"Я МНОГО ЛЕТ НАЗАД ПОСТАВИЛА СЕБЕ ЗАДАЧУ: ДОЖИТЬ ДО ВЕКОВОГО ЮБИЛЕЯ МУЖА",

Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения мэтра украинской драматургии Александра Корнейчука.Его пьесами "В степах Украiни", "Загибель ескадри", "Платон Кречет", "Калиновая роща" зачитывалось не одно поколение.Да что говорить — это была классика. Об Александре Евдокимовиче вспоминает его жена Марина Захаренко-Корнейчук, которой нам удалось дозвониться в Санкт-Петербург, где она ныне живет. Марину Федотовну часто навещает сын, Владимир Бортко — известный режиссер, снявший телесериалы "Собачье сердце", "Бандитский Петербург", "Идиот" и самый последний — "Мастер и Маргарита".

"Я ЗНАЮ О ЧЕМ БУДУТ ГОВОРИТ, КОГДА УМРУ!"

— Александр Евдокимович любил неофициальные сборища, обожал принимать гостей и терпеть не мог посвященные ему официальные торжественные мероприятия, — вспоминает Марина Федотовна. — Так, празднование его шестидесятилетия проходило в театре Франко. К третьему звонку зал был переполнен. На сцене среди почетных гостей — украинские писатели, московские литераторы, союзных республик, иностранные гости. Поздравления, торжественные речи в адрес юбиляра. Драматург Иван Рачада передал Александру Евдокимовичу позолоченный кортик с надписью: "Маршалу драматургии от маршала Малиновского". Чествование продолжалось долго, и так утомило Александра Евдокимовича, что на следующий день утром, он, шутя, сказал: "Теперь знаю, о чем будут говорить, когда умру. Генеральная репетиция состоялась. Даю слово, что больше в моей жизни юбилеев не будет!" И слово сдержал.

У Александра Евдокимовича всегда было много друзей и знакомых, которых любил он, и которые дорожили им. В самом начале нашей совместной жизни, летом 1965 года, мы решили провести отпуск на теплоходе "Украина", совершающем рейс "Одесса-Батуми". Как только приехали в Одессу сразу же начались шумные встречи: с утра и до ночи — люди, люди. К концу дня от всего этого я очень уставала. Кроме всего прочего, очень беспокоило, как отнесутся ко мне давние одесские друзья Александра Евдокимовича. Ведь и в Киеве, во время моего "дебюта" в роли его жены, ко мне постоянно присматривались и прислушивались — одни с любопытством, другие — настороженностью. Люди разговаривали со мной приветливо, но думали о другом: "Кто ты? Соответствуешь ли?" И это вполне понятно: они привыкли видеть рядом с ним потрясающую женщину, известную писательницу — Ванду Василевскую. Но она ушла из жизни… Хоть я и актриса, меня смущали их оценивающие взгляды, и я чувствовала себя неуверенно. Ничего не могла с собой поделать. Александр Евдокимович, оценив ситуацию, спешил мне на помощь — старался шутками отвлечь внимание друзей.

К примеру, рассказывал о том, как "потрудился" над своим первым спектаклем в театре Франко:

— В Киеве я с приятелем-студентом жил на Дмитровской улице. Как-то возвращаемся домой и застаем записку: "Слышал, что вы написали пьесу. Зайдите, пожалуйста, ко мне. Гнат Юра". На следующий день беру свои черновики и отправляюсь к нему домой. Пьеса понравилась, и начались репетиции. Наконец, первая моя премьера! В театре встречает меня встревоженный Гнат Петрович: время начинать спектакль, а рабочие сцены куда-то подевались (действие пьесы было построено на поворотном круге). Ничего не поделаешь — я, Юра и администратор лезем под сцену и впрягаемся в веревки — механизмов тогда еще не было. Юра шепотом ругается, но это не мешает нам тянуть. Пошел спектакль. Я, дебютант, так старался, чтобы успешно прошла пьеса, что к концу второго действия, ладони были стерты до крови. Но молчал и тянул веревки, т.к. точно знал — искусство требует жертв! Слышим — конец. Раздаются аплодисменты. Нас вызывают на сцену. Посмотрели друг на друга и начали хохотать: потные, грязные, в паутине. Как такими показаться людям? "Пойдем, — решили. — Зато никто не скажет, что автор и постановщик над спектаклем не попотели"…

— Помню историю, которая случилась на том теплоходе "Украина", — продолжает Марина Федотовна. — Я была в каюте, а Александр Евдокимович вышел на палубу. Вскоре он вернулся очень расстроенный. Немного успокоившись, рассказал, что к нему подошел пожилой мужчина, и внимательно рассматривая , сказал, что еще в десятом классе писал сочинение на тему: "Современный герой в произведениях Корнейчука". А, дескать, сейчас глазам своим не верит, что перед ним живой Корнейчук. "Видно я долго задержался на земле, если люди смотрят на меня так, как будто я жил в прошлом столетии" — с тоской заметил муж. Очевидно, он забыл, что его произведения стали хрестоматийными, когда ему было 29, и заговоривший с ним мужчина мог быть всего на 9-10 лет старше, хотя и выглядел стариком. Я подвела супруга к зеркалу, чтобы он увидел свое симпатичное лицо, веселые глаза, представительную фигуру. Он улыбнулся!

СЕРЕЖКИ И ПЕРСТЕНЬ ЗА СОТЫЙ СПЕКТАКЛЬ

— В Москве в конце 1965 года, мы несколько дней жили в номере гостиницы "Москва", — вспоминает Марина Корнейчук. — За эти дни столько гостей побывало у нас! Пришел Леонид Утесов с дочкой, народный артист СССР Василий Топорков и другие. Как всегда в таких случаях, шутки, воспоминания, веселые истории. Леонид Осипович давно не виделся с Александром Евдокимовичем, и, обнимая его, сказал, что благодаря "Гибели эскадры" заново родилась его песня "Раскинулось море широко". Он опять включил ее в свой репертуар. Василий Топорков вспомнил, как он в спектакле "Фронт" играл Хрипуна. Незадолго до премьеры ему пришлось вырвать зуб и вставить протез. Довольный работой врача, он пригласил его на премьеру. После спектакля забегает к нему взволнованный доктор и кричит "Чудесно!" Топорков думал, что речь идет о его игре, а между тем, доктор поясняет: "Даже с первого ряда незаметно, что зуб искусственный!"

В декабре того же года мы приехали в Москву на премьеру спектакля "Страницы дневника" (по пьесе мужа) в Малом театре. Спектакль прошел с большим успехом. Мы заказали много цветов для актеров (это, кстати, традиция Александра Евдокимовича). На сцене и в зале царила праздничная атмосфера.

На следующий день, отдыхая в гостиничном номере, мы вспоминали наших украинских актеров: Ужвий, Пономаренко, Яковченко и ушедших из жизни Нятко, Бучму, Шумского, Юру. Уловив грусть в глазах Александра Евдокимовича, я, стараясь как-то развеселить его, напомнила сотый спектакль "Калиновой рощи" в театре Франка. Тогда супруг всем актерам, занятым в спектакле подарил ювелирные украшения. Причем преподносил их очень деликатно, с любовью и благодарностью. Было море цветов, и в театре царил настоящий праздник. Я тогда играла одну из ролей по очереди с актрисой Надеждой Новацкой. К моему огорчению, в тот вечер играла она. Поэтому подарок я не получила. Александр Евдокимович, будто что-то вспомнив, вышел из номера. Быстро вернулся, и со словами: "За тот сотый спектакль, с маленьким опозданием" преподнес мне золотые сережки и перстень…

ПРИВЕТ ОТ СТАЛИНА

— Тогда же у одной актрисы я увидела фотографию, сделанную во время гастролей франковцев в Москве накануне войны, — продолжает супруга Корнейчука. — На ней молодой Александр Евдокимович запечатлен в окружении артистов, занятых в комедии "В степях Украины". Это историческое фото я выменяла на однотомник пьес Корнейчука. Вернувшись в Киев, показала фотографию мужу. Глядя на нее, он расчувствовался и вспомнил события 25-летней давности. Вынув из шкафа старую папку, достал листочек, вырванный из блокнота. На нем было написано: "Многоуважаемый Александр Евдокимович! Читал вашу пьесу "В степях Украины". Получилась замечательная штука — художественно цельная, веселая-развеселая. Боюсь только, что слишком она веселая, и есть опасность, что разгул веселья в комедии может отвести внимание от ее содержания. Между прочим, я добавил несколько слов на 68 странице. Это для большей ясности. Привет! И. Сталин 28.12.1940 года".

А вот другая история. Однажды вечером, гуляя в Первомайском парке, мы услышали доносящуюся издали симфоническую музыку и пошли на эти звуки. На летней эстраде шла репетиция симфонического оркестра. Устроившись на скамейке, стали слушать. И вот, репетиция окончена. Музыканты встают и скрипачи, приветствуя Александра Евдокимовича, стучат смычками по декам скрипок. Дирижер Натан Басов низко кланяется нам. Когда мы отошли, я поинтересовалась причиной таких знаков уважения. Оказывается, вскоре после войны Александр Евдокимович как-то, будучи на концерте симфонической музыки в исполнении этого же оркестра, обратил внимание на то, что музыканты плохо одеты (он был тогда председателем комитета по делам искусства УССР). И им выделили новые концертные костюмы. С тех пор прошло много лет, но этот случай не был забыт.

ДОМИК ДЛЯ ПАУСТОВСКОГО

— Однажды, супруг, просматривая свою корреспонденцию, увидел письмо от Костантина Паустовского, — рассказывает Марина Федотовна, — в котором тот писал: "Дорогой Александр Евдокимович, если бы вы только знали, как мне неловко беспокоить вас. Одно извиняет — здоровье, вернее, отсутствие оного. Я очень болен, и сил так мало, что сам я ничего не могу для себя сделать. Прошу, если можно конечно, помогите мне. Дело в том, что врачи рекомендуют мне большую часть года жить в Ялте. Решил построить там маленький домик. Нужен небольшой участок. Я разговаривал с ялтинскими властями. Они говорят, что выделить мне участок без указания Совета Министров Украины не имеют права".

Александр Евдокимович сразу же написал в ЦК Компартии Украины письмо, в котором доказывал необходимость удовлетворить просьбу писателя. Для того, чтобы это письмо быстрее попало к месту назначения, муж поручил своему шоферу отвезти его. Но и на этом не успокоился — поехал сам к Щербицкому. Вернулся домой в хорошем настроении: Паустовский будет жить в Ялте!

"А КТО ЗАБЫЛ БРЮКИ?"

— Мы должны были ехать в Париж по делам Всемирного Совета Мира, членом президиума которого был Александр Евдокимович, — вспоминает еще одну историю его супруга. — Собираясь в дорогу, я заранее упаковала вещи в чемоданы. В один из них положила пиджаки мужа, а брюки решила упаковать перед самым выходом из дома. Наша помощница Анна Григорьевна, увидев упакованные чемоданы, выставила их у двери. А брюки повесила обратно в шкаф. Так мы и уехали. В парижской гостинице нам сразу же сообщили, что французские сторонники мира устраивают прием в честь Александра Корнейчука. Раскрываю чемоданы и — о ужас! Ни одной пары брюк! Я ожидала справедливого "разноса". Муж вначале тоже растерялся — ведь на нем были повседневные брюки, которые он одел в дорогу, и они не подходили ни к одному пиджаку. Задумался на минуту, а потом изложил свой план: "Надену шикарный галстук и пиджак. Войдя в зал, найду стул и незаметно поставлю его так, чтобы находиться все время за ним". Я помогла ему все это сделать. Удивительно, но о той истории Александр Евдокимович никогда не вспоминал всерьез. Только изредка, когда уж очень упрекала его за что-то, шутил: "А кто забыл брюки?"

— Планируете ли приехать в Киев на 100-летие Александра Евдокимовича? — спрашиваю у Марины Федотовны.

— Непременно! Я много лет тому назад поставила перед собой задачу — дожить до его 100-летия, и приехать к нему. Туда же обещали прибыть артисты из театров Киева, Одессы, Москвы, Петрограда, Тбилиси и других городов. Все вместе мы поедем в Плюты (раньше — наша дача, теперь — дом-музей Александра Евдокимовича).

— Планируются ли в театре какие-либо мероприятия в честь 100-летия Александра Корнейчука? — поинтересовалась я после разговора с Мариной Корнейчук в администрацию театра Франко.

— Мероприятий, как таковых не планируем, — ответили мне. — Но фотоэкспозиция, посвященная Корнейчуку будет. Группа наших актеров подготовила небольшую программу, посвященную Александру Евдокимовичу, которую покажут в Плютах.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

В 1972 году Александр Евдокимович после тяжелой болезни скончался в больнице в Феофании. До последней минуты рядом с ним была Марина Федотовна — любимая жена, друг и помощник.

Немногим более десяти лет тому назад имя Александра Евдокимовича начало забываться: сначала оно исчезло с театральных афиш, потом с названия столичного проспекта в районе Оболонь, с названия танкера, со станции киевского метро, со страниц школьных учебников. В результате — его не знает нынешняя молодежь. Когда я спросила у своей молодой коллеги, кто такой Корнейчук, услышала неуверенное: "Эстрадный певец". Позже выяснилось, что она перепутала его с Игорем Корнелюком.

По-разному относятся к нему и люди старшего поколения. Перечень почестей и должностей Корнейчука раньше вызывал аховый восторг. Cегодня некоторые оценивают это по-другому — дескать, во как выслуживался! Но многие согласятся со мной: просто так звания не дают. Его пьесы почти полстолетия не сходили со сцен лучших театров страны. Сам автор говорил: "Если захотят проследить историю нашей страны, пусть читают мои произведения".


ДОСЬЕ
Александр Корнейчук — украинский советский драматург. Его пьесы экранизировались и переведились на многие языки мира. Председатель Союза писателей (в 1938—41 и в 1946—53 годах). Председатель Верховного Совета УССР (с 1959 года). Делегат практически всех послевоенных партсъездов — от Сталина до Брежнева. Лауреат нескольких Госпремий СССР. Награжден пятью орденами Ленина, в1967 году стал Героем Соцтруда. Корнейчук поработал и в Совете министров Украины — был замом председателя Совмина, ранее — замминистра, а затем и министром иностранных дел. Входил украинский драматург и в президиум Всемирного Совета Мира, был замом председателя Советского комитета защиты мира.