2. КОСОВО: НАШ СПЕЦНАЗ

Мы продолжаем серию публикаций о самой горячей точке Европы — Косово, где на днях побывал корреспондент "Сегодня". На базе украинского миротворческого контингента ООН в Гнилянах находятся два милицейских подразделения: специального назначения и кинологов. Задачи у них разные и одну из них, касающуюся спецназа, бойцам довелось решать буквально в первые минуты нашего там присутствия. Автору этого материала разрешили принять участие в организации чек-пойнта на одной из горных дорог Косово вместе со спецназовцами под руководством офицера по планированию спецопераций штаба подразделения подполковника милиции Игоря Селезнева.

ПРОВЕРКИ НА ДОРОГАХ

...На пост, стационарно охраняемый украинскими силами KFOR (это армейцы, а не милиция, находятся под эгидой НАТО), мы приехали колонной, включавшей, кроме машин, и БТР. Задача — проверка проходящих по шоссе машин, выявление оружия, взрывчатки, людей и машин без документов, находящихся в розыске. Кроме БТРа, нас прикрывал еще армейский Хаммер с внушительным пулеметом и бронированным кузовом. "Приступили", — лаконично скомандовал Селезнев после короткого инструктажа и бойцы перекрыли асфальтовую ленту. Объехать пост нельзя, кругом горы, так что через несколько секунд уже шел досмотр первой машины...

Описывать на бумаге их действия — задача неблагодарная, это нужно видеть. Но лучше со стороны. Ибо действовали бойцы вежливо, но жестко. "Выйти!", "Руки на крышу!", "Открыть дверь!" и другие команды на английском выполнялись мгновенно. В этих местах знают, что украинский спецназ — самый "крутой" на Балканах и церемониться с нарушителями не будет, хотя все — в рамках служебных инструкций.

— Обычно мы проводим такие операции не на стационарных постах ( это дело подразделений KFOR), а в разных точках в ходе патрулирования горных дорог, — говорит подполковник Селезнев. — Чаще всего — совместно с местной полицией, между албанскими и сербскими селами, ближе к границе. Нарушителей и изъятое (наркотики, взрывчатку, оружие) передаем местным коллегам. Изымаем, поверьте, немало...

Но в этот раз, увы, нарушителей и взрывчатки не было. Хотя, может, несколько развернувшихся вдалеке машин и везли что-то запретное, однако погоню за ними не организовывали. Мы вернулись на базу, где о своих подчиненных согласился рассказать командир украинского милицейского спецназа в Косово майор милиции Павел Пасько.

БОЛЕЛЬЩИКОВ СОПРОВОЖДАЛИ ДО ДОМА

— Павел Петрович, каков состав вашего подразделения?

— Численность — 115 человек. Это три оперативных взвода плюс штаб, состоящий из 10 человек. Командиры всех уровней (взводный, замкомвзвода, отделения) — офицеры, остальные прапорщики и сержанты. Спецподразделение объединяет функции четырех милицейских спецназов, существующих в Украине: "Беркут", "Сокол", "Титан" и "Грифон". Отсюда и выполняемые нами задачи — обеспечение охраны общественного порядка, проведение спецопераций, задержание особо опасных преступников, сопровождение особо важных грузов, охрана громких судебных процессов. Что касается последних, то мы охраняем процессы, на которых судят в основном бывших лидеров УЧК, так называемой "Армии освобождения Косово", по сути — албанского бандформирования. Вот, например, сейчас это суд над участниками этнических "чисток", который проходит в нашей зоне ответственности, здесь, в Гнилянах. Процесс очень затяжной, начался еще в марте 2003 года и продолжается до сих пор. Аналогичный идет в столице Косово, Приштине, однако там охрану несет польский спецназ.

— Как охраняются суды?

— Мы приезжаем к зданию суда за час-полтора до начала заседания вместе с кинологами. Те с собаками осматривают тщательно все помещения на предмет поиска взрывчатки. Если все нормально, мы берем помещение под охрану. С этого момента туда просто так никто не зайдет и не выйдет. Рядом с нами работают два координатора из миссии, тоже, кстати, наши, украинцы, мы им докладываем о готовности. В это время другая группа нашего спецназа выдвигается к следственному изолятору (если речь о Гнилянах, то он недалеко от суда). Получают там заключенных, привозят в суд, рассаживают, обеспечивая их охрану отдельно от других участников судопроизводства. При этом наручники с подсудимых обязательно снимаются — права человека... Дальнейшие действия зависят от ряда факторов, которые должен учитывать командир взвода. Как настроена толпа (процесс ведь открытый для желающих его посетить), есть ли группы поддержки обеих сторон (потерпевших и подсудимых), сколько всего в зале людей... Важно также, какие вопросы в этот момент рассматриваются. Если идут серьезные показания, обличающие высокопоставленных лиц, то, понятно, жизнь таких обличителей под угрозой. Внешняя охрана сохраняется до конца заседания, все, кто заходит в зал суда, обязательно подвергаются досмотру, чтобы не пронесли опасных вещей... На серьезных процессах изымаются также мобилки, диктофоны, фотоаппараты, ручки, так что журналистам приходится несладко. Но таковы правила и требования суда.

— Говорят, в последнее время именно у вас, украинского спецназа, работы значительно поубавилось. Правда?

— Правда. Суть в том, что помаленьку идет подготовка к передаче полицейских функций от миротворцев к местной полиции, которая пока выполняет лишь простейшие задачи вроде патрульно-постовой службы. Вот объем нашей работы и сокращается, некоторые ее направления просто "уходят". Например, раньше мы обеспечивали проведение так называемых "сербских дней" на местных рынках. Население-то в основном албанское и в обычный день серб ничего на базаре не продаст и не купит, а то и вовсе не вернется целым оттуда... Сейчас у нас этой функции нет. Сильно сократилась работа по охране спортивных мероприятий. Здешние жители очень любят активный спорт, скажем, футбол и баскетбол. И очень азартно болеют, вплоть до "стенка на стенку" или поселок на поселок. Нашей задачей было не допустить столкновений, для чего приходилось порой сопровождать приезжих болельщиков аж до места их жительства. Сейчас выезжаем лишь на крупные матчи, чаще в Приштину.

"СЕКС-РАБЫНИ" ДОМОЙ НЕ ХОТЯТ

— А так называемая "зачистка борделей"?

— Ну, это не совсем верное название операции. Обычно акцию проводят отделы по борьбе с незаконной торговлей людьми и оборотом наркотиков, а нас привлекают как силовой орган. Действительно, раньше это происходило весьма часто, а за последние полгода — лишь дважды. Не знаю, честно говоря, почему, ибо мне известно, что местной полиции эти вопросы не доверяют, так как она часто сама замешана в незаконной торговле. А наркотиков и проституток здесь точно не стало меньше.

— Девушки из Украины встречаются?

— Очень часто, практически в каждом борделе. Собственно, это же не официальные "дома терпимости", а такие себе здания гостиничного типа. Внизу ресторанчик, на втором этаже — номера с девицами, на третьем живут хозяева.

— Каковы ваши действия при таких "зачистках"?

— Входим, если надо, силой. Документируем, что положено, проверяем людей, нарушителей закона задерживаем и доставляем на полицейскую станцию. Дознавателей и следователей у нас нет и функций таких нет. Здесь существует следующая градация: штаб региона — это как у нас, условно говоря, облУВД, по городам полицейские станции — как райотделы. Возглавляются они обязательно полицейскими специалистами из миротворческого контингента, не местными. Пока, во всяком случае...

О девушках. Попадают они сюда разными путями, но чаще по стандартной схеме заманивания обещаниями. Потом у них отбирают паспорта, которые обычно на каком-то этапе теряются, девушки по десятку раз перепродаются, начиная от 30 евро и заканчивая 3000 евро. Словом, становятся абсолютно бесправными и вынуждены делать, что прикажет хозяин. Но! Как правило, когда мы их, так сказать, освобождаем, то на родину, в Украину почти никто ехать не желает! Мол, пусть я здесь никто, но хоть что-то зарабатываю, а дома, в родном селе, и этого нет...

Впрочем, был однажды и другой случай. Наша землячка "работала" в злачном месте, неоднократно задерживалась, но уезжать отказывалась. Потом она понравилась какому-то албанцу, он ее выкупил и сделал кем-то вроде жены. Однако именно тогда ее вдруг потянуло домой, в Украину, где оставалась дочь, жили родители. Не была она на родине уже лет 5-6. Как ей реально уехать, если нет никаких документов? Ближайшее наше диппредставительство, где ей могли бы выдать специальный документ, разрешающий однократное пересечение границы, находится в Скопье. Это — Македония, то есть зарубежное, относительно Косово, государство, куда тоже без документов не попадешь. Заколдованный круг... Тогда она обратилась к нашей землячке Евгении Соколовой, которая работала в регионе, в отделе по борьбе с незаконной торговлей людьми. Та — ко мне, зная, что по долгу службы я по нескольку раз в месяц бываю в Скопье и в диппредставительстве меня хорошо знают. Словом, взялись мы за дело, через какое-то время получили из Украины ксерокопии документов девушки, отвез я их вместе с заявлением в Скопье. Там пошли навстречу и выправили девушке необходимую бумагу. Имея ее на руках, землячка сумела улететь из Приштины через Вену в Украину. Но это был единственный такой случай, а я здесь уже вторую ротацию нахожусь (ротация для наших миротворцев из МВД в Косово — один год. — Авт.).

О МЕСТНЫХ КОНФЛИКТАХ

— Украинский спецназ, как известно, принимал участие в наведении порядка во время мартовских событий в Косово. С чего тогда все началось, во что вылилось?

— Сейчас интерпретируют те события по-разному, в том числе и руководство миссии, которое здесь поменялось. Приехали новый представитель Генсека ООН, новый комиссар миссии (верховный полицейский миротворческих сил в Косово. — Авт.)... Мое мнение — все началось гораздо раньше марта. Албанцы ведь давно ведут речь о самостоятельном государстве в Косово. Но это невозможно, ибо в директиве ООН сказано, что Косово было и остается частью Сербии, пусть автономной, но неотделимой. До 2005 года включительно ООН наводит здесь порядок, а потом вновь устанавливается власть Белграда. Албанцы этого не хотят. В марте 2004-го года, по неофициальным данным, появился трагический повод для обострения конфликта. Якобы сербы затравили собаками троих албанских детей, загнали их в реку. Один спасся, двое утонули. Во всяком случае, оставшийся в живых будто бы рассказал все взрослым именно так. И начались массовые волнения, впрочем, не стихийные, а с явно подготовленными лидерами. Инцидент с детьми произошел в селе Чегловица, расположенном по дороге из Приштины в Скопье. В тех краях есть еще несколько сел, где живут сербы (в Приштине их практически нет). Туда и двинулись албанцы, учинив там погромы и спалив несколько православных церквей. Информация поначалу была очень скудная. Например, вызвали туда один наш взвод, сказав лишь, что речь идет об обычной охране общественного порядка. Потом оказалось, что взвода мало, ситуация накалялась, подтянулись и остальные наши силы, так же как и другие отряды спецназа. Беспорядки перекинулись и на другие районы Косово. Призраньский район, густонаселенный албанцами, покинули все остававшиеся там сербы. За трое суток — 17, 18 и 19 марта — албанцы сожгли более 40 православных церквей и монастырей. Среди них были и выдающиеся памятники православия, древнейшие в Европе, относящиеся еще к 11 веку... Один такой монастырь, именно 11 века, охранял отряд немецких сил KFOR. Албанская толпа подошла туда и предложила немцам убираться. И те молча ретировались, оставив монастырь на растерзание. Мы бы так не поступили... Сейчас расследованием тех событий занимается специально созданная следственная группа, куда входят и 10 украинских специалистов. Уже можно сделать вывод, что албанцы планировали переворот, но он не удался.

— И какой ваш прогноз на будущее?

— Считаю, что в 2005 году весьма вероятно новое обострение ситуации в связи с окончанием мандата ООН. Власть должна перейти в руки местной администрации, но госорганы управления будут в Белграде. Сюда, видимо, войдут части югославской армии. Это наверняка не понравится албанцам, так что не исключено всякое... Но это дело политиков, наше — обеспечивать порядок, пока мы здесь.


БАЙКА
Эту историю рассказал журналисту один из бывалых спецназовцев. "Зачищали" как-то очередной албанский бордель. Пришлось применить силу, ибо кое-кому там пришло в голову оказать сопротивление нашим бойцам. Словом, знакомый по Украине вариант, когда "Работает "Беркут!". Кто вовремя команду "На пол!" не выполнил, не обессудьте... В тот раз нашли в борделе и наркотики, и проституток без документов... Когда тех, кого положено, увезли, остальным разрешили подняться с пола. Вставая и держась за голову, где наливалась большая шишка (видно, переусердствовал, выполняя команду лечь), бармен восхищенно-уважительно произнес: "О, круто работает украинский спецназ!"