"ЕСЛИ БЫ Я СЕЙЧАС ВЕЛА "ТЕРРИТОРИЮ А", ТО ЛЕТАЛА БЫ НА СОБСТВЕННОМ САМОЛЕТЕ"

После долгой болезни экс-ведущая программы "Территория А" и певица Анжелика Рудницкая постепенно возвращаются в музыкальную жизнь. Специально для читателей "Сегодня" она развеяла всевозможные слухи о себе и болезни.

— Кто-то говорил, что я сделала пластическую операцию, а на самом деле, как объяснили врачи, все дело в спортивной детской травме. Организм, пока был в состоянии, терпел, но в какой-то момент обнаружилось, что у меня серьезные проблемы с позвоночником. У меня парализовало ногу. Сейчас еще не все в порядке, но, слава Богу, я уже хожу. Не иметь возможности самостоятельно передвигаться — это очень страшно, к тому же это просто нереальная физическая боль. Раньше я думала, что быть парализованным — это когда ты просто не чувствуешь какой-то орган. А оказывается, еще как чувствуешь, и живешь только на выдохах. Когда вдыхаешь воздух — боль усиливается, выдыхаешь — чувствуешь облегчение. Для меня главной революцией последнего времени была борьба с болезнью. Врачи говорили, что мне "светит" инвалидная коляска, но мы с мамой начали лечиться у мануальных терапевтов, они и поставили меня на ноги. Я еще не в том возрасте, чтобы сидеть и по три часа рассказывать о своих болячках, но в итоге я решила не скрывать это. Болезнь началась перед моим днем рождения, и всем тем друзьям, которые звонили мне и поздравляли, я и слова не сказала о том, что произошло. Но потом, я решила не делать из этого тайны — чтобы люди, которые попали в аналогичную ситуацию знали, что нет безвыходных ситуаций.

— Чем ты занималась во время болезни?

— Интенсивно общалась со своими племянниками — в итоге написала сборник детских стихов. Потом я подумала, что если буду лежать неподвижно и ни на что не тратить энергию, то сойду с ума, поэтому сделала целую серию графических работ. Друзья говорят, что надо готовить выставку. Я задумала несколько телевизионных проектов, в одном из них я буду выступать в качестве ведущей, в другом — как руководитель. Я еще не вела переговоры ни с одним каналом, поэтому не могу сказать ничего конкретного. Знаю только, что это будут немузыкальные программы. Мне постоянно предлагали написать книжку про украинский шоу-бизнес со всякими интимными подробностями, я несколько раз принималась за работу, но как-то не вдохновилась, а потом было физически тяжело — лежа на спине, с ноутбуком на пузе. Что касается музыки, сейчас заканчиваю свой франкоязычный альбом, мы готовимся к съемкам клипов — сценарии уже написаны. Недавно я записала неплохую подборку песен с Дилей.

— Со времен "Территории А" много воды утекло. Как ты себя сейчас ощущаешь?

— Если говорить про 90-е, то, наверно, это был момент единения всех украинских артистов и людей, которые хотели строить шоу-бизнес. Его надо было трансформировать из совковых государственных концертных организаций в какие-то более прогрессивные современные формы. Когда я сейчас разговариваю с кем-то из своих известных друзей, все мы ужасно ностальгируем по тем временам. Они говорят "Боже, как было классно — журналисты любили артистов, артисты любили журналистов...". Сегодня если ты платишь — все тебя любят. Если говорить о прессе, негативные публикации появляются бесплатно, а все умеренные или позитивные рецензии, клипы на телевидении — за деньги. Если бы я сейчас вела "Территорию А", то, наверное, летала бы на интервью на собственном самолете и имела бы несколько особняков в разных странах. В последнее время, конечно, главный фактор, который влияет на отношения между артистами — это их политические симпатии и антипатии. Я вообще-то смотрела на все это со стороны — как люди в очередной раз тяжело трудились на выборах, зарабатывая на новые машины и квартиры. Музыканты, которые никогда в жизни не интересовались политикой, и во всех интервью, которые я брала в свое время клялись, что она их не интересует, и они ничего в этом не понимают — "ну президента знаю, премьер-министра и еще тех людей, которые приглашают попеть на свои дни рождения" — буквально все до одного вдруг оказались политически грамотными и политически заангажированными. А вообще, я еще перед выборами, да и во время революции, говорила, что украинская музыка не готова к таким событиям — у нас никто не пишет социальных песен. Все тексты на уровне "розы-мимозы". Я нормально отношусь к тому, что женщины поют только про любовь, но когда мужчины-рокеры размазывают слезы по лицу... Когда началась революция, щелкаю каналы — везде крутят ДДТ, Гребенщикова, какую-то старую музыку. И вот тогда уже не могли не появиться эти украинские революционные песни. Конечно, это конъюнктура, и никуда от этого не денешься

— Сложно ли артисту пробиться на западный рынок?

— Если говорить о себе, то мне, как украинскому артисту, тяжело пробиваться именно к своему слушателю и зрителю — легче найти общий язык с российскими мас-медиа и промоутерскими компаниями, с литовскими, белорусскими, латвийскими... Я не связываю свою карьеру с заграницей, просто отсылаю свои материалы в рекординговые компании.

— Многие звезды десятилетней давности пропали из поля зрения.

— Да, некоторые, конечно, исчезли. Кто-то стал региональным артистом, где-то поет, но мы об этом ничего не знаем. Грустно было, когда человек думал, что теперь может плюнуть в лицо тем, кто с ним работает и будет в одиночку зарабатывать миллионы. Но для существования артиста нужна целая система — он не может быть один. Поп-музыка— это, по сути, производство — одни пишут песни, другие делают аранжировки, третьи берут интервью, четвертые фотографируют и так далее. А некоторые были слишком наивными, думали: "я же талант, вот сейчас выйду на сцену и все умрут". Что касается региональных звезд, например, "Пиккардийская терция" — они просто не хотят уезжать из Львова, считают, что им там комфортно. Но их же нет на рынке, а это очень хороший коллектив. Их новый альбом в Киеве найти сложно, потому что дистрибьюторы считают, что про "Терцию" все забыли. Сейчас ничто никого не интересует, все очень разрозненное, мы застряли на переходном этапе. Проблем очень много: пиратство, отсталая налоговая система. Если бы в Украине существовала рекординговая компания с лучшей в стране студией, собственным телеканалом, радиостанцией и журналом, тогда уже можно бы было о чем-то говорить. Я надеюсь, что к тому времени, когда мы, наконец, интегрируемся в мировую систему, нас не затопчет американская или российская культура.

— Как ты относишься к тому, что Наталье Могилевской присвоили звание народной артистки?

— Это абсолютно нормально. Она заслужила. Она для определенного круга политиков что-то сделала, вот они ее и отблагодарили.

— Ты записываешь франкоязычный альбом, а Ирина Билык — русскоязычный, ей стоило это делать?

— Когда все начали петь русскоязычные песни, я начала писать франкоязычные, просто не хочу по-русски петь в Украине. Я знаю, что Билык разочаровала много людей. И меня тоже. Хотя некоторые песни из альбома очень симпатичные.

— А как ты относишься к дуэту Баскова и Повалий?

— Так он уже со всеми попел! Мне сложно оценивать это как удачный или не совсем пиар-ход, но их песня и клип вполне приличные и сделаны для народа.

— Как ты считаешь, новую звезду можно "родить" с помощью таких программ как интеровский "Шанс"?

— Я видела несколько программ (вообще, я не очень-то и слежу за этим проектом), но заметила, как их там ломают, — это неправильно. Каждый человек себя как-то ощущает, и нужно, наоборот, подчеркнуть его удачные качества, а не ломать.