КОМУ МЕШАЛ ВАВИЛОВ?

Большинство знает Николая Вавилова как генетика, замученного сталинским режимом. Но история хранит его имя как путешественника, систематика растений и "собирателя генов", как "Менделеева в биологии", который в огненном 1917 году начинал другую — "зеленую" — революцию, мечтая спасти от голода человечество.

В НЕМ ЖИЛ ГЕН БЕСПОКОЙСТВА

Жизнь во времена перемен требует необычайных личностей. И в биологии появляется Николай Вавилов. Один из друзей скажет: в нем жил "ген беспокойства". А еще сочеталась деловая жилка с творческой. Раз принимал Николай важного московского чиновника на Полтавской опытной станции, где был тогда на практике. За обедом из его кармана вдруг выползла ящерица и добралась до лица. Все засмеялись, а Вавилов невозмутимо завернул ее в платочек, спрятал в карман и тут же рассказал о глобальных проблемах нелегкой ящеричной жизни. Чиновник был в шоке, сотрудники — в восторге.

Ну а уж "организатором масс" он стал раньше, чем родился. Открытые Грегором Менделем в 1865 году законы генетики вновь были "переоткрыты" через 40 лет. В 1911 году их дебатировал "вагон биологов", направлявшихся на I съезд селекционеров в Харьков. Не находя консенсуса, разгоряченные умы перешли на личности. Тогда Николай устроил игру в суд: раздал всем роли, и молодые ученые целую ночь искали научные доводы "за" и "против".

Молодой ученый жил и дышал наукой: чтобы проверить правоту постулата Ильи Мечникова, он высадил 1000 сортов злаков, провел сотни опытов и доказал, что иммунитет — это наследственное свойство, за которое в ответе несколько пар генов. За одно это открытие его имя осталось бы в биологии...

Но он был неуемен: за окном бушевал 1916-й, Петербург был холодным и голодным. А Вавилов разбирает гербарии в Бюро по прикладной ботанике. У каждого растения есть генетическая родина — место на Земле, где оно имеет наиболее полный набор хромосом. Если найти эти места, то станет понятно, что и где нужно выращивать и распространять по миру, — мечтает он. Только так можно накормить всех людей. Какая там революция, когда "положение в биологии аварийное"! Но чтобы выяснить, какой цветок-стебелек где родился, нужно объездить весь мир. Вавилов просто мечется по миру, правдами и неправдами выбивает визы. Он перезнакомился со всеми(!) генетиками мира и многого добился с их помощью. В то время Россия считалась второй родиной этой науки, и к Вавилову в организованные им институты ехали на стажировку ученые других стран, в том числе и США.

Но если вам кажется, мол, повезло мужику, покатался по свету, значит вы плохо учили историю. В мире полыхали войны. Раз в Иране, увлекшись "цветочками", Вавилов попал на вражескую территорию и только чудом "странной группке Паганелей" удалось спастись. В глухом переулке Тегерана на Вавилова упал кирпич, хорошо — на ногу. Он еле отскочил, а у виска просвистел второй.

А в Мазари-Шарифе ученый встречает французского археолога профессора Фуше. Тот считает город Бактру местом столицы легендарных царей Персии. Вавилов сомневается — у тамошних растений нет полного набора хромосом. По его теории, центры культуры возникали в местах наилучшего роста злаковых. Ученые вместе едут в Бактру и не находят следов древней культуры. Так ботаник впервые поправил археолога.

"Я НАШЕЛ РОДИНУ ХЛЕБА"

Из воюющего Афганистана Вавилов приедет в восторге: вот где родина хлеба! Ученый привозит 60 разновидностей пшеницы, семь из них — ранее не известных науке. Проходя по стране, он еще и уточнил границы проживания племен, в частности, страны Кафиристан (кафиры считаются потомками воинов потерянного легиона Александра Македонского). И Географическое общество награждает Вавилова медалью Пржевальского "За географический подвиг — путешествие по Афганистану".

Вавилов изъездил весь мир. На Тибете его потчевали лотосом. В меню прощального обеда на Амазонке был студень из аллигатора, "сосиска" из красной змеи, жареные попугаи. У китайского губернатора Кашгарии подавали воробьиные крылышки, крохотную рыбку, два семени лотоса и так "по капле" 60 блюд, которые ели 6 часов, — наука потребовала от ученого и таких жертв! Но Вавилова манит Африка.

...Жара 50 градусов, влажность все 100%. В Эфиопии Вавилов "поймал" лихорадку, но был счастлив. Как он и предполагал, Африка — это благодатный центр доминантных, то есть самых сильных генов. Там есть все "черное" — от злаков до людей. Он называет континент "пеклом творения", откуда гены всего живого "расползлись" по миру, расщепляясь и "осветляясь" по мере отхода на "периферию". В Россию послано 120 посылок. На последние 59 "потратил четыре дня и ночи — исписал 830 бланков".

К 1920 году он собрал три тысячи фактов и на их основе создал новую теорию. Вавилов искал "чужие" признаки в разных видах и классах растений и находил их. Оказывается, гены "гуляют" так же свободно, как химические элементы, соединяясь друг с другом в невероятные комбинации. Ученый выстроил гомологические ряды, в которых расположил все растения по признакам, оставив "клеточки" для еще не найденных вариаций. Когда на III съезде селекционеров он изложил теорию, профессор Зеленский крикнул: "Биологи приветствуют своего Менделеева!"

Это же можем выкрикнуть сегодня и мы. Когда лысенковцы на одном из заседаний иронически спросили Вавилова: "Когда же заработают ваши гомологические ряды, когда можно будет создавать новые сорта растений?" он с ответственностью истинного ученого ответил: "Лет через 50". И ровно через 50 лет мы стали свидетелями расшифровки генома. А до этого пшеница Безостая-1, которая занимала в Союзе 90 млн га и давала прибавку в 40 млн тонн, была выведена из Клейн-33, привезенной Вавиловым из Аргентины в 1933 году и "американки" Канрет Фулкастер. Вообще же на основе коллекции выведено 2.500 сортов.

Но тогда ответ ученого не устроил никого: ни Сталина, ни приверженцев идеи пролетарской науки, ни Лысенко — главного оппонента Вавилова.

НАУКА ДОЛЖНА БЫТЬ ЛИШЬ ПРИКЛАДНОЙ

Кому же мешал ученый-теоретик с мировым именем? Об этом рассуждает академик Валерий Глазко в книге "Вавилов и его время. Хроника событий". От года к году выписывает он атмосферу, складывающуюся вокруг науки: создание Комакадемии для воспитания в скоростном темпе пролетарских ученых, аресты академиков, введение в Академию наук партийных кадров, не занимающихся наукой, нападки на институты Вавилова.

В мае 1931 года вновь назначенный вице-президент Бурский заявил: "Мы выдвигаем лозунг: призыв 10 тыс. рабочих — в науку сельскохозяйственную, дальше 15 тыс. и подготовку из них ученых. Мы построим крупные научно-учебные совхозы и соберем туда лучших рационализаторов. Получится концентрация мозговой энергии специального коллектива". Тогда Вавилов заметил, что "скоростной выпуск" ученых — профанация науки. Но кто его слушал! А ученый будто не видит сжимающегося вокруг него кольца, но всегда отвлекается от науки, чтобы написать прошение о помиловании коллеги-ученого, попавшего в застенки НКВД. Он не мог не понимать, что и на него лежит компромат, но с упорством человека, видящего только высшую цель, "не замечал" этого.

Первым унижением академии было "дело Платонова", когда ученых заставили проголосовать за исключение академиков Тарле, Платонова, Лихачева и Любавского, хотя вина их не была доказана. За что громили? Калинин высказался четко: "Партия должна была нанести удар Академии, чтобы добиться ее подчинения". А Енукидзе верил: "Мы своего достигли, господа академики поняли, что с ними не шутят. Теперь понемногу выпустим их". Однако выходили ученые из застенков в страшном состоянии. Многие больше не могли работать, некоторые даже сходили с ума. А талантливый генетик Лев Ферри, который под угрозой расстрела семьи подписал бумагу с обещанием стать доносчиком, выйдя из тюрьмы, застрелился.

ПОЛИТИКИ ЗАКАЗЫВАЮТ НАУКУ, НО ЭТО ДИКОСТЬ!

— Такая крупная фигура, как Вавилов, мешал абсолютно всем, — уверен Валерий Глазко. — Ведь шельмование академической науки начал, как ни парадоксально, теоретик Ленин. И проблема Вавилова — это проблема отношений государства и науки. Желая достичь политических успехов, он думал, что науке в лице ученых можно будет приказывать делать те или иные открытия, нужные пролетариату. Да еще и верил, что проблем с интеллигенцией не будет. Но они возникли сразу. В результате 2 млн интеллигентов эмигрировали, оставшихся пропустили через страх и тюрьму.

— Собственно, и сегодня чиновники пытаются вытеснить академическую науку, мол, она многозатратна. А на ее место поставить коммерческую, — считает Валерий Глазко. — Каждое новое правительство начинает с поддержки научных лысенков и принижения роли теоретиков. Сейчас ученых заставляют отвлекаться на поиски денег для исследований, саморекламу и даже на внедрение своих достижений. Но перестать думать невозможно, если ученые не используют свой творческий потенциал, то в прямом смысле начинают болеть. Чиновники не понимают, что нельзя сразу дать практический ответ на вопрос. Простой пример: когда грянул Чернобыль, все видные ученые прогнозировали: в зоне под действием радиации начнется ускоренный процесс эволюции, и мы увидим своими глазами, как будут перерождаться организмы и бегать по зоне чудовищные химеры и монстры-мутанты. А мы обнаружили, что эволюция там... замедлилась. Более того, "пошла назад" — животные стали возвращаться к предковой форме. Понадобилось 15 лет работы, чтобы проявился "эффект Чернобыля", которого никто не ожидал. К сожалению, и чиновники, и политики всегда пытаются прогнозировать науку. Но это дикость. А у нас сначала ученым давали деньги на то, чтобы они нашли там мутации. А теперь дают на то, чтобы не находили.

— Ученых призывают работать по грантам, но деньги даются на разработку механизма, лекарства, но не теории. Например, врачи знают, что пивной алкоголизм есть, а ученым даются деньги для доказательства обратного, что и делают сейчас некоторые лаборатории. Не заставят ли ученых уже без тюрем и пыток фальсифицировать науку?

— Ученые могут врать — за деньги, от страха, но политики должны помнить — от того, что Лысенко врал, погибло государство, был подстегнут голодомор. Он заставил замочить тысячи тонн зерна под зиму, которое пропало по всей стране, и он должен был ответить, а не Вавилов.

— У Лысенко были хатки-лаборатории, которые делали пролетарскую науку. Их работники ведали, что творили?

— Весь ужас в том, что подкованные политически, но не научно сельские ребятки не понимали, что они фальсифицируют научные данные! А многие просто подстраивались под власть: врали, потому что "так нужно".

— Возможно, что сегодня новая власть скажет: "Надо, чтобы результат был не такой, а эдакий!" и ученые подстроятся? Дорожка-то накатана...

— Проблема в том, что прошло мало времени и сейчас еще у власти ученики Лысенко или ученики его учеников. А по закону природы, подобное подбирает подобное. И так без конца. Самое страшное, что наука для них не высокая цель, а бизнес, из которого они хотят выжать больше денег и сразу. Это развращает молодое поколение. А истинных ученых всегда мало.

— А почему у нас нет той возвышенной академической среды, которая была? Ведь не все "другие" уехали, некоторые остались из идеи поднять науку Украины!

— Научное общение умирает даже среди ученых. Вот почему сегодня на защиту ученого не может подняться научная общественность страны — они друг друга не знают. Традиции потерялись. Вот Тимофеев-Ресовский даже в Бутырке делал сокамерникам научные сообщения.

— В тюрьме, говорят, он много писал, но работ его никто не видел...

— Он написал там 4 труда, но их сожгли после смерти ученого.

— Может, кто-то издал его работы под своим именем?

— Нет, труды Вавилова спутать ни с чьими нельзя.

ЗЕМНОЙ АД ОКАЗАЛСЯ БЕСПОЩАДНЕЕ, ЧЕМ "ПЕКЛО ТВОРЕНИЯ"

...За Николаем Ивановичем приходят в 1940-м. Сын Юрий помнит, как забрали отца, а маму после долгого обыска вежливо посадили в черную "эмку" и увезли. 9 июля ученого приговорили к расстрелу, но мгновенную смерть заменили медленной и мучительной, переведя в Саратовскую тюрьму.

Сегодня мы знаем, что из допроса в 15—17 часов протоколировался лишь час. Остальное время великого ученого пытали. Таких допросов Вавилов вынес 240 на 1000 часов (по другим данным — 400 допросов на 1700 часов). Вавилов на знаменитой сессии ВАСХНИЛ сказал: "На костер пойдем, но от убеждений своих не откажемся". И в тюрьме он не сломался.

Чудовищно, но человек, мечтавший накормить людей, умирал от голода. Эпидемия дизентерии в тюрьме стала последней каплей...

А в это время в блокадном Ленинграде за каждое семечко из собранной коллекции борются оставшиеся сотрудники вавиловского института. Холод, голод, отсутствие электричества. И они приносят из дому вещи, чтобы укрыть семена и сохранить им жизнь — ведь генетикам Всесоюзного института растениеводства нужна была живая коллекция. Умер за письменным столом хранитель арахиса и масличных культур Щукин, умер у порога своей квартиры агрометеоролог Леонтьевский. 28 сотрудников института скончались от голода в конце 1941 года, но никто не притронулся к клубням картофеля и моркови, семенам фасоли, бобов, пшеницы. Ночью, с лучинами в руках, люди спускались в подвалы и метлами отбивали атаки обезумевших от голода крыс и мышей, которые уже бросались на людей.

А летом нужно было высевать семена для поддержания всхожести. И на линии фронта на полях совхоза "Предпортовый" росли уникальные скороспелые сорта растений, в цветочном комбинате, совхозе "Лесном" и на Марсовом поле — картофель — его сохранили около 2 тонн. На Исаакиевской площади росла капуста, поля овощей тянулись по Кировскому проспекту.

В 1945 году английский профессор Дарлингтон написал в журнале "Naturе": "обезумевшие от голода ленинградцы съели знаменитую коллекцию" и был несказанно поражен, когда, приехав в Ленинград, увидел ее живой.

Жаль, но до сих пор значение работ Вавилова больше оценено за границей, чем на родине. А ведь он был академиком не только Академии наук Союза, но и Украины. Его учение о центрах происхождения культурных растений и крупнейшая в мире коллекция их семян позволяют ученым всего мира создавать новые сорта. Только его любимой пшеницы в коллекции 28 тысяч сортов!

Увы, не у нас, а в Королевском саду Версаля в марте 2002 года появился первый в мире памятник-сад "Пять континентов" в честь советского биолога и генетика.

Мы расстались с академиком Глазко на грустной ноте. Психология людей мало изменилась со времени Вавилова. У некоторых зависть, подлость, жажда власти и денег в прямом смысле слова в генах. Только те пока "спят". Дай Бог, чтобы их не "разбудили" новые сталины, лысенко и их ученики.