ЖИЗНЬ ПОД ВУЛКАНОМ -- ОТ ВЕКА НЕ ЗАВИСИТ

За два дня в Киеве состоялись премьеры в трех ведущих театрах. В один вечер на Левом берегу давали "Прихоти Марианны" Альфреда де Мюссе, а в Театре имени Ивана Франко -- чеховских "Трех сестер".

В ГАЛАНТНОМ ВЕКЕ ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ -- ИГРА

На весьма небольшой сцене Театра драмы и комедии художник Олег Лунев взгромоздил вулкан. (Чуть было не написала "в натуральную величину".) Впрочем, почти. Символ кипучих страстей и одновременно прямая иллюстрация к тексту пьесы, герои которой все время повторяют, что "живут под Везувием".

Картинные страсти, любовь и бурная ревность персонажей -- не более чем прихоть, всего лишь непременный атрибут приличных обитателей "галантного века". Это лишь игра в страсть, и все об этом знают. Потому ревность -- зверь не страшный, а убийство пугает не более, чем дымок, выплеснутый жерлом театрального вулкана. "Убитый" (Челио -- Владимир Цывинский) может встать из гробницы и обиженно присесть на ее краешек, скроив кислую гримасу и свесив вниз ножки бантиком.

Это отнюдь не "школа переживания", а "школа представления" в чистом виде. Может быть, поэтому наибольший восторг вызвала на премьере пара томных "лордов" с сигарами и в цилиндрах, разыгрывавших дуэтные миниатюры -- Александр Ганноченко и Лев Сомов (Клаудио и Тибиа), а сама Марианна (Алла Масленникова) выглядела несколько простоватой в своей искренности -- словно бы не обученной правилам игры. Хотя моментами их дуэт с Александром Гетманским (Оттавио) навевал даже романтические мысли, не слишком соответствующие этому достаточно холодному, но на удивление стильному и изысканно-комическому спектаклю режиссера Дмитрия Богомазова.

В МОСКВУ, В МОСКВУ?.. В ГУЛАГ!

Если судить по внешним эффектам, сценическая версия Андрея Жолдака-Тобилевича и Шавката Абдусаламова похожа на пьесу "Три сестры" не более, чем фильм "Четыре танкиста и собака" -- на ту же драму. И все же реплики о том, что "Антон Палыч-де в гробу переворачивается", -- на мой взгляд, неуместны. Не только сюжетные линии, но и мельчайшие акценты, расставленные драматургом, остались на своих местах. Режиссер просто переместил чеховских героев из их спокойной и размеренной жизни в экстремальную ситуацию -- в войну и ГУЛАГ. Причем, второе действие (всего их три) -- это лишь фантазия героев о том, как они могли бы жить во времена Чехова -- почитывая газеты, катаясь на тройках и музицируя под рождественской елкой. Там всего-то и проблем -- капитан Соленый со своей ревностью да Наташа, оказавшаяся мещанкой (в свете путаного галицкого говора, привитого режиссером сестрам Прозоровым, показалось, что Наташу должны были обозвать не "міщанкой", а "рогулькой").

Кажется, Андрей Жолдак устроил-таки в Театре Франко революцию. Нет-нет, не в смысле смены власти -- он поставил артистов на уши, вывернул наизнанку, заставил работать так, как не работали они с незапамятных времен. Чего стоит одна только Наталья Сумская в роли Маши -- галичанка, с сильным акцентом вызывающе поющая советские песни, в исступлении отбивающая чечетку, -- сильная женщина, не столько потерявшая голову от любви к Вершинину, сколько ухватившаяся за офицера, как за последнюю ниточку. Сначала показалось, что с Вершининым постановщики обошлись уж слишком жестоко -- чеховский интеллигент, страдающий лишь от собственной мягкотелости, превратился в существо весьма неприятное. Степан Олексенко в этой роли выглядит просто блестяще. Впрочем, о многих можно сказать то же: великолепны в ансамбле Богдан Ступка, Анатолий Гнатюк, Станислав Станкевич, Олег Стальчук, Оксана Батько... Нет, лучше и не пытаться перечислить всех, ибо это не-воз-мож-но.

Общаясь с коллегами после премьеры, пришли к выводу, что спектаклю уже однозначно светит пачка "пекторалей". Правда, только в следующем году. Но в какой номинации награждать театральный оркестр, столь трогательно исполнивший роль полкового оркестра?!

...Жаль было бабушек-билетерш. Обычно даже на самых провальных премьерах франковцев они гордо улыбаются, поскольку уверены: сегодня -- праздник. В этот вечер они лишь растерянно ловили взгляды зрителей, пытаясь оценить ситуацию. Не волнуйтесь, бабушки: это и есть настоящий Театр!