Главный коп Львова Антон Пузыревский: за легальную проституцию, но против оружия

Фигура Антона Пузыревского, который полтора месяца назад возглавил патрульную полицию Львова, идеально вписывается в портрет "героя нашего времени". Еще пару лет назад, философ по образованию занимался изготовлением мебели и самостоятельно воспитывал дочь. В апреле 2014 года, с первой волной мобилизации, его призвали в зону боевых действий, где он, наряду со всеми, рыл окопы, ходил в разведку и терял товарищей. Сегодня у 36-летнего шефа полиции – более 600 подчиненных, трое детей и светлый кабинет, который нередко служит ему местом для ночлега.

- Вы пришли на "утоптанное" место после Юрия Зозули, что пришлось менять и скольких уволить?

- Особых нововведений я не применял, все было отлажено и тот коллектив, который у нас, не нуждается в изменениях. Единственное, сейчас в Киеве проходит переаттестация, и часть людей может ее не пройти. Что касается увольнений: все, кто уволен – ушли по собственному желанию. Причиной тому стали семейные обстоятельства и смена места проживания.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

- Зозуля придумал наказывать провинившихся декламацией стихов, а какие методы используете вы?

- Что касается стихов, то, честно, их никто публично перед ротой или батальоном не рассказывал. Это была больше шутка, чем реальный "приговор".Наказаниями у нас занимается отдел мониторинга, а мы, соответственно, принимаем решения со всей строгостью закона. В то же время, все, что делается у нас, сразу становиться известным общественности. Мы ничего не скрываем, иначе любые реформы не имеют смысла, и мы скатимся туда, где были.

- Как вы относитесь к легализация оружия в Украине?

Сегодня в нашей стране масса незарегистрированного оружия, но большинство людей психологически не готовы к тому, чтобы хранить у себя пистолет, и никому не навредить. Поэтому сейчас лучше этого не делать. Надо подождать, когда снизится уровень социальной агрессии и все немного успокоится.

- А что думаете о легализации проституции?

- Ну, к этому отношусь позитивно, потому что само явление мы не искореним, а легализация любого "темного бизнеса" – это наполнение бюджета и возможность контролировать то же уровень заболеваемости "жриц любви" и т.д. Сейчас полицейские очень редко с этим стыкаются – ведь сложно доказать состав преступления. Например, в Польше проституция легальна, но закон запрещает создание борделей и сутенерство.

- Как предпочитаете проводить свободное от работы время?

- Самый лучший отдых, в данный момент – это сон. У меня такой жесткий график работы, что нередко приходится ночевать в кабинете, на диване. А так, когда есть свободное время, люблю рыбалку, вылазки на природу с семьей. Вообще, предпочитаю активный отдых, особенно Карпаты и Шацкие озера на Волыни.

Со своей женой вы познакомились благодаря кружку по плетению бисером, как такое было возможно, расскажите подробно?

Это мой второй брак. Моя дочь, которая после развода осталась со мной, ходила в этот кружок. Я постоянно встречал ребенка, когда она возвращалась домой. А дочь моей будущей жены тоже ходила на занятия по бисеру, и Елене тоже приходилось ее встречать. Вот так мы познакомились, и уже четыре года вместе. У нас родился сын Александр, которому уже два года, а дочкам – 12 и 13 лет. В основном сейчас жена занимается воспитанием детей, а до декрета она работала на АЗС.

- Супруга не была против, что вас мобилизовали и отправили в зону боевых действий?

- Конечно, ей не нравился такой расклад, но я иначе не мог: как потом объяснять сыну, что отец – не боец, испугался и т.д. В апреле прошлого года получил повестку, взяли "связистом", в 51-мотоиизованную бригаду, что дислоцировалась во Владимире-Волынском. Сначала нам говорили, что поедем на учения, а вышло так, что попалив АТО. Там велась полноценная война. В разведку ходили, траншеи рыл, в карауле стоял, еду готовил, стрелял. Страшно было постоянно. Под Волновахой погибли наши люди, а те, кто выжил, не могли это принять. Их отвели назад, на переаттестацию и ВВК (военная врачебная комиссия – авт.). Но все равно, много людей, более 350 человек вернулись назад, на блокпосты.

- Какое самое страшное воспоминание о Донбассе?

- Самый ужасный день – 19 августа, когда мы выходили из Саур-Могилы, зная, что там остаются наши ребята. Это небольшой курган, где умещается не больше 15 человек. Стреляли со стороны РФ, а команды на ответный огонь нам не давали и мы не могли ничего сделать.

А, вообще, война – это всегда страшно. Враг был со всех сторон, на ночь боевики возвращались в села, а днем шли на позиции. Мы заходили в те деревни открыто, и опасность была на каждом шагу. Но, если нужно, я готов вернуться туда снова. Так вышло, меня уволили раньше, чем моих побратимов. Но мы долго поддерживали связь, даже с теми, кто на передовой. К сожалению, не всем было дано вернуться домой целыми и невредимыми.

После возвращения "в тыл" я долго не мог адаптироваться, На войне все проще. Там такое ощущение, что воюет вся страна. Например, мой брат с сестрой сначала доставали все необходимое для меня, и так, спонтанно, создали волонтерскую группу, собирая помощь многим бойцам. Я тут приехал, такое ощущение, будто ничего не изменилось – свадьбы, вечеринки. Если бы не сообщения о погибших, то наверно, и забыли бы, что кто-то воюет. Еще меня убивает, когда козыряют, мол, "я был в АТО, я – герой". На самом деле, на передовую попал очень небольшой процент людей, и они, в своей сущности, очень скромные.

- После всего увиденного у вас появился рецепт выживания в таком сложном мире?

Чем больше мы будем сплоченными, тем лучше. Именно это нам поможет. И, наверно, каждому надо быть честным с собой, и делать так, чтобы потом не жалеть о своих поступках. Мы все в детстве были одинаково чистыми. А потом люди стараются убежать от этого.

- У вас есть любимая книга?

- Да, люблю научную фантастику – Стивена Кинга, например. Нравится "Мастер и Маргарита" Булгакова, но для этой книги нужно время, в отличие от обычного чтива.

- С какими трудностями уже пришлось столкнуться в полицейской работе?

- В основном, это пережитки прошлого. Мы имели дело с нарушителями, которые после встречи с полицией пробовали давать взятку, договариваться, запугивать, звонить влиятельным родственникам, что-то решать через адвокатов. Но даже они не советовали им идти против закона. Все мы люди, бывает, что у человека диабет, беременность, и он не может вести машину. Но когда начинают спорить, это сразу пресекается. Наши сотрудники тоже имеют хорошие дипломы и социальный статус. Около 120 человек воевали. Но они пожертвовали своими успехами ради того, чтобы изменить старую систему. И нас очень вдохновляет кредит доверия от наших сограждан.

Хотя нужно сказать, что на первых порах нам не хватало практики, даже при оформлении ДТП. Благо, помогали бывшие гаишники, их у нас примерно 7%.

Главное, работу полиции не регулируют на областном уровне. Я работаю напрямую с Киевом, непосредственно со своим руководством. Старая система у нас не действует. Люди относятся к своей работе ответственно. Крупных нарушений внутри структуры нет, кроме, как – повысил голос, не представился, не правильно оформил протокол.

- А вам предлагали взятку?

- Мне – нет, только подчиненным, но никто не брал.

- Не заметили, уровень доверия населения тот же, или что-то изменилось?

- Количество обращений на линию 102 увеличилось в четыре раза. Мы занимаемся охраной общественного порядка, чем занималась ППС, а также выполняем функции участковых инспекторов и ГАИ. Можете вспомнить, какой уровень доверия был к этим структурам. Теперь люди обращаются, даже в случае примитивных нарушений, как, например, кто-то выпустил петарду, или потерял домашнего питомца. Мы не устраиваем на дорогах засады, прячась в кустах, но должны реагировать на каждое сообщение и правонарушениях. Чаще всего нарушают ПДД – неправильная парковка и отсутствие страхового полиса. За сутки в городе таких регистрируют более 200. На втором – семейные ссоры через алкоголь, когда бьют женщин, бабушек, а за всем наблюдают дети.60% таких дел них решается на месте, людям нужны, те, кто их выслушает и защитит.

- А как можно предотвратить нарушение дорожных правил?

- Не нарушать. Как только запустилась патрульная служба, мы пытались проводить профилактику, но она не дала ожидаемых результатов. Во Львове очень остро стоит проблема парковок. Это нужно решать на высшем уровне, создавать доступные места для стоянок. Центр города настолько маленький, что я не понимаю людей, которые для преодоления 500 м берут автомобиль. Но, все-таки, мы уже немного очистили центральную часть от машин.