"Славянск сегодня – самый проукраинский город Донбасса": интервью с Мирославом Гаем

Шесть лет назад, 12 апреля 2014 года диверсионная группа полковника ФСБ в запасе Игоря Гиркина захватила Славянск. На смену противостоянию украинских патриотов и сторонников "русского мира" на Донбасс пришла война. Уже в ночь на 13 апреля СНБО принимает решение о проведении в регионе антитеррористической операции. Однако освободить город, равно как и соседний Краматорск, также захваченный сепаратистами, сходу не удается. Украинская армия войдет в Славянск только в начале июля. К тому времени под контролем оккупантов будет уже треть Донбасса.

Накануне годовщины начала оккупации Донбасса сайт "Сегодня" побеседовал с очевидцем тех событий, бывшим бойцом батальона оперативного назначения имени Героя Украины генерал-майора Сергея Кульчицкого, волонтером, учредителем и руководителем организации помощи военнослужащим и переселенцам "Фонд "Мир и Ко" Мирославом Гаем.

- Мирослав, известно, что ваше подразделение – 1-й батальон Национальной гвардии, которому позже было присвоено имя генерала Кульчицкого – был сформирован из Самообороны Майдана в марте 2014-го. И получается, почти сразу он был брошен в Славянск.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

- Не сразу. После того, как мы прошли быстрое обучение в Петровцах, были направлены в Павлоград. Почему в Павлоград? Ситуация в то время была очень напряженная. Россия уже аннексировала Крым, на Востоке Украины в больших и малых городах постоянно фиксировались провокации. Пользуясь тем, что население Донбасса было дезориентировано после победы Майдана и бегства Януковича, провокаторы, приехавшие из России, постепенно нагнетали напряжение. А Павлоград – это ворота в центральную Украину, в Днепр. Плюс важный с военной точки зрения стратегический пункт: там находятся военные склады, которые мы охраняли.

В Славянске на то время уже укрепилась группа Гиркина. В первые дни их пытались выбить оттуда спецподразделения Нацгвардии "Омега" и СБУ – "Альфа". В Донецке была захвачена обладминистрация и провозглашена т.н. "ДНР", хотя проукраинские митинги в этом городе еще проходили. Луганск еще сопротивлялся.

- На то время у вас было понимание, что уже идет война с Россией?

- То, что идет война с Россией, понял, когда Россия захватила Крым. Но вот окончательное понимание, что эта война уже пришла на материковую часть Украины, на Донбасс, что эта война вокруг меня, появилось, когда нас высадили под Славянском и произошел первый бой.

- Собственно, в марте-апреле большинством украинцев это воспринималось еще именно так. В том же Донецке попеременно шли патриотические и пророссийские митинги. И хотя противостояние было жестким и российская агентура работала, почти не скрываясь, все же ощущения войны еще не было.

- Потому что это была гибридная война. В том же Славянске, точнее, в селе Андреевка, где мы высадились 2 мая, нас встретил не огонь из окопов. А местное население, перекрывшее дорогу. Ну, как население... Маргиналы, наркоманы, бывшие зеки – их легко было узнать по специфическому поведению. И среди них – много людей с русскими паспортами, как я понял позже. Но все – в гражданской одежде. Все, вроде, без оружия. Те, кто с оружием, сидели в это время в засадах и стреляли из-за спин этих "гражданских". И так происходило по всему Донбассу. Первые жертвы ВСУ, Нацгвардии, СБУ – это убитые из засад, из-за спин "мирных сторонников русского мира".

- Путин, собственно, прямо об этом и говорил: "Мы поставим ваших женщин и детей, а за ними будут наши солдаты". Не перед ними, а за ними.

- Так оно и было. Но, возвращаясь к вашему вопросу, – даже уже пребывая под Славянском, видя российские паспорта "мирных жителей", я как рядовой, как солдат еще не понимал всей глубины происходящего. Не понимал до первого боя.

- Давайте вернемся к вашему передислоцированию под Славянск.

- Как только мы прибыли, нас направили на блок-пост, организованный десантниками 95-й бригады. Собственно, это был не блок-пост в его привычном понимании – каких-то укреплений, бетонных блоков не было. Перед мостом через реку Сухой Торец стояла техника, десантники, у которых была задача – не допустить вылазок сепаратистов из Славянска. Шла вторая неделя АТО, город был блокирован нашими военными.

Вокруг десантников – толпа людей. "Мы вас не звали". "Уезжайте отсюда". "Мы за Россию" и прочее. Как я уже говорил – в основном маргиналы, наркоманы. На то время уже были известны случаи, когда подобное блокирование наших военных "гражданскими" заканчивалось нехорошо. Чтобы как-то разрядить обстановку, мы вступили в переговоры, но вскоре поняли, что это бесполезно – толпа постоянно "подогревалась" провокаторами.

- На просторах интернета есть видео, где вы, в том числе, ведете эти переговоры. Кстати, в одном из эпизодов говорили, что пришли защищать жителей Славянска от "Правого сектора".

- Ну, это такая спонтанная идея была. Они же постоянно риторический вопрос задавали: от кого вы нас защищаете? Вот я и подумал: раз вы так боитесь "Правого сектора", будем защищать вас от "Правого сектора". Но это если и подействовало, то ненадолго. Россияне же в толпе прекрасно понимали, что угроза ПС – миф, ими же придуманный.

- Откуда уверенность, что в толпе были россияне?

- Так они сами об этом рассказали. Дело в том, что у нас не было задачи наглухо заблокировать проезд. Мы пропускали всех жителей с местной пропиской. Хотите пройти – пожалуйста. И вот мне один показывает российский паспорт, второй. "А я в гости приехал". Третий с крымской пропиской – "а я здесь работаю". И я начинаю понимать, что "местные жители" не совсем местные. Точнее, совсем не местные.

- А затем вы захватили гору Карачун?

- Карачун захватили не мы, а другое подразделение 95-й бригады, чуть раньше. Мы на нее просто отошли. Дело в том, что мы стояли в низинке, вокруг – возвышенности и лес. Мы – как на ладони. Десантники нам говорят: если мы к вечеру отсюда не уйдем, тут все и ляжем ночью. Кстати, из толпы "гражданских" такие угрозы слово в слово звучали. Потому мы приняли решение отходить. И тут выяснилось, что толпа, которая еще пять минут назад требовала, чтобы мы "убрались", не позволяет нам это сделать. У меня нет сомнений, что лазутчики Гиркина и провокаторы получили задание любой ценой задержать нас до ночи. Отмечу, что параллельно с переговорами, которые мы, я лично, вели с "гражданскими" на блокпосту, наш командир, подполковник Тарас Синюк (Герой Украины (посмертно), командир 1-го аэромобильно-десантного батальона 95-й отдельной аэромобильной бригады Высокомобильных десантных войск ВСУ. Геройски погиб 3 июня 2014 года, – Авт.) разговаривал с представителями группы Гиркина. Те выдвигали разные требования: сперва – сложить оружие, затем – чтобы десант ушел, а мы, Нацгвардия, остались на расправу. Они знали, что мы – "майдановцы". Тарас Михайлович не согласился, конечно. Затем требовали, чтобы мы расстреляли в воздух боезапас. В общем, тянули время. В итоге договорились, что мы расстреливаем боезапас и отходим. Но когда мы начали стрелять в воздух, из-за спин гражданских начался обстрел. Погибли двое десантников. Но мы прорвались и вышли к нашим десантникам, которые уже укрепились на горе.

- История не терпит сослагательного наклонения. Но время от времени сегодня встречаются мнения типа "вот если бы тогда руководство страны действовало более решительно, если бы военные под Славянском действовали более решительно…".

- Ничего бы не было. Это было невозможно. На то время и руководство государства, и военные, и Нацгвардия действовали так, как это позволяли обстоятельства. Поймите, что тогда у нас еще ничего не было. Не было агентурной сети, разведданных. Карты города я скачивал из интернета, потому что карт не было. "Действовать более решительно" – это как? Залить город кровью – своей и гражданского населения? Потому что в Славянске кроме группы Гиркина, кроме российских диверсантов и какого-то количества идейной "ваты" или просто безмозглого отребья были десятки тысяч мирных граждан Украины. Которые жили там тогда и живут сейчас. И которые, кстати, впоследствии очень нам помогали. Многие с риском для жизни собирали и передавали разведданные, вели корректировку огня. Украинская армия ни в Славянске, ни после никогда не стреляла по мирным жителям. А вот российские военные и сепаратисты, как мы помним, не раз устраивали такие провокации, пытаясь обвинить в обстрелах жилых домов ВСУ. И, кстати, я думаю, возможно, и был расчет на то, что украинская армия начнет массивные атаки и обстрелы Славянска. Что позволит Путину открыто ввести войска в Украину уже тогда. Этот расчет не оправдался.

- После того как вы практически вынужденно отошли на гору Карачун, она надолго стала вашим домом. И над этим домом вы лично на виду у Гиркина и Ко подняли украинский флаг…

- Начнем с того, что если бы не мы были на Карачуне, были бы другие наши ребята. Это стратегическая высота, с которой мы могли контролировать подходы к Славянску. Отдавать ее врагу мы никак не могли. Идея насчет флага появилась у меня, как только мы немного "пообжились" на горе. Но долго пришлось уговаривать дать разрешение на "вылазку" – в буквальном смысле слова – командиров. В итоге все-таки уговорил. И мы с моим товарищем – десантником из 95-й бригады Сергеем Шевчуком – залезли на вышку и вывесили государственный флаг Украины.

- Прямо на виду у сепаратистов? Они "снять" вас не пытались?

- А то как же! Конечно, пытались. Мы и до половины не пролезли, как они начали обстрел из крупнокалиберных пулеметов. Не попали.

- А вообще сепаратисты и диверсанты сильно досаждали обстрелами?

- Постоянно. Кроме того, были попытки атаковать. Но в общем, поскольку мы были выше и хорошо окопались, стрелковое оружие нам обычно не очень досаждало, в отличие от минометов. А вот когда у них появилась артиллерия – самоходные гаубицы "Нона" – все стало серьезнее. Сперва обстрелы шли днем и ночью: они целили по телевизионной вышке, которая светилась в темноте. Затем, когда все кабели были перебиты и вышка погасла, обстрелы шли обычно на рассвете.

Временами было очень трудно с едой. А с водой – постоянно. Подвоз, хотя и осуществлялся по контролируемой ВСУ территории, был затруднен: сепаратисты устраивали засады и подбивали машины. С водой была вообще беда – ребята, чтобы попить, километры по-пластунски ползли. Но потом я предложил пробурить скважину. С помощью волонтера Юрия Касьянова нашли компанию – это были ребята из Харькова, которые с риском для жизни пробурили ее. И мы получили воду прямо на горе.

- 5 июля российская группировка Гиркина и сепаратисты вышли из Славянска. Снова-таки, до сих пор раздаются вопросы: правильно ли сделало командование, что позволило им уйти в Донецк. Дескать, в противном случае никакого "ДНР" не было бы…

- Они уходили, прикрывшись женщинами и детьми. Стрелять по колонне, в которой женщины и дети? Может, они как раз и добивались этого. Добивались повода, чтобы обвинить Украину в гуманитарной агрессии и военных преступлениях против своего же мирного населения. Я знаю, что некоторые люди обвиняют тогдашнее руководство государства, говорят: вот если бы тогда уничтожили Гиркина… Это инсинуации. Я абсолютно убежден: если бы тогда колонну расстреляли, Кремль получил бы повод, прикрываясь международным правом, ввести войска.

- После освобождения вы были в Славянске?

- Да. Я туда поехал уже как гражданский, как волонтер. Одна из местных жителей, которая нам очень помогала в Славянске с корректировкой огня, просто подвиг совершала, попросила помочь ее больному родственнику с лекарствами. Я собрал то, что необходимо, и приехал. Побывал с нашей группой и в захваченном здании СБУ. Забрал, кстати, там "трофей" – чашку Гиркина с гербом т.н. "ДНР" – и передал ее в Исторический музей Украины.

Это было лето 2014-го. За гуманитарной помощью выстраивались огромные очереди. И жители Славянска, которые на себе почувствовали, что такое "русский мир", очень позитивно были настроены к украинской армии. Вообще, Славянск со временем стал, на мой взгляд, наиболее проукраинским городом Донбасса. Сейчас он именно такой.

Тем временем на линии соприкосновения оккупанты продолжают нарушать перемирие и ведут обстрелы позиций украинской армии. Под один из обстрелов на днях попала съемочная группа "Сегодня":