"ВЫНЫРИВАЛ, ХВАТАЛ ВОЗДУХ... И ТАК — ВОСЕМЬ ЧАСОВ"

В половине седьмого по местному времени (23.30 — по украинскому) 2 февраля спасательный самолет береговой охраны Японии принял сигнал бедствия от судна "Аурелия", направлявшегося в японский порт Симоносеки с грузом свинцовой руды. На борту сухогруза, потерпевшего крушение в Тихом океане недалеко от острова Нисиносима, находились 22 члена экипажа — все граждане Украины, большая часть — одесситы. В район бедствия были направлены японский поисковый самолет и корабль береговой охраны с вертолетами на борту. 16 человек удалось спасти, шестеро признаны без вести пропавшими.

КАПИТАНА НИКТО НЕ ВИДЕЛ

Когда родные пропавших моряков ставили поминальные свечи на девятый день после катастрофы, в Одесском аэропорту встречали тех, кого море решило "отпустить". Тревожные лица жен и детей не сразу осветились улыбками при виде любимых людей. У кого-то первыми были слезы — и от радости, что "мой" жив, и от горя, что не все могут так порадоваться, и от того, что не верилось — самое страшное уже позади...

— Мне казалось, что я покинул судно последним, — говорит человек, представившийся доктором. — Только потом выяснилось, что в воде так никто и не видел капитана Валерия Кравченко. По всей видимости, он, как велит морской закон, рассчитывал покинуть судно последним. И не успел...

Поговорить с участниками трагедии было непросто. Уставшие, еще не отошедшие от шока, они ни с кем не хотели встречаться в аэропорту, кроме своих родных. Появились даже слухи, будто им запретили встречаться с прессой, дабы не иметь осложнений с получением документов и денежных выплат. Владимир Юрков, директор морского агентства "Сигал", которое выступало посредником в трудоустройстве украинских моряков на "Аурелию", это утверждение опроверг, но и не содействовал встрече моряков с представителями прессы, ссылаясь на их (моряков) на то нежелание. Чтобы проверить, кто же все-таки прав, корреспонденту "Сегодня" пришлось изо дня в день дежурить под дверьми агентства, предполагая, что моряки обязательно должны будут здесь появиться для решения формальных вопросов. Ожидания оправдались.

Выйдя от директора, моряки устроили "коллективный перекур". Молчали, будто заново переживали ад, в котором пришлось побывать. На разговор снова не хотели идти. Один мужчина даже пытался прогнать меня прочь с улицы, где происходила встреча. Этого человека можно было понять — в трагическим рейсе он потерял сына...

Только после заверений, что я не прошу сенсаций, а только хочу предоставить возможность нашим читателям помимо официоза узнать о трагедии от самих ее участников, после обещаний, что не будут указаны имена и фамилии, мужчины понемногу раскрепощались и начинали говорить.

"МЕЛЬКНУЛ КРЕСТ, И Я УЗНАЛ ПОГИБШЕГО"

Для одного из моих собеседников это была не первая катастрофа. Случилось ему выжить в трагедии с "Адмиралом Нахимовым", затем спастись вплавь, когда в доке тонула "Беларусь". И вот — "Аурелия": третья игра между жизнью и смертью. Как предписывал ему корабельный порядок, моряк, надев жилет, спасался на плоту. Эти выброшенные за борт и автоматически надувающиеся плотики вращались под шквальным ветром на волнах, будто щепочки. Тросом люди пытались вернуть их в нормальное положение, но его вырывало из рук, резало кожу. Один из ребят "счистил" до костей два пальца. Кровь полилась в воду и все испугались, что она привлечет акул. Утонуть было очень-очень страшно. Но думать, что тебя съедят заживо — это ужас, который не описать никакими словами.

Многометровые волны кидали. Вцепившись в веревки, люди удерживались на них только чудом. Еще один порыв и... Бездна, готовая поглотить тебя, только пусто щелкала зубами. Товарищи оказывались сильнее ее и вытаскивали за веревки. Один из собеседников, впервые отправившийся в плавание, а до этого на суше не мог найти работу, натянуто смеется:

— Теперь мне сразу три относительно подходящих места нашли. Просили только: "В рейс больше не ходи!"

— А вот я много ходил в рейсы, — продолжает беседу тот самый мужчина, который назвался доктором. — Был врачом, а потом эту должность сократили, но жить-то надо. Покрутился так и сяк и... пошел в море простым матросом. Вот, попал в такую переделку.

Доктор-матрос рассказал, что, когда понял, что сухогруз тонет (а как оказалось, судно просто переломилось, словно сухая ветка), быстро, но тщательно подготовился к спасению. Надел шерстяные носки, теплые ботинки, два свитера, кожаную куртку. Поверх всего этого — спасательный жилет. Шлюпку, в которой по инструкции он должен был спасаться, волнами так кидало, что трос оборвался. Кто успел в ней разместиться, тот упал вместе с ней, кто не успел — прыгали прямо с борта.

— Нас сигало прямо в воду шесть человек, — вспоминает доктор, — выжили только двое. Сразу, как оказался в воде, я почувствовал, как тянет в воронку, образовавшуюся от тонущего судна. Наглотался воды и запаниковал: все, думаю, отжил ты, парень, свое. Потом вспомнил семью, детей, и начал барахтаться. Выныривал, хватал воздуха, задерживал дыхание секунд на двадцать, пока гигантская волна накрывала, потом вынырнул между волнами — опять глоток воздуха и снова замер. И так восемь часов.

Жилет с него сорвало практически сразу — еще во время прыжка. Но повезло — поймал "спасалку", намотал на руку — получилось плавсредство. Доктор видел крутящиеся плоты, но до них было не доплыть, тем более в такой шторм (говорят, "гуляли" девять баллов). Оставалось надеяться на чудо и волю к жизни. Здорово помогло, что оделся тепло. Вода была примерно 18—19 градусов, но длительное пребывание в такой температуре все равно ведет к переохлаждению. "Полярная" экипировка доктора помогла ему часа три проболтаться, не чувствуя холода. Потом, конечно, стало донимать, но сил, чтобы держаться, хватало. А вот те, кто прыгнул за борт в предусмотренной, казалось бы, для спасения "болонье", замерзали быстрее, холодная ткань тянула их вниз сильнее, чем ботинки с толстой подошвой.

— В какой-то момент, — вспоминает доктор, — рядом со мной показалась чья-то рука. Я схватил ее, дернул — показалась голова. Перехватил за волосы, потянул, но тут налетела волна, и перед моими глазами только крест блеснул. Лица я не видел. Но по этому кресту погибшего опознал...

СТАРПОМ СУМЕЛ ВЫЙТИ НА СВЯЗЬ

Один моторист за время ожидания буквально сросся со шлюпкой. Она была перевернута, но держалась на плаву. Ухватившись за киль, моряк пытался экономить силы. Несколько раз его смывали волны, отшвыривали от лодки, но он выныривал и упрямо греб к своему "островку". Потом пришло спасение. Им всем, кто держался на волнах, тогда повезло. Старпом успел взять с собой переносную радиостанцию и чудом вышел на связь с пролетавшим над местом бедствия самолетом. Иначе бы с воздуха утопающих просто не заметили.

Как только сигнал бедствия был получен, спасение провели оперативно и грамотно. Летчики около японского острова Нисиносима обнаружили два спасательных плота и шлюпку. Первыми подняли тех, кто удерживался на плотах, затем оторвали от шлюпки человека, который вместе с утлым суденышком выдержал жестокое испытание штормом. Одним из последних спасли доктора.

— Я переживал, что меня не заметят или посчитают мертвым и не поднимут, — вспоминает этот мужественный человек. — Но спасатели и трупы бы подняли, если бы увидели. А так... Ребят ведь вовсе не нашли.

На остров Иодзима, где расположена база спасателей, летели два часа. Там потерпевших крушение переодели в сухую одежду, оказали им первую помощь, а затем отправили на Токио. Поселили в отеле близ аэропорта "Ханеда".

— Не обижайтесь, что не хотим рассказывать, как все это произошло, — сказал один из моряков. — Мы устали об этом рассказывать. В Японии семь суток — и днем, и ночью нас то ли вызывали, то ли приглашали то ли для опроса, то ли на допросы, но тысячу раз заставляли рассказывать, как все это произошло, требуя вспомнить все поминутно. Говорить приходилось на английском. Снова и снова все вспоминать, переживать... Поверьте, голова шла кругом!

Формально это было оправдано. К счастью украинских моряков, их судовладельцы — представители греческой компании — не "кинули", прибыли практически сразу. Представители Мальты, под флагом которой судно ходило в рейс, тоже проехали быстро. Первейшее участие в судьбе пострадавших приняли все отвечающие за судьбу украинцев официальные органы Украины. Однако отправка домой ребят переносилась то на 6 февраля, то на 9-е. А в итоге вернулись на родину они 10-го.

"ПОКА НЕ УЗНАЛА, ЧТО МУЖ ЖИВ, ДУМАЛА, ЧТО СОЙДУ С УМА"

Те, с кем мне удалось поговорить, утверждают, что претензий ни к одной организации нет. Быстро были оформлены бумаги для возвращения на родину, активно идет оформление остальных документов и положенных морякам выплат. Помощник председателя Федерации морских профсоюзов Украины юрист Ирина Коврижных сообщила корреспонденту "Сегодня", что в мировой практике, случись подобное, судовладелец обычно полностью выплачивает морякам заработную плату плюс трехмесячную компенсацию, а также деньги за утерянные во время крушения личные вещи.

Ненайденные члены экипажа сухогруза "Аурелия" получили статус "пропавших без вести". Согласно украинскому законодательству, семьи этих моряков смогут получить контрактную компенсацию и выплаты по страховке только через полгода, когда родных признают погибшими. А пока... Пока тревожные глаза женщин, потерявших мужей, сыновей, еще цепляются за надежду. А вдруг?!. Ну не случайно же дают полгода срока? Значит, были случаи, когда кто-то находился?!

Тем, кто дождался родных, тоже трудно прийти в себя. Попыталась с одной счастливицей заговорить, а у той вместо слов полились слезы. Муж женщины сказал, что он уже оправился от случившегося, а жена никак не в состоянии успокоиться.

— Нам сообщили практически одновременно и о трагедии, и о тех, кто спасся. Только мне "повезло" узнать о трагедии раньше всех — утром принесла письмо в агентство, чтобы мужу передали, а тут известие о кошмаре. Боже!.. До четырех часов дня, пока узнали списки живых, и я прочитала в них имя моего мужа, думала — с ума сойду. Но до сих пор сердце болит и будет болеть за тех, кто не вернулся. Подумать только: у капитана судна трехлетняя дочурка осталась...

"ЛЮБОЙ ИЗ СПАСШИХСЯ УЙДЕТ В РЕЙС, КОГДА ЗАХОЧЕТ"

В этом уверил нашего корреспондента директор агентства "Сигал" Владимир Юрков. Как только решатся формальности с документами и у моряков появится желание, им помогут с трудоустройством.

— И пойдете в море? — не удержалась я от нетактичного вопроса.

— Конечно, пойдем, — пожали плечами мои собеседники. — Это же наша работа. А гибнут люди и на суше. Будете, что ли отрицать, что под колесами автомобилей гибнет гораздо больше людей, чем во время кораблекрушений?

Я молча согласилась. Удивительно наблюдать, как люди, совсем недавно бывшие на волосок от гибели, возвращаются к обычной жизни с ее мелкими радостями. Кто-то подсмеивается над коллегой по поводу сбритой бороды, кто-то интересуется, где и почем купил его товарищ классный мобильник. Кто-то уже звонит однокласснику и зовет его на пиво по поводу второго дня рождения... Наверное, это и есть настоящее мужество: позволить времени излечить себя от ран.

По данным председателя Федерации морских профсоюзов Украины Николая Барского, расследование причин крушения судна еще ведется, однако предварительные результаты говорят о том, что чьей-либо вины в этом нет. Причиной катастрофы стали погодные условия.


СПРАВКА
В 1996-97 годы в числе 42 черноморских судов, переданных по разрешению Минтранса в оффшорные компании, был балкер "Капитан Сорока" 1981 года постройки, водоизмещение 22 тысячи тонн, семь грузовых трюмов, 22 места для членов экипажа. Название судна сменили на "Бугаз". Английская судоходная компания Seve seas maritime LTD (ship-менеджер сухогруза и сегодня) переименовала его в "Аурелию".