"КАЗУС КУКОЦКОГО" НАЧАЛА ПИСАТЬ КАРАНДАШОМ, А ЗАКОНЧИЛА РУКОПИСЬ — НА КОМПЬЮТЕРЕ

Ровно пять лет назад роман российской писательницы Людмилы Улицкой "Казус Кукоцкого" вышел в свет и получил Букеровскую премию (наивысшая награда в мире среди литераторов). Именно этот роман и эта премия принесли автору известность. А в ноябре-декабре на канале НТВ должна состояться премьера 12-серийного фильма "Казус Кукоцкого" (сценарий Людмилы Улицкой). Режиссер Юрий Грымов уже завершил съемки. Сама же Людмила Улицкая живет и работает в Москве. Впрочем, ее не так просто там застать. После многократных попыток мне удалось поймать ее, что называется, "на лету". Сразу же по приезде из Германии накануне поездки во Францию.

БУКЕР — С ТРЕТЬЕГО ЗАХОДА

— В прошлом году на Международной книжной ярмарке в Москве "за рекордную популярность у читателей" вы стали писательницей года. Как восприняли успех?

— Это произошло сверх моего ожидания. Когда начала писать прозу, и что-то получалось, рассматривала это как случайную удачу. Меня не покидало ощущение, что написанное мной читать будут близкие друзья, с которыми у меня много общего, и которые с полуслова меня понимают. Когда оказалось, книги мои читают еще и другие люди, и даже за границей (они переведены на десятки языков, в том числе — на японский и сербский). С годами совершенствовалось мастерство, появилась уверенность. Ведь Букера я получила с третьего захода, а до этого еще два раза была номинантом: с "Сонечкой", потом с "Веселыми похоронами". Так что, если три раза тебя замечало компетентное жюри, значит, качественно работаешь.

— Ваша первая специальность — биология, как и у вашей мамы. Писательские способности, наверное, от папы?

— Нет, папа был инженером. А вот мой дед по отцовской линии был разносторонне образованным человеком, автором двух книг — по теории музыки и русской демографии. Видела его всего один раз — он умер, вернувшись из лагерей, где просидел 17 лет. Прабабушка по линии матери писала стихи. Ее сын был литератором, постановщиком. Кто знает, может быть, от них мне и передалось что-то по наследству. Стихи я начала писать еще в детстве. У меня уже три сборника, но свою поэзию я никогда не издавала. Те стихи, которые вошли в роман "Медея и ее дети" — исключение.

— Как пришли к идее писательства?

— Окончила биологический факультет МГУ, работала биохимиком. Вышла замуж, родила двоих сыновей. Казалось бы, отличная семья, хороший муж, замечательные дети. А потом… как-то все "сломалось": развелась с мужем, осталась с двумя маленькими сыновьями, мама тяжело заболела, потом я ее похоронила. Вдобавок ко всему — неприятности на работе: молодежный коллектив, в котором работала, был уличен в "самиздате". Арестовали машинку, чужую рукопись и… уволили. Пришлось начинать жизнь сначала. В восьмидесятые годы чем только не занималась: сочиняла пьесы и инсценировки для детского и кукольного театров, очерки, рецензии, занималась переводами стихов. Но... все время для души, писала стихи и прозу.

Вышла замуж за художника, последовали публикации в российских журналах. Не могу сказать, что мной очень интересовались. Что-то проходило, что-то нет... Заметной стал выход рассказа "Бронька" в журнале "Огонек" за 91-й год. А в 1992 году повесть "Сонечка" опубликовали в журнале "Новый мир". В 94-м — одновременно с галлимаровским сборником — вышла моя первая книга в России.

— Во Франции вас начали публиковать раньше, чем в России. Как это произошло?

— Это была удивительная история, совершенно для меня неожиданная. Я дала почитать рассказы подруге, которая жила во Франции. Та — своей подруге-француженке, которая отнесла их в издательство "Галлимар". Сборник был отослан на три рецензии, которые оказались положительными. В результате, я получила предложение на публикацию. Это издательство, как правило, не издает книгу автора, у которого до этого не было публикаций. На удивление, я явилась исключением из правил…

— Действия во многих ваших произведениях разворачиваются, начиная со второй половины 40-х годов. Это желание оставить потомкам память о своих предках?

— Это время моего детства. Когда окружающий мир настолько ярок, что все происходящее запоминается на всю жизнь. Коммуналка, двор, продовольственные карточки, очереди за продуктами, смерть Сталина (мне тогда было 10 лет), разговоры, которые почему-то велись шепотом (бабушка говорила, что "стены имеют уши"). И мне, ребенку, передавалось чувство опасности, исходившее от взрослых. Детские воспоминания до сих пор не отпускают меня. В своих более поздних произведениях я вновь к ним возвращаюсь.

— Кстати, о том времени. В сборнике "Первые и последние" есть потрясающий рассказ "Перловый суп". Насколько он биографичен?

— На 100%. Я родилась в 1943 году в башкирском городке Довлеканово, куда родители были эвакуированы. После войны мы вернулись в Москву и жили в коммунальной квартире на 8 семей с очередью в туалет и ванную. Папа и мама занимались научной работой ("на одной половине стола — диссертации, на другой — кастрюли и сковородки").

— Ваши герои не только генетики, но и терапевты, гинекологи, психологи. Эти познания в различных областях медицины приобретены во время учебы на биологическом факультете МГУ?

— Действительно, в основе лежит мое образование. Я точно знаю, у кого что нужно спрашивать, какие книги почитать. Начиная писать, подбираю справочную литературу, гору всего перечитываю. Как бывший ученый, очень боюсь неточностей, ошибок.

ПЕРЕЧИТАЛА ВСЕ КНИГИ МЕРТВЫХ

— Ваши герои читают своим детям по вечерам Гоголя, Чехова, Гюго и Флобера. Вам в детстве много читали?

— Родители занимались наукой, поэтому на чтение детских книг времени не оставалось. Первый автор, который произвел на меня неизгладимое впечатление, был О'Генри. Потом открыла для себя Бориса Пастернака. Уже в университете — Набокова.

— А вашим сыновьям бабушка тоже читала?

— Им читала я. Вначале детские книжки, а потом серьезную литературу. Я боялась, что если не прочту им вслух я, то они это не прочтут вовсе. Это стало нашим любимым домашним занятием.

— А чем они занимаются сейчас?

— Сыновьям — 34 и 30 лет. Старший учился в Америке, закончил бизнес-школу. Вернувшись в Россию, работает по специальности с большим удовольствием и интересом. Младший не имеет специального образования. Все, что он знает и умеет, получено на ходу, на лету, на коленке. Он синхронный переводчик, работает в кино, и музыкант.

— В одном вашем рассказе 60-летние дочки задавлены мамашей и обретают внутреннюю свободу, лишь когда та умирает. Оправдан ли такой материнский эгоизм?

— Взаимоотношения родителей и детей — в некотором смысле борьба эгоизмов. Сильный эгоизм побеждает слабый. Но как ты соотносишь свой эгоизм с жизнью окружающих? Я встречала людей, как правило, женщин, готовых себя отдать в услужение и даже в рабство любимому человеку, ребенку или мужу. Но эта жертвенность приносила ужасные плоды. Они выращивали жестоких потребителей, которые потом остро страдали, обнаруживая, что не все готовы так выворачиваться для них наизнанку... У эгоизма нет оправдания, но ему можно дать объяснения. Что касается меня, я занимаюсь почти исключительно частным случаем.

— В повести "Веселые похороны" место действия — мастерская умирающего московского художника, прожившего много лет в Америке. Откуда столь глубокие знания о жизни эмигрантов?

— Мои дети 10 лет прожили в Америке и я, из года в год приезжая к ним, общалась с одними и теми же людьми, наблюдала, как они там обживались. Поэтому, основу повести я видела собственными глазами. А то, что все эти люди, покинувшие Россию, "одинаково нуждались в доказательстве правильности своего поступка" — не мной придумано.

— А то, как ваш герой, "...протянул руку всем, кого любил", создав эффект присутствия после ухода в "мир иной", вы тоже наблюдали? Или это творческая фантазия?

— Знаю многих людей, которые "уходили" мужественно, благородно, с любовью и благодарностью к окружающим. Так уходила моя бабушка — в состоянии мира и благодарности. Я хорошо знаю, как тем, кто остается, нелегко пережить уход любимого человека. Вот и придумала, как с помощью современной техники можно услышать голос умершего человека... Пишу о смерти, потому что это важно. Когда писала роман "Казус Кукоцкого", перечитала почти все книги мертвых. А самое важное в этой теме — работа против страха смерти. Каждый человек, будучи ребенком, переживает глубокий шок, когда впервые видит мертвого воробья или кошку. И второй, гораздо более глубокий, — когда приходит к мысли, что и сам он смертен. Это самый великий страх, который живет в человеке, но и его, как и все другие, человек должен осознать и проработать.

"СВОЕГО ЧИТАТЕЛЯ НЕ ИЩУ"

— У героев "Казус Кукоцкого" были реальные прототипы?

— Это собирательные образы. Но был человек, чьи истории вошли в книгу. Это отец моей подруги, замечательный врач, акушер-гинеколог. Многие профессиональные истории Кукоцкого — его истории. И то, как Павел Алексеевич во время войны, будучи начальником госпиталя, приходил домой в день зарплаты с портфелем, и составлял список, кому, сколько надо отправить, — рассказ моей подруги Иры Уваровой.

— Недавно в Москве на одной из выставок была представлены графические работы вашего мужа, художника Андрея Красулина на тему "Казус Кукоцкого". Что это за выставка?

— Роман я писала очень много лет. Начала карандашом, ручкой по бумаге. Потом перепечатывала на пишущей машинке, а заканчивала — как и полагается порядочному писателю в конце 20 века — на компьютере. По окончании выяснилось, что рукопись у меня во всех возможных видах. "Рукопись ушла навсегда. Мы это свидетельствуем" — примерно так звучит главная мысль этой весьма философской выставки. Этот литературно-художественный проект представляет собой целую серию офортов, на которых изображены текст и его герои.

— Скоро на канале НТВ российские зрители смогут посмотреть фильм Юрия Грымова, снятый по вашему роману "Казус Кукоцкого"...

— В конце 1980-х годов вышли два фильма, снятые по моим сценариям — "Сестрички Либерти" Владимира Грамматикова и "Женщина для всех". Об экранизации "Казус Кукоцкого" и не думала, но Юрий Грымов рассказал мне, как он видит эту историю в кино. Я подумала: может, и интересно? 12-серийная семейная сага охватывает длительный исторический период, начиная с 40-х годов и заканчивая 80-ми. Главные роли в фильме исполняют Юрий Цурило, Елена Дробышева, Чулпан Хаматова. Текст читает Алексей Баталов. Снял картину оператор Алексей Федоров, известный своей работой в картине Александра Сокурова "Молох".

— На мой вопрос: "Кого из современных прозаиков читаете?" Лариса Рубальская ответила однозначно "Людмилу Улицкую. Мы с нетерпением ждем ее новых публикаций". А писатель Андрей Курков добавил "Мы знакомы и иногда общаемся. Улицкая, как никто другой, любит своих героев". Это правда?

— Меня радует, когда узнаю, что мои произведения читают, а тем более, ждут новых публикаций. И Андрей Курков прав — я действительно их люблю.

— А своих читателей?

— Своего читателя я не ищу, он сам находится. В метро я редко вижу в руках у людей свои книги. Зато мои книги часто берут в отпуск те, кто не имеет возможности читать в обычном режиме жизни. Довольно часто встречаю свои книги в руках у людей в больницах, когда навещаю друзей.

— Вы бывали в Украине? Между прочим, на киевском книжном рынке ваши книги не залеживаются — их сразу же раскупают.

— В Киеве я была не раз. Считаю его одним из красивейших городов. Мне очень приятно, что киевские читатели меня знают.


ИСТОРИЯ ВОПРОСА
Премия Букера в России считалась традиционно мужской, но Людмила Улицкая в 2000 году нарушила эту традицию. Ее первые рассказы появились в журналах в конце 1980-х годов. Первая книга — "Сонечка" — вошла в список финалистов премии Букер за 1993 год и отмечена престижной французской премией Медичи и итальянской — Джузеппе Ацерби. Затем появились романы "Медея и ее дети" и "Казус Кукоцкого", повесть "Веселые похороны" и рассказы: "Бедные родственники", "Лялин дом", "Чужие дети", "Народ избранный" и др. Книги Людмилы Улицкой переведены на 17 языков.