ВНЕШНЕ ШЕКЛИ СОВСЕМ ДАЛЕК ОТ ОБРАЗА УСПЕШНОГО ПИСАТЕЛЯ

В назначенное для встречи с Робертом Шекли время, журналисты "Сегодня" прильнули к окнам редакции, высматривая заморского гостя. В ожидании прошло несколько томительных минут, после чего гробовую тишину прорезал чей-то возбужденный вопль: "Вот он, приехал, смотрите!". Тщетно мы пытались высмотреть "мистера-твистера" с небрежными манерами, в скромном дорогом костюме, открывающим двери кабриолета. Нас ожидало потрясение — на фоне серой коры дерева почти не выделялась птичья согбенная фигурка 77-летнего Шекли, который, казалось, стоял здесь уже давно с абсолютно отрешенным видом — в неяркой подростковой курточке, мятых штанах и с тяжелым рюкзаком за плечами.

Почтенный старец очень медленно поднимался по ступенькам, однако, приметив в сторонке молоденьких журналисток, с любопытством взирающих на фантаста, заметно приободрился и по-молодецки в два счета преодолел лестничный пролет.

Такой подвиг потребовал компенсации, поэтому, скрючившись поудобнее и поджав под себя ножки в редакционном зале для пресс-конференций, Шекли с благодарностью ухватился за стоявшую рядом пепельницу и стал шарить по карманам в поисках своего легкого "Пэлл-Мэлл".

Надо сказать, что курит он действительно чудовищно много и за час нашей беседы быстро прикончил одну пачку сигарет и, не меняя позы, полез за другой.

По словам писателя, он вообще ведет достаточно скромный и малоподвижный образ жизни, злоупотребляет только кофе и табаком, совершенно не признает алкоголь.

— Мой обычный день всегда начинается примерно так: встаю в 6—7 часов утра, готовлю себе огромную бадью кофе, потом забираюсь в компьютер и проверяю новую электронную почту. После этого пытаюсь что-нибудь писать. Как правило, стараюсь записывать на бумагу то, что приснилось ночью. Попутно записываю содержание интересных встреч и разговоров, происходивших накануне. Часов в восемь сажусь за руль своей машины и катаюсь по окрестностям — главным образом, чтобы окончательно проснуться, а не насладиться видами. К полудню мне приносят обычную почту, в которой я копаюсь с особым воодушевлением, надеясь найти чеки с гонорарами. В случае удачи — тут же отправляюсь в банк, где их обналичиваю. Потом — регулярный дневной сон, а дальше я уже думаю, как бы убить остаток дня. Иногда читаю, пробую придумать, как бы уйти от налогов, читаю новости — но только в интернете. И так до ужина. Телевизор включаю только после вечерней трапезы, чтобы посмотреть хронику дня, обычно это криминал и происшествия. Вот такой у меня денек — совершенно обычный. А, чуть не забыл, перед сном люблю почитать отзывы о своих книжках в интернете. Иногда читаю повести молодых авторов — мне их частенько присылают по электронной почте, минимум, 2—3 в месяц, чтобы услышать мои отзывы. Я не делаю тайны из моего адреса, видите ли. Случается, вполне читабельно, но в основном молодежь пытается подражать корифеям и пишет в уже устоявшихся жанрах, а это не очень интересно с позиции современности.

— Об Украине вы узнали, когда началась "оранжевая революция", или еще до выборов? Как насчет литературы?

— Да нет, я почитывал газеты, кое-что знаю о вашем предыдущем президенте и все, что с этим было связано. Еще я знаю, что Украина — это отдельная страна, что она давно не с Россией, но на самом деле не очень много информации, по крайней мере, в Нью-Йорке, об "оранжевой революции" и об Украине дают американские телеканалы, которые смотрит обычная публика. Буквально вчера мне, уже в Украине, рассказали об этом чуть больше, теперь я, по крайней мере, знаю, как это происходило. Что касается книг — собираюсь прочесть Гоголя. Меня вчера просветили, и оказалось, это все-таки украинский автор. Хотя в США об украинских писателях вообще ничего не знают — там таких авторов не сильно продвигают. Специальных планов что-то искать и читать у меня нет, но если что-то попадется в руки, с удовольствием прочту.

Кстати, из российских авторов я тоже знаю не многих. Вот, осилил Толстого, очень понравился Чехов. Булгакова читал — "Мастера и Маргариту", прекрасно! Но, на самом деле, у меня не так много времени и мне жаль его тратить только лишь на чтение, но я таки стараюсь что-то читать.

В ходе беседы журналисты "Сегодня" с удивлением обнаружили, что Шекли совершенно не интересуется геополитикой, хотя это иногда, наверное, полезно — хотя бы для того, чтобы предсказать очередную "войну миров". По мнению фантаста, все несчастья — от политиков, которые "привносят негатив в этот мир и наше существование".

— Вас, как популярного автора, политики не пытались использовать в своих интересах?

— Да кому я нужен? (смеется).

— Вам не кажется, что во времена противостояния СССР и США в мире было спокойнее, чем сейчас?

— Да, как ни парадоксально это звучит. Но, к сожалению, США так устроены, чтобы всегда находить себе врага, и ведь найдут же.

— Почему Джордж Буш победил на перевыборах?

— Я не понимаю, как это произошло. Это противоречит всякой логике. Лично я не голосовал за Буша. У меня к нему вообще все меньше и меньше симпатий. Хотя не могу сказать, что в самом начале его карьеры я ему жутко симпатизировал. Вообще, складывается такое впечатление, что эти республиканцы постоянно побеждают.

— 11 сентября – террористический акт или неудачная операция спецслужб?

— Думаю, это действительно теракт, целью которого было запугать Соединенные Штаты.

— Каким вы видите памятник жертвам 11 сентября?

— Мне кажется, событиям 11 сентября уделяют слишком много внимания. Каждый день люди умирают, их намного больше, чем погибло в ВТЦ, но на это никто не обращает внимание. Мне кажется, было бы хорошо, если бы в США больше людей умели говорить по-арабски, чтоб узнавать новости не только из местной американской прессы.

— Ближний Восток представляет опасность?

— Практически всегда.

— Если бы вы стали президентом США, какой была бы ваша политика на Ближнем Востоке?

— Вообще, сложно представить, что бы я сделал на месте президента, потому что явных путей нет и всегда нужно смотреть по ситуации.

— Не планируете написать роман, основанный на исторических событиях, например, развал Российской империи, или рассказе о личностях, например, Гитлере, Сталине, Наполеоне? У вас есть собственный взгляд?

— Пока не знаю. Собственно говоря, я никогда не знаю, о чем буду писать, пока не начну. Конечно, интересно предположить, как развивалась бы дальнейшая история Европы, если бы чего-то не произошло в цепочке тех исторических событий, о которых мы, может быть, знаем далеко не все? Но пока что меня привлекают более конкретные сюжеты, я должен прочувствовать ту или иную ситуацию на своей шкуре.

— Приезд в Украину может стать поводом для появления такого сюжета?

— Надеюсь, да. Я сюда, в частности, ради этого и приехал. Кстати, с вашего позволения, уже есть идея нового романа, над которым я буду работать с итальянским соавтором Роберто Квалья. Скоро состоится наша встреча, в ходе которой мы подробно обсудим сюжет. Я хочу, чтобы он был лидером в тандеме, начал роман, а дальше мы уж вместе как-нибудь справимся.

— А зачем вам вообще нужен соавтор?

— В случае неудачи, я хочу коварно спихнуть на кого-то другого вину за неудачную книжку (хихикает).

— Как вам нравится современная детская фантастическая литература, например, Джоан Роулинг?

— Я прочел несколько ее книг. Ничего. Вполне. Но мне непонятны причины, вызвавшие такую бурю интереса к ее творчеству. Например, у меня самого две дочери (я пять раз был женат и пять раз разведен), так вот, они не читали Роулинг, зато читали мои книги, и сказали, что понравилось.

— Вы разделяете ажиотаж вокруг Пауло Коэльо? Это всего лишь способный пересказчик библейских сюжетов или нечто большее?

— Я прочитал несколько его книг. Ну, прочитал, и прочитал. Больше как-то не сталкивался с Коэльо. Не думаю, что за этими произведениями скрыто что-то более глубокое. Я этого, по крайней мере, не разглядел.

— Каким должен быть современный писатель-фантаст, чтоб добиться популярности?

— Эх, если б знал, то уже был бы та-а-а-кой знаменитостью! Дело в том, что в США я совсем не легенда, хотя в Украине мне все время говорят, что я — звезда. В Америке это не так.

— Хотелось бы узнать об отношении господина Шекли к вере?

— О, хороший вопрос! Я не верю в веру (по-древнеримски опустил большой палец вниз) и придерживаюсь мнения Вольтера, который был убежден, что вера появилась после того, как нашелся умный человек, который придумал, как использовать дурачину-простофилю.

— Ради чего стоит жить?

— Человек приходит в этот мир для того, чтобы разочароваться. Хотя, наверное, я не так выразился — здесь подходит более емкое слово.

— Какие эмоции чаще всего управляют человеком?

— Желание быть любимым и безопасность, только и всего.

— Вы помогли человечеству своими книгами?

— Люди говорят, что да.