"СУДЕЙСТВО В БОРЬБЕ КОРРУМПИРОВАНО"

В последнее время об этом атлете в бойцовских кругах ходят очень противоречивые разговоры. Не отрицая того, что Давид является безусловно сильнейшим в своем весе в Украине и одним из сильнейших в мире, говорят, что проявить себя в полной мере украинцу грузинского происхождения мешает собственная лень. Сам Салдадзе-младший (старший брат Давида Георгий в середине 90-х тоже входил в состав сборной Украины), специалисты, которые его поддерживают, имеют другое мнение. Так или иначе, после неудачного выступления на Олимпиаде в Афинах, где Давид не сумел выйти из группы, о нем не было ни слуха.

— Сейчас тренируюсь, готовлюсь к чемпионатам мира и Европы в 2005 году, — рассказывает серебряный призер Игр в Сиднее. — Желание бороться есть, но если почувствую, что слабею, то сразу брошу большой спорт. Правда, такое, наверное, произойдет года через четыре.

— Ваше имя накануне Олимпиады упоминалось не из-за сугубо спортивных вопросов, а в контексте конфликта с мариупольским "Азовмашем"…

— Его суть заключается в следующем. На чемпионата мира, который был лицензионным к Олимпиаде в Афинах, я стал четвертым, а главное — попал на Олимпийские игры. Этим соревнованиям отдал много сил. Сразу после этого предстояло участвовать в составе мариупольского "Азовмаша" в финале Кубка европейских чемпионов. Несмотря на большую усталость, горел желанием побороться в этих соревнованиях. В первую очередь потому, что среди зрителей было много родных и близких мне людей, друзей. Незадолго до старта заболел (температура поднялась до 38). Попытался объяснить это тренерам. Сказал, что я больной. Бороться, конечно, мог, но существовала большая вероятность, что проиграю и тем самым подведу команду. Я отказался выходить на ковер. Чтобы не позориться. В последствии руководство клуба обвинило меня в том, что я пытаюсь их обхитрить. С меня сняли зарплату, отобрали машину. За полгода до начала Игр у меня не было условий для нормальных тренировок. Позже все это сказалось во время выступлений на Олимпиаде. Теперь, наверное, буду выступать за Одессу, где мне предложили хорошие условия.

— Не ошибусь, если скажу, что своим выступлением на Олимпиаде вы не довольны…

— Безусловно. Готовься я в нормальном режиме, наверняка смог бы выиграть одну из наград. Свои возможности я не переоцениваю.

— Неудачно выступили не только вы…

— Намекаете на то, что были допущены просчеты в подготовке? Уверен, что процесс был построен должным образом, ребята тренировались с большим желанием, иногда даже больше. К тому же профессиональный спортсмен хорошо знает свой организм. Если он чувствует, что тренироваться достаточно, то не послушает ни главного тренера сборной, ни своего личного. Главной же причиной нашей неудачи считаю неудачную жеребьевку. Уникальный факт: каждому из нас в группу попались олимпийские чемпионы, победители чемпионатов мира и Европы. Почему-то мне кажется, что неслучайно. Ну не может же такого быть, чтобы всем шести борцам одновременно не повезло! В таких условиях, если нет патроната сверху, сложно выиграть. Судейство в борьбе сейчас стало чересчур коррумпированным, все зависит от связей национальной федерации с международной. Либо нужно платить деньги.

— Вынужденное расставание с клубом приведет к смене тренера?

— Нет. У нас с Геннадием Узуном нет никаких разногласий, поэтому наше сотрудничество продолжится. Он поддерживал меня в самые сложные минуты и, думаю, в дальнейшем тоже останется со мной.

— Известно, что, кроме сборной, вы боретесь в одном из клубов немецкой бундеслиги…

— Клуб называется "Келлербах". Там выступаю уже четвертый год. В 2004 году пока не потерпел ни одного поражения. Мной очень довольно руководство. Для меня же лично, кроме материальной стороны, это еще и возможность регулярно бороться с борцами самого высокого уровня, лучшими спортсменами со всего мира. Кроме того, бороться в Германии приятно — залы на турах набиты битком. О материальной стороне скажу так: в бундеслиге можно заработать такие деньги, чтобы чувствовать себя нормальным профессиональным спортсменом в западном понимании этого слова.

— Что собой представляет клуб "Келлербах"?

— Обычный клуб, похожий на футбольный, баскетбольный или гандбольный. В немецком спорте ведь есть особенность проводить полноценные чемпионаты по всем видам. И организовывают немцы их так, что каждый привлекает к себе массу внимания со стороны зрителей. Поддерживают эти клубы как отдельно взятые фирмы, так и государство. В украинской борьбе клубная система только начинает развиваться.

— Вы живете в Германии?

— Нет. Соревнования проводятся в субботу, поэтому прилетаю в пятницу, а в воскресенье уезжаю обратно. Постоянно жить нет потребности, ведь соревнования проводятся по туровой системе. Например, отборолся я вчера в четырех схватках, а следующий тур — через два месяца. Как правило, в этот период тренируюсь в Украине, иногда езжу к родителям в родной Кутаиси. Более длительный период в Германии пребываю лишь в тот момент, когда наступает пора полуфиналов и финалов.

— Ваш соотечественник Давид Бичинашвили, ранее выступавший за Украину, нынче принял немецкое гражданство и в Афинах выступал уже за Германию. Кажется, вам тоже предлагали стать немцем…

— И, наверное, сейчас уже был бы ним, если бы украинская сторона достигла с немецкой федерацией договоренности об "открепительной" цене. Впрочем, сожалеть мне не приходится — с того времени, как я пытался сменить гражданство, в Украине многое изменилось. Теперь спортсмены стали чувствовать себя намного комфортнее, только выигрывай. К тому же, инициатором принятия немецкого подданства был не я, а друзья.

— Кроме вас с Давидом, выходцев из СССР в бундеслиге много?

— Кроме меня, в "Келлербахе" еще пятеро украинцев: олимпийский чемпион Барселоны Олег Кучеренко, Сергей Коваленко, "вольник" из Луганска Юрий Шматов, Юрий Коль, Константин Шнайдер. Практически все они имеют немецкие корни. Воспользовавшись этим, приняли немецкое подданство и живут там уже более десяти лет. Много в Германии этнических кавказцев — грузин, осетинов, армян. Выделил бы двукратного чемпиона мира из Швеции Ару Абрахамяна. В общем, все титулованные борцы из стран Евросоюза выступают в Германии. Представителям бывшего СССР посложнее, ведь в бундеслиге существует квота на иностранцев — в клубе может быть лишь один легионер.

— А вашего обидчика в олимпийском турнире— грузина Рамаза Назадзе в Германии случайно нет?

— Нет, но если бы был, я только бы радовался. Ведь уверен: в тех условиях я бы его обязательно победил, сколько раз мы не встречались бы. Там ведь совсем другая борьба, чем на Олимпиадах или чемпионатах мира. Один ковер, вокруг него зрители. Кроме того, обслуживает схватку лишь один судья в отличие от официальных соревнований под эгидой Международной федерации, где, кроме рефери, на ковре есть еще два боковых, которые могут отменить решение судьи на помосте. Иными словами, если судья засчитал балл — это уже окончательное решение, его уже никто не отменит, как было во время моего олимпийского финала в 2000-м году, когда мне сначала дали два балла в поединке с покойным шведом Микаэлем Люнгбергом, а потом боковые судьи отменили это решение и засчитали два очка сопернику.