"У НАС НЕ ОСТАЛОСЬ ПЕСЕН ДЛЯ ПСИХИЧЕСКИ ЗДОРОВЫХ МУЖЧИН И ЖЕНЩИН"

Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, каким непостоянным и непредсказуемым бывает время? К одним оно безжалостно и жестоко, к другим -- терпимо и милосердно, а третьим, прожившим короткую земную жизнь в тяготах и тревогах, оно дарует бессмертие. С этих вопросов начал нашу беседу заслуженный артист Украины, поэт и певец Анатолий Матвейчук.

-- В юности, как и все нормальные люди, времени я просто не замечал. Когда написал первую песню "Слепая любовь" -- это было незабываемое событие. Затем последовали первое выступление на сцене с электрогитарой в руках, первая запись на студии, первая съемка на телевидении. Не скрою, тогда мне очень хотелось признания, популярности, но время текло так неторопливо... Хотя с ранней юности меня тешило то, что мои песни играли на многих танцплощадках. Как они туда попадали -- не знаю, тогда у меня не было ни радио-, ни телеэфиров. А профессионально я стал заниматься творчеством, учась в КГУ на факультете журналистики. Какое-то время работал в газете, потом в журнале, писал песни, и со временем стал сотрудничать с известными композиторами -- Игорем Корнилевичем, Сергеем Бедусенко, Геннадием Татарченко, певцами Назарием Яремчуком, Ларисой Долиной, Валерием Леонтьевым, группами "Кобза", "Краяни"...

-- Как говорится, иных уже нет, а те -- далече...

-- Кто бы мог подумать, что за какие-то десять лет изменится целая эпоха -- из моей жизни уйдут люди, у которых я учился. Ведь сегодня песня -- это никчемная безделушка, единица товара, предназначенная для продажи в системе шоу-бизнеса! А в то время песня была актом священнодействия нескольких людей: каждый привносил что-то свое, причем имена авторов были популярны не менее имен самих исполнителей. Песня, прежде чем попасть в эфир, проходила серьезный отбор на худсоветах. Сегодня же весь творческий акт "завязан" на одном человеке, который сам себе авторитет.

-- Но ведь это в какой-то мере камень и в ваш огород...

-- К счастью, у меня по жизни были очень хорошие учителя, с кем-то я виделся часто, а кто-то оставил во мне след одной-двумя встречами. Во всяком случае, в моем сердце -- имена, написанные золотыми буквами, -- Юрий Рыбчинский, Игорь Поклад, Давид Тухманов, Владимир Мулявин со своими "Песнярами". Мне грустно оттого, что двадцатилетние сегодня мало знают об этой легендарной группе, зато хорошо осведомлены в истории "Битлз"... В позапрошлом году мы с Владимиром Мулявиным были в круизе по Европе. Все на корабле, включая экипаж, просто боготворили его: творчество Мулявина -- вне времени. В моем сознании всегда существовала некая иерархия авторитетов, а я, мальчишка, стоял у подножия пирамиды, задрав голову, и мечтал взобраться повыше...

-- И насколько это удалось?

-- Я так и не ощутил головокружения от высоты. Да и желание самоутверждаться со временем ушло. А если серьезно, то я родился немного не вовремя -- как бы между двумя поколениями эстрадных артистов. Передо мной шли Василий Зинкевич, Назарий Яремчук, Николай Мозговой, Виталий Билоножко... Поверьте, это было гораздо труднее, чем сегодня, когда звание часто опережает культурную значимость исполнителя.

-- Согласно теории, которую пропагандирует композитор Эдуард Ханок, наверное, вы просто не попали на волну?

-- Не только я. Трудно идут по жизни многие люди моего поколения -- Саша Тищенко, Саша Егоров, Роман Копов, Слава Хурсенко. И дело тут не в возрасте, ведь эти люди пришли со своим образом мыслей, творческим багажом и принципами...

-- А какие принципы могут повлиять на карьеру артиста?

-- Главное -- быть самим собой, идти от своей природы, своего естества и ничего не копировать. Песня -- это ведь искусство, артисту приходится постоянно совершенствоваться, чтобы не повторяться.

-- Не слишком ли вы требовательны к себе, работая в жанре, который называют не иначе как "попса"?

-- Это проблема людей безнравственных и духовно убогих, которые хотят сделать из песни что-то наподобие жвачки в красивой обертке. Для меня содержание -- будь это веселая попевочка, лирика или баллада -- не менее важно, чем форма. Сегодня наши структуры шоу-бизнеса словно свихнулись: спекулируют на вкусах тинейджеров. В эфире не услышишь тех, кто сохранил хорошие манеры и вкус. У нас практически не осталось песен для взрослых, психически здоровых и морально зрелых мужчин и женщин. Всюду -- подростковый инфантилизм с привкусом извращенности. Профессиональные композиторы и поэты невостребованы, а самоуверенные до одури переростки соревнуются в степени своей приближенности к черте элементарной грамотности. И юное поколение взахлеб внимает им.
Но ведь нельзя жить по принципу "после нас хоть потоп". По всем приметам, этот потоп близится -- и кто-то должен строить Ноев Ковчег!

-- Именно так называется ваша новая книга.

-- Да! Не сочтите это название претенциозным. Сегодня у каждого просвещенного человека должен быть свой Ковчег... В этой книге я собрал все лучшее. Это -- мой взгляд на происходящее, духовная и моральная программа без какой-либо конъюнктуры. Словом, все то, что для меня уже состоялось.

-- Не боитесь прослыть немодным, выпасть из "тусовки"?

-- Страх порождается незнанием, а я хорошо знаю себя и своего слушателя. К тому же, ненавижу слово "мода" -- оно неприменимо в творчестве. В искусстве нужно быть вне времени, тогда будешь всегда актуален...