Врачебная тайна и персональные данные VS. общественные интересы в условиях карантина

Недавно в украинских СМИ появились списки адресов домов в Киеве, где якобы живут заболевшие коронавирусом, и только ленивый не обсуждал эту тему. И, несмотря на официальные заявления представителей КГГА и СБУ, что опубликованная "база данных" не имеет отношения к действительности, в охваченной паникой стране каждый день появляются новости о подобных списках, которые быстро подхватываются СМИ и сомнительными группами в соцсетях. При этом мало кто задумывается о достоверности такой информации, законности ее получения и, более того, правомерности распространения конфиденциальной информации. И вот 16 апреля власти Коростеня в соцсети указали улицы, где живут заболевшие коронавирусом.

В то же время все помнят взрывную реакцию украинцев на эвакуированных сограждан из Китая, отправленных на обсервацию в санаторий в Новых Санжарах, и травлю супруги мужчины из Черновцов, у которого первого в Украине диагностировали коронавирус. Каким образом соотносятся понятия врачебной тайны, персональных данных и общественных интересов в ситуации с коронавирусом? И какие механизмы использует государство, чтобы защитить информацию такого рода от неправомерного использования и дальнейшей спекуляции на этой теме? Не отвечая на предыдущее вопросы, задайте себе риторический вопрос – как бы каждый из нас отнесся к тому, если бы ваши личные данные или ваших родных (ФИО, адрес проживания и диагноз) без вашего ведома попали на всеобщее обозрение и обсуждение со всеми вытекающими отсюда последствиями?

Информация о состоянии здоровья человека – конфиденциальна

Прежде всего стоит обратиться к статьям Конституции Украины, согласно положениям которых человек, его жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность признаются в Украине наивысшей социальной ценностью. Статьей 32 Основного закона не допускается сбор, хранение, использование и распространение конфиденциальной информации о лице без его согласия, кроме случаев, определенных законом, и только в интересах национальной безопасности, экономического благополучия и прав человека.

К конфиденциальной информации о человеке, согласно Закону Украины "Об информации", относятся, в частности, данные о его состоянии здоровья, а также адрес, дата и место рождения. Конфиденциальная информация может распространяться по желанию (согласию) человека в определенном им порядке и в соответствии с предусмотренными им условиями, а также в других случаях, определенных законом. При этом право на тайну о состоянии здоровья закреплено также на уровне Основ законодательства Украины о здравоохранении (ст. 39-1) и Гражданского кодекса Украины (ст. 286).

Таким образом, уже исходя из базового законодательства, есть однозначное понимание отношения государства к праву человека на тайну о состоянии его здоровья – без вашего согласия никто не имеет право разглашать ваши личные данные.

Врачебная тайна и персональные данные

Если копнуть глубже и обратиться к понятию врачебной тайны, то она определяется обязанностью медицинских работников и других лиц, которым в связи с выполнением профессиональных или служебных обязанностей стало известно о болезни, медицинском обследовании, осмотре и их результатах, интимной и семейной стороне жизни гражданина, не разглашать эти сведения, кроме предусмотренных законодательными актами случаев. Спойлер – на данный момент такие исключения установлены законами относительно больных с психическими расстройствами, ВИЧ-позитивных, в сфере борьбы с наркотиками и противодействию заболеванию туберкулезом, а также в отдельных случаях при уголовном производстве.

То есть, обращаясь за медицинской помощью, в том числе при подозрении на COVID-19, человек справедливо рассчитывает на сохранность информации, которой они обмениваются с лечащим врачом, и на гарантированное государством право на тайну о состоянии здоровья и нераспространение такой информации без согласия человека.

При этом понятие персональных данных как информации о физическом лице, которое можно идентифицировать, является более широким, чем понятие "врачебная тайна".

Согласно Закону Украины "О защите персональных данных", в частности, запрещается обработка персональных данных, касающихся здоровья, половой жизни, биометрических или генетических данных. При этом данные положения не применяются, если обработка персональных данных осуществляется с согласия человека или необходима в целях охраны здоровья, установления медицинского диагноза (при условии, что такие данные обрабатываются медицинскими работниками, на которых возложены обязанности по обеспечению защиты персональных данных и на которых распространяется действие законодательства о врачебной тайне).

Распространено мнение, что согласие на обработку персональных данных именно в целях охраны здоровья может и не браться от пациента, так как такая обработка осуществляется на законных основаниях (исключения, о которых идет речь выше). Хотя есть случаи, когда больницы отказывали пациентам в оказании помощи при отказе от подписания согласия.

На сегодняшний день Верховная Рада Украины решила несколько упростить вышеуказанные положения, приняв соответствующий закон. В частности, на период установления карантина или ограничительных мер, связанных с распространением COVID-19, разрешена обработка персональных данных без согласия лица. Сюда входит обработка, в том числе данных, касающихся состояния здоровья, места госпитализации или самоизоляции, фамилии, имени, отчества, даты рождения, места жительства, работы (учебы). При этом установлено, что такая обработка должна осуществляться с целью противодействия распространению коронавирусной болезни, в порядке, определенном в решении об установлении карантина, при условии использования таких данных исключительно в целях осуществления противоэпидемических мероприятий. В течение 30 дней после окончания карантина такие данные подлежат обезличиванию, а в случае невозможности – уничтожению.

Таким образом, на время действия карантина обработка персональных данных (ФИО, дата рождения, место проживания, состояние здоровья) может осуществляться без согласия лица. Но в любом случае такая обработка данных должна гарантировать сохранность персональной информации о человеке, которому она принадлежит.

Сегодняшние реалии

В то же время все мы сейчас живем в объективной реальности, когда государство с целью предотвращения распространения коронавируса в буквальном смысле имеет возможность фактически следить за своими гражданами, вернувшимися из-за границы, имеющими позитивный диагноз на COVID-19 и/или их контактными лицами.

При этом граждане, подписывая Информированное согласие на проведение противоэпидемических и профилактических мероприятий, вместе с однозначным согласием на обработку персональных данных самостоятельно сообщают эти самые персональные данные соответствующим учреждениям – ФИО, адрес места проживания (пребывания) и номер средств связи.

То же самое происходит, когда человек непосредственно обращается за медицинской помощью для лечения СOVID-19 по утвержденному Минздравом протоколу лечения, – подписывается Информированное согласие пациента на проведение диагностики и лечения согласно клиническим протоколам медицинской помощи СOVID-19, в котором также содержится согласие на использование и обработку персональных данных.

В Киеве действует специально созданный Мониторинговый центр групп риска COVID-19, главная цель которого – проведение мониторинга соблюдения правил самоизоляции/обсервации определенными группами лиц. Центр получает информацию о лицах, находящихся в группе риска, от Министерства внутренних дел Украины, Государственной пограничной службы Украины, органов Нацполиции, Госпродпотребслужбы, Департамента охраны здоровья КГГА и Киевского городского лабораторного центра Минздрава. При этом с целью выполнения возложенных на него заданий Мониторинговый центр проводит обмен полученными от пациентов данными с вышеуказанными органами.

Как мы видим, круг лиц, владеющих персональными данными пациента, от одного врача расширился до достаточно объемного круга лиц, в связи с чем все, на что остается рассчитывать, – это на добропорядочность и преданность делу служащих каждого звена из указанной выше цепочки.

Тогда как же быть со всплывающей то тут, то там информацией об адресах домов (а в некоторых случаях ФИО и конкретных квартирах), в которых якобы проживают COVID-19 позитивные пациенты?

Распространено мнение, что публикация номеров домов не является нарушением, так как якобы невозможно установить точно, кто из жителей действительно болеет. Но разве это не является еще большей угрозой мирному сожительству людей, когда фактически каждый человек может быть подверженным "охоте на ведьм"?

Если же говорить об общественных интересах, то стоит помнить следующее. Согласно Закону Украины "Об информации", предметом общественного интереса считается информация, которая свидетельствует об угрозе государственному суверенитету, территориальной целостности Украины; обеспечивает реализацию конституционных прав, свобод и обязанностей; свидетельствует о возможности нарушения прав человека, введении общественности в заблуждение, вредных экологических и других негативных последствиях деятельности (бездеятельности) физических или юридических лиц.

При отнесении информации к общественному интересу необходимо оценивать значимость различных обстоятельств, специфику конкретной ситуации и разрешить конфликт между двумя интересами (правами) – правом на тайну о состоянии здоровья и общественным интересом.

Из вышеуказанного следует, что общественный интерес – достаточно гибкое понятие и может меняться в зависимости от конкретных обстоятельств.

В то же время важно понять, поможет ли жителям определенного дома незаконно распространенная персональная информация (и ,скорее всего, фейковая) о диагнозе их соседей в борьбе с распространением вируса? Или достаточно того, чтобы данная информация централизовано аккумулировались, циркулировала и использовалась в благих целях среди специально созданных органов, получивших разрешение на обработку такой информации?

При этом открытым является и вопрос правомерности использования специальных приложений для отслеживания местонахождения заболевших коронавирусом, так как это является прямым вмешательством государства в частную жизнь человека (нарушение статьи 8 Европейской конвенции о правах человека (право на уважение частной и семейной жизни)).

Страны, последовавшие примеру Южной Кореи и Сингапура в создании таких приложений (в том числе и Украина), должны помнить о чувствительности передаваемых данных и обязаны следить за законностью их обработки и использования. При этом показательно, что некоторые страны (Латвия, Грузия, Румыния, Армения, Сербия, Молдова, Эстония), которые ввели режим чрезвычайного положения, заявили о дерогации Конвенции (отступление от соблюдения обязательств в чрезвычайных ситуациях).

"Мы не живем в культуре общественного доверия, когда дело доходит до данных, – говорит Дэвид Лесли, специалист по этике из Института Алана Тьюринга, который изучает управление технологиями, основанными на данных. – Мы живем в эпоху, когда нашими данными злоупотребляют и эксплуатируют". Но, добавляет он, власти и общественность должны будут сравнить ценность конфиденциальности с возможностью того, что сбор данных может спасти миллионы жизней.

Стоит вспомнить также и об ответственности, которая возлагается за разглашение врачебной тайны (ст. 145 Уголовного кодекса Украины), за нарушение неприкосновенности частной жизни (ст. 182 Уголовного кодекса Украины) и за нарушение законодательства о защите персональных данных (ст. 189-39 КУпАП).

Согласно статистике Офиса Генерального прокурора, за прошлый год и 3 месяца этого года приговоры по вышеуказанным статьям Уголовного кодекса Украины не выносились, более того – за разглашение врачебной тайны ни одному лицу не вручалось подозрение (в среднем по Украине за 1 месяц прошлого года числилось 6 открытых уголовных производств по данному преступлению).

К сожалению, вышеуказанная статистика лишь в очередной раз показывает хрупкость права на частную жизнь человека в Украине и невозможность добиться адекватного реагирования правоохранительных органов на нарушение таких прав (большинство определений в Едином государственном реестре судебных решений касаются именно жалоб на невнесение в ЕРДР ведомостей об уголовном правонарушении).

В связи с этим каждый из нас, взвесив все "за" и "против", должен выбрать для себя тактику поведения в это нелегкое время и критически оценивать всю информацию, которая циркулирует в медиа-пространстве, а в особенности ту, которая касается обнародования персональных данных своих сограждан, помня при этом, что на их месте мог и может оказаться любой из нас.