ОФИЦЕР ИЗ ЛУЦКА ПОБЫВАЛ В ПЯТИ "ГОРЯЧИХ" ТОЧКАХ

Василий УЛИЦКИЙ, Александр ЗГОРАНЕЦ "Сегодня" (Волынская область)

Майора Алексея Кузикова корреспонденты "Сегодня" знают давно. По-соседски. Привыкли к тому, что время от времени он на несколько месяцев куда-то исчезает из Луцка — едет в очередную "горячую точку". И неудивительно. Ведь с 1995 года Алексей служил в составе отдельного специализированного батальона в бывшей Югославии, был начальником безопасности координационного центра ОБСЕ в Косово, проходил службу в отдельном ремонтно-восстановительном батальоне Вооруженных сил Украины в Сьерра-Леоне, руководил штабом миссии военных наблюдателей на полуострове Превлака, в Хорватии. А в департаменте Евроатлантической интеграции говорят, что Кузиков — один из тех, за чьими плечами нибольшее количество миротворческих миссий среди украинских военных.

Его дочери играют игрушками, привезенными со всего мира. После последней командировки (хотя слово "последняя" Леша предпочитает не говорить) 9-летняя Даринка, а за ней и годовалая Иринка, по-арабски что-то пытаются подпевать поющему верблюду, которого папа привез из Ирака.

ДЫХАНИЕ ВОЙНЫ СИЛЬНЕЕ ВСЕГО ПОЧУВСТВОВАЛ В ИРАКЕ

— У каждой страны своя специфика, — рассказывает нам Алексей, беря в руки сигарету. — Но в Ираке несколько раз ловил себя на мысли, что, когда куда-то выезжаю за пределы штаба, то аккуратно складываю свои вещи — если что-то случится, это облегчит работу человеку, который их будет собирать. Мне самому пришлось собирать вещи наших погибших миротворцев.

Делает паузу и мы молчим, наблюдая, как играют его дети. Даринка посадила поющего верблюда на машинку и устроила ему "ознакомительную поездку" по ковру.

— Кстати, у военных в Багдаде нет понятия "выйти в город", — вспоминает миротворец. — Можно выехать на бронированных машинах, желательно двух-трех и на максимальной скорости передвигаться улицами. Потому что каждая остановка чревата взрывом, тем более, если попасть в пробку. И все же безопаснее передвигаться в вертолетах. Вот только желудок "поднимается к горлу", когда вертолет, который несется на низкой высоте, "перепрыгивает" через линии электропередач.

МИРОТВОРЧЕСТВО КАК НАРКОТИК

— Что для меня миротворчество? — переспрашивает Алексей. — Хорошая мужская работа, важная и нужная, которую кто-то должен делать. Работа, которая тебя не отпускает и без которой ты себя уже не представляешь. Лично для меня это не является банальным "заробитчанством", как некоторые могут подумать.

В Ираке он принципиально ходил в украинской военной форме, хотя миротворцам со всех стран американцы выдавали свою — только с опознавательными знаками страны, которую представляешь.

— У меня форма моего государства, и мне за нее не стыдно, — говорит Алексей.

— Иракцы не воспринимают вас как захватчиков?

— Во-первых, статус миротворца не позволяет вести наступательные операции. А во-вторых, показателем работы украинских миротворцев — считают нас захватчиками или нет — есть хотя бы то, что иракские шейхи поставили памятник группе наших военных, которые подорвались. К тому же, украинцы с местными быстро находили общий язык. Менталитет у нас, наверное, такой.

Не удивительно, что после каждой миссии у него появляются новые друзья-миротворцы. Среди хороших знакомых — хорваты, бельгийцы, непальцы, швейцарцы. Часто пересекается с кем-то из знакомых в очередных командировках. "Профессиональные" миротворцы, уверен Алексей, — особенные люди. И понять их может только тот, кто вместе с ними съел пуд соли. Поэтому в его планах — написание книги о миротворцах.

И еще одно. Алексей говорит, что каждая последующая поездка только укрепляла в нем веру в Бога. Это только сначала чернокожий Иисус на распятии в Сьерра-Лионе воспринимался с улыбкой… А теперь день он начинает и заканчивает молитвой. При себе постоянно держит крестик и иконку, подаренные женой.

— Когда в Ираке что-то случалось, сразу звонил домой и успокаивал родных.

ПЯТЬ ИНОСТРАННЫХ НАГРАД

Алексей Кузиков был в числе тех трех украинских офицеров, которые на протяжении прошлой ротации проходили службу непосредственно в штабе многонациональных сил в Багдаде, отвечал за планирование и учет работ по уничтожению боеприпасов саддамовской армии. Успел отличиться, поэтому хорошая весть о нем долетела в Луцк быстрее, чем он сам: непосредственный начальник Алексея Кузикова подполковник американской армии Джозеф Фарелл представил украинца к высокой награде вооруженных сил США — медали "За похвальную службу".

Это — пятая иностранная награда майора. Кроме американского знака отличия, Алексей трижды награждался медалью ООН "За службу миру", а также получил знак отличия многонациональной дивизии "Центр-Юг "Доблесть".

— Алексей, ты в совершенстве владеешь хорватским и английским языками. Это главное для миротворца?

— Конечно, знание языков имеет большое значение. Этого мало. Надо знать натовские процедуры, начиная от чтения карты и заканчивая радиопереговорами, пользоваться компьютером, вести переговоры, знать и уметь много других вещей. Главное, чтобы после твоей работы в мире стало меньше выстрелов и слез. Я семь месяцев служил в Ираке. У меня не было ни одного выходного! Работа начиналась в 8.30 утра, а заканчивалась полдесятого вечера. Даже на Новый год, первого января, в 9.30 я уже был на работе.

— Как тебе работалось с американцами?

— Эти ребята умеют воевать. Я для себя много чего от них перенял. У них нет нарядов по кухне, там совсем другая система дисциплинарных взысканий. Солдат должен делать только свое дело — воевать. А питание, быт — для этого есть другие службы, которые все организовывают на высшем уровне.

— А как американцы восприняли то, что мы уходим из Ирака?

— С пониманием. Очень боялись, что мы уйдем, как испанцы — быстро. Ко мне со стороны американцев отношение было прекрасным. Могли просто так прийти и поблагодарить, что мы на их стороне. А когда у нас началась помаранчевая революция и в столовых на больших экранах только о ней и показывали в новостях, то подходили и спрашивали, чем могут помочь.

— Хочешь вернуться в Ирак?

— Нет. Я честно сделал свое дело, и этого, считаю, достаточно.