"Я ЗНАКОМ СО ВСЕМИ БАНДИТАМИ КИЕВА. ОНИ ХОРОШО ПОМНЯТ МОЮ ТЕМНО-СИНЮЮ "ПЯТЕРКУ"

"Раскрывая лишь 2,4 процента всех преступлений, убоповцы не столько борются с организованной преступностью, сколько сращиваются с ней". Эти слова министра внутренних дел Юрия Луценко стали своеобразным напутствием для новоназначенного руководителя ГУБОП МВД Украины полковника милиции Сергея Корнича. Позавчера Сергей Викторович отметил 50-летие, но наша с ним беседа, разумеется, юбилея не касалась.

ВСЯ ЖИЗНЬ — БОРЬБА. С ДЕБИЛИЗМОМ

— Вы не новичок в системе, и новый министр на представлении личному составу назвал вас личностью легендарной. Но согласиться на столь "опасную" должность в переломный момент, когда рубят головы и шашки наголо — почти харакири. А на камикадзе вроде не похожи. Иного выбора не было?

— В милицию я пришел в 28 лет из принципиальных соображений — отстаивать правду, честный подход. Успел послужить в армии (был старшим лейтенантом, техником самолета в ВВС), немного поработал на гражданке и мог получить звание на порядок выше. Но счел это неправильным — системы-то не знал. Пришел старлеем и дальше по ступенечкам двигался вверх все 20 лет, с 1983-го. Работал только в уголовном розыске, начиная с Печерского райотдела и заканчивая "убойным", как его называют, подразделением по борьбе с бандитизмом УВД Киева. А когда организовался УБОП, перевелся туда, и 13 лет служил в нем. Имею два высших образования — закончил КИИГА и Киевский университет. Надо мной не довлели милицейские традиции, и, думаю, хорошо, что не довлели.

— Почему?

— Борьба с преступностью, при всей ее важности, ответственности, не так сложна, как борьба с дебилизмом в милиции. Увидев полнейший развал в МВД и службе, я и принял решение в 2003-м уйти из органов. Был тогда полковником милиции, первым замом начальника УБОП Киева, а перед увольнением руководил отделением в ГУБОП. Мои знания, силы, опыт оказались не нужны.

— Некоторые уходят в никуда. Вам повезло...

— Жить-то надо, и я принял предложение организовать службу безопасности банка.

— Это структура Сергея Тигипко?

— Да. "ТАС-комерцбанк". В то время Сергей Леонидович был руководителем НБУ... Но меня политика никогда не интересовала. Положили хорошую зарплату, нормально приняли. Честно говоря, радовался жизни. А в душе все-таки жалел, что служба в органах осталась в прошлом.

— И вот вошли в ту же воду второй раз, уже как шеф главка.

— Посоветовавшись с семьей, взвесив за и против, вернулся, чтобы попытаться восстановить доброе имя УБОП и реально сделать что-то полезное для Украины в борьбе с оргпреступностью.

— Мне запал тезис о дебилизме. Что имели в виду? Каждый новый министр заявлял, что борьба с преступностью будет вестись еще шире и глубже, а дела шли хуже и хуже — и ряды не такие стройные, и преступность "крышевалась", и "оборотней" хватало...

— Сами, по сути, и ответили. Чистой воды дебилизм. В системе много честных, порядочных людей. Но немало и других. На руководящие должности часто назначались те, кого вообще нельзя было выдвигать. Начальниками УМВД ставили гаишников, а руководителями УБОП — понятия не имеющих о специфике этих подразделений. В итоге вымывалось профессиональное ядро, процветали коррупция, кумовство. В начале 90-х криминалитет падал на землю при одном только упоминании аббревиатуры УБОП. А в последние годы служба стала использоваться как кормушка, фактически работа милиции перешла на коммерческие рельсы.

— Как считаете, отчего?

— Одна из главных причин — отсутствие финансирования. Для выполнения какой-то серьезной задачи, связанной с выездом, например, в другую область, нужно иметь деньги на жилье, питание, бензин, обслуживание автомобиля, а их практически не было, и приходилось изворачиваться, искать личные контакты, подключать друзей, а то и просто "доить" их. Порядочный человек долго не выдерживал — и друзей терял, и в зависимость попадал. А еще ведь подарки наверх поощрялись, и чем выше руководитель, тем дороже презент. Создалось устойчивое преступное сообщество, своеобразный мафиозный клан, с четкой иерархией, где назначение на должность, присвоение очередных специальных званий стоили огромных денег. Этот монстр, некое государство в государстве само себя растило, развивало, пожирало. Именно это я имел в виду, говоря о дебилизме, глупости, других пороках, как ржавчина, разъедавших систему.

ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ, РАЗУМНЫЙ ПОДХОД

— И вы пришли ржавчину извести?

— Полностью. На корню. Организованная преступность существует во всем мире. В развитых странах, где мне довелось побывать, она тоже есть. Лет десять-пятнадцать назад дошло, что есть она и в Украине. Тогда были одни ее формы. Сейчас и страна изменилась, и оргпреступность. Громил-беспредельщиков почти не встретишь, и в этом большая заслуга УБОП. Взамен появились иные формы — легализация криминального бизнеса, доходов, полученных преступным путем, изменили структуру общества, возникла частная собственность. Как она приватизирована, правильно, неправильно, — вопрос второй, но она существует. Поэтому и подразделениям по борьбе с оргпреступностью нужно перестраивать методы, направления работы, которые должны быть определены президентом, министром. И в этом ключе, но не по старым шаблонам, обязаны двигаться дальше. А в том виде, в каком УБОП существует сегодня, он небоеспособен.

— Каковы первые шаги в этом плане? Давно ли вы вообще в должности и с приставкой ли и.о., как другие руководители, чтобы не так больно было "падать" после испытательного срока?

— Да, я исполняющий обязанности. Мне дано два месяца, чтобы показал, на что способен, и делом доказал жизнеспособность нашей службы. Не сумею — уйду. А по поводу первых шагов — основные задачи определены министром. Это, прежде всего, очищение от дискредитировавших себя и милицию людей. Те, кто совершил преступления, будут не просто уволены, но привлечены к уголовной ответственности. Я дал неделю сроку, и от многих уже получил рапорта. Не все, конечно, нарушали закон, хоть такие есть. Как и те, кто ничего противоправного не совершал и хочет уйти, получив приличное выходное пособие. Те, кто искренне заблуждался или вынужденно выполнял коммерческие указания своих руководителей (если они не зашли слишком далеко), останутся. По каждому решение будет приниматься индивидуально, в ходе переаттестации личного состава. С некоторой натяжкой, это можно назвать амнистией...

— Интересный термин применительно к милиционеру. А какие еще задачи ставите?

— Намерен сделать акцент на высокоморальных профессионалах своего дела. Посоветовавшись с руководством, опытными сотрудниками, готовлю документ, который будет вынесен на коллегию МВД. Предложим запретить прием на службу в систему УБОП тех, чей стаж оперативной работы менее пяти лет. Мы не должны заниматься здесь учебой, переучиванием, переподготовкой.

— Ну, ладно, проведете селекцию, уберете балласт, сохраните костяк, а тут ненароком упадет НБР, о создании которого уже объявил Виктор Ющенко, этих "чистых" профессионалов быленько переманят запредельными окладами туда, и опять останетесь на бобах...

— Мое видение такое. Сейчас существует две параллельные службы — ГУБОП МВД и Главное управление "К" СБУ. На их базе, мне представляется, и должно быть сформировано Национальное бюро расследований. Но это в перспективе. Сегодня что наша структура, что "К", возможно, на условиях состязательности, должны доказать государству, президенту, народу, кто из них способен стать основой и ядром НБР. В свое время мне пришлось изучать опыт работы спецподразделений по борьбе с коррупцией и оргпреступностью других стран — был слушателем первой сессии Академии ФБР США в Будапеште. За два месяца учебы вынес оттуда важное наблюдение. Не хочу обидеть зарубежных коллег, но украинским спецслужбам иной раз приходится сталкиваться с такими ситуациями, какие им не снились. Это вырабатывает у наших сотрудников высокий уровень профессионализма, защищенности, предвидения, достижения результатов работы. Там постиг краеугольный принцип деятельности спецслужб — здравый смысл и разумный подход ко всему, что делается. Например, руководитель полиции любого ранга не считает для себя зазорным принести подчиненному извинения, если неправ. У нас же в милиции никогда такого не было. Эти, да и другие принципы нужно вводить в жизнь. И я буду это делать.

ИГРОК "НИЧЬЕЙ" КОМАНДЫ

— О"кей. Считаете ли своими учителями таких корифеев сыска, как Николай Поддубный, Валерий Кур?

— Конечно. Это мои бывшие руководители по киевской милиции. Они позвонили, поздравили с назначением. Пересекаемся редко, но когда встречаемся, есть о чем поговорить, вспомнить.

— Наверное, уместно спросить, из чьей же вы команды?

— Не из чьей. Я из тех убоповцев, которые прошли неплохую, а порой и суровую школу жизни, побывали в разных переделках и намерены многое изменить к лучшему. Чтобы организованная преступность не напоминала многоглавую гидру...

— Луценко не очень-то лестно о борьбе с ней отзывался!

— Уже в этом году возбуждено девять уголовных дел по бандитизму. Это реальный результат, свидетельствующий, что еще до моего прихода подразделения УБОП на местах, образно говоря, не дремали.

— Это верно, что вы когда-то делили кабинет с ныне покойным Игорем Гончаровым, который обвинялся в организации так называемой "банды оборотней"?

— Году в 1985-м или 1986-м, после того, как я начал работать в уголовном розыске, он пришел туда из другого подразделения. Естественно, мы сталкивались по службе. Дружеских, доверительных отношений не было. Что-то в его характере мне не нравилось.

— Что?

— Наставником его не был, но, как старший по возрасту, старался ребят чему-то научить, передать опыт. А у него была какая-то внутренняя "скользкость", не позволявшая сблизиться. Оперативником он был хватким. Однако не нравилось чисто человеческое, внутреннее, неряшливость какая-то. Конечно, подумать, что он станет "оборотнем", никто не мог. Это как в метро: едешь с кем-то бок о бок в вагоне, но что за человек, понятия не имеешь.

— А вы были привлечены к расследованию "дела оборотней"?

— Не то что привлечен — на первоначальном этапе выступил тем человеком, который дал возможность Сергею Хамуле (бывший сотрудник УБОП, чья роль в разоблачении "оборотней" до сих пор воспринимается неоднозначно. — Прим. авт.) непосредственно заниматься этой работой. Она была действительно сложной. И я еще тогда говорил Сергею, что раз есть Гончаров, с которым когда-то вместе служили, с этической точки зрения заниматься, разработкой этой группы мне нельзя. Занимался ею Хамула, периодически — под моим руководством. Николай Астион уходил в отпуск, уезжал в командировки. А банду нужно было активно разрабатывать.

— Почему же вы сейчас Хамулу не призвали под свои знамена?

— Он написал рапорт и ушел на пенсию. Это не сведение счетов. Каждый заслуживает то, что заслуживает. И получает то, что заработал. Сергей сильный опер, но человеческие качества оставляют желать лучшего. Все, с чем он соприкасался, разрушалось, где б ни служил. Поэтому и подписал его рапорт.

— Ну, а к истории с исчезновением Георгия Гонгадзе вы имели какое-то отношение?

— Узнал о ней из газет. Это была совершенно непонятная ситуация.

— Что думаете сегодня об участии в деле сотрудников милиции?

— Это как раз то, с чего мы начинали — пороки системы. Борьба с такими язвами, искоренение их — мои жизненные принципы. Есть ложное понятие чести мундира. Когда развернули работу по тем же "оборотням", нельзя было руководствоваться, вернее прикрываться защитой чести мундира. Люди в милицейской форме, бывшие, действующие, совершали преступления. Горько сознавать, но это правда, и об этом не следовало бояться говорить вслух. Нигде в мире этого не боятся. Тем более, Гончарова и его соучастников выявила сама милиция. Ну, а дело Гонгадзе вообще из ряда вон выходящая история. Ей уже дается оценка, и еще будет дана.

ЧТО ДАНО ОПЕРУ, НЕ ПОЗВОЛЕНО МИНИСТРУ

— Говорят, вы со многими киевскими бандитами знакомы лично, и слово Корнича для них не пустой звук.

— Не могу отвечать за то, о чем говорят. Но в свое время практически весь "бомонд" столичного рэкета поездил и в наручниках, и без в моей служебной машине, когда работал в так называемом "бандитском" отделе УВД Киева. Тогда действительно приходилось общаться с многими из них, причем как положено, что дало, наверное, свои результаты. Сейчас, считаю, милицейский руководитель высокого ранга не должен общаться с теми, против кого борется. Это дискредитация. Уровень среднего звена оперативников — без вопросов. Но не я. А было ведь такое, что с лидерами преступных группировок встречались министры. Приказывали: "Приведите, я сам поговорю". Думаю, неправильно такие министры поступали.

— И с Киселем знакомы?

— Знаком со всеми из них. Повторяю: эта публика немало переездила в темно-синей "пятерке" с тонированными стеклами. И даже после моего ухода из УБОП долго от нее шарахалась.

— Меняли номера?

— Для каких-то операций, естественно. Но эти "Жигули" так изучили, что все равно узнавали.

— Недавно министр приказал большинство милицейских машин перекрасить под символику МВД. Потом уточнил — кроме оперативных. ГУБОП свои уже обновил?

— Так у нас же и есть самые оперативные!