АД ХИРОСИМЫ И НАГАСАКИ

Исполнилось 60 лет с тех пор, как над японскими городами Хиросима (6 августа) и Нагасаки (9 августа) взметнулся зловещий атомный гриб. Только первая сброшенная атомная бомба на Хиросиму погубила более 200 000 ее жителей и испепелила город в радиусе двух километров. А в Нагасаки смерть унесла 74 800 жизней...

КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ

16 июля 1945 года с американской военно-морской базы в Сан-Франциско вышел крейсер "Индианаполис". Он исполнял личный приказ адмирала Честера Нимица, гласящий: доставить на остров Тиниан двух пассажиров с сверхсекретным грузом. А именно: каркас бомбы "Малыш", упакованный в небольшие свинцовые цилиндры и помещенный в контейнер. Майор Ферман из службы безопасности и радиолог из госпиталя Лос-Аламоса капитан Нолан сопровождали секретный груз. Корабельным офицерам эти два типа явно не понравились: во-первых, они не появлялись к столу, а во-вторых, затребовали себе радиоперехват последних известий.

Все информационные агентства начинали свои выпуски новостей сообщениями из Потсдама, где 17 июля была назначена встреча глав трех держав антигитлеровской коалиции — СССР, США и Великобритании. Охранники секретного груза проявили наибольший интерес к самому последнему из сообщений: "На рассвете 16 июля в пустыне близ авиабазы Аламогордо взорвался склад боеприпасов. Взрыв был настолько силен, что привлек внимание в Галлоне на расстоянии 376 километров".

"Индианаполис" прибыл на Тиниан через четыре дня. Тогда же сверхсекретный груз был выгружен на остров. Крейсер ушел обратно в море, держа курс на Филиппины. Однако его путешествие трагически оборвалось. Крейсер торпедировала японская подводная лодка, и он затонул, унеся на дно около девятисот членов экипажа. Оказалось, корабль не имел приборов гидроакустической разведки глубин. Командир "Индианаполиса" так и не узнал, какого рода смерть таилась в перевозимом его судном грузе. А японский смертник, взорвавшийся вместе с торпедой, не знал, что если бы та же цель попала в перископ их подводной лодки неделей раньше, один из двух испепеленных атомными взрывами японских городов мог бы уцелеть.

Остальную часть атомного заряда и последние детали бомбы доставили на Тиниан воздухом. Тут же, в крытом цехе, начали сборку "Малыша".

ИСПЫТАЛИ БОМБУ НА СВОИХ

Пока президент США Гарри Трумэн пересекал Атлантику на крейсере "Аугуста" на Потсдамскую конференцию, возле авиабазы Аламогордо (Невадская пустыня) в лихорадочной спешке шла генеральная репетиция хиросимской трагедии.

Началась операция по испытанию бомбы под кодовым названием "Троица". На тридцатиметровую башню была поднята бомба, похожая на грушу с плутониевым зарядом. Ее назвали "Толстяк". Дальше — взрыв! Огненный шар, поднимаясь вверх, превратился в грибовидный столб дыма высотой более десяти километров. Когда он рассеялся, создатели и заказчики нового оружия устремились к месту взрыва на бронетехнике. Перед их глазами лежала поистине смертельная картина... В Потсдам на имя Трумэна ушла телеграмма: "Операция сделана сегодня утром. Диагноз еще не полный, но результаты представляются удовлетворительными и уже превосходят ожидания".

Участники очередного заседания прощались на ступенях дворца Цецилиенхоф. Прежде, чем сесть в машину, Трумэн подошел к Сталину и сказал ему несколько фраз. Речь, конечно, шла об атомной бомбе. Но тот словно пропустил мимо ушей сообщение коллеги. Он хорошо был информирован об испытаниях и приказал Молотову: "Надо будет переговорить с Курчатовым об ускорении нашей работы".

ПРИГОВОР ВЕКА

За сутки до опубликования Потсдамской декларации, то есть 25 июля, президент США Трумэн подписал прямую директиву об уничтожении одного из японских городов. В этой депеше говорилось: "Совершенно секретно, генералу Карлу Спаатсу, командующему стратегической авиацией США. 509-й авиагруппе 20-й воздушной армии надлежит сбросить первую спецбомбу после 3 августа (как только позволит погода) на одну из целей: Хиросима, Кокура, Ниигата, Нагасаки..."

Бомбардировщики Б-29, состоявшие на вооружении группы, были переоборудованы в соответствии с новыми задачами. Для тренировок экипажей использовались модели атомных бомб двух типов: урановой ("Малыш") и плутониевой ("Толстяк"). Американцы готовились применить обе.

Командовал группой летчиков полковник Пол Тиббетс. Он поменял членов экипажа — капитан Люис стал его заместителем, а старший штурман авиагруппы Ван Кирк и старший бомбардир Дерреби заменили на этот рейс штатных членов экипажа. В его состав также вошли три человека, которым предстояло заниматься бомбой: Парсонс, Джеппсон и Безер.

Капитан третьего ранга Уильям Парсонс познакомил экипаж с тактико-техническими данными: "Малыш" весит меньше пяти тонн, но разрушительная сила его равна двадцати тысячам тонн обычной взрывчатки, то есть бомбовому грузу четырех тысяч "сверхкрепостей". Затем показал фотографии, сделанные после испытаний в Аламогордо. Жуткая картина!

Накануне вылета Тиббетс дал самолету под номером "82" имя своей матери "Энола Гэй". Это была традиция, когда пилоты давали имена матерей своим машинам, надеясь на их спасительное действие.

"МАЛЫШ" ДЛЯ ХИРОСИМЫ

В 2.45 утра 6 августа крылатая машина тронулась с места и начала разбег. Через три часа полета над островом Иводзима к ней присоединились еще два Б-29. Бомбардировщики — майоров Клода Изерли и Чарлза Суини (последнему три дня спустя предстоит сбросить бомбу на Нагасаки). А сейчас эти два самолета выполняли вспомогательное задание — они должны были сбросить контейнеры со спецаппаратурой. Один Б-29 держал курс на Кокуру, другой — на Нагасаки. Следовало также разведать погоду над каждым городом и дать окончательные рекомендации о выборе цели. Вскоре командир одного из бомбардировщиков радировал Тиббетсу: "Облачность — меньше трех десятых на всех высотах. Бомбите первую цель". Потом Изерли будет всю жизнь терзаться мыслью о том, что этой радиограммой он вынес смертельный приговор Хиросиме.

В 8 часов 14 минут 15 секунд "Энола Гэй" освободилась от "Малыша". Еще 47 секунд над Хиросимой мирно светило солнце. За эти секунды люди успевают забыть о трех замеченных ими парашютах с приборами и фотокамерами. Будничные утренние заботы поглощают горожан вплоть до мгновения, когда беззвучная вспышка вдруг раскалывает небо и превращает центр Хиросимы в пылающее нутро доменной печи...

После вспышки самолет испытал два удара. От увиденного у Тиббетса зашевелились волосы на голове. Из-под багрово клубящегося дымом и огнем купола, поглотившего Хиросиму, вырвалось вулканическим извержением белое облако. Все в отблесках и тенях бушующих внизу стихий оно стало разрастаться, как бывает в пустынях, огненно-черным циклоном...

Пентагон не случайно избрал этот город, который, как в тарелке, лежал в речной дельте, с трех сторон окруженный горами. Это была мишень, как раз равная по форме и размерам силе первой 20-килотонной бомбы. Там бомба могла обратить в руины и трупы весь свой дьявольский заряд.

"ТОЛСТЯК" ДЛЯ НАГАСАКИ

9 августа, 2.56 ночи. На борту самолета, который пилотировал майор Чарлз Суини, находилась бомба, похожая на гигантский арбуз — "Толстяк". Цель полета — город Кокура с населением 400 тысяч человек. Здесь размещался один из крупнейших военных заводов Японии. Суини было приказано бомбить только при полной видимости. А тут, как назло, японские зенитки начали поливать их огнем. Выйти на точку бомбометания так и не удалось. Но Суини не собирался возвращаться с бомбой на борту, поскольку вспомнил диалог с вице-адмиралом Пернеллом:

— Молодой человек, ты знаешь, сколько стоит эта бомба?

— Знаю, около двадцати пяти миллионов долларов.

— Так вот постарайся, чтобы эти деньги не пропали зря.

"Идем на Нагасаки", — объявил Суини экипажу. Вот она, ирония судьбы... В первом списке четырех объектов, представленном военному министру Генри Стимсону, Нагасаки не значился вовсе. Сюда входили Хиросима, Нигата, Кокура и старая столица Японии — Киото, которая имела уникальные памятники, являлась центром японской культуры. Стимсон вычеркнул Киото и попросил заменить его другим объектом. Так был спасен Киото и обречен Нагасаки.

Каким был этот город? Всю войну Нагасаки удивительно везло: другие города непрерывно подвергались воздушным налетам и были основательно разрушены. Нагасаки же остался почти нетронутым, несмотря на то, что там находились несколько важных военных объектов, включая завод Мицубиси, где были изготовлены мины, примененные в Перл-Харборе.

Как только бомба отделилась от Б-29, машину подбросило. В момент взрыва Суини зажмурился, а когда снова открыл глаза, увидел внизу гигантские концентрические клубы горячего воздуха, стремительно несущегося вверх. Затем из центра взрыва стал подниматься громадный огненный столб... Позади себя набожный Суини оставил ад, безграничное торжество смерти.

Во втором самолете, пилотируемом Клодом Изерли, находился корреспондент "Нью-Йорк таймс" Вильям Лоуренс. Он наблюдал за происходящим с чувством изумления и ужаса. В статье, за которую он получил премию Пулицера, писал: "Мы видели, как гигантский гриб вылетел из вершины столба и поднялся на 45 футов. Гриб этот казался даже живым, он кипел и бурлил в пенном разгуле, словно слились воедино тысячи гейзеров".

Взрыв застал жителей города за их повседневными занятиями: служащих — в конторах, детей — за игрой на улицах, крестьян — на полях. Молодой репортер Джуинджи Сато после напишет, что он видел на улицах. В частности, людей, которые выглядели так, словно их выкупали в нефти. Кожа у них была светло-серого цвета и с такими сильными ожогами, что отваливалась при прикосновении.

Оставила свой след Хиросима и Нагасаки и на судьбах тех, кто находился в самолетах "сверхкрепостях". Все члены экипажей жили с глубокими психическими расстройствами. А Клод Изерли был постоянным клиентом психбольниц. Через шестнадцать лет после бомбардировок в строю осталось четверо: Тиббетс, Эшуорс, Фирби и Бэхон.

ВЕЛИКИМ ПОЗВОЛЕНО ВСЕ?

Кошмар, сотворенный США, еще долго будет помнить человечество. Ведь никто, начиная от президента, который отдал приказ о бомбардировке, до летчиков, нажимающих спусковую кнопку, так и не понес ответственности за содеянное. Да и не будут наказаны никогда... Это был фарс одной из супердержав, положивший начало "холодной войны" между США и СССР.

Кстати, советские разведывательные группы летали после взрывов над разрушенными городами. Автор пообщался с одним из них — Алексеем Ивановичем Макаровым. В 1945 году его полк дальней разведки получил задание правительства: лететь на фотографирование японских городов Хиросима и Нагасаки. Никто не знал, зачем. Все было под грифом "секретно". В газетных сообщениях об атомных бомбардировках тогда ничего не говорилось. Поэтому летели как на обычную разведку, правда, без опознавательных знаков и документов. Полеты совершали шесть экипажей по нескольку раз. При этом летчики и штурманы поражались увиденному на земле: под крылом лежал город, дотла разрушенный неведомой страшной силой. То была Хиросима. Все понимали, что произошло что-то катастрофическое. И только позже узнали, что именно. Однако в те годы умели соблюдать молчание...