ЧЕРНИВЧАНКЕ НАСТЕ СОРОКАН ВРАЧИ ПО ОШИБКЕ УДАЛИЛИ ЕДИНСТВЕННУЮ ПОЧКУ

Семь лет назад эта история облетела все украинские газеты: десятилетней девочке черновицкие врачи удалили почку, а после операции выяснилось, что она была единственной. И пока обсуждали, виновны ли врачи и как будут наказаны, девочку на "скорой" увезли в столицу. Сегодня Насте Сорокан — 17. В этом году она окончила школу, а в следующем — готовится поступать на исторический факультет университета.

Родители девочки не подали на медиков в суд. "Как бы я жила потом в этом городе?" — объясняет свое решение мама Насти, Людмила Геннадиевна.

ЖИЗНЬ В КЛИНИКЕ — БУДТО В ДРУГОМ ИЗМЕРЕНИИ

Девушка обитает в одном из спальных районов Черновцов. С утра до вечера читает книги, а о том, что ей нельзя, старается не вспоминать. Нельзя ходить на дискотеки, в бары, рестораны, кинотеатры, загорать, есть острое и еще с десяток "не". Ведь даже самая банальная инфекция для человека с донорской почкой — опасна. А еще нельзя вспоминать о том, как один за другим умирали детки, с которыми она подружилась в больницах.

— Восемь детей, с которыми дочка лежала в киевской больнице, умерли, — вспоминает ее мама. — Десятилетней девочке постичь, что ее соседка по палате, с которой она еще вчера секретничала и шутила, уже никогда не вернется — самое страшное. Я старалась изо всех сил уберечь Настю от переживаний.

Как-то она проходила процедуру гемодиализа (метод внепочечного очищения крови при острой и хронической почечной недостаточности) вместе с мальчиком, с которым успела подружиться. Мама на каталке повезла его в палату, а Настя еще оставалась в процедурной. Но по дороге пареньку внезапно стало плохо: в лифте хрупкое тельце ребенка передернуло, и он затих. Мать в отчаянии влетела в процедурную, где Насте очищали кровь, с умирающим ребенком на руках: "Спасите!" Времени на размышления не было: медики отгородили простыней Настю от мальчика и начали реанимировать ребенка. Но все напрасно. Через полчаса, прикрыв одеялом, его отвезли в морг.

— Вечером Настя спросила у меня, почему не привезли в палату Колю. Как я могла сказать дочке, что его уже нет? Придумала историю, мол, ему стало плохо и "скорая" увезла в Запорожье делать операцию по трансплантации почки. "Почему тогда его мама в черном?" — недоверчиво переспросила дочка... Жизнь в клинике — будто в другом измерении. Припоминаю случай, когда после многомесячного лечения умерла в больнице маленькая девочка. Это случилось утром, а после обеда ее мама... повесилась в больничном саду. Муж ей приказал не возвращаться из Киева без ребенка.

ВТОРОЙ ПОЧКИ У РЕБЕНКА... НЕТ

Настина мама рассказывает, что дочка с детства болела пиелонефритом. Состояла на учете у врача, проходила специальное лечение дважды в год.

— Мы всю жизнь знали, что у Насти три почки, — рассказывает мама. — Одна была удвоенной. А когда девочке исполнилось десять, врачи сделали рентген и сказали, что удвоенной почки нет. Дескать, она переместилась каким-то таинственным образом в тазовые кости. Начали срочно готовиться к операции, чтобы подшить или удалить почку. Потом сказали, что на УЗИ видно гнойный мешок, который может разорваться, и потеряем ребенка. Как мы могли не согласиться на операцию? Я все вспоминаю тот день, когда мою девочку забирали. Она обхватила меня ручонками, слезы из глаз: "Куда ты отдаешь меня, мамочка?" Обняла и не отпускает. Пришлось вводить ей снотворное прямо в коридоре — только тогда отпустила меня. Операция затянулась, в конце концов вышел врач — бледный-бледный. "Началось кровотечение, почку мы удалили", — сказал мне. Настю увезли в реанимацию, и мы стали ждать, когда заработает почка, которая осталась. Проходит день-два... На третий вижу, врачи забегали, стали созывать консилиум. Решили сделать дочке компьютерную томографию, на носилках отнесли в диагностический центр. Там и выяснилось, что второй почки у ребенка... нет. По непонятным доселе причинам до операции этого исследования никто не сделал. Мне сказали немедленно нанимать "скорую" и ехать в Киев. Заплатили 450 гривен за машину и помчались... Дальше была киевская больница и полгода ожиданий. Девочка перестала есть, стала терять зрение, вся покрылась пролежнями. Спасти ее могла лишь пересадка почки.

ОПЕРИРОВАТЬ СОГЛАСИЛИСЬ В МОСКВЕ

— Столичные врачи сразу сказали, что надо искать спонсора, который бы оплатил дорогостоящую операцию, — продолжает Людмила Геннадиевна. — Я приехала в Черновцы к главному врачу больницы, где нам делали операцию. А он мне: "Кто бы мог подумать, что такое случится! Пойдите сюда, обратитесь туда". А время-то летит. Мой ребенок умирает!

Помог заведующий отделения токсикологии столичной больницы, где лежала Настя, Борис Шейман. "Не могу без боли смотреть на то, как вы боретесь", — сказал мне. Посоветовал обратиться в газету. На следующий день пришла журналистка одного популярного в Украине издания, а я едва слова могу собрать в кучу. Лишь спросила, есть ли у нее дети. После публикации редакцию засыпали письмами. Люди сочувствовали, спрашивали, как помочь. Мы открыли счет, куда стали поступать деньги. Приходили к нам в больницу и Ян Табачник, и Виктор Король. Министерство здравоохранения согласилось выделить необходимую сумму на операцию, и тут выяснилось, что в Украине такого хрупкого ребенка не возьмутся оперировать. Кроме того, ни отцовская, ни моя почка не подходили дочке, нужно было пересаживать донорскую. Согласились оперировать Настю в Москве. По телефону спросили, весит ли она хоть 25 килограммов. "Есть 26!" — закричала я в трубку.

На носилках Настю занесли в поезд "Киев—Москва". Но не так просто все оказалось и в России: лежим в больнице неделю-другую, а почки все нет. Когда я познакомилась ближе в другими мамами, узнала, что одна уже год ждет донорский орган, вторая — два. Тяжело было психологически: зайдешь на кухню, а матери между собою шушукаются, что "понаехали тут из Украины, кругом они лезут..."

"ГДЕ МОСКВА, А ГДЕ — Я!"

Людмила Геннадиевна вспоминает, что как-то на день отлучилась из больницы в Черновцы, там тяжело заболела бабушка Насти. И надо же такому случиться — именно в тот день Насте подобрали почку.

— Мне позвонили ночью: "Почку прислали!" — вспоминает женщина. — От неожиданности трубка из рук у меня выпала. Едва не потеряла сознание. Где Москва, а где — я! Знала, что иногда привозили после операции детей уже мертвыми. Как же Настю будут оперировать без меня?! Села в поезд, а в голове одна мысль: "Сейчас ее завозят, оперируют..." Зашел проводник: "Вам что-то нужно?" — "Быстрее едьте, миленькие, я вас прошу!" — закричала я.

Когда мама Насти приехала в Москву, дочку уже перевели из реанимации в палату. Насти пересадили почку 35-летнего спортсмена, который погиб из-за черепно-мозговой травмы.

— Только переступила порог палаты, — вспоминает Людмила Сорокан, — а Настя мне: "Вари кашу!" Ей начали вводить гормоны, а они нагоняли аппетит. Дочурка "лупила" овсяную кашу на воде, без соли и сахара, шесть раз на день. Еще и требовала: "Дайте еще!" Когда мне сказали, что почка заработала, от сердца отлегло. Дальше было всякое, пережили мы и угрозу отторжения. А какой Настя вернулась домой! Настоящий 55-килограммовый колобок. Гормоны! Потом мы выработали диету, и сейчас она — стройная, худенькая девушка. Правда, ежедневно дочке приходится принимать почти 20 таблеток.

В СУД НА ВРАЧЕЙ МАМА НЕ ПОДАЛА

Настя и ее мама общаются по телефону с украинцами, которые также живут с донорскими почками. А как они радовались, когда узнали, что женщина из Одессы с донорской почкой родила ребенка! Не держат зла в этой семье на врачей, которые были причастны к истории семилетней давности.

— Сначала была обида, — говорит мама. — Понимаю, что каждый ошибается, но все думаю: "Почему ей не сделали компьютерную томографию до операции?"

Тем временем хирурга и врача, которые лечили Настю, уволили. Говорят, после этого они выехали из города. Другого наказания они не понесли, хотя это было возможным, если бы родители подали в суд. "Я не сделала этого. Подумала: тяжело будет жить с таким грузом на душе, — говорит Людмила Геннадиевна. Сейчас Настя чувствует себя неплохо. Но не исключено, что ей еще понадобится помощь.