"ДЯДЮ НАШЕЛ МЕРТВЫМ — В ШКАФУ С СОБАКОЙ НА РУКАХ"

Сегодня исполнилось 45 лет с того дня, когда в одночасье оборвались жизни тысяч киевлян. До сих пор родственники погибших в потопе на Куреневке и очевидцы содрогаются, вспоминая страшные обстоятельства "черного понедельника", и в скорбный день 13 марта приходят к памятнику погибшим работникам депо у входа в трамвайный парк имени Красина, приносят цветы и зажигают свечи.

69-летний Юрий Лазарев в то время был пожарным и рисковал жизнью, вытягивая людей из вязкой глины... А в награду услышал: "Заткни глотку!" С тех пор никогда и никому не рассказывал о случившемся. "Сегодня" стала первой, кому Юрий Васильевич доверил свои воспоминания о трагической весне 1961 года.

В то роковое утро в районе стадиона "Спартак" скопилось большое количество транспорта: трамваи, троллейбусы, автобусы, грузовики и легковушки. В одночасье они были погребены под многометровой толщей грязи... Спасательные и восстановительные работы продолжались не одну неделю. Кого-то удалось спасти, но, в основном, большинство несчастных погибли. Материальные убытки составили десятки миллионов советских рублей. Человеческие же потери подсчитать невозможно.

ИЗ-ЗА УГЛА БОЛЬНИЦЫ ВЫПЛЫЛ... ЧАСТНЫЙ ДОМ

— В 19 лет я закончил Пожарно-техническое училище, — начал свой рассказ Лазарев. — Год прослужил в Ростове-на-Дону и в 20 лет приехал в Киев. Направили меня в существующую тогда 14-ю пожарную часть на Куреневке (Фрунзе, 152), которой командовал Виктор Тузов, ныне покойный. Его заместителем был старший лейтенант Константин Сапрыков. А мы все, лейтенанты, жили прямо в 2-этажном здании части (сейчас на его месте — 9-этажный дом и завод по производству пожарной техники).

В воскресенье 12 марта 1961 года 22-летний Юрий Лазарев заступил на дежурство и должен был смениться в понедельник утром. Около 6.00—6.45 утра с центрального пункта пожарной части позвонила диспетчер Аня и сказала: "Юрочка, выезжай одной машиной — в больницу N2 поступает вода". От ПЧ до нее — чуть более километра. Пожарный прибыл на место, поставил цистерну, обошел все помещения — и действительно: в подвале была вода. Она текла и по улице Демьяна Коротченко (сейчас — Телиги), с каждой минутой ее становилось все больше.

— Откачивать воду было бесполезно, она уже просто хлестала из-за поворота больницы, со стороны Кирилловской церкви. Я вызвал на подмогу вторую машину. И мои коллеги тоже начали было откачивать воду, но тут мы заметили, что из-за поворота выплывает... жилой дом (на ул. Агротехников тогда был частный сектор), и видно, что в нем спят люди. Представляете мое состояние!? Я вызвал Тузова. Когда на место ЧП прибыл командир, я отпросился в часть переодеться.

ЗА 20 МИНУТ ЛАВИНА НАКРЫЛА 54 ГА

А в части молодого Лазарева ожидала страшная весть. "Все наши погибли, машины погибли — озера прорвали с Бабьего Яра", — протараторила в истерике телефонистка. Юрий, не переодеваясь, развернулся и побежал обратно — воды уже было столько, что пацаны, которые шли в школу, начали залазить на акации, а к больнице подойти было невозможно. Дул сильный ветер, шел дождь с мокрым снегом.

— За водой последовала пульпа... Грязевая лавина по фронту 150 м ударила в операционную больницы, развернулась, прошла по правой части улицы (если смотреть с ул. Терехина в сторону Ново-Константиновской), полностью снесла правый бокс трамвайного депо, развернулась на стадион "Спартак" и возле него эта смесь глины, песка и воды остановилась. Все случилось за 15—20 минут. На стадионе слой жидкой грязи достигал более 7 м. Вообще же она затопила 54 га площади города.

Юра выбежал по Петропавловской на Захаровскую — зрелище открывалось ужасающее: его коллеги спасали из больницы N2 больных через гору клиники Павлова. Пожарные спасли тогда от верной смерти 140 человек.

— Хочу назвать спасателей пофамильно: Паренко (погиб — нашли спустя 7 дней прямо у входа в больницу), Костюченко (со своим караулом погиб возле "гаишной" будки у "Спартака", нашли через 2—3 недели). Что касается около 40-ка человек, имена которых значатся на памятнике погибшим работникам трамвайного парка, то в тот злополучный день они пришли получать зарплату — и всех их отбросило пульпой в сторону стадиона — мы их там откапывали, умерших в обнимку.

Из подольской больницы людей вытаскивали Тузов, Сапрыко, Пилагича, Байгин, Бацуля, Коморочкин, 30-летний Тимошенко, поседевший в один день Солдатенко и наш собеседник Лазарев. Кстати, из них сегодня вряд ли кто-то остался в живых.

— Я продвигался по доскам к дому своего дяди и встретил майора Шишкина. Смотрим, из пульпы торчит голова парня, умоляющего о помощи. Подручных средств никаких. Но не бросать же человека тонуть?! Стали вытягивать вручную. Вытащили до колен, а дальше — никак: одна нога застряла. И когда мы изо всех сил дернули парня, одна его нога... осталась в вязкой грязи, но он все же остался жив. А на ул. Терехина, где сейчас стоит 9-этажка, строился дом. Так вот прямо на нем в нижней сорочке висела моя тетушка (туда ее выбросила пульпа), которая приехала из Магадана к дяде и осталась жива. А дядю я нашел уже мертвым — стоящим в шкафу с собакой на руках. Липкая грязь покрыла его дом до самой крыши, на которой сидели пятеро кур.

По городу пошла паника, мол, залило всю Куреневку. По тревоге был поднят отдельный Новороссийский Краснознаменный Мотострелковый полк СССР, которым командовал полковник Фалдеев — войска оцепили весь пострадавший район. Мэром Киева тогда был г-н Давыдов, замом министра внутренних дел — полковник Долинный.

— Вдруг я заметил, что по ул. Ново-Константиновской едет эскорт правительственных авто. Быстренько спускаюсь по Захаровской. Эскорт остановился. Из черной машины вышел полковник Долинный, подозвал меня, спросил, что случилось. Я рассказал. А он: "Покажешь? Если не покажешь, и мне, и тебе голову оторвут!" Показал...

Когда же все закончилось, пожарных части N14 пригласили в Совет министров (начальником пожарной охраны Киева тогда был Николай Юшков). Все спасатели разместились в вестибюле и ожидали майора Колисниченко, начальника 7-ой ПЧ части на Подоле (где сейчас находится музей Чернобыля), который представлял героев правительству. К награждению было представлено около 50-ти человек.

СПАСАТЕЛЯМ ЗАТКНУЛИ ГЛОТКИ НА ДОЛГИЕ ГОДЫ

— Мы думали, что нам хотя бы по 100 рублей дадут, как и всем пострадавшим. Однако вернувшись в часть и спросив у Колисниченко: "Ну, что там сказали?", мы услышали фразу, которую я запомнил на всю жизнь: "Сказали: "Заткните глотки!" И глотки нам таки заткнули — никто из нас о произошедшем никому не рассказывал. Конечно, остался неприятный осадок... Утешает то, что мы спасли тогда сотни горожан.

По словам Юрия Васильевича, 99% материалов о Куреневской трагедии — домыслы. Что касается количества жертв "черного понедельника", то в СМИ того времени появилась статья с цифрами: 145 погибших, 143 пострадавших.

— Утверждаю, что это — надуманные, ничем не подтвержденные цифры. Почему? Тогда я искал дядю, коллег Паренко и Костюченко, ходил по моргам и переворачивал трупы, начиная с больницы Павлова на Фрунзе, 103. Так вот, мне запомнилось, что у каждого трупа на ноге была бирка с номером — 748, 423, 517, 983... Как тогда трагедию объясняли людям? Как заверил нас Лазарев, никто никому и ничего не объяснял — дело просто "замяли". Но пожарные-то знали: потоп произошел из-за того, что земляная дамба не выдержала напор воды озер в Бабьем Яру, которые намывались от Петровских кирпичных заводов.

— Об угрозе, которую несут рукотворные водоемы, мэра города Давыдова предупреждали давно и не раз, советуя спустить озера (метров 40 глубиной). Увы — он не отреагировал... Как результат, 3,5 млн "кубов" воды хлынули стеной на Куреневку. А вода в озерах по красоте была изумительной — голубая, как в Черном море. Там хотели обустроить место для отдыха. Но в итоге эта голубая вода и пульпа со дна похоронили киевлян под собой...


ДОСЬЕ
Юрий Васильевич Лазарев, полковник юстиции в отставке, 69 лет, закончил два училища МВД и Академию МВД. 9 лет проработал в пожарной охране, 4 года — в спецназе внутренних войск, 12 лет — на прокурорско-следственной работе. Уволился из Вооруженных сил через 3 недели после катастрофы на ЧАЭС по болезни.