НОЧЬ В ЦЕНТРИЗБИРКОМЕ: БЕЗ ДРАК И С КОНЬЯКОМ

Святая святых президентских выборов — Центризбирком. Сюда в ночь на 1 ноября беспрерывно поступала информация о ходе голосования в регионах. Многочисленная армия зарубежных наблюдателей и журналистов сутки напролет следила за этим процессом.

А в этом время вокруг здания, где расположился ЦИК, стражи порядка размещали свой арсенал. К полуночи там находилось множество тентованных грузовиков и автобусов с правоохранителями, бронетранспортер, покрытый камуфляжной сеткой. Во дворах домов в районе ЦИКа также стояли машины с милицией. Но вся эта "амуниция" так и не была задействована — ночь прошла спокойно.

Где-то в 1.00 ЦИК навестил министр внутренних дел Николай Билоконь со своим замом. Они осмотрели зал пресс-центра Центризбиркома и скрылись в кабинете председателя комиссии Сергея Кивалова. При этом Николай Билоконь успел опровергнуть журналистам слухи о своей отставке. "Разве на меня это похоже? Не подавал. И не думаю. И не дождутся те, кто этого хотят", — заявил он.

Неожиданный визит главы МВД расшевелил присутствующих. До этого журналисты и наблюдатели неустанно курсировали между залом пресс-центра и буфетом. И именно буфет стал центром разнообразных споров. За рюмкой водки или коньяка беседы о будущем Украины велись с особым вдохновением. А корреспондент "Сегодня" стала свидетелем дискуссии наблюдателей международной миссии CIS-EMO, из России и Дании, которые пытались выяснить, почему они по-разному оценивают ситуацию в нашей стране. И россиянин Сергей Мирзоев, и подданый Датского королевства Йоханнес Вамберг Андерсен увлечены Украиной. Но их восприятие происходящих в нашей стране событий весьма отличается.

Андерсен: — Украина — чудесная страна. Очень богатая. Надо только, чтобы люди здесь не ждали помощи сверху или со стороны, а сами были хозяевами своей жизни, отстаивали свои права. Чтобы не было отличия между Западной и Восточной Европой. Тогда бы мы в Дании вообще воспринимали Украину как Южную Европу, ставили бы ее в один ряд с такими добрыми и теплыми странами, как Испания, Италия, Греция. По устройству жизни Украина напоминает окраину. За озером, за лесом — маленький хутор, там живет одинокая баба. Надо, чтобы эта баба уже поднималась, не была одинокой и не чувствовала себя периферией по отношению к центру — Москве.

Мирзоев: — Как бы кто не утверждал обратное, но Россия и Украина неразделимы. И не потому, что у наших стран якобы отношения "периферия-центр". На самом деле Украина может заставить Россию считаться со своими интересами гораздо эффективнее, чем какая-либо другая страна.

Андерсен: — Хочешь сказать, что Украина имеет возможность влиять на Россию?

Мирзоев: — Да. Кроме того, Россия может поучиться у Украины демократии. Вы, датчане, как и жители Западной Европы, не замечаете, что в этой стране есть много хорошего.

Западноевропейцы не делают усилий, чтобы понять особенности стран за пределами своего региона. Они переносят свое представление на нежное, молодое тело украинской демократии... Их стереотипы сильнее их мозгов. Они смотрят на Украину глазами человека, у которого демократия в стране устоялась уже давным-давно. Здесь же демократия вырастет из местных общественных порядков. Может, у нее даже больше перспектив, чем у западноевропейской. Это будет свой образец демократии — не российский, не датский, не американский.

Андерсен: — Наши с тобой представления об Украине очень разные...

Мирзоев: — На самом деле я для тебя то зло, которое хочет добра. А ты для меня — то добро, которое не видит ничего, кроме себя.

На одном примере приведу разницу в толковании ситуции наблюдателей из стран бывшего Советского Союза и ОБСЕ. Последние недавно заявили, что видели, как милиция разгоняла демонстрантов на митинге возле ЦИК 23 октября. Мы же уверены, что это милицию избивали народные депутаты и толпа. Наши выводы основаны на конкретных фактах. А западноевропейские наблюдатели видят то, что хотят видеть, а не то, что есть на самом деле. Обычно их выводы полны критики.

Андерсен: — Я по характеру — диссидент. Как правило, критикую недостатки не только украинского, но и родного, датского, общества.

Мирзоев: — Мы с тобой, Йохан, — антагонисты, но это не мешает нашим человеческим отношениям.