"КОРОЛЬ" НЕ ТЕРПЕЛ ЛЖИ

В мире во все времена было мало людей, чьи имена были бы связаны со множеством исторически важных для развития человечества событий. Сергей Павлович Королев — потомок нежинских казаков. Главный конструктор ракетно-космической техники — один из таких. Запуск первого искусственного спутника Земли, первый полет человека в космос, фотографирование обратной стороны Луны, первое достижение Луны автоматическим аппаратом, полеты кораблей к Марсу и Венере. Без него, возможно, всего этого мы достигли бы гораздо позже.

"ИНДИГИРКА" ЗАТОНУЛА БЕЗ КОРОЛЕВА

...В 1907 году в Житомире родился мальчик Сережа. Его мать, Мария Николаевна Москаленко, происходила из старинного казачьего рода. Отец, Королев Павел Яковлевич, окончил словесное отделение Нежинского историко-филологического института. Когда Сергею было два года, родители разошлись, и он попал к бабушке в Нежин. Позже они переезжают в Одессу, где мальчик в профтехшколе приобретает профессию черепичника. Однако его манила наука о небе. Королев три года отучился в Киевском политехническом институте на аэромеханическом факультете. Когда же факультет закрыли, студента перевели в Московское Высшее техническое училище им. Баумана, которое тот окончил в 1929 г.

Увлечение авиацией было столь сильным, что Королев не мыслил себя без неба: он становится планеристом, получает диплом летчика. После прочтения трудов Эдуарда Циолковского к нему приходит новая любовь — Космос. Так авиация потеряла своего Главного конструктора, а ракетно-космическая область — приобрела.

В мае 1935 года Сергея Королева назначают руководителем сектора крылатых ракет в ракетном НИИ в Подмосковье. И уже через год он — начальник отдела, в который входили секторы крылатых, баллистических ракет и систем автоматического управления ими. Однако приближались 1937—1938 годы, когда по СССР прокатилась волна арестов военных и инженерно-технических кадров. 28 июня 1938 года арестовали и Сергея Королева. Обвинения стандартны — принадлежность к троцкистской организации и вредительство.

И будто земля расступилась.Только прославленные летчики страны — Марина Гризодубова и Михаил Громов — направили письмо наркому внутренних дел Лаврентию Берия, в котором доказывали невиновность Королева. Сам Сергей Павлович тоже не смирился с участью "зэка": обратился с письмами к Берии и Сталину — просил дать ему возможность продолжить работы по созданию крылатых ракет. Однако ответа не получил. Дело инженера Королева дошло до Верховного суда. Его военная коллегия вынесла суровый приговор: 10 лет лагерей на Колыме, на золотых приисках у реки Берелех.

Тачка с золотоносным песком, который таскал на промывку Королев за похлебку и "чуни", становится его продолжением. Силы уходят, тают последние надежды на справедливость. Изможденный непосильной работой, Королев был на грани нервного и физического истощения. Позже, вспоминая Колыму, он говорил, что с конца 1939 года не надеялся прожить больше двух-трех месяцев — вовсе обессилел. И только случай сохранил его для человечества.

Королеву часто снился сон, события которого произошли в его жизни наяву: его должны были доставить с прииска в бухту Ногаево, откуда "зэков" отправляли во Владивосток пароходом "Индигирка". Заключенные возлагали большие надежды на переезд. Но документы Королева оформляли так долго, что в Ногаево доставили с опозданием. Стоя на берегу, он не сдерживал слез: пароход ушел без него. А утром пришло печальное известие: "Индигирка" затонула вместе со всеми заключенными и командой.

"МЕЧТЫ ПРЕДПОЧИТАЮ В МЕТАЛЛЕ"

Впервые Сергей Королев выступал с докладом в 1957 году на торжественном заседании в Колонном зале Дома Союзов. А происходило это за 17 дней до того, как он запустил первый в мире искусственный спутник земли. Он и намекнул присутствующим о том, что "в соответствии с планом Циолковского вскоре полетят первые ИСЗ. Но тогда никто не принял его слова всерьез —и материалы были засекречены, и самого Королева никто не знал. И даже журналисты не "засекли" сенсационной информации. Не знали они, что Королев не любит бросать слов на ветер. Уже позже, когда журналисты спросили его: "Как вы относитесь к фантастике?", ответ последовал четкий: "Предпочитаю в металле".

А пока, с 15 мая до 21 августа 1957 года, боевая межконтинентальная баллистическая ракета 8К71 конструкции Королева не имела успешных стартов на заданную дальность полета на Камчатку: до полигона падения Кура она просто не долетала. Ситуация была, что называется, аховая. Зыбкая почва внимания и доверия к персоне Королева со стороны правительства СССР заколебалась. Именно тогда родилась злая поговорка в московских коридорах власти: "Как Царь-колокол не звонит, как Царь-пушка не стреляет, так и не летает Царь-ракета" Королева. Но сила веры главного конструктора в удачу была столь велика, что он не позволил запаниковать своей оставшейся команде — многие тогда от него отвернулись. Более того, он предложил Костантину Рудневу, председателю Госкомиссии, выйти на Правительство с требованием выделить ему две ракеты 8К71 (Р-7 в открытой печати) для подготовки и осуществления запуска первого ИСЗ в Международный географический год Земли.

Королева немедленно поддержали маршал артиллерии Митрофан Неделин, который от МО отвечал за создание Р-7: тем самым отвлекалось внимание Правительства и лично Никиты Хрущева от неудач боевой межконтинентальной ракеты Р-7 по доставке 5 тонной атомной бомбы на расстояние свыше 8000 км. Хрущев понимал, что у него сейчас нет другого Главного конструктора, который мог бы сделать это. И 21 августа 1957 года боевая ракета Р-7 достигла цели.

Сообщение ТАСС попросили подготовить Королева и вице-Президента Академии Наук СССР Мстислава Келдыша. Не имея опыта проведения пиар-компаний, они составили краткое сообщение о запуске мощной межконтинентальной ракеты, которое носило сугубо технический характер, без намека на политику. А ведь нужно было лягнуть капиталистическую систему, которая не смогла дать ученым такой возможности! И сказать, что только в СССР это возможно. Более того, пока они думали, наступило 27 августа, то есть сенсация лежала под сукном 6 дней. Перегнул оборонный отдел ЦК палку с военной тайной, не сумев сделать ее политической сенсацией. Однако, и без этого сообщение ТАСС наделало переполоха в Западном мире: теперь за 20-25 минут советские ядерные ракеты могут долететь до Нью-Йорка и Вашингтона!

Но Хрущев таки всыпал по первое число всем, кто не сумел сделать правильную политическую оценку свершившегося. Королев со товарищи хорошо усвоили этот урок, когда запускали 4 октября 1957 года первый искусственный спутник земли.

О ЗАПУСКЕ УЗНАЛИ ИЗ ИНОСТРАННЫХ СМИ

На следующий день после триумфального запуска первого в мире ИСЗ Королев летел в Молскву. Командир после взлета самолета сразу же сообщил своим знатным пассажирам, что эфир забит сообщениями "о пуске русского спутника". Королев ушел к пилотам слушать радио. После посадки во Внуково все кинулись к газетному киоску, но 5 октября 1957 года о сенсации тоже никто не сообщал. А вот в США издатели еженедельника "Ньюсуик" остановили печатные станки. Все 1 309 900 экземпляров были задержаны для срочной смены обложки и освещения сенсации века — запуск спутника! Президент США Дуайт Эйзенхауэр, узнав о запуске, отменил игру в гольф на своем ранчо и взялся чистить разведку, прозевавшую событие.

Никита Хрущев от радости цвел! И тут же последовало его незамедлительное: "Близится круглая дата — 40 лет Советской власти. Хотелось бы, чтобы наши конструкторы сделали подарок народу к этому празднику. Как Вы считаете?" Но Королеву не дал ответить присутствующий при разговоре Анастас Микоян, предложивший, чтобы из космоса зазвучал партийный гимн "Интернационал". Но его одернул Хрущев: "Спутник не какая-нибудь там шарманка!". Воцарилось молчание. И Королев вдруг предложил запустить в космос собаку. Хрущев оживился и засиял от предвкушения грядущей мировой сенсации, а Королев, чувствуя, что попал, как кур в ощип, пытался выиграть время для подготовки. Но Хрущев был теперь начальственно краток: " Приложите усилия, Сергей Павлович, важную политическую задачу Вам поручаем от имени всего ЦК". У Королева для этого было меньше месяца. Но он успел совершить и эту работу.

Однако в стране его никто не знал. Лишь иногда в "Правде" выступал "профессор Сергеев", которого никто не связывал с сенсационными запусками. Эта безвестность его мучила всегда, и была абсолютно неоправданной, по мнению Королева. А еще у него так и осталась затаенная обида на руководство страны, которое отказалось внести ходатайтсво в Комитет по присвоению Нобелевской премии с просьбой предстваить его к этой награде. Хрущев как отрезал: "У нас к запуску Юрия Гагарина была причастна вся страна, а не один человек". Доброходы тут же рассказали обо всем Королеву, да еще и в красках. И эту обиду-занозу Сергей Павлович постоянно носил в своем сердце.

Видимо, такова наша ментальность — обижать и не замечать великих людей, окгда они рядом и воздавать неслуханную хвалу после смерти. Имя Главного конструктора Сергея Королева народ узнал во время его похорон. И ни днем раньше.