ПОДПОЛЬНАЯ ЛЮБОВЬ

Полстолетия в подполье — согласитесь, это впечатляет. Выжить и выстоять Илье Оберишину помогла жена, Эмилия Турчин. Хотя официально о своем браке супруги смогли заявить лишь несколько лет назад. И даже в своих мемуарах "Полстолетия в подполье" бывший проводник Збаражского надрайона УПА одним абзацем вспоминает об Эмилии: сказалась привычка маскироваться и постоянно быть начеку, боязнь выдать близких.

ТАЙНОЕ ВЕНЧАНИЕ

Познакомились они в 1948 года у старшей сестры Эмилии — Марии, связной у повстанцев. К тому времени Мария была уже замужем и в семье росло двое детишек. Их отец считался зажиточным крестьянином, в гражданскую войну служил у Петлюры, воевал за независимость Украины и свою любовь к родине передал дочерям: не удивительно, что обе состояли в молодежном крыле ОУН.

Почти через год молодых тайно обвенчал старший брат Ильи — священник Василий, специально приехавший на Тернопольщину со Львова. В честь молодых родные устроили скромную вечеринку. Певунье и артистке Мили так хотелось танцевать, что она не сдержалась, шепнула мужу: "Пригласи меня на вальс!". Согласитесь, танцевать, когда только-только закончилась война и чуть не ежедневно село прочесывает "метла" — специально созданный отряд "ястребков", не просто странно — опасно. Но Илья предложил … спуститься в подвал и там, тихонько подпевая, они танцевали вальс. Эмилия открыла в своем избраннике еще одну грань: он не только красив и умен (до войны Илья успел закончить два курса факультета математики Львовского университета, а потом, спасаясь от демобилизации в гитлеровскую армию, перевелся в медицинский), но еще и танцует прекрасно.

На этом их совместная жизнь и закончилась — у молодых не только медового месяца, первой брачной ночи не было: в полночь Илья с другом вынужден был отправиться в штаб и к молодой жене наведывался крайне редко. Пока были друзья и оставались связи, подпольщики ходили по селам, собирали информацию, распространяли листовки, а печатала их в подвале на печатной машинке Эмилия, причем специально привозила со Львова тонкую папиросную бумагу, а распространять порой поручала самым надежным ученикам.

Поначалу такие отношения женщину обижали, но после гибели в их селе трех воинов УПА, засевших и отстреливающихся от отряда "ястребков", она молила небо, чтоб любимый просто был здоров, а в случае провала не попался энкаведистам живым.

ЛЕГЕНДА О РОЖДЕНИИ АРКАДИЯ

Встречи с мужем были редки, особенно удручало, что, как командир, он приходил с охранником, тем не менее, пока уставший солдат спал, молодые успевали и нацеловаться, и о будущем помечтать. Еще и сына в 51-м родили. Илья настоял, чтоб назвали его Аркадием: не поверите, в честь командира Красной армии, детского писателя Гайдара, но окрестили малыша под христианским именем — Богодар, тут уж сказала веское слово мать. Крестил племянника во Львове тот самый отец Василий. Рождению сына счастливый Оберишин тоже посвятил стихи.

Однако материнство принесло не только счастье. Эмилия и так была под подозрением, а тут вдруг сельская учительница-недотрога ребенка родила! Советы в непорочное зачатие не верили, женщину вызвали в КГБ.

Возможно, все бы обошлось обычным допросом, но сразу после свадьбы молодые, как вызов, стали носить обручальные кольца и, собираясь в район по повестке, женщина просто забыла снять обручалку. Естественно, следователь сразу обратил внимание и не преминул спросить: "Вы вроде не замужем, а носите обручальное кольцо".

— Признаться, я с детства любила и постоянно носила украшения, так что, кроме обручального, на руках у меня были еще перстни. И тут меня, видимо, Бог надоумил, я возьми да и ответь, показывая на кольца: "Это венчальное, а это — обручальное". И эдак доверительно прошептала ему: "Поймите, мне приходится маскироваться. Так уж случилось, я одинокая, а согрешила и родила ребенка, вот и говорю всем в селе, что во Львове у меня есть муж: приходиться оправдываться перед людьми". Я знаю, за спиной судачили разное, но в глаза меня никто не посмел упрекнуть, — вздыхает Эмилия Николаевна.

Однако перипетии с внебрачным сыном этим не закончились: "органы" страшно интересовало, кто же все-таки отец ребенка. И тогда Миля решилась: она пошла к старшей сестре и попросила Марию поговорить с мужем, пусть, мол, скажет, бес попутал со свояченицей, Аркадий — мой внебрачный сын.

Как уже говорилось, сестра Мария состояла в ОУН, ее муж — Василий Цетнер — помогал подпольщикам. Именно по настоянию Ильи Василий вступил в компартию и благодаря этому был назначен, то бишь, выбран, председателем колхоза, за свой труд был удостоен орденом Ленина. И хотя в те годы до ордена было еще далеко, но хозяйством он руководил, в "порочащих связях" партией замечен не был, а тут такой казус. Но выхода не было, Цетнеры согласились. Растерянный, низко опустив голову, Василий сидел у следователя и повторял придуманную свояченицей легенду. Трудно передать словами, какие сомнения и эмоции переполняли Илью. Позабыв об осторожности, он ежесекундно выглядывал в окно: не возвращается ли с райцентра без вины виноватая жена. Легенда же о "двойном" муже еще долго будоражила умы односельчан, на свадьбе у Аркадия именно родной дядька занял место родного отца.

СТРАХ, МОЛИТВА И ЗОЛА

В целях конспирации Эмилия Николаевна долго не рассказывала сыну правды об отце, с младенчества мальчик рос у бабушки и дедушки, живущих на соседней улице. И только в 12 лет Аркадий впервые обнял самого родного человека, и это при том, что Илья Степанович с 1953-го, когда подполье было фактически уничтожено, поселился в доме жены.

— Однажды случилось такое, — вспоминает Илья. Голос его из-за вынужденного долгого молчания стал тихий и шелестит, как папирус. — Я знаю, Эмилии тяжело приходилось. Во-первых, ей пришлось начать строить дом, а зарплата — одна на троих, вот экономила на всем, мы не доедали, а я даже во двор днем не мог выйти, ночью же картошку копать не будешь. Вот она и выкручивалась, как могла, в клубе взяла полставки заведующей, в школе набирала уроки.

Аркадий был, как все мальчишки, непоседливым выдумщиком. Любил с мальчишками футбол погонять, да мать все ругала, чтоб обувь не рвал и однажды в сердцах закинула мяч ко мне на чердак. Да разве пацаненка это остановит? Пришли как-то к нему друзья: пошли, мол, в футбол поиграем. Аркадий, не долго думая, полез по лестнице на чердак и тихонько так просит: "Пап, дай мяч", один из мальчишек услышал, да как пристал: "Кто там у вас?", Аркашка едва сумел переубедить, что это кот.

Как правило, днем Илья Степанович спускался вниз и хозяйничал по дому: убирал, на кухне варил борщ, а то и вареники лепил. В селе многие удивлялись, что Эмилия Николаевна постоянно закрывает дверь на замок, не станешь же объяснять, что это в целях конспирации. Но однажды, опаздывая, она не защелкнула дверь, и так случилось, почтальон принесла газеты, письмо. Без стука зайдя в дом, женщина спокойно отдала почту и ушла, а напуганный подпольщик тут же скрылся из дому: боялся, что она донесет, а тогда не поздоровится ни ему,ни его семье. Дольше месяца прятался в лесу, питался ягодами, ел сырые грибы, но близких не решался побеспокоить.

— Дело в том, что за нашим домом долго наблюдали, — объясняет Эмилия Николаевна. — Однажды летним вечером я зачем-то повернулась к окну, а там стоит кто-то и наблюдает за мной. Я к окну — да только и увидела, что мужские штаны да грубые ботинки.

Порой казалось, с ума схожу от страха и тогда, чтобы проверить подозрения, на тропинке в огороде просеивала золу, натягивала нитки.

— Я даже научилась отличать по лаю соседских собак, когда к двору приближался чужой, — вздыхает Эмилия Николаевна. — Мы жили в постоянном страхе, но сколько раз правительство Советов не объявляло амнистию, и в мыслях не было сдаться. Я верила, что Украина будет свободной, но не верила, что доживу до этого часа.

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ПОДПОЛЬЯ

Из подполья проводник ОУН-УПА Илья Оберишин вышел в декабре 1991 года, когда были провозглашены результаты всеукраинского референдума о независимости Украины. Окрыленный, он отправился в Рух и все рассказал о себе. Сейчас, на пороге своего 85-летия, Илья Степанович возглавляет общество "Мемориал", продолжает дорабатывать свои мемуары. Несколько лет тому по приглашению диаспоры Соединных Штатов три месяца гостил у украинцев Америки, встретился с эмигрировавшими за границу побратимами, нашел племянника, именно он отдал дядьке сбереженные фото из семейного альбома.

Эмилия Николаевна Турчин-Оберишина тоже взялась за перо: ей поручили написать книгу об истории родной Городницы. И самое главное, наконец со своим предком смогли познакомиться внуки и правнуки.