"ОН МЕНЯ ПРЕДАЛ КАК ДРУГА, А НЕ КАК ЖЕНЩИНУ"

Прошлый високосный год положил конец еще одному союзу, казавшемуся незыблемым. В конце 2004 года состоялся официальный развод пары, которую многие считали идеальной — Евгения и Анастасии Рыбчинских. У Евгения появилась новая семья и ребенок. А Настя, которую многие запомнили по красочным клипам, где она пела под псевдонимом Ая (помните незатейливый мотивчик "Я тебе солгала ла-ла-ла…"), теперь решила посвятить себя писательству и работе в качестве телесценариста. 19 февраля Анастасия презентует свою первую книгу "Тина".

— Это ваша первая работа в качестве писателя?

— Я никогда не думала, что когда-то придется выступать в такой ипостаси как писатель. У меня была журналистская практика в журналах "Академия" и "Зеркало моды". Но никогда не думала, что мои пробы пера выльются в книгу. Все началось с рассказа, который писала по ночам до утра. Свой музыкальный диск я назвала "6.33 a.m.", что обозначает 6.33 утра — это время, когда я обычно ложилась спать последние полтора года. Просто только в это время я была предоставлена самой себе — мне никто не мешал, никуда не надо было бежать, не надо было решать какие-то бытовые и хозяйственные вопросы. Когда все засыпали, я выходила на кухню и писала.

— О чем книга?

— Об одной моей однокласснице. Туда вплелись и некоторые моменты из моей биографии. Это история девушки моего периода — взросление, школа, институт, первая влюбленность, семья…

— Вы производите впечатление белоручки. Честно говоря, не думала, что будучи женой известного продюсера вы занимались хозяйством?

— Я знаю, что произвожу впечатление беспроблемного человека, но ведь это хорошо? Помощница появилась у меня не так давно, в последней квартире. Ведь начинали мы с "хрущевки", потом переехали в смежно-раздельную, потом в эту. Да и потом домработница приходила к нам только три раза в неделю. Но есть еще масса вещей, которые делала только я — любимые блюда мужа, уроки и секции сына, химчистки и т.д. Поэтому домработница — это хорошо, но недостаточно. Вообще в нашей семье я занималась такими обыденными вещами как ремонты, стройки, покупка и продажа недвижимости. Несколько лет назад я купила землю на берегу озера и хотела строить большой дом, такое себе поместье. Это все требует не только немало времен, но организаторских способностей, усилий, терпения. Не могу сказать, что это было интересным занятием, но делала это во благо семьи и где-то в ущерб себе.

— Но помнится, вы пробовали себя в качестве певицы. Решили с этим завязать?

— Песни для меня были своего рода музыкальными рассказами. У меня были репетиторы по вокалу, записи в студии, но, тем не менее, я никогда не видела себя человеком работающим на сцене. Чтобы закрепить эту карьеру нужно было работать в каких-то клубах, на частных вечеринках, это не нравится. Мне по душе камерные концерты для узкого круга для людей, созвучных моему восприятию мира.

— То, что произошло в вашей семье, случилось в процессе написания книги?

— Разъехались мы летом, а официальный развод состоялся не так давно. Для меня это достаточно болезненная тема. Я пока не могу ее комментировать объективно, потому что некоторые вопросы, не выяснены до конца. Я не берусь ни кого-то судить, ни кого-то оправдывать, я поняла, что на сегодняшний день у каждого из нас свой путь. Только время покажет, чем это все закончится. Думаю, когда начала писать, Господь готовил меня для другой жизни. Хотя, могу сказать, что моя деятельность на этом поприще раздражала мужа. Ему не нравилось, что я несколько отвлеклась от него, от его дел, от его бизнеса, от его жизни, от заботы о нем и переключилась на себя. Хотя мне казалось, что я имела это право, потому что я и так достаточно времени более 15 были вместе, 13 из которых я отдала тому, чтобы было хорошо моей семье. Мне казалось, что семья достаточно стабильно стоит на ногах, у каждого из нас есть свое дело, даже у ребенка, которому сейчас 15. Мне, наконец, захотелось уделить внимание себе. Мужу это показалось непозволительной вольностью.

— Что же произошло?

— У нас действительно была очень благополучная семья. Я не берусь сейчас судить о том, какие чувство по отношению ко мне испытывал Женя, насколько глубоко он меня любил, я настолько жила им, что порой не могла определить, как я к нему отношусь. Как любимому, мужу и хозяину семьи либо как к сыну? Настолько глубоко я была растворена в нем, его делах, стремлении, чтобы прежде всего состоялся он. Чтоб ему было легче. Чтобы его не обидели. Чтобы его не обманули. Временами, мне казалось, что он более беспомощный, более доверчивый, чем я, более вспыльчивый. Все время хотелось его защитить. У меня к нему было очень искреннее отношение, самое главное, что я всегда себя считала в первую очередь его другом. Я не хочу комментировать, как мы расстались. Когда чувства улягутся, я может быть смогу говорить об этом более спокойно. Скажу, что ситуация была не в том, что мы РАССТАЛИСЬ, а в том, КАК мы расстались. Я просто почувствовала, что он меня предал как друга, а не как женщину. Это было очень больно, я уже не маленькая девочка, но было такое впечатление, что с меня одним ударом сбили розовые очки. Оказывается, многие вещи я слишком идеализировала. Для меня это было крушением идеалов и представлений о семье, муже. Тем не менее я благодарна судьбе, что так получилось. Потому что для меня открылось такое количество друзей, о которых я даже не подозревала.

— Насколько я знаю, ваш брак с Женей освящен церковью. Вы будете развенчиваться?

— Во всяком случае я попросила об этом Женю. Мы венчались в католической церкви и этот вопрос будет на рассмотрении священников. В их воле разрешить нам это сделать.

— Вы сможете теперь обеспечивать себя, ребенка?

— По большому счету существует такое понятие как алименты. Надеюсь, что мой муж об этом не забыл. Откровенно говоря, кроме крыши над головой от Жени мне больше ничего не нужно. Я просто хочу жить с ребенком в своем доме. Я готова отдать бывшему мужу и дачный участок, и машины, не претендую на его фирмы. Мне это все безразлично. То количество боли, которую он мне принес, несоизмеримо с барахлом. А себя я в состоянии прокормить сама. У меня есть много планов на будущее. Революция несколько подзадержала мое профессиональное трудоустройство. У меня есть предложения по нескольким телепроектам, которые я сейчас попытаюсь осуществить. Я вошла в одну общественную женскую организацию по защите прав женщин и материнства. А писательство это не заработок. Это скорее для души.

— Почему будучи замужем вы не работали?

— В самом начала нашего с Женей брака мы были бедными, как церковные крысы. Когда встал вопрос о работе, мы с Женей были в равной степени беспомощны. Мне тогда предложили работать переводчиком на "Опеле", а Женя тогда работал на Гостелерадио. Мы сели и на семейном совете решали, что делать. Работа, которую предлагали мне, была более высокооплачиваемой, но она занимала бы круглые сутки. Поэтому мы договорились, что кто-то будет локомотивом, а кто-то закрывать все домашние проблемы, чтобы не возникало вопросов о пустом холодильнике и непоглаженной рубашке. Последнее и было возложено на меня. Помимо этого я немножко занималась бизнесом, оформлением документов, проведением концертов. Поэтому я была серым кардиналом, которого никто не видит и который молчаливо делает свою работу.

— Таким ли уж серым? Ваши клипы часто показывали по телевизору.

— Я вышла из тени по своей инициативе, чем заслужила весьма негативную оценку мужа. Он не приветствовал мое желание выступать.

— Но он ведь писал для вас песни?

— Они у него уже были. Они мне нравились и я хотела их спеть. Мы сняли несколько клипов.

— Откуда решение связать жизнь с общественной организацией?

— Я вообще очень люблю женщин и всегда им сопереживаю. Мне кажется, что женщины более гуманны, более терпимы, более духовны. На долю женщины выпадает большее количество испытаний. Не только тех, которые уготованы природой, но и обществом. И если уж мы после революции движемся в Европу, то, надеюсь к справедливости. Чтобы она начиналась не на Майдане, а в каждой семье. Женщина в семье сейчас имеет больше обязательств, чем прав. Мне хочется, чтобы она их знала. Если она не работала, значит мужчину это устраивало. Если женщина не вела собственный бизнес, возникает вопрос: а что ты собственно говоря делала? Получается, что она бросила под ноги жизнь, чтобы кому-то жилось комфортнее, чтобы у кого-то была чистая рубашка, горячий обед, здоровые дети, ухоженный дом. Вот на эту ерунду! Хотя, по сути, это не ерунда. Нудный каторжный ежедневный труд, который никак не отмечается.

— Как сын относится к вашему разводу?

— Конечно, он переживает. Но он у нас очень самостоятельный думающий человек, не по возрасту зрелый.

— Вы не препятствуете общению сына с отцом?

— Он в свои 15 лет нуждается в общении с отцом. Никита учится в платной школе и отец оплачивает его обучение. Они встречаются, вместе ходят играть в бильярд. Никита сам знает как поступать и я полностью ему доверяю.

— Один из ваших коллег Михаил Воронин?

— Мы знакомы достаточно давно, когда-то брала у него интервью. Михаил Львович и его супруга добрые и открытые люди, они всегда были мне симпатичны. Михаил Львович очень поддержал меня в плане творчества. С его помощью 19 февраля состоится презентация моей книги. А Александр Злотник и мюзикл "Экватор" сделают для гостей музыкальный подарок.