УКРАИНЕЦ МОЖЕТ СТАТЬ ВЕРХОВНЫМ ЖРЕЦОМ ДОБРЫХ САМАРИТЯН

Ночь, Израиль, Самария. Под пронизывающим ветром на вершине горы Гризим мужчины в белых халатах и красных фесках раскачиваются, нараспев читая молитвы на непонятном языке...

Правда, самаритяне утверждают, что именно с таким ударением говорили на иврите евреи в 8-м веке до нашей эры. В результате молитвы не понимает ни один современный израильтянин, но самаритян это мало волнует. Как, впрочем, и Новый Завет, благодаря которому "добрый самаритянин" стал фактически модным лейблом. Кстати, различные одноименные христианские организации не имеют к народу самаритян никакого отношения.

Самаритяне серьезно озабочены сохранением своих уникальных традиций и религии. А это непросто, будучи одним из самых малочисленных народов на Земле. Да еще и непонятного происхождения. Они сами считают себя потомками древнееврейских колен Эфраима и Менаше, оставшихся в Самарии после ассирийского завоевания 722 до н. э., и верят в то, что на этой горе их народ живет с тех самых пор, когда город Шомрон был столицей царства Израиля. Они строго соблюдают заповеди Торы (из которой они признают только Пятикнижие, отвергая поздние писания пророков и т.п.) и, по их мнению, гора Гризим, на которой они молятся, — это и есть гора Мориа, она же Храмовая гора, на которой Авраам едва не принес в жертву Исаака. Если бы она действительно вдруг оказалась там, а не в Иерусалиме, одной проблемой на Ближнем Востоке было бы меньше (с восхождения Ариэля Шарона на неподеленную евреями и мусульманами Храмовую гору в Иерусалиме началась вторая палестинская Интифада).

"Вы живете в музее"

Мужчины сворачивают коврики, на которых молились босиком, и идут продолжать молитву метрах в 40 от прежнего места. (Первое место — разрушенный храм, второе — жертвенник Авраама). Великий Коэн ("Великий Священник", совмещающий обязанности верховного священнослужителя и главы общины) — уже старый человек, поэтому свиток Торы высоко над толпой возносит один из его заместителей. Ветер развевает его белую одежду и бороду, первые лучи красного солнца золотят металл, закрывающий свиток. Зрелище впечатляющее. Вот если бы еще не заборы, понаставленные на горе Управлением заповедников Израиля.

Намек понятен: ребята, тут ведутся раскопки, а вы живете в музее. Собственно, до недавнего времени все и шло к тому, чтобы самаритяне остались музейным экспонатом. Если в начале 5-го века нашей эры самаритян было около миллиона, то к началу 20-го их осталось всего 146 человек. В последнее время община чуть ожила: теперь их немногим больше 650.

Между евреями и арабами

Уже 30 лет самаритяне на горе Гризим живут между двух огней. У них израильские паспорта, но работают и учатся они в палестинском Шхеме (Наблусе).

До начала Интифады обе стороны соревновались в хорошем отношении к самаритянам. Израильтяне дали им гражданство, решив проблемы пособий, медицинской страховки, и главное — проблему передвижения через блокпосты. Там, где палестинцы могли ждать часами, самаритян пропускали без вопросов. Палестинцы, в свою очередь, помогли им основать музей, и Великому Коэну покойный ныне Арафат даже подарил новую машину.

А потом одного из самаритян ранили палестинские террористы, приняв за израильтянина. Когда он, весь в крови, доехал на машине до блокпоста, израильские солдаты еще добавили ему очередь, приняв за террориста.

К 2003 году все пошло совсем наперекосяк. Сначала проблемы с палестинцами: пошли слухи, что самаритяне, пользуясь правом беспрепятственного проезда через КПП, занялись спекуляцией, заламывая цены за перевоз товаров.

Потом — с израильтянами: в феврале 2003 года на КПП неподалеку от Шхема палестинские боевики устроили засаду. Два израильских офицера погибли, а следствие привело к Надеру Цадке, самаритянину 26 лет — ему вменили в вину провоз машины со взрывчаткой в Израиль.

Правда, добрыми самаритяне так и остались — в их деревне по сей день можно зайти в любой дом и почувствовать себя желанным гостем.

Украина нам поможет

Община самаритян считается крайне закрытой, но сами они так не считают. "Это только во всем, что касается религии. А так — отдыхать ездим, как все, за границу. В клубы ходим, в кафе. Только субботу мы соблюдаем строже религиозных евреев. А в остальном... У нас даже девушки одеваются, как хотят", — говорит Афиф Альтиф, один из молящихся мужчин.

Девушки действительно одеваются, как хотят: их мини-юбки и сапоги до колен рядом с белыми одеждами патриархов общины смотрятся довольно дико. Но им позволяется многое — они тут в дефиците, их меньше, чем парней. 50 лет назад у самаритянина, у которого не было сестры, была серьезная проблема с женитьбой : не было "карты" для обмена. На браки вне общины был наложен запрет — девушкам запрещено покидать общину в принципе, а самаритянину можно взять в жены девушку "из чужих" только если она станет самаритянкой. Многовековые же внутрисемейные браки приводят к рождению больных детей.

Года три назад самаритяне решили начать исправлять демографическую ситуацию и спасать народ. Выход нашелся — в лице девушек из СНГ.

Первой "новой" самаритянкой стала украинка Александра Красюк, невестка Великого Священника общины. Сейчас в самаритянской общине живут 4 азербайджанки, одна украинка и одна русская.

"Я хочу вот эту!"

В доме Великого Коэна самаритян — не протолкнуться: одна семья заходит за другой, несколько минут разговора — и следующее семейство уже ждет своей очереди. Выходя, они кивают или жмут руку худенькой голубоглазой блондинке в высоких белых сапогах: "Как дела, Шура?" Она смущенно улыбается, отвечает кивком: "Ничего". На фоне шумных черноволосых самаритян в ярких кафтанах и мощных смуглых девушек она смотрится, как балерина посреди хоккейного матча. "Шура Коэн", - представляется она.

В 17 лет Саша, закончив школу в городе Херсоне, отнесла свои фотографии в брачное агентство, которое знакомило девушек с заморскими женихами.

Зачем? Саша смущается. "Моя подруга сфотографировалась в студии, и мне понравились ее фотографии. Я тоже пошла, а мне сказали: давай мы их разместим в брачном агентстве. Я сказала, ради смеха — да, пожалуйста… Несколько раз меня приглашали на какие-то встречи, но мне никто не нравился… А летом меня позвали на встречу с Яиром, и в нем я сразу почувствовала что-то свое, хоть и разговаривали мы через переводчицу".

К разговору подключается Яир, полный улыбчивый самаритянин 42 лет.

"Как-то мой друг, Яаков, у которого есть в Тель-Авиве брачное агентство, предложил мне выбрать невесту — я много лет никак не мог жениться, — говорит Яир. — Я просмотрел фотографии, увидел Шуру и сказал: "Я хочу вот эту!". Он махнул рукой: "Ну, она для тебя маленькая". Я ответил, что мне это вообще кажется анекдотом, но вот ради этой девушки я вполне готов слетать в Украину. В самолете всю дорогу мы смеялись, а в Одессе я увидел ее в аэропорту, и шутки кончились. Я сказал ей через переводчицу: "Я приехал сюда, когда увидел твою фотографию, и сейчас я хочу забрать тебя". Она промолчала. И через неделю мы поженились".

"Я просто хотела замуж..."

"Он мне сразу понравился, — поспешно говорит Саша. — Он был такой спокойный-спокойный, мягкий, хороший. Не то чтобы я пошла на это от бедности, от того, что нам нечего есть было. Нет. Я просто хотела замуж, и не жалею. Разве лишь о том, что пошла на это слишком рано… Ну не встретила я подходящего украинского парня. В Украине на 3 девушек 1 парень, а тут — наоборот… Вначале не было такой большой любви, я только видела, что он мне подходит, умный, спокойный. А потом все пришло — и любовь, и главное, уважение".

Сначала Коэны сыграли свадьбу в Украине, для Саши с семьей, потом, в июне 2003-го, уже по самаритянским обычаям, здесь. "Вначале мы говорили только глазами, — невозмутимо поясняет Яир. — Ей, конечно, было тяжело, другой мир все-таки. Но как говорят у арабов, 40 дней поживи с этим миром — и ты его поймешь. Сейчас она уже свободно говорит на иврите и немного на арабском. Мы каждый год на три недели ездим в Украину, к родителям — там Шура переводит, ну, и несколько слов я понимаю. В доме у ее родителей я чувствую себя как дома. Но в Херсоне через два-три дня уже нечего делать, а вот Одесса мне нравится".

"Борщ для них непривычно"

Поначалу Саша не поняла, куда попала. "Меня не предупредили, что речь идет о самаритянах, я думала — евреи… Но тут увидела, что они говорят между собой по-арабски… А когда я в первый раз увидела галабию, я была в шоке: как мужчина может носить платье? Первое время было очень тяжело. Плакала по ночам в подушку, не понимала, что от меня хотят, ошибалась все время — то свет в субботу включу, то еще что… Потом привыкла. Еще тут появилась Лена, она три года до этого жила в Израиле и уже знала иврит, она мне что-то объясняла…"

Теперь быт самаритянки Шуры Коэн вполне устроен. "Вся семья встает в 6—7 часов утра, а я встаю часов в 10—11, одеваюсь, готовлю себе что-нибудь, убираю свою комнату, иногда помогаю маме на кухне. Встречаюсь с подругами-самаритянками, гуляем, болтаем. Вообще меня никто ничего делать не заставляет. Живу пока. Тут вообще все по-другому… Еда другая. Люди другие, даже у картошки тут вкус другой… Тут не принято, как у нас, дни рождения отмечать… Торт с "Кока-колой" если поставят, и на том спасибо".

"Родителей Яира я зову "мама" и "папа", я научилась готовить немного их салаты, но в основном мама готовит. По кухне украинской скучаю, иногда что-то себе готовлю — перцы фаршированные, борщ… Они пробовали, но для них это непривычно".

"В деньгах он меня не ограничивает"

"Сейчас учусь писать на иврите…Читаю книжки по-русски — покупаю их в Израиле. Хочу пойти работать, надоело уже сидеть дома, но муж мне не дает — и учиться тоже. Говорит, что у него в семье мать и бабушка не работали, почему его жена должна работать? В деньгах он меня не ограничивает, так что материальных проблем у меня нет вообще. Подарки мне делает каждую неделю.

Когда я что-то не понимаю в их обычаях, спрашиваю. Иногда пытаюсь объяснить ему что-то про нашу культуру.

— Ну например? — пытаюсь я понять, что Шура подразумевает под культурой.

—Ну вот, например, когда мы были в Украине, я позвала его на дачу к подруге. Он не понял, что дача должна быть небольшим домом, после их здешних хоромов… Но постепенно он привыкает к Украине: сейчас уже шутит с моими подругами, они его обожают, им нравится, как он ко мне относится. Ну, романтики как таковой нет, — тут, по-моему, это вообще не очень принято, но любовь есть. Когда мне тоскливо, я звоню в Украину подругам, семье — и легче становится. Иногда тяжело, что меня не понимают, что мы такие разные. Но я понимаю, что надо уступать и ему, и мне".

Не все девушки так легко адаптируются здесь. Например, русская девушка Галя вышла замуж за самаритянина и уже через два месяца после свадьбы сбежала обратно в Россию.

"Ну, видимо, ей было сложно", — пожимает плечами Саша. Она, кстати, 55-я женщина, которую взяли замуж вне общины. Были еврейки, сирийка, египтянка… Русская раньше была только одна. 90 лет назад появилась женщина из Сибири, тут она стала Марьям Цадка. И она перевернула весь уклад жизни самаритянок — так, что о ней до сих пор говорят. Она научила их читать и писать, учить Тору.

"Мне самаритяне ближе, чем русские в Израиле"

— Для посторонних брак сына Великого Священника общины с украинской девушкой не выглядит странным?

— Ну, со стороны, может, оно и дико. Но мы живем, как нормальная семья, никто не святой, со своими проблемами, когда ругаемся, когда нет… Единственное отличие от любой другой семьи — в доме всегда куча народу. А мне лично самаритяне ближе, чем русские в Израиле. Они там не такие приветливые и доброжелательные. Тут все, даже те, кто живет в конце деревни, кого я не знаю почти, обязательно поздоровается, спросит, как у меня дела. Вначале все вообще ахали — я тут единственная блондинка.

Видимо, муж вполне разделяет восторги соплеменников по поводу Сашиной внешности: все стены их этажа завешаны ее фотографиями. Из окна открывается потрясающий вид на горы, на холме напротив пасется стадо баранов. Мне неудобно спрашивать, как Шура относится к таким обычаям самаритян, как необходимость самим закалывать баранов или к тому, что во время месячных женщина должна неделю сидеть в отдельном помещении. Да и как-то не вяжутся эти традиции с обстановкой дома, не уступающей по роскоши пятизвездочной гостинице.

"Для меня она — мисс Вселенная"

— Яир, что тебе в ней нравится больше всего?

"Кровь", — отвечает за него Шура.

— Что?! — вздрагиваю я.

"У нас маленькая община, и из-за внутренних браков много детей рождаются немыми, глухими, инвалидами. Это большая беда, — поясняет Яир. — Нужна новая кровь. Я бы женился на самаритянке, но не смог, побоялся таких детей. У меня один брат глухонемой, у другого с ногами не в порядке. И вот Шура здесь, смотри, какая красавица. Для меня она— мисс Вселенная!

Когда я женился, мой дядя был Великим Священником, а отец — его заместителем, и они оба благословили меня. Конечно, в общине не верили, что такую девушку, как Шура, соблазнила наша религия. Но тем не менее, она соблюдает все обычаи. А верит или нет — главное, что я верю в свою жену. А что люди говорят — мне неважно. Хотя вся община ее приняла".

"У нас всю жизнь все будет хорошо"

Саша толком не знает, чем занимается ее муж. "Что-то перевозит на машине, я не знаю…"

"Напиши: бизнесмен", — говорит Яир.— Что я зарабатываю более чем прилично".

— И какой вы видите свою семью через 10 лет?

"Ну, детей, пора уже, наверное, — неуверенно говорит Саша. — Может, я немного поспешила, надо было все-таки доучиться. Может, мне еще удастся его убедить отпустить меня учиться".

"Да мы на день вперед не загадываем, — говорит Яир. — Ей всего хватает, слава Богу. Я зарабатываю достаточно, чтобы и нам, и детям, и внукам хватило, чтобы жить безбедно. Я не против того, чтобы женщины работали, но я не хочу, чтобы моя жена работала. Хочу, чтобы она наслаждалась жизнью, отдыхала, путешествовала, чтобы ей было весело. Я хочу, возвращаясь домой, видеть свою жену. Если я не вижу ее 5 часов подряд — для меня это плохой день. Это любовь. И разница в возрасте нисколько не мешает. На 10 лет вперед я не хочу загадывать — иди знай, что тут будет через год. Но я верю, что у нас всю жизнь все будет хорошо, что у нас будет любовь и дети, и счастье, и немного проблем, потому что они как приправа для еды…"

— Шура — хорошая самаритянка?

— Шура — лучшая. Сейчас я ищу пентхауз в Тель-Авиве, хочу сделать подарок своей жене. Я ее очень люблю.

Великий Коэн самаритян вещает именем Бога на земле. И по традиции, самый старший член семьи Коэнов становится Великим Священником. Так что не исключено, что через несколько десятков лет Великим Священником самаритян станет сын украинки.

"Есть такой вариант", — говорит Яир.— Я очень на это рассчитываю".