"ИНФОРМАЦИЯ О ДОХОДАХ СОТРУДНИКОВ СТЕКАЕТСЯ К НАМ В ЖУТКИЕ ПОДВАЛЫ..."

Про Департамент внутренней безопасности МВД Украины всегда ходили жуткие слухи как среди милиционеров, так и обывателей. В последнее время они усилились. "Вы слыхали? Им и "Сокол" подчинили, чтобы без разговоров — в кутузку, и декларации о доходах, где все, вплоть до тещиных граблей, надо записать, они проверять будут..." Помочь читателям "Сегодня" разобраться, что здесь правда, а что — вымысел, согласился в эксклюзивном интервью назначенный пару месяцев назад начальник ДВБ Александр Новиков. Некоторые рассказанные им вещи звучат достаточно декларативно, например, об отсутствии "неприкасаемых" людей и тем. Что ж, посмотрим, что из заявленных планов будет реализовано и станет ли меч ДВБ карать высокопоставленных назначенцев новой власти (если будет за что), либо обрушится лишь на кадры прежнего режима.

"ЧУТЬ НЕ ЗАПУСТИЛИ МЕХАНИЗМ ПРОТИВ ЧЕСТНЫХ РАБОТНИКОВ"

— Александр Васильевич, что нового появилось в работе департамента с приходом Юрия Луценко?

— Нет ни одной фамилии неприкасаемого — официально заявляю. Нет запретных тем и объектов, если появятся, уйду. Мы сейчас жестко ставим вопрос — хватить рапортовать мелочевкой! Хотя к крупным фигурам не так-то просто подступиться, но подступаемся. Если за весь прошлый год служба дала чуть больше 200 уголовных дел, то за два месяца этого года уже более 100. Причем фигуры — полковники, подполковники... И еще. Я бы не хотел, чтобы это восприняли как прогиб, но скажу: Луценко — единственный, кто в состоянии попытаться изменить систему. В силу характера и классовой ненависти ко всему, что разъедало ее изнутри. Все это накладывает отпечаток на работу ДВБ.

— Заявление Луценко о переаттестации личного состава вызвало ряд противоречивых оценок. В чем все-таки ее истинный смысл и "изюминка"?

— Министр хочет очистить милицию от дискредитировавших ведомство людей. Он думал, что здесь есть механизм такого очищения. Но оказалось, что существовавший механизм был направлен на устранение неугодных, принципиальных и честных. И вот его-то, сами того не ведая, мы чуть было не запустили. Когда поняли, чем это чревато, родились идеи о декларациях, другие предложения, направленные на то, чтобы принести пользу, а не вред.

— Говорят, декларации о доходах и расходах — вмешательство в частную жизнь милиционеров.

— Лукавство. Любая профессия имеет свои ограничения. Работник милиции наделен правами, которых не имеет, например, врач или журналист. Это должно быть сбалансировано. И нет ничего страшного в том, что у него поинтересовались, на какие средства живет. Но на этом находится много желающих спекулировать.

— Вы однажды сказали примерно так: если милиционер отказался заполнять декларацию, то это безусловно честный человек. Оговорились?

— Нет. У нас презумпция невиновности. Отказался — это его право. Но и у нас есть право убедиться в его кристальной честности и донести народу радостную весть: такой-то человек — просто бриллиант.

— И как же вы эту весть доносить будете? Выйдете на площадь?

— Ну почему? Журналисты спросят, а мы им скажем, что такой-то — честнейший человек. Живет в полуподвальном помещении, а дом отдал сиротам. Вот если он действительно отдаст его сиротам, честное слово, с утра буду обзванивать всех, рассказывая о благородном поступке и призывая последовать его примеру. К сожалению, пока рассказывать не о ком.

"ТАКОГО ДАЖЕ В СБУ НЕТ"

— Ваш руководитель признался, что все эти декларации в определенной степени являются пиаровским ходом...

— Мы привыкли, что PR несет какую-то негативную окраску. А это всего лишь паблик рилейшнз — связи с общественностью. Это для каждого начальника шикарный шанс поднять авторитет у подчиненных, прекратив всякие сплетни. Многие, кстати, пишут рапорта с просьбой провести по ним проверки и расставить точки над "і".

— Будете ли, хотя бы соблюдая правила игры, проверять декларацию министра?

— Естественно, да. Я присутствовал при том, как он ее заполнял, звонил родственникам, очень извинялся, выясняя, что у них есть...

— Он же со слов заполнял, а теща могла и ошибиться...

— Ну, тогда будем поправлять тещу.

— А где находится банк данных, куда будет стекаться вся информация о доходах и расходах?

— В жутких темных недрах, подвалах...

— Откуда, кстати, форма декларации взялась, кто ее разрабатывал?

— Мы обратились в налоговую администрацию, чтобы они подсказали вариант, не позволяющий что-то утаить. Потому что все существующие декларации составлены таким образом, что сделать это можно элементарно. Не хотели смешить людей, сели и разработали свою форму. Мы единственные, у кого сейчас есть такое ноу-хау, даже в СБУ нет.

— Сами-то заполнили декларацию?

— Конечно.

— И где она?

— В недрах режима.

— Кому-то показывали?

— Естественно. Мы ведь не вечно будем здесь сидеть. И министр тоже. А срока давности нет. Придут проверять — пожалуйста. Рукописи не горят.

"НАМ НУЖНЫ ПРОФЕССИОНАЛЫ"

— Ваши сотрудники, в том числе на местах, — это доставшиеся "в наследство" или, как и вы, новые люди?

— Естественно, это не новички. В системе ДВБ не может работать человек без юридического образования и не имеющий как минимум пяти лет оперативного стажа. Подумайте, против кого нам приходится работать, — это же опытные люди, работники милиции со связями на разных уровнях. Словом, нужны профессионалы.

— Возбуждено дело. Сами расследовать, по закону, вы не можете, отдаете следователям. Каким придется или есть специально за вашей службой закрепленные?

— Увы, отдаем кому придется и при максимальном сопротивлении. Мы ведь сами не возбуждаем уголовное дело, а приходим и умоляем прокурора взять материалы (в отношении работника милиции дело расследуют только следователи прокуратуры). А прокурор в силу разных причин может отказать, положить в "долгий ящик" и т. д. Есть много вещей, которые мы просто процессуально не можем сделать. Ну, например, можем лишь опросить человека, а не допросить — это совсем другой правовой режим. Так что на самом деле 90% претензий надо обращать не к нам.

— На днях прошла информация, что в одной из областей новый начальник ГАИ пообещал снять с должностей всех районных начальников, даже тех, кто не провинился. Просто потому, дескать, что они были при "той" власти. Согласны ли вы с таким подходом?

— Нет. Так не делается ни в ДВБ, ни вообще в МВД. Есть ключевые фигуры, которые несут так называемую политическую ответственность, потому что были, образно говоря, лицом "той" власти. Но это не касается рядовых сотрудников милиции или руководителей невысокого ранга. Мы не ставим вопрос, например, о наказании работников только за то, что, мол, не за того президента голосовали. Добиваемся и добьемся того, что милиция будет вне политики.

— Говорят, раньше чемоданы денег шли "наверх", из областей к руководству МВД. Подтверждаете? И кто за это наказан?

— Давайте не путать: ДВБ до "Великой помаранчевой революции" и после. Что было "до", мне не докладывали, я был тогда обычным гражданином. Сейчас, уверяю, мы работаем по всем направлениям, потолка "величины" негодяя, я уже говорил, нет. Но вы должны понимать, — крупные фигуры никогда сами ничего противозаконного не делали, только чужими руками. К тому же нет машины времени, чтобы вернуться на год-два назад и что-то задокументировать. Так что работать приходится часто на уровне слухов и догадок, как бы нам ни хотелось кое-кого взять. Тут, знаете, важно не путать цветы и венки "на могилы". Вот цветы мы точно этим людям не дарим, а насчет венков — работаем...

— А по гибели Кравченко, делу Гонгадзе — тоже работаете?

— По Кравченко занимается прокуратура. А вот по делу Гонгадзе, поскольку там подозреваются работники милиции, действительно мы отработали, прямо в этом кабинете. Но больше не скажу, и не надейтесь — тайна следствия.

— Как вы очутились в этом кресле?

— Знаете, есть у нас политик, Терехин, так он как-то сказал мне: "Саша, у тебя переразвитый желчный пузырь". Все мои негативные в обычной жизни черты характера являются, наверное, достоинствами на этой службе. Назначил меня Юрий Луценко и это была его принципиальная позиция: первое назначение — на должность начальника ДВБ. Чтобы впоследствии знать, с кем разговариваешь при решении кадровых вопросов.

— А "Сокол" вы себе затребовали или он вам предложил?

— "Сокол" (спецподразделение, изначально созданное для осуществления УБОПом силовых акций, в определенном смысле аналог общемилицейского "Беркута" и СБУшной "Альфы". С приходом в МВД Юрия Луценко его неожиданно переподчинили ДВБ. — Авт.) часто использовался не по назначению, более того, для прикрытия сомнительных схем. Знали об этом бойцы или нет — другой вопрос, но приказы они выполняли. Вторая проблема — пришел новый министр, стал наводить порядок и натолкнулся на жесткое сопротивление людей в больших погонах. Ведь нельзя арестовать человека, у которого больше силовых возможностей, чем у тебя! И надо было, чтобы такой человек понимал, что шансов у него нет. Это больше психологический момент, мы ведь практически не задействовали "Сокол" для подобных акций. Вот для охраны ключевых свидетелей — да. Взять ситуацию со свидетелем по делу "оборотней" (видимо, речь идет о Нестерове и его милиционере-охраннике, в которых бросили гранату. — Авт.). Мы, как только узнали о случившемся, начали служебное расследование. Оказалось, нарушено все, что можно, предписание Генпрокуратуры об усиленной охране было проигнорировано. Не знаю, из каких соображений, мы сейчас в этом разбираемся. Я немедленно направил бойцов "Сокола", которые стали охранять потерпевших в больнице. Сейчас уже все нормально, их охраняют так, как это должно было быть с самого начала. Были другие примеры, когда, скажем, охраняли негласно сотрудников милиции и членов их семей, которым поступали реальные угрозы. Некоторые депутаты подняли шум, мол, при переподчинении "Сокола" нами было что-то там нарушено. Да ничего не нарушено! Ведь ГУБОП точно так же, как и раньше, может "Сокол" в случае необходимости использовать. Даже без согласования, в срочных случаях, с ДВБ! Но потом они должны нам сообщить, для чего использовали спецподразделение. Об этом мы подписали с начальником ГУБОП совместный приказ. И тут как бабка пошептала! "Сокол" стал намного реже использоваться, чем раньше, хотя никто не запрещает. Но ведь потом надо отчитаться, куда да зачем...

"ОДНА ПОЛЬЗА ЕСТЬ — ТЕЩА МЕНЯ ЗАУВАЖАЛА"

— Как складывается ваш рабочий день?

— Утром запрыгиваю в машину и на работу, а в час ночи, в лучшем случае, возвращаюсь домой. В три ночи, нередко, раздается звонок. Звонит министр, просит занести такую-то бумагу. Сейчас, говорю, через 20 минут буду. А чего через 20? Так ведь я дома, пока доеду... Министр удивляется: а сколько времени? Три ночи?! Ну, давай тогда утром. А что там уже до утра осталось, еду... Министр днем встречается с депутатами, казенными людьми, посетителями... Так что настоящий рабочий день начинается где-то после семи вечера. А ближе к часу ночи мы собираемся у него, несем наши бумаги и начинается серьезная работа. Режим, конечно, сумасшедший, но по другому, увы, нельзя.

— То есть министра вы видите чаще, чем тещу?

— Ну, тещу я теперь вижу только от случая к случаю. Но одна польза от службы есть: теща меня теперь зауважала больше, чем раньше. Ведь даже если вызвать милицию, то все равно приеду я... Вообще, если найдется человек, который снимет меня с этой работы, семья будет ему благодарна...

— Понятно, что для хобби сейчас времени нет. А в прошлой жизни?

— У меня ведь много интересных, классных профессий, которым я уделял немало времени. Даже писал компьютерные программы, которые, кстати, действуют по сей день. Люблю читать и, поверьте, не только детективы, и в кино бы сходил, если бы в три часа ночи оно было... С женой бы сел в последний ряд, на места для влюбленных… Детей бы взял, на внучку посмотрел...

— Вы в МВД совсем недавно, причем занимаетесь негодяями. Какое мнение сложилось о милиции?

— Меня всю жизнь ею пугали, начиная с детства, когда брал без спроса варенье. И шел я сюда работать, честно, с желанием отомстить, что называется, за все свои обиды. Но был просто ошеломлен — сколько здесь оказалось отличных мужиков, настоящих боевых офицеров! Вот когда меня спросили, почему ушел из политики, я ответил, что хуже компании нигде не встречал. Вот там, правда, многие, — просто подонки! И второе. Ребята при исполнении гибнут каждый день. За нас, за наши семьи. И никто доброго слова о них не скажет. Я дал себе зарок — в каждом интервью буду говорить об этих парнях. О них надо помнить.

— Вы-то сами — офицер, генерал?

— Майор. Чтобы работать в ДВБ, надо обязательно быть офицером, тут же секретные документы, допуски и прочее. Меня аттестовали, присвоили первичное звание старшего офицера. Генералом уже не буду по возрасту — не успею получить все предыдущие звания...


СПРАВКА
Александр Новиков родился в 1961 году. Живет в Броварах. Закончил столичный университет, занимался предпринимательской деятельностью в области электроники. В 1994—98 гг. был народным депутатом Украины, зампредседателя комиссии ВР по борьбе с коррупцией и оргпреступностью, создал и возглавлял Контрольное управление Администрации президента. Позже был начальником дисциплинарного управления Высшего совета юстиции. Подал в отставку в связи с переходом в оппозицию. Несколько лет занимался "чистой" политикой, стоял у истоков создания "Нашей Украины".