АВТОГРАФЫ ЛИДЕР "ДЖЕТРО ТАЛЛ" ПАЗДАВАЛ СО СТАКАНЧИКОМ В ЗУБАХ И ПИЦЦЕЙ В РУКАХ

Концерт легенд британского рока "Джетро Талл" во дворце "Украина" собрал на удивление внушительное количество публики, худо-бедно разбирающейся в творчестве группы, а ведь "Джетро Талл" последние лет двадцать идеально подпадает под расхожее определение "культовый коллектив" в смысле широкой известности в узких кругах верных поклонников с многолетним стажем.

Украинские почитатели своими глазами увидели "Джетро Талл" впервые, и были несколько удивлены неожиданно маленьким ростом лидера группы Яна Андерсона — их память хранила образ длинноногого буйного менестреля, трясущего волнистой гривой и прячущего флейту в неухоженной бороде. Но одно дело фотографии на обложках классических альбомов вроде "Aqualung" или "Benefit" — суровая действительность преподнесла постаревшего Андерсона, старающегося держаться соответственно возрасту.

На флейте Андерсон стал играть с годами только лучше, но голос заметно сел, поэтому некоторые знаковые песни вроде "Cross-eyed Mary" или "Thick as a brick" киевская публика не услышала — в итоге стыдно не было ни публике, ни Андерсону, а в качестве компенсации было исполнено несколько симпатичных инструменталок из последнего альбома группы и классическая "Bouree" шестьдесят девятого года. Спев на бис неизменную "Locomotive Breath", сопровождавшуюся экстатичными воплями бывалых фанов, орущих "вот оно — дыхание локомотива!!!" и "Ян — лучший!!!", Андерсон вынес на голове два огромных надувных шара и с удовольствием запустил их в партер. Второго биса не последовало — ранним утром группа должна была вылетать в Москву, поэтому, наскоро собравшись, "Джетро Талл" устремились к служебному выходу. На ступеньках к тому времени уже собралось человек пятнадцать, жаждущих заполучить автограф музыкантов на свои затертые винилы, буклеты "левых" компакт-дисков и обложки эсэнговских книжек о творчестве группы. Андерсон, закутанный в теплый шарф, появился с не очень аппетитного вида пиццей, завернутой в полиэтилен и пластиковым стаканчиком с водой — его тут же обступила толпа, явно не понимающая английского языка и поэтому не реагирующая на просьбы музыканта: "Вы же видите, у меня заняты руки — дайте мне сначала залезть в автобус, а потом я все подпишу, здесь холодно".

Когда стало понятно, что толку от таких увещеваний не будет никакого, Андерсон взял в зубы стаканчик, свободной рукой достал из кармана маркер и, смирившись с судьбой, начал подписывать подсовываемую всячину. Когда последний буклет был подписан, музыкант устало попрощался с лингвистически неподкованными поклонниками — "всем большое спасибо, пока" — и с чистой совестью захлопнул дверь микроавтобуса.