал другим цветом"! А однажды Михаил Григорьевич не успел к очередному уроку сделать копию произведения, и педагог Володи Ивасюка по скрипке поставил его отцу двойку...

Галина Ивасюк занималась по классу виолончели и фортепиано, у нее абсолютный слух. По ее словам, она вполне могла бы стать неплохим исполнителем. А Володя хотел, чтобы сестра поступала в театральный институт. Но она выбрала медицину. "Не знаю, возможно, сыграли роль папины рассказы о романтике профессии, а возможно — ее гуманистическая направленность, востребованность и красота, — говорит Галина. — Музыку я не оставляла до шестого курса (у нас в институте были камерный оркестр, трио, ансамбль песни и танца). Я очень люблю свою профессию (неврология — Авт.), свой коллектив и своих больных. Мне очень повезло с учителями — у докторов, с которыми я начинала работать, было европейское образование.

ГАЛИНА: С ВОЛОДЕЙ И ПОСЛЕ ВОЛОДИ

Когда она закончила пятый класс, всей семьей Ивасюки путешествовали по Днепру, были в Каневе, потом гостили в Бердянске у маминой сестры. "Мама выросла на Днепре, она научила нас всех не бояться воды, когда мы бывали на Бердянской косе, брали с собой маску, трубку, ласты — и подолгу плавали под водой, наблюдая за удивительным морским миром". Однажды в студенческие годы мы решили с Володей поехать отдохнуть в Крыму на берегу моря. Заказали гостиницу, но прожили там всего три дня — нам стало нудно. Как-то в магазине увидели, что продается палатка. Купили, набрали подручных средств, которыми можно было заменить спальные мешки, и поехали в горы, в Коктебель. Поселились там в Долине Роз, подальше от отдыхающих, пришлось даже прятаться от пограничников. Что нам нужно? — подумали мы. Сейчас сезон — значит, яблоки, груши, сливы и дыни. А остальное — что напромышляем. У нас было подводное пневматическое ружье с гарпуном, однажды удалось таки поймать кефаль. Она была почти как тюлька, но мы из нее сварили уху. Готовили плов из мидий, крабы ели. Нам даже не было страшно в пустынном месте. Оттуда мы теплоходом отправились в Одессу... А через два года Володя поехал в те места уже с сестрой Оксаной".

В 1974 году Галина побывала вместе с Володей в Польше, на Сопотском фестивале. София Ротару тогда представляла Украину с песней "Водограй". "Знаете, было очень неприятно, что именно в этот момент распространились слухи, якобы Ивасюк вернулся из Канады с большой суммой денег, — говорит Галина Михайловна. — Но Володя был за границей всего лишь два раза, и оба — в Польше, в Сопоте. А все остальное — фантазии. Чего только не говорили об Ивасюке! Его называли автором одной песни, а некоторые дирижеры и композиторы дофантазировались до того, что они, якобы писали ему партитуры. А что тогда делать с авторскими рукописями? И все это выдается в эфир, печатается"...

Эта рана в душе Галины никогда не перестанет болеть. После безоблачного детства и счастливой юности с уходом Владимира все словно оборвалось. До сегодняшнего дня еще нет определенности относительно обстоятельств его гибели. А особенно удручает семью Ивасюка то, что до сих пор некоторые журналисты пытаются найти что-то "жареное" в этом деле. При мне Галине Михайловне звонили с одного телеканала со странной просьбой — получить информацию в прокуратуре.

"Я — медик, — размышляет Галина Ивасюк. — И верю только в объективные обстоятельства. Дело о смерти Володи пытались расследовать неоднократно. Сама хронология его поисков говорит о многом. Его ведь разыскивали 24 дня! Родители трижды обращались на телевидение, просили дать объявление о том, что пропал сын. Его ни разу не прочли в эфире. А как брутально обращались в прокуратуре с мамой и папой! Им задавали очень много вопросов...

И потом, у брата не было никакой причины для самоубийства: за месяц до такого поступка человек не заказывает себе два костюма и три пары брюк! У Володи были большие планы, вышла его пластинка, в консерватории было все нормально.

А потом дело прикрыли. Мама ездила в Москву, в Генпрокуратуру, пыталась чего-то добиться. Была такая ситуация, что мама даже мне предлагала развестись, чтобы у Любомира не было каких-нибудь проблем. "Мы вырастим твоего ребенка", — сказала она...

София Ивановна Ивасюк умерла два года назад. "Мама после смерти Володи угасала как восковая свечечка, — делится Галина Михайловна. — Она всегда была очень здоровой женщиной. В больнице была только когда рожала детей, у нее были все свои зубы! Она очень тяжело перенесла утрату. Мама находила в себе силы помочь детям, внуков досматривать. Собственно, это и держало ее на свете. Но она всегда была в печали. Она жила то у меня во Львове, то у Оксаны в Черновцах. Сестра сейчас доцент украинской филологии Черновицкого университета, у нее очень разумный сын Михайлик, хороший муж Виктор. Несколько лет назад вышла первая книжка воспоминаний Оксаны "Монолог перед лицом брата", а сейчас она еще одну интересную книжку издала — "Украинские писатели о Крыме".

Я давно пыталась понять, в чем секрет такого сумасшедшего успеха песен Володи. И однажды вспомнила его строки: "Краще я зберу джерела, зроблю з них цимбали..." Так мог сказать только народ. Володя собирал эти истоки по капельке: с одной стороны это песенный мелос украинского фольклора , а с другой — творчество наших поэтов Ростислава Братуня, Дмитрия Павлычко, Богдана Стельмаха..."

Вечерний распорядок семьи нарушен. Хозяин был вынужден ужинать в одиночестве, Рэй, по-моему, обиделся: хозяйка совсем забыла о нем. Зашла красавица София, похожая и на маму, и на отца (но, по-моему, больше — на деда), за нею — Володя. Дочь удалось сфотографировать вместе с мамой, а сыну было недосуг. Зато уговорили мужа Галины присесть рядом с женой — фотографы так редко попадают в кадр! Мы с Галиной обсудили и свои женские тайны, и о детях поговорили. Был бы в запасе еще хотя бы часок...